Рай Incorporated

– Опять не повезло. Как назло, все в разъезде. Ни одной неисправной.

– Может, дипломатический паспорт? На случай, если придется отстреливаться.

– Ни в коем случае. Вы путешествуете инкогнито. И не забывайте: яд надежнее пули.

– У вас ужасный юмор, Томми, вам не говорили? Но хоть что-то… Перед дальней дорогой… Может, одолжите свой мачете, а? Быть мишенью, сменить паспорт разве это ничего не стоит? А если придется вторгаться в чью-то частную жизнь, рисковать своей незапятнанной репутацией? Лично для меня лишиться поездок в лондонских омнибусах и заходов по пути домой в любимый бар русских The Drayton Arms, – если хотите знать, мой второй дом, – где можно надраться продуктом местной пивоварни и закусить фиш-энд-чипс, вроде как ножом по…Томми, вы вообще в курсе, что в Лондонграде половина из ста пятидесяти тысяч русских – информаторы КГБ? Вы знаете, что в Лондоне есть коты трамвайные, коты автобусные и коты вокзальные? – нет?.. И что они – мои лучшие друзья?

– Не ёрничайте, Алекс! С русскими шпионами мы управимся без вас как-нибудь. Если это вас утешит, по пути вам предстоит заглянуть в Мадрид. Остановитесь на пару дней, язык вспомните, подучите, осмотритесь. Но со связным у вас встреча назначена в Периньяне, тихое, спокойное местечко, называют еще «испанская Франция», там он и передаст вам директивы. Вам не придется шарить в сливном бачке в привокзальном мужском туалете в поисках закладки.

– Ну почему же, я не против, если его хорошенько продезинфицировать. Я имею в виду бачок, а не весь вокзал.

Томми, однако, не заметил иронии. Я даже на минуту представил себе, что он робот, поскольку продолжал разглагольствовать, как тетерев в лесной чаще: ему было безразлично, слушаю я его или нет.

– Вы понимаете, нам бы не хотелось, чтобы вы рисковали и привели за собой «хвоста». Береженого и бог бережет, как говорится. Надеюсь, путешествие вам понравится. Не буду вас более задерживать. Документы, наличные деньги и билеты получите, как всегда, в канцелярии у Маргрет. Вы ее знаете. И желаю успеха, он вам понадобится. Не хотите выпить со мной «на дорожку», как принято у русских? Вы теперь работаете на нас.

На вас, так на вас, соглашаюсь я мысленно. Мой отец, – да будет благословенна его память, – говорил мне: никогда не пей в одиночку. В нашей профессии неважно, кто нажимает на курок, главное – кто оплачивает выпивку. Пожелай себе удачи, Captain America! Она тебе не раз понадобится.

Насладиться ленью по-настоящему, – кто сказал, не помню, но сказал, – может лишь тот, у кого куча неотложных дел. Это мой случай. Передо мной, по-видимому, маячит период Большой лени. Так кто я: верный служака или вольный стрелок? Никогда не задавайте вопроса, ответ на который очевиден до банальности. Что меня подвигло согласиться на предложение Томми? Только не алчность. Я не охотник до денег. Есть они – хорошо, нет, тоже ничего, как-нибудь проживем. Значит, глупость? Глупость, кстати говоря, отсутствует в списке семи смертных грехов, другими словами, неподсудна, хотя и предосудительна. В моем возрасте глупость опасна, нервничать вредно для здоровья, а бояться выпить лишнее уже поздно. Остается доверять инстинктам и жить в свое удовольствие. Ты умеешь импровизировать и не раз доказал это на практике. Пока жив, будь мужчиной, а настоящему мужчине нужна только еда и немного выпивки. Женщины, само собой, но про них мы уже говорили. Наши амбиции и суровая действительность не всегда находятся в приятельских отношениях, поэтому надо терпеть. Отказываться от щедрого предложения из уст начальства, хоть и бывшего, не в моих правилах. Слушаю и повинуюсь. Выпить? – нет проблем. Я работаю не ради денег, а для вечности, как говорил один мой хороший знакомый из MI6. Да и шотландский виски был действительно хорош. Monkey Shoulder создан для гурманов, обладает изысканным ванильно-апельсиновым вкусом с оттенком свежесобранного цветочного меда из живописной долины Гленко, что на юго-западе Хайленда. Они делают ставки на нас, а мы – на удачу. Как пираты. Вот и вся премудрость тайной деятельности во славу государства. С тем уточнением, что на кону не только деньги и время, но и жизнь. А жизнь наша непредсказуема. Нам не дано знать того, что не положено (субординация!), какая завтра погода, хотя многие на этом съели собаку и сделали карьеру, пытаясь угадать. Поэтому перманентная неуверенность есть вполне объяснимое, естественное состояние человека: «Я знаю, что ничего не знаю». Ученые говорят, что умные люди менее склонны к восприятию дезинформации, к фейкам. Как бы не так! Еще как склонны, если дезинформация подтверждает их предположения. Короче говоря, если обвести их вокруг пальца, они будут с пеной у рта защищать вашу «правду». В нашей профессии – уж извините, что все время возвращаюсь – случайность может стать причиной успеха или неудачи. Хотя случайность всего лишь последовательная цепь событий, в которых мы принимаем участие. Ты справишься, не волнуйся, просто привыкни к мысли, что будет еще хуже.

Поскольку выбор маршрута Vauxhall Cross оставил за мной, я предпочел скоростной Eurostar, отправляющийся с железнодорожного вокзала St. Pancras International Station в воскресенье ранним утром и прибывающий к месту назначения в полдень того же дня. Маргрет, умница, заказала мне билет за 81 доллар (в пересчете с фунта), сущие пустяки при том, что были и в три раза дороже. Но нам не привыкать к трудностям. Вокзал этот, как и многое-многое другое в столице Великобритании, является местной достопримечательностью для туристов и одновременно служит местом паломничества романтично настроенных молодых людей, которых привлекает бронзовое изваяние влюбленных, обнимающихся после недолгой разлуки: она на высоких каблуках, он в дешевых башмаках. Меня не остановило даже то, что придется провести на колесах почти 8 часов с пересадкой. Чтобы не было скучно, я купил в дорогу пару сэндвичей с сыром, чипсы и две банки бельгийского светлого Stella Artois. Это на первое время. Как-никак расстояние порядочное – до Перпиньяна около тысячи километров, должен быть и ресторан. Но есть и большой плюс: пассажиры все на виду, вряд ли кто увяжется за тобой в открытую, я бы заметил. Да и кому я нужен? Пожилой англичанин, экспат, едет во Францию прикупить себе недвижимости, где бы можно было скоротать дни на склоне лет. Перпиньян, понятно, не последний писк моды вроде Канн, но выбор есть. Во Франции нет никаких ограничений на иностранную собственность, французы любят торговаться, мы тоже, поэтому цены доступные. В каталоге, что я просмотрел заранее, меня привлек небольшой домик на площади прямо в центре города. Все, что надо немолодому холостяку: меблированная кухня, ванная и спальная комната со встроенным шкафом. С погребком и чердаком в придачу. Высокие потолки, как я люблю, широкие окна, камин. Дровяное отопление? – ничего страшного. И не в таких условиях жили. Можно подумать, я собираюсь покупать… Хотя цена привлекательная: всего 75 тысяч долларов. Наличными. Небольшой чемодан денег. Но мне сейчас не до этого. Как-нибудь в другой раз.

Так вот он какой, Перпиньян. Чтоб я так жил. Три в одном: Франция, Испания и Каталония собрались здесь вместе под жарким средиземноморским солнцем. Даже не подозревал, что такое возможно. Это место, где вы живете одновременно и во Франции, и в Испании на совершенно законном основании. Широкие песчаные пляжи находятся всего в нескольких милях к востоку, а заснеженные вершины Пиренеев с их лыжными спусками на западе. Всемирно известный курорт Коста Брава в 90 минутах езды от Перпиньяна , а до шумной и суетливой Барселона – менее двух часов. Перпиньян, население которого составляет 300 тысяч человек, предлагает все, что может пожелать пенсионер. Поистине сказочное место: мягкий средиземноморский климат, развитой городской транспорт, а также на уровне здравоохранение и сфера услуг. Что важно для экспатов – это доступная недвижимость, аренда или покупка собственного дома. В Перпиньяне есть множество супермаркетов и специализированных магазинов, подобных тем, которые есть в любом другом европейском городе средней руки. Цены на продукты? Вы заплатите всего доллар за французский багет и пять за бутылку приличного местного вина. Что касается коммунальных платежей, – они недалеко ушли от среднеамериканских в США. То же касается широкополосного интернета и мобильного телефона. Искусство, архитектура и кухня здесь – шикарная смесь французской и каталонской культур. Но жители Перпиньяна не забывают, что они французы. Наконец, после того как Франция и Испания вошли в Шенгенскую зону свободной торговли и передвижения, Перпиньян превратился в счастливчика, выигравшего за ночь в казино миллион долларов.

Сейчас полдень, я сижу под цветастым тентом и потягиваю кофе на берегу усаженного деревьями канала. Середина лета, в чем, в чем, а в определении времени года я никогда не ошибаюсь. Снег – зима. Дождь – осень. Все остальное – весна и лето. Местные воробьи весело галдят в зарослях декоративного кустарника, кажется, кипариса. Но я не ботаник и не флорист, мне не до местных красот. От красных черепичных крыш окружающих домов веет уютом и безопасностью. Канал меня интересует мало, я больше занят наблюдением за окружающей средой и ее двуногими обитателями. Вы уже, видимо, поняли, что я нахожусь в Перпиньяне, самом южном пограничном городе Франции. Я не забыл упомянуть, что добрался без приключений? Нет, не забыл. Приключения только начинаются, как в хорошем детективе и полагается. Вы, вероятно, уже могли догадаться: здесь я должен ждать курьера, связного, посыльного. Ему и только ему предначертано связать мое настоящее с моим будущим. Вселение в отель? Ничего примечательного. Дверь нараспашку, швейцара-привратника на месте нет, да и зачем, если дверь уже гостеприимно распахнута. Это кое-что говорит об отеле, но не о его постояльцах. Стандартный вестибюль со стандартными люстрами и стандартным комплектом мебели: низкие неудобные диваны, чтобы не засиживались, под стать им низкие овальной формы деревянные столики с пятнами от пролитой кока-колы, пара фикусов по углам. Парочка лохматых тинейджеров разместилась отдельно от главы семейства, цедящего пиво, уткнулась в смартфоны: что их сюда занесло? Тот, что постарше, шлепает брата по затылку, понятно, играют в «стрелялки». Официант привычно опорожняет от окурков пепельницы, протирает их мокрой тряпкой. Стойка с дежурным портье. Он невысок и полноват, и это необычно, поскольку администраторы предпочитают долговязых, проворных. С другой стороны, он приветливый и добродушный, как дельфин. И что немаловажно, как всякий работник с низкой зарплатой, остро нуждается в чаевых. Его английский ужасен, но я не в силах этому помешать.

– Добрый день, месье! Чем я могу вам помочь?

Ответная улыбка, исключительно из учтивости. Я – турист, у меня хорошее настроение и мне все нравится.

– На мое имя забронирован номер.

– Минуточку. Как ваше имя?

Хм… Имя? У меня их с добрый десяток. Но боюсь, что толстячку нужно только одно. Какое же?

– Джузеппе Гарибальди.

Недоумевающий взгляд, говорящий о том, что портье не верит своему счастью: увидеть живьем знаменитого итальянского революционера. Портье, однако, быстро берет себя в руки, Несколько ударов по клавишам компьютера… и широкая улыбка, как будто только что по ипподрому объявили: его лошадь пришла первой.

– Добро пожаловать, мистер Гарибальди. Поздравляю, номер с прекрасным видом на город. Надеюсь, вам у нас понравится. Вы не бывали здесь раньше? Желаете что-нибудь заказать? Вы, как я вижу, без вещей, налегке…

Какой разговорчивый и любопытный. Встречаются же еще такие люди из породы: хочу все знать. Мне повезло наткнуться на одного из них.

– Могу ли я взглянуть на ваши документы, синьор?

Странный портье. Если я назвался Джузеппе, значит, я итальянец, и он имеет право обращаться ко мне «синьор». Какое легкомыслие!

В паспорте закладка, 20 евро. Не бог весть что, но его зрачки расширились, верный признак обуреваемой им алчности, включенной в список смертных грехов, присущих человеку независимо от возраста, профессии и национальности.

– Вы из Палермо?

Ох, уж этот мой орлиный профиль. Шагу нельзя ступить, чтобы не быть узнанным.

– Моя бабушка по дедушкиной линии оттуда. Солнечный край, и лимоны, и маслины. И как вы догадались?

– Очень просто. Вы ведь уже регистрировались в нашей сети отелей? Это навсегда. Вас узнают повсюду. Представляете, как удобно? Так, вы здесь по делам?

Молча киваю. А что еще остается? Не обсуждать же с ним мою родословную или командировочное предписание. И мне вовсе не нравится, что меня узнают всюду, как щебечет этот словоохотливый тип, птица-говорун. Впрочем, в Carlton я действительно останавливался пару раз. Здесь он прав. Цифровая экономика, черт бы ее побрал. Клиент как на ладони. Но это далеко не Carlton. Это эко-отель Ibis Perpignan Centre. В пяти минутах ходьбы и от исторического центра города, и от железнодорожного вокзала, разрисованного внутри, говорят, самим Сальвадором Дали (полное имя Сальвадор Доме?нек Фелип Жасинт Дали и Доме?нек, маркиз де Дали де Пу?боль), частенько бывавшим в этих благословенных краях. Что бы не говорили, а монумент знаменитого сюрреалиста-авангардиста, живописца и скульптора, и к тому же нашего брата-писателя, украшенный скромной надписью «Перпиньян – центр мира», на самом деле, стоит. Убедился: так и есть, вокзал – центр вселенной, а люди в нем – пассажиры, прибывают, убывают… Совсем как в жизни.

– Завтрак между восемью и девятью. Шведский стол. Паэлья, морепродукты, йогурты, оригинальная выпечка, фрукты. Wi-Fi включен в стоимость проживания. Приятного отдыха и времяпрепровождения, синьор Гарибальди!

Со мной лишь кожаный вместительный портфель, где спрятан ноутбук, минимальный набор туалетных принадлежностей, Библия, служащая для шифровки и декодирования сообщений, несколько разовых мобильных телефонов. Все свое ношу с собой. Комната расположена в середине длинного коридора на третьем этаже. Открывается кодовым ключом размером с кредитную карту. Сейчас даже в частных отелях не пользуются массивными чугунными ключами, которые оттягивают карман. Номер, на первый взгляд, идеально подходит для моих нужд, если только…. Если только в нем не установлены скрытые камеры и микрофоны. С подобным гостеприимством сталкивался не раз и не два. Такому олуху вроде меня излишнее внимание ни к чему. Поэтому первым делом провожу тщательный осмотр комнаты. Но на этом не останавливаюсь, спускаюсь вниз и выговариваю портье, что я просил номер с видом на площадь, а не на задний двор. Портье беспрекословно подчиняется. Новая комната уже на четвертом этаже, рядом с пожарной лестницей и лифтом. Если мне приготовлена ловушка, лишняя предосторожность не помешает. Номер чистый. Плоский телевизор, кондиционер, туалетные принадлежности. После душа набрасываю на себя дешевенький (бесплатный) халат, висевший в ванной комнате, подхожу к окну и несколько минут рассматриваю окрестности. Ничего особенного. Все те же красные черепичные крыши, вид сверху. Резкие порывы ветра треплют шевелюру каштанов. Сонное провинциальное спокойствие, прерываемое раздирающими сердце звуками раненного саксофона. Уличный музыкант – вон он, внизу, неподалеку от входа в отель, хорошо виден. Настолько хорошо, что можно разглядеть горсть мелких монет, брошенных прохожими в фетровую шляпу, аккуратно размещенную на скамье рядом. Кого-то мелодия попурри на тему Petite fleur должна настроить на романтический вечер. Для меня это знак, маркер. Мое прибытие не осталось незамеченным.

Время встречи с курьером. Семь часов вечера. Мое любимое время. Время перед ужином. А вот и он. С виду студент, в спортивном «Адидасе», черная бейсболка, затененные очки.

– Как добрались? Были проблемы?

– Спасибо, все хорошо. Выпьете со мной кофе? Паэлья? – предлагаю, когда мы с ним обменялись рукопожатием и расположились под пальмой на террасе ресторана. – Не пожалеете. Настоящий, не растворимый из стеклянной баночки, какой пьет вся Франция. И Англия тоже, кстати. Кофе по-андалузски с медом и чесноком пробовали? Главное в любом кофе – турка из кованой меди. Раньше я возил ее с собой. Купил как-то по случаю на блошином рынке в Яффо.

Вместо ответа он открывает небольшую кожаную папку и протягивает мне два тонких бумажных листочка, а вслед за ними толстый пакет.

– Прочтите и запомните. Я не могу вам это оставить. Приказано избавиться, чтобы не осталось следов. В Мадриде вас встретят. В пакете документы, кредитки, международные права, которые могут пригодиться. Вы журналист газеты LondonEvening Standard. Едете в служебную командировку в Аргентину. Ваша задача – рекламный проспект винной продукции. Официально, разумеется. Остальное не моего ума дело.

Обыкновенный молодой человек, заурядная внешность, никаких отличительных черт. Такие обычно и начинают карьеру в коридорах агентства после военной службы в армии Ее Величества.

– Ничего такого, чего бы я не знал. Стоило вас гонять по пустякам из Лондона.

– Мне не в тягость, да и развеяться нужно иногда. Мир посмотреть за пределами офиса на набережной Принца Альберта.

– Ну, если посмотреть, тогда, конечно. Может, все-таки яичницу с беконом?

Лучший способ поближе познакомиться – накормить человека. Лучший способ подружиться с человеком – попросить его об услуге. Не оказать, а именно попросить. Но мне не нужна услуга. И мне не нужна дружба посыльного. Остается просто угостить гостя.

– От кофе бы не отказался. Спасибо.

– У вас все в порядке? – осведомляюсь ради приличия.

– Разумеется, иначе мы бы не встретились.

– Вам приходилось бывать в Мадриде?

– В Мадриде? Нет, но надеюсь когда-нибудь.

– Все действительно так плохо, как изложено в письме?

– Не могу знать. Я всего лишь передаточное звено.

Оно и видно. Молча допиваем кофе. Разговор явно не клеится. Да и с чего бы ему клеиться. Служебные отношения не располагают к откровенности. Существует протокол, инструкции. После нескольких пустых фраз мы расстаемся и вряд ли когда-либо еще увидимся.