С небес – в тернии. Книга 1

Люсьена помчалась через дорогу, заскочила в дверь и бросилась к лифту.

Мужчины стояли друг напротив друга возле самого края крыши. Эй ты, мне плевать на то, что ты качок и что у тебя дорогой костюмчик!.. Я вырос среди плохих парней, ясно? Что мне надо? Всего лишь, чтобы ты свалил отсюда к черту, и чтобы навсегда забыл дорогу к Люси! Да потому что это моя жена, болван!..

Вилли примирительно поднял руки. Извини, друг, недоразумение вышло. Леонард кипел от злости и уж, тем более, не считал другом любовника жены. Примирительный тон последнего сбил его с толку: он жаждал драки. Однако поведение Вилли его несколько расслабило. А тот миролюбиво протянул правую руку для примирения. Но в тот же момент левая рука блондина метнулась к животу собеседника. Холодно сверкнуло выбрасываемое лезвие ножа. Никто не смеет указывать мне, что я должен делать!..

Леонард почувствовал удар в живот. Он с удивлением опустил взгляд вниз и увидел нож, торчащий из его живота. И только тогда появилась невыносимая боль. Вилли же хладнокровно выдернул свой нож, быстро протер его о футболку жертвы и спрятал обратно. Кровь из раны хлынула вниз.

О боже!.. Боже!.. Вилли, что ты наделал?..

Люсьена, подскочив к мужу, обняла его сползающее вниз тело. На ее платье расползались пятна крови, кровь обильно текла из раны Леонарда и растекалась лужицей у их ног.

Вилли и не собирался оправдываться. Недолго думая, сильным движением он столкнул обоих с крыши и, воровато оглядевшись, отправился вниз.

Я не собираюсь из-за двух придурков ломать свою карьеру.

Черт!.. Что это так сверкает?.. Что за ослепительный свет?.. Боли уже нет, ну вот и хорошо, сейчас я наваляю этому лощеному ублюдку!.. Он меня надолго запомнит!.. Он на всю жизнь усвоит, что это подло – бить ножом исподтишка!.. Ни один из плохих парней с нашей улицы такого не позволял! Но, черт возьми, что это за слепящий свет?.. И как мне найти того ублюдка?.. Ничего ведь не видно…

А, нет, кое-что видно… Эй, что это? Почему земля стремительно отдаляется вниз? Почему я словно парю среди облаков? Словно птица… Черт возьми, да у меня перья вместо рук торчат!.. Ха! Словно бы я торчок, вроде обкурился, но я же сегодня травки даже не нюхал…

Небеса

Под теплым солнцем зеленела сочная мягкая трава с венчиками разнообразных цветов. В ней не было ни одной тропинки или дороги. Вдали виднелись стада самых различных зверей, как травоядных, так и хищных. Паслись ли животные, или отдыхали – все вокруг было мирно. Еще дальше виднелась радуга, а под ней – очертание какого-то города, строения которого сплошь утопали в зелени садов.

Вскоре из ворот этого города появились две фигуры в белых одеяниях и неспешно поплыли по воздуху над пасторальной картиной. Одни животные проводили их спокойными взглядами, а другие даже не повернули голов. Фигуры проплыли над зеленой лужайкой и достигли ее края. Здесь край лужайки обрывался угрюмыми скальными уступами.

Анафиэль и Даниэль, Светлые жители горних сфер, стали на самом краю обрыва и принялись всматриваться с головокружительной высоты в разрывы облаков. Вскоре их старания были вознаграждены: они увидели парящую белую птицу. Видимо, отблески солнца придавали ей сияние. Чем выше взлетала птица, тем ярче становился ее свет.

До чего же легкая и светлая эта душа. Истину говорит Господь: страдания облегчают душу. Наконец-то они для неё закончились.

Птица, подлетев к ним, вспыхнула ослепительно-белым, и тут же превратилась в древнюю старушку. Не удержав равновесия, она опустилась в траву и с изумлением уставилась снизу на Светлых жителей. Те, приветливо улыбаясь, протянули ей руки.

Вот ты и вернулась домой, Власта. Поднимайся же, теперь ты сможешь это сделать. Твоя тяжелая болезнь, это испытание души и тела, закончилась.

Поддерживаемая с двух сторон, старушка поднялась на ноги. Изумление в её лице сменилось неподдельной радостью и счастьем. Светлые жители с такой же радостью и счастьем наблюдали за ней. Та менялась прямо на глазах: ее спина выровнялась, в глазах появился молодой блеск. Она попробовала сделать несколько шажков, и это ей удалось! Более того, она поднялась над травой и легко поплыла – в сторону прекрасного города под радугой!

Светлые жители проводили её взглядами, а затем повернулись и опять стали всматриваться с обрыва вниз. Вскоре они увидели следующую птицу. Но эта, вторая, была невзрачного серого цвета и, видимо, достаточно грузная, потому что полет её был долог и труден. Но вот и она подлетела к ним, вспыхнула ярким светом и превратилась в известного нам Леонарда, который ошалело вертел головой.

Где это я?.. А вы кто такие?.. Эй, эй, ну-ка, руки от меня убери! Нечего обниматься, я тебе не голубой!.. Кто, кто? Светлые жители горних высей – это ангелы, что ли? Да будь вы хоть папами римскими, двумя сразу, нечего лезть ко мне с объятьями… Стоп, стоп! Какие ещё ангелы?.. С чего это вдруг?.. Я что – умер?.. Ну вот и я говорю, что жив! И руки нормальными стали, без идиотских перьев. Непонятно только, где я, и какого черта вы здесь делаете…

Ах, вон оно что! Выходит, это я виноват в том, что случилось? Я, а не тот ублюдок? Ты предупреждал! А отчего я не слы… нет, я кое-что, наверное, слышал. Так это ты говорил мне о дочери? А почему так тихо? Орать надо было громче. Ну да, я не послушался, и впредь не собираюсь слушаться никого! А этого ублюдка я все равно проучу! Я вырос среди плохих парней, если ты не знаешь. Ах, да, тебе же все известно… Слушай, ты меня разводишь, да?..

Анафиэль и Даниэль переглянулись: такая непосредственность их позабавила. Они понимали: нить жизни этого неплохого, в общем-то, парня, оборвалась преждевременно. Теперь ему предстоит смириться и ждать окончания своих земных лет там, где только что так печально закончилась его жизнь; в горние же выси путь ему будет заказан, пока не выйдет срок.

Между тем их собеседник с большим интересом рассматривал окружающий пейзаж. Ух ты… Я-то, как и другие, думал, что после смерти буду ходить по облакам. А тут такая же житуха, вон и зверье пасется… А, здесь отсутствует время? То есть, я навсегда останусь вот таким молодым? Здорово! Это мне нравится. Но – нет! Я непременно должен вернуться обратно.

Что значит – нить жизни оборвалась? Ты же сам говорил мне о моей дочери, что она осталась там одна, запертая в чужом доме! И никто об этом не знает!.. Я должен быть там!.. Понял ты, святоша?!.. Я что, буду прохлаждаться здесь, а тот ублюдок преспокойно разгуливать по Парижу с моей Люси? Люси не может разгуливать? Что, что?.. Она в коме?!..

Слышь, ты, ангел, или кто ты там… Ты же мой помощник! Вот и помоги мне вернуться туда! Денька на три, не больше! Я верну дочь теще, попрошу прощения у Люси и… Ну еще одно дельце сделаю, да, набью морду ублюдку. Верните меня в ту жизнь хоть на пару дней! Вам же все чудеса по плечу!..

Леонард умоляюще смотрел на Светлых жителей. Сейчас он искренне верил в их способность творить чудеса, хотя в прошлой жизни меньше всего думал об этом. Даниэль, будучи ангелом-судией, прекрасно понимал тщетность его попыток и смотрел на Леонарда с сожалением. Увы, это невозможно. Отсюда не возвращаются в ту жизнь.

А вот Анафиэль, высокий ангел Меркаба, вдруг расхохотался. Пути Господни неисповедимы! Истинно говорю вам… Сейчас здесь появится один очень дотошный и настырный парень, ученый. Такой дотошный, что докопался до сакральных знаний о МерКаБа. Вот он как раз-таки, в отличие от Леонарда, жив, и скоро вернется обратно. Отчего бы тебе, Лео, не попросить его об одолжении?.. Как это – о каком? Ты можешь попросить его одолжить тебе его тело на пару дней. Твое-то не пригодно для жизни. Почему нет? Парень этот добрый, к тому же, его очень интересуют всяческие опыты над психикой. Есть ещё одно просто невероятное совпадение, сейчас вы сами все увидите.

В этот раз белой птицы не было. Вместо вспышки возникла вращающаяся воронка, словно бы сделанная из зеркал, и тут же исчезла. А на ее месте остался стоять… ещё один Леонард! Он точно так же ошалело вертел головой, рассматривая все вокруг. Когда же его взгляд остановился на первом Леонарде, у них обоих от изумления глаза чуть не вылезли из орбит. Немая сцена затянулась и всласть позабавила Светлых жителей горних высей.

Парни, познакомьтесь друг с другом. Это Леонард, житель Парижа, приятель плохих парней. А это Леонид, житель Москвы, ученый. Парни, вы двойники, в жизни таких совпадений не так уж мало, но пересекаются двойники очень редко. Кроме близнецов, конечно. Ну так что, Леонард – просите, и дано вам будет…

Однако тот был настолько изумлен, что забыл о своей беде. Мужчины кружили друг напротив друга, трогали руки, разглядывали ладони и даже зубы. Единственное различие было в том, что у Леонида отсутствовали серьги в ушах. Анафиэль и Даниэль, глядя на них, повеселились от души. Наконец Леонард вспомнил о своей проблеме.

Господин ученый! Э… Леонид, я вырос в квартале среди плохих парней, это правда. Но я не могу отсюда помочь дочери! Я запер её вдали от людей, в загородном доме, куда мой приятель не заявится, наверное, ещё пару лет…

Что мне нужно?.. Черт возьми, мне нужно твое тело на пару дней, вот что! Эти веселые месье заверили меня, что такой временный бартер возможен. Откровенно говоря, мою шкуру основательно подпортил ножом один ублюдок, и теперь она валяется где-то в морге, совершенно непригодная к жизни. Но я верну твою через пару дней! Даю слово Леонарда Ланье, и ни один из моих друзей не скажет, что я когда-либо не сдержал его!.. Сдохнуть мне на этом месте, если я вру!.. Господа ангелы, ну помогите же мне!..

Ученый Леонид пораженно слушал его тираду. Это просто… Это превзошло все мои ожидания от заурядного опыта! Побывать не только в другом Мире, но и в другом теле!.. Да покажите мне такого ученого, который бы отказался от предоставленной ему такой возможности! Согласен ли я! Да безусловно, согласен! Когда ещё представится такая возможность?!.

Они крепко пожали друг другу руки, одинаково хлопнули по плечу и одинаково улыбнулись. Черт возьми, какая же интересная штука – жизнь!..

Оставив Леонида в его лаборатории, Людмила прошла в следующий кабинет. Здесь также была различная аппаратура, но в меньшем количестве. Ещё здесь стояли удобные кресла. В этом кабинете Людмила обычно проводила сеансы психологической разгрузки, аппаратура предназначалась для подобных же целей и для мониторинга.

Людмила присела за стол и включила монитор. Выждав, когда засветился экран, она пробежала пальцами по клавиатуре. На экране появилось помещение лаборатории. Хотя Леонида и не было видно из-за системы зеркал, Людмила устроилась удобнее, засекла время и принялась наблюдать за происходящим, как это она делала ежедневно во время привычных опытов.

Сначала было все как обычно. Время тянулось медленно. Людмила периодически поглядывала на показания приборов, передающих нужную ей информацию. Через сорок семь минут она забеспокоилась: приборы внезапно стали показывать критические величины! Такого прежде не было!.. Людмила заколебалась, ведь в спешке не спросила Леонида как ей поступить в подобной ситуации. Может, помчаться в лабораторию и остановить опыт?..

Вдруг на экране монитора появилась яркая вспышка, а затем его резко заволокло дымом. Пожар?!..

Людмила выскочила из кабинета, промчалась до следующей двери и резко распахнула её. Здесь было тихо и спокойно. Никакого дыма, никакого запаха гари. Видимо, это сгорел мой старенький монитор. А почему тогда у меня в кабинете нет запаха гари? Она вернулась к себе: ни пожара, ни гари здесь тоже не было. Женщина взглянула на экран: там было все как обычно. Что же тогда сверкнуло?..

Между тем расчетное время закончилось. Людмила оставила свой кабинет и вернулась в лабораторию. Здесь по-прежнему было тихо, Леонид почему-то не выходил из своего зазеркалья. Она забеспокоилась. Потоптавшись минут пять, она решилась: отключила замеряющие приборы и вошла внутрь установки. Леонид сидел с закрытыми глазами, не реагируя на её появление!

Ленчик! Ленчик, что с тобой?.. Да открой же глаза, слышишь?.. Она стала хлопать его по щекам. Это помогло: её муж резко открыл глаза и непонимающе уставился на жену. Затем его взгляд стал приходить в норму. Брови поднялись, и Леонид принялся в изумлении вертеть головой. Затем он снова уставился на Людмилу.

Привет, милашка, ты кто такая? Ладно, неважно. Тут такое дело… Долго рассказывать, да ты и не поверишь. Киска, мне срочно нужно в Гуассанвилль. Твой автомобиль на ходу?..

Людмила остолбенела. Несколько раз беззвучно хлопнула ртом. Что ты мелешь, Лёнчик?.. И с каких пор ты стал разговаривать на французском? Твоя мама всегда утверждала, что ты абсолютно невосприимчив именно к французскому!.. Дуб дубом, короче! На каком языке говорю я?!.. Нет, ты ей-богу с дуба рухнул, родной язык забыл!..

Она крепко обняла мужа, прижала к груди и принялась гладить. Милый мой, хватит этих опытов, я всегда говорила, что это добром не закончится!

Мужчина, не противясь объятьям, запустил ей под юбку руку и сразу полез в трусы. Ну, если ты этого хочешь, я не против… Милашка, ты, вообще-то так, ничего, хотя против моей Люсьены… Ты уж не обижайся, но тебе до неё далеко.

Людмила похолодела. Так у тебя есть другая?!.. Она отступила и с размаху влепила мужу увесистую оплеуху. Ты подлец!.. Подонок!.. Мерзавец!.. Её муж потер ушибленную щеку и солнечно улыбнулся. Людмила вдруг поняла, что он не понял ни одного её слова!

Подлец! Canaille! Слезы полились у нее из глаз.

Мужчина задумался. Оля-ля, я понял! Этот месье ученый, Леонид, ты его подружка, верно?.. Я все сейчас объясню!..

Людмила вытерла слезы. Пойдем домой. Rentrons a la maison. Какая я тебе мадемуазель, я же твоя жена Людмилка, Люська. Ленчик, неужели ты, действительно все-все забыл? И родной язык, и даже меня?.. Ладно, не коверкай, раз не можешь теперь мое имя выговорить. Пусть будет Люси. А ты – Лео? Ну пусть будет так, хотя почему не просто – Лёня, как раньше? Поднимайся, нам пора. Сейчас снова охранник заявится.

Она привычно и быстро отключила полностью всю аппаратуру. Вдвоем они вышли из лаборатории. Возле своего кабинета женщина остановилась. Погоди, мне надо забрать здесь диск с записью. Для чего? А ты что, хочешь, чтобы завтра весь институт гудел от нашей авантюры? И чтобы тебя запихнули в психушку?..