Пока реки текут

Ночная вылазка

Воля богов, действительно, благоприятствовала мне: Лихра осмотрел корабль и повелел немедленно загрузить на него провиант, все занялись срочной подготовкой к отплытию и были поглощены этим делом настолько, что не обращали на меня никакого внимания. Пользуясь этим обстоятельством, я пробрался на кнорр, и обнаружил, что его трюм разделён на две части перегородкой. И, если первая до отказа забивалась припасами, то вторая оставалась наглухо закрытой и охраняемой. Это лишь подогрело мой интерес, и я твёрдо решился на ночную вылазку.

Первым делом я тем же вечером отправился под навес, якобы, чтобы подкрепится оставшейся после ужина в котле кашей. Немного поболтав с охранниками, я выведал о двух стражах, охраняющих корабль на палубе, после чего ушёл в свой домик. Там, немного обождав, я выбрался через окно на противоположную навесу сторону и отправился прямо к берегу острова, чтобы с морской стороны подобраться к кораблю.

Шум морского прибоя заглушал мои шаги. Ветер с моря свежими струйками солёного воздуха обдувал моё лицо. Если раньше этот бриз был моим противником, который мог выдать и звуки передвижения, и запах мой стражам, то теперь он помогал моей скрытности, поскольку охрана корабля сама издавала шум, который скрывал мою вылазку.

Скоро добравшись до берега, я выглянул из-за огромного валуна. Мне открылось тёмное море, белой пеной устилавшей берег. Море у берегов этого острова не бывало спокойно. Как бы ни силилось солнце осветить его радостными лучами, как бы ни был тёпел и тих воздух, серые волны с несмолкаемым рёвом разбивались о прибрежные камни днём и ночью, и не было здесь местечка, где можно было бы укрыться от этого постоянного рокота. Только в бухте, где стоял кнорр Лихры Альфриксона, было совсем тихо, и корабль со спущенным парусом отражался в зеркальной поверхности волн.

Солнце давно скрылось за горой, и над землёй стала быстро подниматься пелена тумана. Лежащая на прибрежной гальке шлюпка была целью моего внимания. Она была достаточно легка, чтоб я смог стащить её в воду в одиночку, но тяжела в управлении в море. Однако, выбора у меня не было. Немного подождав за камнем, пока убывающую луну закроют облака, а туман окутает море, я подбежал к лодке и спустился к прибрежной черте. Среди наступившего мрака только два огонька светились той ночью: костёр, разложенный стражами под навесом на берегу, и огонёк, едва мерцавший в тумане – на кнорре. Теперь он был обращён кормой к берегу. Мне пришлось довольно долго тащить шлюпку, увязая по щиколотку в мокрой гальке, а затем идти по колено в воде, пока киль лодки, наконец, не оторвался от земли и не позволил мне пуститься по волнам.

Вопреки моим ожиданиям, шлюпка оказалась вполне управляемой, хоть для гребли огромными вёслами требовалось немало усилий. Отойдя от берега на приличное расстояние, я поймал течение, которое помогало мне приближаться к неясному черному силуэту кнорра, пятном выделявшемуся на окружающем тёмно-сером фоне неба. Подойдя ближе, я нащупал якорную цепь, ухватился за неё и привязал мою лодку за одно из её звеньев. Течение было столь сильным, что лёгкий кнорр колыхался на волнах, словно игрушечный, и медленно вращался вокруг своей оси. Я стал побаиваться, что меня на лодке скоро развернёт, и с берега я буду виден, как на ладони. Однако, всё это время до меня доносились с палубы громкие голоса стражей. Я уже стал подумывать отказаться от своей затеи, когда, прислушавшись, понял, что охрана изрядно угостилась мёдом и продолжала напиваться. По звуку брани также было понятно, что моряки отчаянно ссорились. Замысловатая пиратская ругань разносилась над волнами, как собачий лай, и ссора в любое мгновение грозила перейти в драку.

Я положил руку на звено цепи. Меня раздирало любопытство взглянуть на добрую кулачную расправу пьяных викингов. Я повис на цепи, вскарабкался по ней наверх и добрался до места, где якорная цепь соединялась с канатом. Лезть стало гораздо сложнее, мокрые медные борта корабля скользили под подошвой, и сам канат, в отличие от цепи, не давал возможности ухватиться. Однако, я с трудом перевалился за борт и замер, стараясь отдышаться как можно тише.

К моему удивлению, стражники тоже притихли. Выглянув из-за тюков, наваленных посередине, я всё понял: недавние соратники, одурманенные медовым элем, схватились, как взбесившиеся псы, как смертельные враги, свалились в пылу боя на доски палубы и сжимали горло друг друга с явным намерением умертвить. Через несколько мгновений всё было кончено: тот, что сидел на своём противнике, используя преимущество собственного веса, задушил его и сам свалился без сил. В неверном свете покачивающейся лампы я увидел его жёлтое лицо. Ни одной кровинки не было в нём и, осмотрев труп, я понял причину тому – его недавний соратник прорубил его плоть боевым топором, разорвав брюшную жилу, и кровь вытекла через зияющую рану быстрее, чем раненый успел её перевязать. Холодеющие пальцы его всё ещё сжимали гортань викинга, хотя в том не было уже никакого смысла. На палубе валялись, укачиваемые волнами, два мертвеца.

Я взглянул на остров. Два стражника под навесом, освещаемые огнём костра, беззаботно травили солёные морские байки. До меня сквозь порывы ветра донёсся их смех.

Путь к трюму был открыт.

Если первая часть трюма имела открытый спуск, то вторая была закрыта дверью на кожаных навесках и запрета на огромный засов. Я с опаской склонился над зияющим темнотой провалом, обратившись в слух. Ни единого звука не доносилось из трюма. Взяв масляную лампу, я осторожно стал спускаться по деревянной лестнице, освещая, скорее, не её ступени, а само помещение. С трудом отодвинув тяжёлый засов, я увидел её.

Идол

В неверных отблесках света лампы статуя излучала причудливое сияние, словно обладала собственным разумом и силой. Её форма была чудовищно изогнутой и неестественной для человеческого глаза, как будто она была создана в ушедшую эпоху господства нечеловеческой расы. Смешение человекоподобной фигуры с ползучими существами будило во мне тайные страхи и абсурдные ужасы ночных кошмаров.

Оглушённый неописуемой атмосферой трюма, я приблизился к статуе и прикоснулся к ней. Её поверхность была холодной и гладкой, прикосновение к золотой чешуе вызывало неприятную дрожь и пробуждало в сердце невероятное отвращение. Но и неясное влечение тянуло меня к ней, словно она обладала силой, способной разгадать тайны моего разума и души. Было страшно представить, сколько страшных знаний хранила эта золотая треугольная голова, сколько крови жертв забрызгивало её оскаленные клыки! Эти вопросы терзали мою душу, словно грязные когти крысы, впиваясь в мой разум и открывая новые, всё более ужасающие фантазии.

Я встряхнул головой, сбрасывая морок, с содроганием отдёрнул руку от золотой статуи и собрался уже выбраться из трюма, когда услышал неожиданный скрежет металла. По моей коже пробежал озноб, и баллок мгновенно покинул ножны, оказавшись в моей руке. Я поднял лампу выше, и из-за идола вышел могучий человек, волоча за собой цепи, сковывавшие его по рукам и ногам. Он вышагивал, согнувшись под весом этих цепей и деревянной колодки на шее, но взгляд его жёлтых глаз был твёрдым и непокорным, словно океан, готовый поглотить всё на своём пути.

– Здрав будь, друже! Ты-то, вроде как, не от темничников моих?

В первое мгновение я был ошарашен его появлением. Он не был похож на обычного раба. Множество опутывавших его цепей лишь подчёркивали исключительность его положения. Его одежда, даже порванная и истрёпанная, была богатой, хотя ни заросшее по самые глаза бородой лицо, ни внушительная, но сгорбленная фигура не говорили о его благородном происхождении.

Заметив моё замешательство, он устало опустился на пол, исподлобья оценивающе сверля меня взглядом своих маслянистых глаз.

– Давай дружить! Мя Кристофаном кличут. Рыжебородые отбили меня из ордынска плена. Это мя ещё там в оковы-то заковали, а то б я им не дался. Да только попал аз из огня да в полымя. И ныне здесь я – змеина сыть. Этот бородатый пират вбил себе в башку, что злата-змея может оживать, и ей треба-жертва нужна. Но ты-то не таков дурак, я это враз приметил. Нет, ты-то не их прислужник! Послушай, освободи меня, вдвоём-то мы враз вздвигнм ветрило и уйдём в синь-то-море. Воззри на это идолище – злата в нём довольно и тебе, и мне, и чадом нашим, и внукам их! Помоги ми – и аз помогу тебе…

Признаюсь, мои мысли и без того текли по этому руслу. Однако, неожиданный глухой стук о борт прервал их приятное течение. Мой собеседник напрягся – мышцы под когда-то роскошной атласной рубахой перекатились волной, он втянул ноздрями воздух.

– Лихру нечисть принесла…

– Хороших же работничков ты нанимаешь, Рори! – Прозвучал с палубы хриплый голос Альфриксона. Я поднял взгляд вверх, где, уперевшись в бока руками, стоял рыжебородый викинг. Из-за его спины, освещая факелом трюм, выглядывал юзендманн.

Затея юзендманна

Вернувшись в свою хижину, я тут же разделся по пояс и принялся мыться. Во время разведки я изрядно пропотел. Ни викинги, ни бритунийская знать обычая мыться не придерживались, и смердели, как вепри. Я же перенял такую привычку от венедов, которые мылись в натопленных избах до двух раз в неделю даже во время Северного похода на Верхнюю Логу.

Рори знал об этой моей особенности и, если не одобрительно понимал её, так терпеливо принимал. Дождавшись, пока я одену свежую рубаху, он заговорил.

– Что ж, по всему, не могу сказать, что твоя разведка прошла успешно. Мне большого труда удалось убедить Лихру, чтоб он не расколол твой череп на две ровные половинки топором ещё там, на корабле. Хорошо ещё, он понял, что его люди сами погубили друг друга, иначе ты бы уже прикармливал треску в прибрежных водах.

– Эти рыжебородые сильно преувеличивают свои бойцовские навыки!

– А ты не ерепенься, послушай лучше. Несмотря на то, что он тебя раскусил, мы узнали тайну трюма кнорра. Этот венед прав – золота там хватит нам всем. Только Лихра не любит делится. И отнять у него кучу золота будет рисовано. Я никогда не забуду наше последнее дело. Когда я почувствовал запах наживы и решил урвать свой кусок, я понял, что мне нужен только такой человек, как ты. – Он взглянул на меня прямо и честно. Это был взгляд старика, разочаровавшегося в жизни, и стремящегося уйти на покой с достоинством, уважаемым в этом новом мире. – Я подумал, если ты за сотню золотых расправился с целым культом змеепоклонников, то за такую гору золота ты можешь сделать что угодно. – Он вытер рукой вспотевший лоб. – Я ведь прав?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.