В закрытом гарнизоне

– Согласно одной из гипотез, шаровая молния это сгусток плазмы – многозначительно изрекает он. – В котором огромное количество энергии. Природа шаровой молнии неизвестна. Такие вот дела.

– А она того, не опасная? – покосившись на отсечный подволок, внешне безразлично интересуется Саня.

Я тоже пялюсь вверх и пытаюсь представить эту самую молнию. Воображения не хватает.

– Да как сказать? – пожимает широкими плечами Ксенженко. – В практике отмечались случаи, когда натыкаясь на какое – либо препятствие, молния взрывалась, и имелись серьезные разрушения. А порой она проходила сквозь них и ничего.

– А через наш прочный корпус может?

– Хрен его знает, думаю вполне.

Некоторое время мы молчим, переваривая услышанное, а потом Олег встает и направляется к палубному люку.

– Пойду к ракетчикам, – говорит он нам. – Те точно чего-нибудь, да знают.

Минут через пять, покинув заступившего на вахту Порубова, я тоже спускаюсь вниз и направляюсь в сторону кормы, пообщаться с ребятами.

Когда сидя в старшинской кают-компании мы живо обсуждаем непонятное нам явление, там появляется один из ракетчиков – Серега Осмачко.

– Ну, как там, наверху? – слышатся сразу несколько голосов и все пялятся в его сторону.

– Как – как, – недовольно брюзжит взмыленный Серега. – Херня какая-то вокруг лодки летает. – Дайте попить, еле дотащил этот гребаную «Стрелу».

Сереге вручают эмалированную кружку с компотом из сухофруктов, и он жадно его лакает.

– Ну, рассказывай, – окружаем мы ракетчика.

– А чего рассказывать? – шмякает он ее на стол. – Вызвали нас с Федькой в центральный, сунули в руки ПЗРК и приказали тащить его наверх. Вылазим мы значит на мостик, а там командир со старпомом и наш «бычок». Наблюдают что-то в бинокли. Смотрим, сзади в небе пара светящихся шаров летает.

– ?!

– Ну да, летают и светятся курвы.

Бычок оборачивается, «приготовить ПЗРК к стрельбе!».

Приготовили, стоим, варежки разинули. А они хоть бы хны. Летают.

– Ну! – наваливаются на Серегу слушатели.

– Гну, – сопит тот. – Полчаса так стояли, а потом снизу поднялся начальник РТС* и сунул «кэпу» какую-то бумажку. Тот прочел и приказал нам тащить трубу вниз.

– Жалко, – разочаровано протянул кто-то. – Надо было того, шмальнуть.

– Хорошо бы, – соглашается Серега. – Для полноты ощущений.

Потом на переборке щелкает «каштан», и голос вахтенного офицера объявляет, что личному составу разрешен выход наверх.

Кают-компания пустеет, и все рысят в сторону центрального, побыстрее увидеть таинственные шары.

Но не тут-то было. Выход наверх разрешают только по трое.

– И что б мне там было тихо, – внушительно озирает любопытных помощник командира.

– Пять минут поглядели и вниз. Ясно?

– Точно так, ясно – вякаем мы, первая тройка поочередно исчезает в люке, а остальные изгоняются на среднюю палубу.

Томительно тянутся минуты и все нервничают – а вдруг улетят, и мы ничего не увидим?

Наконец появляются воняющие табаком счастливцы, и мы спрашиваем, – ну как?

– Летают мля, – восхищенно пучит глаза Димка Улямаем. – Оранжевые такие, вроде маленьких солнц..

– Ага, летают, – подтверждает Витька Печенкин. – И вроде как живые.

– Живые?! – ошарашено переглядываемся мы и нетерпеливо сучим ногами.

– Следующие пошли! – доносится сверху, и мы с Серегой Антоненко и Славкой Гордеевым звеним вверх по крутому трапу.

Потом десять метров вертикальной шахты, полумрак рубки со льющимися сверху золотистыми лучами и мы приникаем к плексигласу иллюминаторов.

– Где, где они, ты видишь? – сопит у меня над ухом Славка.

Впереди бескрайняя синь моря, вверху небо, с плывущими по нему перистыми облаками и больше ничего.

– Да вон же они, вон! – громко шепчет глазастый Серега, и мы бросаемся к нему.

Слева по борту, метрах в трехстах, в небе, в сторону кормы, плывут два пульсирующих, ярко – оранжевых шара. Они действительно чем-то похожи на солнце, только маленькие.

– Удаление четыреста метров, – доносится с мостика чей-то голос, и мы до боли выворачиваем шеи.

Через несколько секунд таинственная пара исчезает из поля зрения, и перед глазами только небо.

– Фантастика, – восхищенно тянет Славка, а мы с Серегой с тоской взираем на мостик. Нам бы туда, да кто пустит!

Увиденное вызывает острое желание закурить, что мы и делаем.

– Так, время вышло! – возникает в проеме мостика лицо боцмана и, напиваясь на ходу дымом, мы шаркаем тапочками в сторону люка.

– Ну, как, видели? – встречают нас внизу страждущие.

– Видели, – киваем мы. И расходимся по отсекам.

Спустя несколько часов, за вечерним чаем, макая сушки в блюдца с медом и прихлебывая из горячих кружек, мы обсуждаем увиденное и дивимся непознаваемости мира.

Что это было? Почему, откуда и зачем?

Последний берег