Вокруг света в турпоездку. От автора книги «Вокруг света за 280$»

В этот момент появились еще два потенциальных участника – два друга, но у одного их них была судимость. Статья по российским меркам смешная: «дача взятки гаишнику», за что он получил год условно. Но если выехать за границу до истечения этого срока, то может грозить уже реальное тюремное заключение. «Мы точно поедем, – божился „зек“, – но только после середины ноября». Мы перенесли старт на два месяца – на 19 ноября. Но и эти претенденты «не дожили» до начала.

19 октября, когда пора было начинать оформление виз (таких сложных, как австралийская и новозеландская, плюс шенген и немного по мелочи – типа аргентинской, чилийской, вьетнамской), Катя мне позвонила, чтобы сообщить пренеприятнейшее известие:

– Группа не набрана. У нас есть только двое. Поездки не будет.

Для турфирмы предстоящая кругосветка была всего лишь одним из бизнес-проектов. Если дело пойдет, хорошо, если нет – ничего страшного, есть и другие туры. Но я-то уже настроился!

– А если сделать тур с мини-группой – всего из двух человек? И сократить мой гонорар?

– Нужно посчитать. И поговорить с туристами. Стоимость тура была рассчитана на группу минимум из шести человек. Двоим придется платить намного больше.

Как я и предполагал, затраты туристов не испугали.

Разумеется, планировалось «все включено». Но как рассчитать все предстоящие траты? Ведь нужно учесть расходы на наземный транспорт, посещение достопримечательностей, ночлег и еду. Получается, что мне придется не только провести первый кругосветный тур и проехать вокруг света за 108 дней, но и уложиться в ограниченный бюджет. Но в какой? Я предположил, что 50 долларов в день на человека будет достаточно.

Мои попутчики так же, как и предыдущие претенденты, представляли средний класс: начальник отдела компьютерной фирмы из Екатеринбурга Констатин Ведьманов и предприниматель из Саратовской области Юрий Русанов. Почти ровесники, по тридцать с лишним лет. Я с ними несколько раз встречался в процессе подготовки к поездке. Но реально знакомиться нам придется уже в пути. Рискованное, конечно, дело отправляться с незнакомыми людьми в 108-дневное путешествие, где предстоит сутками находиться вместе. Испытание на совместимость такое же жесткое, как во время космических полетов. Оставалось надеяться только на свое образование – прежде, чем стать путешественником, я успел закончить психологический факультет МГУ.

В дорогу мы отправимся не втроем, а… вчетвером. На первом этапе к нам присоединился Владимир Шуванников, профессиональный оператор и режиссер документальных фильмов.

Приближался день старта. Все авиабилеты были куплены (для снижения их стоимости, пришлось подкорректировать маршрут). В паспортах были австралийская, новозеландская, шенгенская и китайская визы. А вьетнамские и аргентинские визы придется получать уже в пути (в то время Вьетнам и Аргентина были для нас еще визовыми странами) – на их оформление времени не хватило.

Пора в дорогу!

Глава 1. Казахстан

Вечером 19 ноября 2007 года мы вчетвером встретились в офисе турфирмы. Первые пару километров прошли пешком – с начала Арбата, от здания МИДа, до станции метро «Арбатская». Там спустились под землю и поехали на Казанский вокзал, чтобы сесть на поезд «Москва – Астана».

Почему я решил начать кругосветку не с авиаперелета куда-нибудь далеко на юг, а с поездки на поезде? Вероятно, под влиянием романа «Вокруг света за 80 дней». Его герои также из дома направились на железнодорожный вокзал.

Нас было четверо – как раз целое купе. Мы распихали свои рюкзаки по углам, достали пакеты с жареными курами, домашними пирожками, ватрушками, пончиками, сваренными вкрутую яйцами и прочей дорожной снедью. Вскоре объявился проводник с чаем. Путешествие началось.

Под стук колес

Железная дорога была самым популярным видом транспорта почти сто лет, начиная со второй половины XIX века. У Тэффи есть рассказ «Путешественник», действие которого происходит в поезде. Герои – помещик и путешественник. Путешественник взялся рассказывать о поездках верхом на верблюдах, о чудесах и достопримечательностях. Но помещика они не впечатлили: «Я вот четыре часа в вагоне, и то в голове стучит! … Вот позавчера мельнику брусом ногу придавило. Все село сбежалось глазеть. А я даже и не подумал пойти. Очень мне нужно. Всего не пересмотришь». Удивительно верно подмечено. Ведь именно праздное – с точки зрения нормальных людей – любопытство и отличает путешественников от домоседов. По мнению Жюля Верна («История великих путешествий»), таким был «Пьетро делла Валле – первый из плеяды путешественников-туристов, пускавшихся в странствия главным образом из чистого любопытства» – итальянский дворянин, в период с 1614-го по 1626 год побывавший на Ближнем Востоке, в Багдаде, Персии и Индии.

К концу XIX века возможность «любопытствовать» появилась не только у представителей знати, а практически у любого – железнодорожные билеты быстро дешевели. Впрочем, некоторые приноровились и вовсе ездить бесплатно. В товарных вагонах по дорогам Америки колесили тысячи бродяг – хобо. Среди них был и бывший моряк Джек Лондон. Позднее он описал жизнь «романтиков железных дорог» в сборнике рассказов «Дорога».

«Во время путешествия я иногда вел записи в дневнике, и когда перечитываю их теперь, мне попадается одна настойчиво повторяющаяся фраза, а именно: «Живем чудесно», – писал Джек Лондон в рассказе «Две тысячи бродяг». Он описывал незабываемое ощущение свободны, радость общения с такими же, как ты, любителями вольных странствий, открывающиеся из окна пейзажи, свободу от условностей и обычаев меркантильного мира – то, что привлекало в ряды хобо все новых и новых людей.

Зима наступила рано. За окном мелькали заваленные снегом по самые крыши деревянные домики, голые стволы лиственных деревьев, пушистые ели и сосны. Даже не высовывая носа наружу, можно было понять, что там очень холодно. Именно по этой причине я и хотел проехать российскую часть маршрута как можно быстрее. Наше снаряжение не было рассчитано на морозы. Иначе пришлось бы очень много вещей таскать потом по теплым тропическим странам.

В обычном туризме принято подробно расписывать до мелочей каждый день и только изредка вставлять в плотный график «свободное время». По-моему, именно оно делает турпоездку хоть в какой-то степени похожей на путешествие. Ведь план настоящего путешествия выглядит так: старт – СВОБОДНОЕ ВРЕМЯ – финиш. Так что я не разрабатывал подробный маршрут, но в связи с необходимостью заранее покупать авиабилеты (иначе бы они стоили слишком дорого), пришлось обозначить несколько этапов, у которых были зафиксированы точки старта и финиша, а также временной промежуток между ними. Мы могли ехать, куда хотели, останавливаться в любом месте на любой срок. Но не забывать о том, что не позднее 28 декабря нам надо попасть в Куала-Лумпур.

В книге «Вокруг света за 80 дней» Жюль Верн перечислил все, что необходимо для кругосветного путешествия: «Никакого багажа. Только ручной саквояж с двумя шерстяными рубашками и тремя парами носок». Плюс к тому «плащ и дорожное одеяло», «прочную обувь», а также «знаменитый железнодорожный и пароходный справочник и путеводитель Бредшоу». И самое главное: мистер Фогг «взял из рук Паспарту саквояж, открыл его и вложил туда объемистую пачку хрустящих банковых билетов, которые имеют хождение во всех странах».

Мы собирались в дорогу примерно так же – налегке. Только вместо ручных саквояжей были рюкзаки, а вместо дорожных одеял – спальные мешки. Кроме того, как и все современные туристы, мы были увешаны самой разнообразной аппаратурой. Всю ее нужно было регулярно заряжать.

На третий день Костя нашел в коридоре вагона розетку и поставил на зарядку новенький, купленный специально для этой поездки сотовый телефон, в который он закачал сотни ностальгических песен – чтобы слушать их вдали от родины. Смартфон он положил на откидывающееся сиденье, которое сам же по забывчивости и закрыл. Корпус, оказавшийся между металлическим ободом и стенкой, раскололся. Это была первая, но, как оказалось, далеко не единственная напасть, приключившаяся с нашей аппаратурой.

За вагонным окном все так же пролетали леса, заснеженные поля, деревни и города. Мы спали или просто валялись на полках, листая путеводители, глядели в окошко и зевали. Когда осточертели булки и напитки из привокзальных буфетов, мы по двое (чтобы не оставлять купе пустым) ходили в вагон-ресторан сквозь череду тамбуров, сопровождаемые оглушающим грохотом колес и лязгом буферов.

Владимир Буковский в книге «Записки русского путешественника» вспоминал: «Я тоже когда-то проехал не одну тысячу километров по российским железным дорогам. Считал от скуки вагоны встречных товарняков, слушал на рассвете паровозные гудки, протяжные, точно зевота, пил по утрам чай из стаканов с неизменными подстаканниками. Все эти однообразные перроны, разъезды и Богом забытые деревеньки стираются потом из памяти почти бесследно». К этому описанию трудно добавить что-нибудь новое.

Астана – столица Казахстана

Володя Шуванников, как настоящий профессионал, старался заснять наше путешествие достаточно подробно, чтобы потом можно было смонтировать фильм. Иногда это приводило к конфликтам.

На вокзале в Астане нас окружили несколько охранников с рациями:

– Здесь снимать запрещено. Пройдемте.

Нас «под конвоем» повели к начальнику. Он сразу же стал нас стращать, угрожать штрафом и даже тюремным заключением. Пришлось показать журналистское удостоверение и визитную карточку корреспондента «Вокруг света» – этот журнал все помнят еще с советских времен. Тон сразу изменился. Нам все же пришлось стереть то, что уже успели снять. Но Володя и в дальнейшем работал на грани фола – привычка, полученная во время работы в службе новостей на НТВ и Первом канале.

По азиатским меркам, возраст у города – младенческий. Хотя здесь, на пересечении караванных путей, издавна были стоянки кочевников, только в 1830 году казаки во главе с полковником Федором Шубиным основали городок Акмолинск. В разгар освоения целины его переименовали в Целиноград, а после получения Казахстаном независимости стали называть Акмола, что в переводе с казахского языка означает «Белая Святыня» (или «Белая могила»). Когда в 1997 году сюда перенесли столицу, город вновь переименовали – на этот раз в Астану.

Названия менялись чаще, чем облик. Выйдя на привокзальную площадь, мы оказались на застроенной в шестидесятые годы улице, по которой ходили типичные советские троллейбусы. Все говорили по-русски. Даже те, кто внешне походил на чистокровных казахов, да и родился, судя по виду, уже после распада СССР.

Места в Казахстане много – степь да степь кругом. Поэтому Целиноград не стали ломать или радикально перестраивать. Столицу стали строить по соседству с ним – на пустом месте.

«Астана – просто Столица, писал Питер Вайль в книге „Карта родины“, – Столица вообще – скорее всего евразийской степи. Тогда становится понятно, что все дело в воле одного человека, который решил во что бы то ни стало остаться в истории… Эту волю можно потрогать, посмотреть, сфотографировать, внести в учебники и географические карты».

Размах – имперский. Площадь у Президентского дворца – с куполом, как у храма Святого Петра в Риме – по внешнему виду напоминает Дворцовую площадь Санкт-Петербурга. Только колонны в центре нет. Там, где должна быть арка, стоят две позолоченные башни. Между ними начинается современный вариант Невского проспекта.

Проспект упирается в площадь с монументом «Байтерек» (что означает «высокий тополь») высотой в 105 метров. Башня с гигантским позолоченным «яйцом» изображает мифическое Древо жизни, стоящее на берегу Мировой реки. Это гигантское сооружение, по мысли архитектора, символизирует государство, сохранившее свои исторические корни, имеющее прочную опору в традиции и устремленное к светлому будущему.

Город удивил своей противоестественной пустотой. На улицах были только дворничихи в оранжевых жилетах поверх ватников с огромными фанерными лопатами и снегоуборочные машины – от миниатюрных тракторов до поливальных ЗИЛ-130 с ковшом.

После мороза и обжигающе холодного ветра было приятно вернуться на вокзал и сесть в теплый вагон. Едем дальше – в Алма-Ату.

Южная столица

В конце позапрошлого века русские казаки на пустом месте, на окраине империи заложили военный поселок Верный. Местный градоначальник издал указ: «Если кто едет на базар из близлежащих сел, то он должен привезти в город пять саженцев». Эти саженцы были пропуском для торговли на городском рынке. Вскоре все улицы были засажены тополями, а приусадебные участки – яблонями. Большевики, в полном соответствии со своей национальной политикой, переименовали город на казахский манер. Он стал называться Алма-Ата – «отец яблок».

В 20-х годах прошлого века большевикам с огромным трудом удалось установить в кишлаках и аулах Средней Азии советскую власть. Пришлось не только агитировать малограмотных бедняков, но и подавлять сопротивление басмачей. Для усиления армии и ускорения экономического развития отсталых районов было принято решение построить железную дорогу, которая связала бы Ташкент с главной магистралью страны – Транссибом.

В 1960 году от станции Актогай на Турксибе протянули железнодорожную ветку к китайской границе. Вскоре, правда, Советский Союз поругался с Китаем. И пограничная станция Достык или по-русски Дружба, из транзитной превратилась в конечную. В конце прошлого века отношения стали улучшаться. За возрождение дороги взялись только в 1988 году. И 12 сентября 1990 года наконец произошло долгожданное историческое событие: были связаны между собой железнодорожные магистрали СССР и КНР. Активизировалась торговля. И поезда, идущие из Алама-Аты в Урумчи, ближайший к границе крупный китайский город, стали заполняться челноками.

Россияне в начале 90-х годов получили право свободного выезда за границу. И они сразу же отправились путешествовать? Отнюдь. «С появлением закона о въезде и выезде из СССР, а потом и России, десятки тысяч наших соотечественников ринулись на неисследованные ими просторы Европы и Азии, – писал Петр Подгородецкий в книге «Русские идут!». – И если кто из молодых читателей подумает, что они делали это ради культурного отдыха, осмотра музеев и прочих достопримечательностей, тот глубоко ошибется. Люди отправлялись «челночить».

Казахстан тогда не был исключением, и сейчас за границу отсюда преимущественно едут не туристы, а «челноки». Поэтому неудивительно, что все билеты на отправляющиеся в ближайшие дни поезда в китайский торговый центр Урумчи были распроданы. Что же делать? Придется, видимо, добираться на перекладных.

Мы приехали в Алма-Ату под вечер. Международные поезда в Урумчи отправляются по утрам, а местные, до пограничной станции Достык, – по вечерам. Вот завтра вечером и поедем.

С гостиницами в Алма-Ате, как и везде на просторах бывшего СССР, сложно. Старые, работающие еще с советских времен, переполнены или забронированы для командировочных. А новых пока мало. Вот местные жители и занялись развитием отельного бизнеса – в меру сил и возможностей. Предприимчивые бизнесмены арендуют в домах, расположенных в районе железнодорожного вокзала, квартиры и сдают их посуточно приезжим. В таких апартаментах мы и поселились – женщины с табличками «жилье» обступили нас на выходе с вокзала. Нужно было только выбрать подходящий по цене вариант.

После переноса столицы в Астану Алма-Ата в качестве «утешительного приза» получила неофициальный статус «Южная столица». Климат здесь действительно мягче, чем в Астане. Снег, укутавший густые ели в парке напротив бывшего здания ЦК компартии Казахстана, таял под жаркими лучами солнца. По ручьям, которые пробивали себе дорогу на тротуарах, впору было пускать детские кораблики.

Алма-Ата находится в сейсмической зоне. Поначалу здесь боялись строить здания выше двух-трех этажей. Но в шестидесятые годы, когда активно развивалось панельное домостроение, стали возводить вначале пятиэтажки, а затем и 9-этажные дома – целыми микрорайонами. Тем не менее ощущения одинаковости нет. Те, кто был здесь летом, утверждают, что город производит хорошее впечатление – солнечный, уютный, утопающий в зелени, с множеством фонтанов. Вот и Леонид Брежнев в своей «Целине» писал: «Здесь не увидишь унылых, однообразных кварталов, архитектура новостроек оригинальна, ни одно крупное здание не повторяет другое»