Сыновья Горгоны

– Товарищ старшина, а когда все-таки тральщик придет? – поинтересовался Вылко. – Нерпы нам надолго не хватит, однако.

– Когда надо, тогда и придет, нахмурился Юркин, сплюнув горькую слюну. – Кончай перекур, давай собираться.

Они аккуратно разделали зверя и, сложив уже подмерзшее мясо в «сидоры»*, медленно пошли вдоль прибойной черты обратно. На середине пути, откуда-то издалека донесся приглушенный расстоянием взрыв.

Моряки резко остановились.

– Никак от поста? – прислушался старшина и тут же заорал. – Живо вперед! Там что-то случилось!

Побросав тяжелые мешки, моряки рванули к скалам…

Проводив взглядами исчезнувших за грядой Юркина с Вылко, оставшиеся занялись текущими делами. Ларин сменил на вышке Папанова, и они вместе с Вихровым отправились на берег за плавником. Сделав несколько ходок, матросы нарубили дров, раскочегарили печь и водрузили на нее ведро со снегом.

После этого Папанов, утомленный предутренней вахтой, завалился спать на угловые нары, а Вихров, насвистывая, стал готовить рацию к очередному сеансу связи.

В это время от двери сильно потянуло сквозняком, старший матрос обернулся и замер. В проеме стоял человек в чужой форме, с направленным на него автоматом.

– Хенде хох! – гортанно произнес он, шагнув через порог. Сзади появились еще двое и тоже вошли в помещение.

Подняв руки, и пятясь от них, Вихров прыгнул к пирамиде с карабинами, и тут же прогремела очередь. Радиста отбросило к стене и, хватая руками воздух, он рухнул на пол. А еще через секунду, к ногам стрелявшего, из угла комнаты покатилась противотанковая граната, и оглушительно прогремел взрыв. Разворотив все внутри и размазав тела непрошенных гостей по стенам…

Когда Юркин с Вылко, обливаясь потом и загнанно дыша, подошли к посту, он был наполовину разрушен. Рядом с вышкой, в забрызганном кровью снегу, лежал, разбросав руки Ларин, глядя мертвыми глазами в небо. А в сторону фиорда уходила цепочка следов. Четко отпечатавшаяся в проталинах.

– Фрицы, – прохрипел старшина и вытер ладонью заливавший глаза пот. – Разведка.

– Человек пять, однако, – добавил Вылко, внимательно разглядывая следы.

– Идем за ними, на пересечку – выдохнул Юркин, и моряки бросились к расположенной чуть в стороне, каменистой низине.

Немцев они обнаружили, когда те, следуя друг за другом, спускались по осыпи к приткнувшейся у берега резиновой шлюпке. Четверо последних тащили на плащ-палатках два недвижимых тела.

– Своих выносят, гады, – скрипнул зубами старшина. – А ну, давай за мною. И, стараясь не шуметь, по пластунски пополз вперед. Петр следом. Метров через сто, у большого, поросшего лишайником валуна, моряки затаились и приготовились к стрельбе.

– Товарищ, старшина, а в море корабль, однако, – прошептал Вылко.

– Где?

– А вон там, гляди вперед и чуть вправо.

В нескольких сотнях метров, в глубине залива, в сгущающемся мраке действительно неясно просматривалась подводная лодка.

– Ну и хрен с ней, к нам она все равно подойти не сможет. А этих, что приходили, мы сейчас кончим. Значит так. Стреляем по моей команде и только по шлюпке. Понял?

– Угу, – промычал Вылко, прильнув обветренной щекой к прикладу.

Между тем, немцы погрузились в надувную шлюпку и, действуя короткими веслами, стали удаляться от берега.

– Огонь! – приказал Юркин и плавно нажал на спуск. Рядом грохнул карабин матроса.

На шлюпке раздались дикие крики, и она завертелась на месте.

– А! Не нравится, суки! – выматерился старшина, всаживая пулю за пулей в тонущих диверсантов.

В глубине залива блеснули вспышки, и в сторону берега понеслись огненные трассы. Затем они прекратились, и хищная тень растворилась во мраке.

Спустя три дня, хмурым утром, на пост прибыл базовый тральщик с капитан-лейтенантом.

– Да, дела, – хмуро сказал Пшеничный, сойдя на берег вместе с его командиром и выслушав доклад Юркина, рядом с которым переминался замурзанный Вылко с нацепленным на шею немецким шмайсером. – Трофей? – покосился на автомат.

– Воде того, – товарищ капитан – лейтенант, – ответил старшина. – А у меня вот, – похлопал по висящей на поясе треугольной кобуре с парабеллумом. – Когда мы расстреляли лодку с диверсантами, труп одного выбросило прибоем.

– Так значит, говоришь, они были с подлодки? – задал очередной вопрос командир тральщика – худощавый старший лейтенант в штормовых сапогах и канадке.

– Именно, – кивнул чубатой головой Юркин. – Мы с Вылко ее отлично видели.

– Ну да, – подтвердил матрос. – С нее, однако, по нам стреляли из пулемета.

– Неспроста немцы здесь появились, – переглянулись офицеры. – По возвращению доложим командованию. А где похоронили ребят?

– Вон там, – показал старшина рукой в сторону ближайшей гряды за постом. В братской могиле.

– Ведите.

У одной из гранитных скал, рядом с карликовыми ивами, была выложена невысокая пирамида из камней, припорошенная снегом.

– Светлая вам память, ребята, – сдернул с головы мичманку с просоленным крабом* капитан-лейтенант, а остальные молча сняли шапки.

После осмотра разгромленного помещения поста требовавшего основательного ремонта, Пшеничный вместе с Ворониным, так звали командира корабля, приняли решение временно оставить на посту еще пятерых моряков с тральщика, а при очередном заходе доставить сюда новое пополнение и рацию.

Спустя еще час, оставив на берегу усиленную команду, снабженную недельным запасом продуктов, а также пулеметом Дегтярева, сторожевой корабль снялся с якоря и, дав прощальный гудок, ушел в море.

Глава 4

В дебрях Амазонки

Ранним весенним утром 1943 года, рыболовецкий траулер «Нептун», под бразильским флагом, медленно поднимался вверх по течению одного из многочисленных рукавов дельты Амазонки. Стук дизелей глушил крики резвящихся в кронах тропических деревьев обезьян и вспугивал на живописных пляжах целые стаи розовых фламинго.

– Если Бог и создал когда-то райские кущи, то, скорее всего, где-то в этих местах, – произнес стоящий на открытом мостике у штурвала капитан, обращаясь к сидящему рядом в шезлонге рослому мужчине средних лет, в коротких шортах и пробковом шлеме на голове.

– Вы правы, Хайнц, – лаконично ответил тот, обозревая окрестности и невозмутимо попыхивая трубкой.

Хайнц Крюгер был капитан-лейтенантом кригсмарине, натурализовавшимся* в Бразилии в конце 30-х годов по заданию германской разведки и официально владевший несколькими рыболовецкими судами, занимавшимися ловом тунца в Южной Атлантике. Кроме морского промысла, Крюгер выполнял ряд деликатных поручений немецкой резидентуры в Рио-де-Жанейро и в том числе сегодняшнее.

Оно касалось доставки его собеседника, полковника абвера Гюнтера Росса, в одну из немецких миссионерских общин, расположенную в джунглях «Королевы рек».

Берлинский гость был принят на борт «Нептуна» прошлой ночью, с немецкой подводной лодки, зашедшей в прибрежные воды. Вместе с ним на судно подняли груз, состоящих из нескольких деревянных ящиков с маркировкой кригсмарине и трех изможденных людей в лагерных робах с номерами. Ящики полковник приказал отнести в предоставленную ему каюту, а людей накормить и запереть в трюме.

Крюгера очень интересовало, кто эти доходяги, но, наученный многими годами службы, он предпочел не задавать лишних вопросов.