Ангелы и демоны российской власти. Монархи и фавориты

Пётр Толстой и Александр Румянцев установили, что беглец находится в одном из неаполитанских замков. Но император Священной Римской империи был против выдачи своего гостя, но позволил Румянцеву и Толстому встретиться с ним. Они передали Алексею письмо от отца, в котором он обещал простить все грехи в обмен на возвращение.

Однако Алексей не спешил с возвращением, и Толстой пошел на подкуп чиновника, который убедил Алексея, что уже есть договоренность о его выдаче отцу. Толстой уверить Алексея, что батюшка милостив, и наследник согласился вернуться в Россию. Но если бы он немного подождал, то к нему успели бы приехать гонцы с письмом от Карла XII, который обещал царевичу военную помощь.

Приехав в Россию, Алексея ознакомили с манифестом отца, по которому он лишался наследства. Затем последовало его официальное отречение от прав на престол в пользу брата Петра Петровича. На следующий день после отречения начала работу следственной комиссии. Ефросинью запугали возможными пытками, и она дала показания против царевича.

Царевич Алексей во время следствия пытался свалить вину на ближайших соратников и друзей, который действительно было немало в России и за границей. Связь с Карлом XII не была доказана, но Алексей сам наговорил много о желании свергнуть отца и самому сесть на престол. Его друзья и сподвижники были отданы палачам и после допросов казнены.

Пётр I не смог сам принять решение о наказании наследника за государственное преступление и не сдержал данного сыну слова о прощении. Он передал его дело сенатской комиссии, где исход был предрешен. Одних планов государственного переворота было достаточно для смертного приговора. Поэтому сенаторы 24 июня 1718 года приговорили старшего сына царя к смертной казни.

26 июня 1718 года в Петропавловской крепости была зафиксирована его смерть. Позднее Н. Г. Устрялову удалось доказать, что после вынесения приговора его жестоко пытали. Однако вопрос о том, погиб он под пытками или был убит по приказу своего отца, остается открытым. Похороны Алексея проходили в Петропавловском соборе, и Пётр I проводил сына в последний путь. Реабилитировал царевича Алексея в 1727 году его сын император Пётр II.

Ретроспектива

На исповеди царевич Алексей признался своему духовнику Якову Игнатьеву, что порой в душе желает смерти своего отца. Священник попытался его утешить: «Бог простит, многие ему смерти желают». Принято считать, что мысли и желание убить отца возникли у Алексея под влиянием матери Евдокии Лопухиной, которую замуж за Петра I выдали по договорённости. О ней её деверь Борис Куракин писал: «И была принцесса лицом изрядная, токмо ума посреднего и нравом не сходная к своему супругу, отчего всё счастие своё потеряла и весь род свой сгубила… Правда, сначала любовь между ими, царём Петром и супругою его, была изрядная, но продолжалася разве токмо год. Но потом пресеклась; к тому же царица Наталья Кирилловна невестку свою возненавидела и желала больше видеть с мужем её в несогласии, нежели в любви. И так дошло до конца такого, что от сего супружества последовали в государстве Российском великие дела, которые были уже явны на весь свет…»

Через восемь лет после свадьбы Евдокия была лишена сына, звания царицы и пострижена в монахини. Это шаг являлся единственным выходом, чтобы сохранить жизнь и остатки чести. Из-за любви к матери навещавшему её в суздальском монастыре Алексею не раз доставалось от отца, а однажды он был избит им дубинкой. Царевич не смог понять и принять родительских разногласий.

Евдокия добавила к вине Алексея перед отцом ещё больше недоказанных обвинений. В церкви монастыря обнаружили записку, где её поминали не инокиней, а царицей: «Благочестивейшей великой государыней нашей, царицей и Великой княгиней Евдокией Фёдоровной» – и желали ей и царевичу Алексею «благоденственное пребывание и мирное житие, здравие же и спасение и во все благое поспешение ныне и впредь будущие многие и несчётные лета, во благополучном пребывания многая лета здравствовать». Этого было достаточно, чтобы обвинить их в заговоре.

После окончательно разрыва между родителями заниматься Алексеем было поручено сестре Петра I – царевне Наталье Алексеевне. Заметный вклад в воспитание царевича внес барон Гюйссен, который служил на дипломатическом поприще, был отличным юристом, занимался переводами правительственных документов и представлял Россию в европейских дворах.

Алексей проявил способность к наукам и к 18 годам знал два языка, преуспевал в математике, любил географию, историю. Большое интеллектуальное влияние на него имели сенатор Яков Долгоруков и обладатель крупной библиотеки Дмитрий Голицын. Пётр старался приблизить к себе сына, привлекая его к военным походам и строительству укреплений. Однако всем было ясно, что такая деятельность наследнику не нравится.

Поэтому, чтобы как-то использовать потенциал царевича, царь решает его женить, не спрашивая мнения Алексея. Выбор пал на принцессу, воспитывавшуюся при польском дворе, – Шарлотту Брауншвейг-Вольфенбюттельскую, которая была не в восторге от этого брака и писала своему деду: «…оно даёт мне некоторую возможность думать, что московское сватовство меня ещё, может быть, минует. Я всегда на это надеялась». Но польский король Август II, заинтересованный в дружбе с Россией, заставил её покориться его воле и воле её родителей.

При дворе Августа, в статусе жениха, Алексей первый раз вкусил прелести дворцовой беззаботной жизни. Свадьба состоялась в 1711 году, но торжества закончились уже на четвёртый день. Алексей получил приказ царя – вместе с супругой отправляться в Торунь, руководить продовольственным снабжением русских войск.

Из-за этого супруги поссорились. Счастливой семейной жизни у них не получилось. Алексей постоянно отсутствовал на службе, а когда был дома, участвовал в обязательных празднествах и гуляньях, чтобы угодить отцу. Но это не спасало его от конфликтов. На одной из попоек Меншиков стал дразнить Алексея, что он мало пил по сравнению с остальными.

Пётр не поддержал сына, а наорал на него и велел выйти вон. На улице был мороз, о нем больше не вспомнили, и он стоял за дверью в одном мундире, пока караульные солдаты не принесли ему тулуп.

В 1714 году Шарлотта родила дочь, названную в честь сестры Петра Натальей. Появление ребёнка ненадолго сблизило супругов, но вскоре Алексей стал открыто игнорировать жену и жить с крепостной Ефросиньей. В 1715 году Шарлотта родила сына Петра (будущего императора Петра II).

Во время беременности она постоянно болела, и Алексей несколько раз падал в обморок, видя ее мучения. Через четыре дня после родов Шарлотта умерла, и в день её похорон Алексей получил официальное письмо с сообщением о лишении прав на наследование престола.

Что послужило поводом для этого наказания, Алексей не знал, и это его уже не интересовало. Поэтому он ответил: «На наследие не претендую и впредь претендовать не буду, себе же прошу до смерти пропитания». Но царь выдвинул новое требование – чтобы сын постригся в монахи. Алексей не хотел такой жизни и всячески оттягивал ответ, надеясь, что отец передумает.

Но, получив повеление прибыть в Копенгаген, где император вёл военные действия, Алексей понял, что в покое его не оставят и, скорее всего, убьют на войне. Поэтому в 1717 году бежал в Вену. Австрийцы, чтобы спрятать беглеца, переправили его в Неаполь. В то время факт отъезда без разрешения ко двору другого монарха считался государственной изменой, и Пётр I для его розыска лично написал австрийскому императору: «Возвратился бы к нам, а мы ему тот поступок простим и примем его паки в милость нашу, и обещаем его содержать отечески во всякой свободе и довольстве, без всякого гнева и принуждения».

Австрийцам не хотелось ссориться с Россией, тем более что характер царевича и его инфантильность в государственных делах не давали им никаких политических выгод. Когда Алексея обратился к австрийскому императору Карлу VI с просьбой политического убежища, то министр иностранных дел граф Шёнборн разъяснил императору, что использование Алексей в политических играх против России крайне неразумно. Царевич неспособен к борьбе за власть. Поэтому австрийский император пожалел своего родственника, укрыться помог, но вмешиваться в семейный конфликт отказался.

Пётр I назначил ответственным за возвращение царевича на родину дипломата Петра Толстого. Он привёз в Неаполь послание от отца: «Обнадеживаю и обещаюсь Богом и судом его, что никакого наказания тебе не будет, но лучшую любовь покажу тебе, ежели воли моей послушаешь и возвратишься». Когда Алексей отказался вернуться, в ход пошли интриги, угрозы, и ему пришлось возвратиться на родину.

Первая встреча прошла мирно. Пётр просил сына покаяться в заговоре, выдать единомышленников и принять монашество. Но после допроса свидетелей ситуация изменилась. Прямых доказательств о причастности Алексея к заговору против государя найдено не было. Было недовольство и слёзные письма к европейским монархам с просьбой защитить, но никаких реальных планов.

Обвинители представили Алексея «ненавистником всех отцовских дел», использовав показания Ефросиньи: «Да он же, царевич, говаривал: когда он будет государем, и тогда будет жить в Москве, а войска-де станет держать только для обороны, а войны ни с кем иметь не хотел». Следствие без пыток тогда не существовало. Алексея как минимум три раза подвергали пытке кнутом на дыбе. В результате на основании выявленных фактов царевич был предан суду и как изменник осуждён на смерть.

Официально Алексей умер от остановки сердца 26 июня 1718 года, раскаявшийся и прощенный отцом. Ему было всего 28 лет. Отец лично хоронил сына в Петропавловском соборе крепости. Существуют версии, что его задушили в камере гвардейские офицеры Румянцев, Ушаков и Бутурлин, что его отравили или что он болел туберкулезом, а также что Пётр I сам убил сына в припадке ярости.

Дочь царевича Алексея Наталья умерла от чахотки в 14 лет. Сыну Петру было суждено стать императором Петром II, но его царствование длилось всего четыре года. Он был марионеткой в руках бояр и вёл разгульную жизнь. Но он успел посмертно реабилитировать своего отца, изъяв все осуждающие его документы и вернув ко двору бабушку Евдокию Федоровну Лопухину. После его смерти род Романовых прервался.

Ретроспектива

Тайна гибели старшего сына Петра I отчасти аналогична гибели старшего сына царя Ивана Грозного, который родился от первой жены царя Анастасии Романовой в 1554 году и воспитывался как наследник престола.

Он был женат три раза. Двух его первых жён царь сослал в монастырь, так как они не рожали царевичу детей. Царевичу Ивану эти отцовские решения не нравились, потому что третья жена Елена Шереметева, по некоторым свидетельствам, забеременела. По версии Карамзина, гибель царевича стала результатом гнева царя за его крамольные речи и он убил сына в гневе на его возражениями по поводу стратегии царя в 1581 году во время осады Пскова поляками:

«Он пришёл к отцу и требовал, чтобы тот послал его с войском изгнать неприятеля, освободить Псков, восстановить честь России. Иоанн в гневе закричал: „Мятежник! Ты вместе с боярами хочешь свергнуть меня с престола!“ После чего нанёс сыну своим посохом роковую рану».

Но эта версия гибели царевича ничем не подтверждена, а скомпилирована Карамзиным из нескольких источников. По сообщению Псковского летописца, «говорят некоторые, что сына своего царевича Ивана потому (царь) жезлом поколол, что тот начал говорить о выручении города Пскова».

По версия иезуита Поссевина, посланного римским папой Григорием XIII с целью добиться примирения между Россией и Польшей: «…царевич вступился за жену… Царь посетил сноху, когда она была на сносях, не предупредив её. Увидев, что она лежит в одном исподнем, он начал бить её. Вошедший в комнату сын бросился на защиту супруги, за что и получил смертельный удар в голову, потому, что, пытаясь удержать отца, Иван укорял отца весьма обидными словами: что царь для того бьёт его супругу, чтобы у неё случился выкидыш и царевич не имел наследника».

Всё в совокупности выглядит не очень правдоподобным, но может существовать в качестве версий. Однако современники не подтверждали, что удар жезлом по голове послужил непосредственной причиной смерти царевича. Французский наёмник Жак Маржерет утверждал, что наследник престола хотя и получил от отца в голову, но умер не от этого, а спустя какое-то время, в паломничестве по монастырям.

Дореволюционный археограф Николай Лихачёв обнаружил письмо Ивана Грозного боярину Захарьину-Юрьеву и дьяку Щелкалову, из которого явствует, что царевич был болен длительное время, а по версии об убийстве от удара по голове до его смерти прошло всего пять дней.

Когда в 1963 году была вскрыта гробница царевича, то экспертиза его останков обнаружила высокое (в 32 раза выше нормы) содержание ртути в его костях и повышенную концентрацию свинца и мышьяка. В то время эти ядовитые вещества входили в состав многих «лекарственных» препаратов, но такое высокое их содержание в теле царевича явно означает отравление, которое могло быть и непреднамеренным. О травмах черепа исследователи не смогли сказать ничего, так как его череп сгнил и рассыпался почти полностью.

Меншиков и Екатерина

Серыми кардиналами и ближайшими соратниками Петра I можно считать авантюриста Лефорта, друга и соратника Меншикова и жену Екатерину. Причем именно в такой последовательности. Сначала Пётр приблизил к себе Лефорта, который привел к нему Меншикова, а Меншиков отдал другу-царю свою служанку Екатерину.

Достоверных сведений о происхождении Меншикова не сохранилось, поэтому мнения историков разноречивы. Тем не менее известно, что его отец, Данила Меншиков, умер в 1695 году. Его сын Александр Меншиков до того, как попал в услужение к Лефорту, продавал в столице пироги.

Историк Н. И. Костомаров так описывает эту ситуацию:

«Мальчишка отличался остроумными выходками и балагурством, что было в обычае у русских разносчиков, этим он заманивал к себе покупателей. Случилось ему проходить мимо дворца знаменитого и сильного в то время Лефорта; увидев забавного мальчика, Лефорт позвал его к себе в комнату и спросил:

– Что возьмешь за всю свою коробку с пирогами?

– Пироги извольте купить, а коробки без позволения хозяина я продать не смею, – отвечал Александр.

– Хочешь у меня служить? – спросил его Лефорт.

– Очень рад, – отвечал тот, – только надобно отойти от хозяина.

Лефорт купил у него все пирожки и сказал:

– Когда отойдёшь от пирожника, тотчас приходи ко мне.

Хозяин с неохотой отпустил мальчика и сделал это только потому, что важный господин брал его в свою прислугу. Меншиков поступил на службу к Лефорту и надел его ливрею».

Однако при жизни Меншикова в России принято было считать, что он выходец из литовских дворян, хотя эта версия вызывает сомнения, так же как и легенда о продавце пирожков, которая могла исходить от противников князя, чтобы принизить его.

Однако этой версии придерживался и А. С. Пушкин: «… Меншиков происходил от дворян белорусских. Он отыскивал около Орши своё родовое имение. Никогда не был он лакеем и не продавал подовых пирогов. Это шутка бояр, принятая историками за истину».

К сожалению, не только зарубежные авторы представляли Меншикова безграмотным, что сейчас оспаривается, но и крупнейший издатель царской России, автор знаменитого «Энциклопедического словаря» Н. И. Павленко считал, что неграмотность светлейшего князя очевидна: «Среди десятков тысяч листов, сохранившихся в фамильном архиве Меншикова, не обнаружено ни одного документа, написанного рукой князя. Не попадались и следы правки и редактирования составленных документов. Даже сотни писем к Дарье Михайловне, сначала наложнице, а затем супруге, не говоря уже о тысячах писем к царю и вельможам, все до единого, были написаны канцеляристами».