Пятьдесят оттенков хаки

– Мастерство, как известно…

– …не пропьешь, – хвастливо промурчал он. – Официально сообщаю: я вне зоны досягаемости. Вполне возможно, дружественный визит затянется до утра. Какие есть пожелания?

– Не теряй лицо!

– И тебе не кашлять.

Никита был неисправим, что, впрочем, никак не сказывалось на результатах его работы: он ни разу не опоздал и не сорвал съемку.

Маша улыбнулась, вернула трубку на место и посмотрела на часы. Было поздно, а от мужа так и не появилось ни единой весточки. Андрей собирался прилететь еще утром, но за весь день они почему-то ни разу не пересеклись. Досаждать мужу звонками она не привыкла. С давних пор у них существовал уговор, что при деловом визите супруг выходит на связь только в случае крайней необходимости. Как офицерская жена со стажем, Маша научилась терпеливо ждать своего часа. Переживая, она тревожно металась по комнате, меряя шагами пространство от окна к двери и обратно, поочередно прислушиваясь то к звукам на улице, то к шуму в коридоре.

Андрей появился, как обычно, внезапно. Жена обняла его и прослезилась. Тополевский устало улыбнулся: «Все уже позади, просто было много работы. Ты же знаешь, как далеко площадка и сколько прибыло гостей. Вырваться невозможно. Кстати, тебе давно пора перестать волноваться: я умею за нас постоять».

Муж переоделся и направился в душ. Маша прислонилась к дверному косяку и проводила его нежным взглядом: уверенность Андрея действовала на нее убаюкивающе.

– Есть хочу! – выйдя из ванной, шутливо потребовал он.

– Все готово.

– Надеюсь, чай с «курарой»?

– Как обычно. С чего начнем?

– Стыдно признаться, – лукаво подмигнул Тополевский и, обхватив жену огромным полотенцем, притянул ее к себе. – С тебя!

– Сначала подкрепись, – смутилась недотрога.

– Звучит многообещающе, – игриво прищурился Андрей. – Не помню, говорил ли я сегодня…

– …как сильно люблю тебя, – выдохнули они разом.

– Мне нравится ход твоей мысли, – нежно шепнул муж и передвинулся ближе. – Может, а ну его, этот ужин?

– Не спеши… – многозначительно улыбнулась Маша.

Тополевский радостно потер ладони.

– Кстати, почему мы не встретились на НП?

– Никите захотелось снять с крыши МИКа – картинка колоритнее. А я была на подхвате – мало ли что. Он же у нас парень неопытный.

– В который раз крыша! – нахмурился Андрей. – Ты же обещала!

Он не на шутку рассердился. Видя это, Маша, угостила его конфетой. Тополевский обхватил ее ладонь, нежно поцеловал в запястье и укоризненно посмотрел в глаза: «Не подлизывайся! Ты ведь уже не раз обещала обходить крышу МИКа стороной. Это не место для променада. Работать там крайне опасно!» Жена виновато опустила глаза:

– Все позади. Забудем. Следующий раз сдержу слово.

– Следующий раз? – нервно переспросил супруг. – Значит, будет и следующий раз! – он швырнул чайную ложечку на стол. – Ты так и не научилась отличать прогулку по площадке от реальной опасности, которая исходит от стартующей ракеты! Ради красного словца готова рисковать своей и чужой жизнью! С Никиты какой спрос? Мальчишка, новичок! Но ты же дока в подобных делах. Неужели забыла, чем может обернуться подобная беспечность?

Маша смутилась, но по привычке тихо возразила:

– Но ведь ракета летит в противоположную сторону.

– В большинстве случаев, да. Но были и аварийные пуски, когда еще при запуске двигателей отваливался один из ее боковых блоков, и «раненая» ракета падала как раз в сторону МИКа. И горе тем, кто самовольно оказывался рядом! – Андрей встал и нервно прошелся по комнате. – Справедливости ради стоит признаться, – он, наконец, улыбнулся, – что никто из наших «партизан» ни разу не пострадал. Удивительный факт: от страха они умудрялись проскакивать в крошечные щели, будучи одетыми по-зимнему, а в нормальных условиях не могли протиснуться туда даже нагишом.

Маша незаметно подняла полотенце и обняла мужа сзади.

– Ты Головина имеешь ввиду?

– Нет, Федор у нас, по выражению командующего, победитель в номинации «псевдорепортаж». Находясь после запуска в пультовой бункера, он монотонно бубнил в микрофон: «Двадцать секунд – полет нормальный. Тридцать секунд – полет нормальный». А ракета тем временем пикировала к земле.

– Помню, как отреагировал Петров, – рассмеялась Маша.

– Стало неловко перед гостями. Вот и не сдержался.

– Победил в номинации «самый хлесткий комментарий». Выхватил у связиста микрофон и заорал что есть мочи: «Головин, прекращай отсчет, твою мать! Пуск аварийный!»

Андрей обнял ее и посмотрел в глаза:

– Давай не будем сводить серьезный разговор к шутке. Я хочу, чтобы ты помнила, что каждый пуск таит в себе опасность. Каждый! – акцентировал он.

– Но ведь сегодня все прошло в штатном режиме.

– Только на первый взгляд.

– Выходит, зря мы так оптимистично рапортовали об успехах? – опешила Маша. – На пуске я опять что-то упустила?

– В процессе его подготовки, – успокоил супруг.

– Опять спишут на присутствие женщин!

– Ты же знаешь, я в эти приметы не верю, – Тополевский нежно щелкнул жену по носу. – Просто в очередной раз проявился «визит-эффект». Не зря же Митрофанов любил повторять: раз гости в дом – огрехи все наружу. И действительно, пока официальные лица не прибыли на старт, все шло строго по плану. А потом…

– …ракету все же сглазили, – нахмурилась Маша.

– Я привык оперировать только фактами: в дренажном клапане верхней ступени образовалась внушительная течь.

– Жидкий кислород?!

Андрей кивнул, возвращаясь мыслями на три часа назад.

…Ракета возвышалась над стартом в белоснежных клубах испаряющегося жидкого кислорода. Высокопоставленные гости откровенно любовались завораживающим зрелищем. Они были очарованы грандиозностью происходящего и с удовольствием фотографировались на память.

Тополевский, стоя чуть поодаль, с тревогой наблюдал за хорошо заметной течью. Командующий приветливо улыбнулся ему и сообщил делегации, что в недавнем прошлом полковник Тополевский успешно руководил научной и испытательной работой космодрома, был участником не одной сотни пусков. «А во главе этого сложнейшего хозяйства стоял генерал-полковник Уральцев», – добавил Андрей, настороженно глядя в глаза бывшему командиру. «Да, нам здесь каждый винтик знаком», – согласился тот. Краем глаза он, профессионал, уловил немой вопрос, перевел взгляд на ракету и тоже заметил течь. Проработав вместе много лет, они поняли друг друга без слов. Стараясь не привлекать внимания, Андрей поспешил к бункеру управления. «Друзья мои, до начала пуска осталось чуть более получаса. Предлагаю переместиться на наблюдательный пункт», – прозвучал за его спиной шутливый голос командующего. Уральцев даже в минуты опасности не терял самообладания, заражая своим оптимизмом окружающих.

Тополевский старался идти как можно быстрее. «Спокойно, – уверенно стучало в висках. – Нельзя привлекать внимание, потому что бегущий полковник, даже бывший, в мирное время вызывает смех, а в военное – панику. Именно на этом старте произошла катастрофа, а потому вслед за первым бегущим бросятся все остальные. Таков негласный закон стартовиков».

– Здорово, Андрей! – окликнул кто-то сзади. – Есть дело, задержись.