Метро 2033. Реактор-2. В круге втором

Они повернулись и стремглав кинулись наружу. Паучиха ринулась за ними.

Путники изо всех сил мчались по развалинам. Бетонная крошка, обломки кирпича и осколки стекла хрустели под ногами. Мелькали черные проемы выбитых окон и вырванных кем-то или чем-то дверей. Иногда нога цеплялась за корень растения, взломавшего асфальт и протянувшего свои побеги поперек улицы. Один из корней внезапно для беглецов зашевелился и попробовал схватить Егора за ногу. Краем глаза путники видели направленные на них из окон и проулков горящие, жаждущие крови взгляды.

Фильтры противогазов давно забились, и каждый вдох давался все с большим трудом. Воздух резко отдавал металлом и какой-то тухлятиной. Нужно было заменить фильтры, но не было ни времени, ни возможности. Стекла окуляров запотели, влага стекала на лица людей теплыми противными каплями.

Зорин с упорством идиота тащил за собой тележку, хотя уже понимал, что воспользоваться ею возможности не представится. Либо они добегут до спасительного убежища, либо их сожрут ужасные твари на улицах незнакомого города, под незнакомой луной. Несмотря на погоню, Егору все же удалось перезарядить оба автомата, но использовать их против того, что их догоняло сзади, было верхом безрассудства.

Огромная паучиха упорно следовала за ними. Пока их спасало то, что из-за большого веса и размеров она не могла развить достаточной скорости. Дима, стараясь как можно сильнее осложнить паучихе погоню, постоянно сворачивал в узкие переулки, где у нее не было места для маневров и разгона. Несколько раз из этих переулков на них кидались какие-то мелкие зверьки, но при виде преследовавшей их твари юркали обратно в темноту своих убежищ, стараясь как можно быстрее убраться с пути обезумевшего чудовища. А паучиха лезла за беглецами, царапая свои бока и сдирая штукатурку с покосившихся стен. Какая-то двуногая тварь все же погналась за людьми, не обращая внимания на то, что бежало сзади, за что немедленно поплатилась. Паучиха повернула голову и открыла пасть, из которой вылетело тонкое розовое щупальце. Щупальце обвило туловище взвизгнувшей твари и мгновенно втянуло ее в клыкастую пасть. Раздался влажный хруст, и одним мутантом на земле стало меньше.

Несмотря на все усилия, расстояние между беглецами и чудовищем неумолимо сокращалось. Упорство паучихи и усталость людей давали о себе знать. Путникам вот-вот предстояло принять бой, который, скорее всего, станет для них последним. Дима в который раз пожалел о потраченных на мосту в Томске гранатах.

Внезапно он увидел то, от чего его сердце радостно подпрыгнуло. Если его задумка сработает, это убьет или хотя бы ненадолго задержит преследовательницу. В том переулке, куда в очередной раз свернули беглецы, все здания были разрушены взрывной волной и пожарами. Остались только наружные стены, которые нависали над дорогой, грозя упасть вниз в любую секунду. Было видно, как шаткая кладка раскачивается под порывами ветра. Сложив в уме два и два, Зорин понял, что скоро произойдет.

– Поднажмем! – заорал он товарищам сквозь противогаз. – Сейчас тут начнется!

Если у остальных и возникли какие-то вопросы, то задавать их не было ни сил, ни времени. Путники припустили вдоль улицы, стараясь как можно быстрее добежать до перекрестка. Достигнув угла здания из красного кирпича, которое казалось более-менее крепким, они остановились перевести дух. Если задуманный Димой план не сработает, то бежать дальше не будет никакого смысла. Опершись руками о стену, они высунулись из-за угла. В этот момент в переулок ворвалась жирная многолапая туша. И тут началось то, на что Зорин и надеялся. Паучиха своим появлением нарушила зыбкое равновесие, и кирпичи повалились вниз, засыпая ее, парализуя движения мясистых лап. На тварюгу обрушивались все новые и новые сотни килограммов кирпича и бетона. Сработал принцип домино. Вскоре весь переулок был засыпан обломками, из-под которых торчали слабо шевелящиеся паучьи лапы. Беглецы оперлись о стену. Ноги их мелко дрожали. Сердце Дмитрия глухо колотилось в груди, ему не хватало воздуха. Вспомнив про воздух, он порылся в тележке и достал со дна последний фильтр. Не раздумывая, Зорин вставил его в противогаз Лены, и она вздохнула полной грудью. Видно было, что ей стало намного легче. Плахов незаметно кивнул и отвернулся. Он опять прижимал руку к раненому боку. Сквозь пульсирующий шум в ушах Зорину казалось, что в резиновом чулке ОЗК Егора при каждом его шаге что-то хлюпает. Впрочем, Дима не был уверен в этом на сто процентов.

Они посмотрели на кучу, под которой ворочалось чудовище. Было ясно, что паучиха вскоре выберется наружу, и Дмитрию со своими спутниками лучше быть подальше от нее в этот момент. Зорин взялся за тележку.

– Пора идти. Надолго это ее не задержит.

– А когда она вылезет, что будем делать? – спросил Плахов, с трудом вставая с земли.

Дима вздохнул.

– Будем надеяться, что она не умеет брать след. Иначе нам от нее не скрыться. Как любая брошенная женщина, мстить она будет жестоко.

Лена скептически посмотрела на супруга.

– Много ты понимаешь в брошенных женщинах.

Дима кивнул.

– Тут ты права. Пойдем.

Путники сверились с картой, но, похоже, убегая от паучихи, они заблудились окончательно. Зорин двинулся по улице, следуя своему внутреннему голосу. Остальные пошли за ним. Егор плелся медленно, внимательно глядя под ноги. Через некоторое время он догнал Дмитрия и протянул ему погнутую, ржавую продолговатую жестянку. Тот повертел ее в руках. На одной стороне он увидел полустершуюся надпись «Кав…л…ая». Он еще раз посмотрел на карту. Ага, улица Кавалерийская. А где же кавалерия? Или хотя бы кавалеры? Издалека раздался многоголосый вой охотящейся стаи. А вот и кавалеры. Определившись с направлением, люди продолжили красться вдоль темных домов.

Некоторое время все было спокойно. Иногда над ними проносилась стремительная тень, иногда из примыкающих переулков раздавались шорохи и разноголосые вопли, но путешественники успевали спрятаться, благо укрытий было предостаточно.

Внезапно впереди показалось открытое пространство. Судя по всему, они дошли до Ипподромской улицы. До метро оставалось совсем немного, и от этого становилось еще страшнее и тревожнее. Не хотелось сгинуть в какой-нибудь передряге, пройдя триста километров и не дойдя до цели каких-то пары сотен метров.

Дима высунулся из-за угла и осмотрелся. На широкой улице было тихо. Луна освещала уже привычный мусор, оборванные провода и ржавые остовы машин. Пару минут он сидел, не шевелясь, всматриваясь и вслушиваясь в ночь, потом, решившись, махнул рукой и первым вышел на тротуар. Следом выкатил тележку Егор. Они тихо двинулись по улице, прижимаясь к обшарпанным стенам. Но, пройдя метров пятьдесят, путники услышали сзади цоканье когтей по асфальту. Видимо, судьба еще раз решила испытать непокорных людишек. Они медленно повернулись. Метрах в ста от людей в лунном свете стояли существа, издалека похожие на тех лысых собак, которых они уже видели на окраине Новосибирска. Изо всех переулков к стае стекались все новые и новые твари. Передние ряды уже принялись угрожающе рычать и рыть передними лапами землю.

Компания начала медленно отступать, не сводя глаз с уродливой своры. Зорин лихорадочно прикидывал расстояние до станции метро. Оставалось еще прилично, и они явно не успевали. Их могло спасти только чудо. Дима перехватил в руках «калаш» и с сожалением посмотрел на многострадальную тележку с остатками их запасов. Теперь ее придется оставить. Она будет только задерживать их, что в данной ситуации просто недопустимо.

– Люди, – сказал Дима, не отводя взгляда от стаи.

– Что?

– Сейчас будьте готовы бежать.

– Ага.

– Изо всех сил.

– Ага.

– А тележку надо бросить.

– Ага.

Дима с тревогой взглянул на Лену, опасаясь, как бы она не впала от страха в ступор. Но та, не отрываясь, смотрела на собак, готовая в любую секунду броситься бежать.

– Хорошо.

Они прошли спиной вперед еще пару метров. Нетерпение в рядах врагов нарастало. Когда напряжение достигло своего пика, Зорин громко крикнул:

– Давай!!!

Путники развернулись и помчались, маневрируя между горами мусора и гнилыми автомобилями. Сзади послышался громкий топот множества лап. Голодная стая рванула за ними, постепенно сокращая расстояние. Дима, не оборачиваясь, выстрелил несколько раз назад. Одна из собак споткнулась и покатилась по асфальту, остальная стая продолжала преследование. Когда расстояние между ними сократилось до десятка метров, и Дима уже мысленно прощался со всеми, кого знал, готовясь к нескольким секундам невыносимой боли, из боковой улицы выскочила огромная туша, покрытая пылью и многочисленными ссадинами. Временное погребение не прошло для паучихи даром. Одна нога висела плетью, сломанная посередине. Два глаза представляли собой теперь грязно-желтое слизистое месиво. Но все эти потери с лихвой компенсировались неописуемой злостью, с которой тварь догоняла беглецов. Врезавшись в стаю собак, она разметала их во все стороны. Несколько псов вцепились в лапы паучихи, ломая гнилые клыки о прочный хитин, другие попытались допрыгнуть до наименее защищенного брюха твари. Началась свара, в которой никто не хотел уступать. Беглецы получили пару минут форы.

– Не останавливаемся!!!

Они помчались дальше. Мимо пронеслись улица Писарева, затем Кольцова. Цель была все ближе. Теперь Дмитрий уже не сомневался, что в метро их встретит множество людей, обустроившихся там. Не может быть, чтобы, пройдя столько испытаний, лишений и опасностей, они наткнулись на пустые подземные станции и поняли, что все было зря. Такое просто не должно случиться!

За спиной послышался шум возобновившейся погони. Интересно, кто же победил? Мельком обернувшись, беглецы чуть не споткнулись от удивления. За ними, перебирая членистыми ногами, неслась паучиха в сопровождении штук двадцати взмыленных собак. Твари объединились, чтобы, наконец, покончить с людьми. Зорин направил в их сторону автомат и нажал на спуск. Но выстрелов прозвучало только два, потом боек сухо стукнул впустую. Патронов больше не было. До скрипа сжав зубы, Дима, подталкивая вперед Лену, продолжил свой бесполезный бег, чисто из вредности пытаясь выиграть перед смертью хотя бы пяток метров у дьявольской своры. Странно, но сейчас карта Новосибирска высвечивалась у него перед глазами в мельчайших подробностях, словно он всю жизнь прожил в городе, который скоро станет его могилой. Ему не надо было держать перед собой кусок истрепанной бумаги. Впереди уже показалась улица Гоголя, где надо было повернуть направо и преодолеть еще метров двести до станции Маршала Покрышкина.

Они остановились на перекрестке. Справа виднелась покосившаяся большая красная буква «М» – увы, до нее было слишком далеко. Зорин с вожделением посмотрел на нее.

Поднимая клубы пыли, к людям стремительно приближались жаждущие крови мутанты.

Дима почувствовал, как на его плечо опустилась рука. Он устало повернул голову.

– Чего, Егор?

Тот смотрел ему прямо в глаза, по-прежнему зажимая бок рукой. Смотрел как-то отрешенно и немного грустно. Это Диме совсем не понравилось.

– Ты чего?

– Бегите.

– С ума сошел?

– Бегите. Я их задержу.

– Как?!

Плахов молча сорвал с лица противогаз, поднял свой автомат и шагнул навстречу приближающимся чудовищам.