Наркоманские сказки

– Как мы будем разрушать спинной мозг?

– Надо ввести острый предмет между позвонками.

– Действуй.

– Вы мне поможете? А то я один её не осилю.

– Хорошо. Считай, что я твой ассистент.

Гегемон с учителем уложили мычащую (ей предварительно заклеили рот скотчем) и брыкающуюся Лягушку животом на стол.

– Может, ей по голове чем дать, чтобы не брыкалась? – поинтересовался Гегемон.

– Я тебе покажу по голове! В руководстве о наркозе ни слова. Делай так, заодно сразу поймёшь, когда будет разрушен спинной мозг.

– Хорошо, я попробую, – с этими словами гегемон изловчился и пырнул Лягушку ножом в спину.

Она в последний раз хрюкнула и затихла.

– Молодец, Гегемон. Отлично. Следующим идёт… Конкин.

Конкин оказался здоровым детиной-переростком с достойной толщины лобовой броней, плавно переходящей в затылочные кости.

– «Лягушку прикалывают к дощечке спиной вниз, вскрывают грудную клетку…» Так, Конкин, дуй в кабинет труда за гвоздями, молотком и «болгаркой». Да, захвати ещё каких-нибудь струбцин или зажимов. Кровищи будет…

Конкин вернулся через минуту, он весь взмок от груды инструментов, которые ему дал учитель труда и давний «клиент» Гаркина.

– Переворачиваем. На раз, два, три…

Учитель с Конкиным перевернули Лягушку на спину.

– Как прибивать будем? – спросил Конкин.

– А как Иисуса Христа. Крест-накрест.

Конкин легко справился с заданием, согнув только один гвоздь, который никак не хотел входить в голень Лягушке. Он уже собирался садиться на место, когда учитель его остановил:

– А кто будет грудь вскрывать? Я, что ли?

Завизжала «Болгарка». Диск с довольным урчанием вгрызся в Лягушкину грудину, разбрасывая по сторонам брызги крови и костей.

– Смотри, чтобы не замкнуло, – предостерёг его Гаркин.

Наконец, грудина была перерезана, а все кровоточащие сосуды зажаты струбцинами.

– Идите все сюда. Смотрите, как бьётся сердце, и работают лёгкие.

Дети, шумно обсуждая происходящее, столпились возле стола. Они не видели ничего подобного.

– Дальше я сам.

Учитель ловко вскрыл сердечную сумку, перевязал и перерезал уздечку. К верхушке сердца он прикрепил серфин. Нитку, идущую от серфина, соединил с тензометрическим датчиком. Включил приборы…

– Обязательно буду учительницей, – решила Широчка, убирая класс, – это, наверное, самая увлекательная профессия.

И она была права.

Первое сентября

Широчка окончила школу и поступила в Государственный Педагогический Университет. Начиналась практика, и Широчка вновь оказалась в стенах родной школы. Прошло каких-то два или три года со дня её успешного окончания, а как всё изменилось. Не было больше ни пионеров, ни комсомольцев, ни октябрят. Не было больше Ленина и, соответственно, ленинской комнаты. Там сделали комнату отдыха для учителей с большим аквариумом, удобными креслами и новыми дорогими столами. Здесь даже стоял очень дорогой и совершенно новый компьютер.

За компьютером сидел школьный приятель Широчки – Вова Семимильный.

– Привет! – сказала Широчка, входя в бывшую ленинскую комнату.

– Привет! Поразительно выглядишь.

– Спасибо.

– Какими судьбами?

– Буду здесь практику проходить.

– Это хорошо. А то без тебя как-то скучно.

– Чем занимаешься?

– Отлаживаю специальную компьютерную игру для учителей. «Первое сентября».

– Интересно. О чём игра?

– О школе, естественно.

– Покажи.

– Садись поближе.

Вова включил компьютер, и после всех положенных при загрузке циферок, буковок и заставок, на экране появилась заставка игры.

– Ничего себе! – воскликнула Широчка.

Заставка действительно была великолепной: лунная ночь, чистое звёздное небо… На переднем плане горящая школа, а поверх всего надпись: ПЕРВОЕ СЕНТЯБРЯ!!!!!!!!!

– Нравится? – спросил Широчку Вова.

– Ещё бы! Давно мечтала увидеть такое.

– Подожди, сейчас звук включу. Пожар, как настоящий.