Последний аккорд. Четвёртая книга

Экипировка зимнего туриста, явно не для автостопа. Когда с тобой рядом на поводке крупная собака или даже мелкая корова, скажем, коза, гораздо быстрей остановить машину. В зимне-весенние время, в надвигающиеся межсезонье человек с большим рюкзаком, с лыжами внушает опасение.

Обыватель к туристам относится с опаской, ходить в лес ради того, чтоб просто пройтись по маршруту, это не нормально. Зимний турист, в два раза ненормальный, человек больной во всю голову.

Тимоха решил надеяться на близость озера Айнского. Может, примут за удачливого рыбака?! Подумают, не черта себе, сколько рыбы надушил, надо остановить, подвезти паренька, может рыбкой угостит. Точно, не прошло и часа, как тормознул КамАЗ с прицепом, автомобиль груженный до упора.

Такое в практике автостостопа случается редко, обычно груженные автомобили не останавливаются. За исключением лесовозов на таёжных лесовозных дорогах. Там действует один из неписаных законов тайги. Если есть место, ты должен остановиться, взять человека. Загрузился в кабину. В КамАЗе хорошо, кабина большая, просторная, тепло, обзор отличный. Приятно на КамАЗе ехать, особенно после того, когда очень плохо шёл.

***

– Как рыбалка? – спросил водитель, трогая с места груженный шлакоблоком грузовик.

– Я не рыбак, турист. А вы докуда едите?

– В Холмск еду. А тебе куда надо?

– Значит, до Ильинска, мне надо на восточное побережье.

На этом разговор закончился, если бы попутчик был рыбаком, поговорили бы. А так, что с больным разговаривать, лучше молчать, не надо парня нервировать! Вот дурак, остановился, взял на свою голову и монтировки то под рукой нет! В случай чего придётся на ходу прыгать, подумал водитель. Что водитель подумал, бог его знает, парниша как бы за водителя подумал, кстати, оказался не далёк от истины.

КамАЗ, груженный шлакоблоком под завязку, на не ровностях дорожного полотна чувствуется, как сильно дёргает прицеп. С этими шлакоблоками происходят странные вещи. Создается впечатление, что шлакоблоки перевозят с места на место.

Пришлось немного поработать на строительстве шлакоблочных домов. Бригада, где трудился, возводила дом в областном центре. Шлакоблок привозили из города Углегорска. Хотя в областном центре три шлакоблочных завода. В Холмске есть шлакоблочный завод, да в каждом городе имеется небольшой шлакоблочный заводик.

Приведём пример народного хозяйства! Объединение Сахалинуголь закупает шлакоблок в Южно-Сахалинске, возит стройматериал в город Шахтёрск, дом строить. Хотя от Шахтерска до Углегорска меньше пятнадцати километров, до областного центра больше трёхсот километров.

С углём вообще творится непонятное, Сахалинский уголь идёт на материк, на Сахалин гонят уголёк с Кузбасса. Это, наверное, чтоб паромы порожняком не ходили. Совсем не то и не так, все манипуляции перевозки с места на места чего-либо, делаются для того, чтоб не было безработицы.

СССР гордится перед своими гражданами, что в стране нет безработицы. Постоянно, ежедневно в средствах массовой информации идёт напоминание о росте безработицы, о росте инфляции, о бездомных и нищих в капстранах. Вот видите как там у них плохо и как у нас здесь хорошо! Так что смотрите, ведите себя хорошо!

Проехали по Красногорску, дальше дорога пошла хуже, само дорожное полотно разбито, рельеф местности сменился. Дорога пробита в километре от моря, местами скачет через глубокие распадки. КамАЗ с явным перегрузом в гору ползёт что улитка, трасса сплошная размокшая глина. Полсотни километров до Ильинского пилили больше часу.

Грузовик остановился возле столовой. Надо покушать, денежка имеется. В рабочих столовых пока что, обед стоит дешево, но уже цены поползли. На рубль можно взять только первое второе и третье. Такого обеда мало, порции детские. Берёшь блинчики, салатик, двойное второе. Выходит около двух рублей.

В кооперативном кафе, за такой обед отдашь червонец, есть шанцы, отравится. Кооперативные кафе не контролируются, только доятся. Заплатил хозяин кафе мзду, можно кормить посетителей чем угодно, лишь бы ели и сразу за столом не померли.

Начинается бизнес по-русски. Это будит страшная штука, на ровне с русской рулеткой, да как бы не покруче. Игроков будет много, очень много, вместе с игроками, будут страдать, гибнуть ни в чём не повинные люди, далёкие от этой жестокой игры в бизнес по-русски. В игре одно единственное правило, естественный, природный закон тайги, кто сильнее тот и прав. Игроки превратятся в животных, насмерть грызущих друг друга не за место под солнышком, а за место, на жирной кормовой базе.

***

Плотно покушал, сегодня у него будет длинный, рабочий день, можно сказать ненормированный. Постоянно плотно кушает, даже при коротком рабочем дне, предпраздничном! Народ удивляется, как можно в мелкое, худющие тело, за один присест забросить столько провизии? Яма желудка, она, что язва желудка, то откроется, то закроется. Не по годам больной молодой человек вышел из пункта общепита на улицу, постоял, покурил, щурясь от яркого солнышка. Тяжело, однако, это вам не в кочегарке швырять уголь в топку. Забросил уголёк и сиди, отдыхай.

В организме совсем наоборот, забрасываешь топливо, играючи, только ложка мелькает, потом при переработке топлива становится тяжело. Человек должен выходь из-за стола с лёгким чувством голода. Сильные перегрузки на желудок чреваты последствиями.

Знаем, проходили. Тимоха даже места знает, пришлось ему множество раз вылизать из-за стола с легким чувством голода! Места эти не столь отдаленные, есть другие места, поближе, например армия. Студенты правильно питаются, как партия указала, то есть с лёгким чувством голода живут в общежитиях, за стол садятся редко, чайку пустого попить, желудок обмануть.

Весна идёт, кругом лужи, дорога полностью вытаяла, вне дороги пока что кругом снег. Возле столовой стоит два десятка грузовиков. Которые из них пойдут на восточное побережье, через Поясок, не известно? Вернулся в помещение, забрал рюкзак, лыжи. Пошёл месить дорожную грязь, курс на восток. Прошёл железнодорожный переезд, за поворотом остановился. В сторону Арсентьевки транспорта идёт мало, единицы.

Почти три часа стоял на дороге. Пока его не подобрал раздолбанный бортовой сто тридцатый. Кстати ЗИЛ тоже тащит шлакоблоки из Углегорска на Южно-Сахалинск. Ну не дурдом ли в стране советской?! Зилок перегружен до придела, если конечно существует такое понятие, перегруз до придела. А что дальше придела? Бросить на борт ещё пол куба шлакоблоков, машина рассыплется на ходу!

Есть опасения, что и с этой порцией шлакоблоков грузовик может рассыпаться. ЗИЛ на прямых участках дороги разгоняется почти до шестидесяти километров в час, трясёт ужасно. Придется пилить на этой колымаги больше полсотни километров. Когда выскочили на главную трасу острова, на восточное побережье. Ветеран светского автопрома, не смог разогнаться больше пятидесяти километров в час.

Здесь дрога разбита ещё хуже, кочка на кочке, трасса – стиральная доска с огромным количеством маленьких луж. Почему второстепенная трасса лучше главной, центральной трассы? Ведь должно быть всё наоборот. По главной трассе автомобилей проходит, минимум в пять раз больше, покрытие дорог одинаковое. Так что на оборот не как не получается!

Вообще, ЗИЛ -130 машина не плохая, даже отличная машина, когда новая. Выдает все свои сто двадцать по спидометру и больше. Самый распространенный грузовик в союзе не рушимом. На базе сто тридцатого имеется буквально всё. Седельные тягачи, автокраны, самосвалы, бензовозы, дорожная техника, пожарные машины.

С годами КамАЗы и Уралы вытеснят ЗИЛы. ЗИЛ -130 заслуживает участи советского танка Т-34. Сто тридцатый должен стоять на постаменте. Был бы памятник всем ЗИЛам; сто пятьдесят седьмому, сто тридцать первому, сто тридцать третьему. Главные автомобили в строительстве развитого социализма.

В данное время, находясь в кабине сто тридцатого. Парниша матерится в уме, ругая завод, ЗИЛ, на чём свет стоит. Начала болеть спина, позвоночник заныл от сильной тряски. На Взморьенский перевал грузовик крался, полз, натужно ревя на первой передаче. В мыслях одно, лишь бы, где-нибудь не сесть, не забуксовать. ЗИЛ по грязи, что корова по льду.

На Взморьенском перевале мест для посадки на якорь ЗИЛов, КамАЗов, другой заднеприводной техники, хоть отбавляй. Главная автотрасса острова напоминает прифронтовую дорогу. Того и гляди, как бы в небе не появилась пара, тройка Юнкерсов!

Перевал прошли удачно, проехали посёлок Взморье, скорей бы Фирсово. При налёте на очередную приличную кочку, Тимоха стал морщиться от боли в пояснице. Дорога идёт низом, в полсотни метров от прибрежной полосы. Мокрая стиральная доска, брызги летят выше кабины. Время от времени водителю приходится включать дворники. Потом останавливаться, протирать тряпкой лобовое стекло.

Данную поездку можно сравнить с продолжительной верховой ездой рысью, без седла, значит без стремян. Сядьте с непривычки на коня и рысью без седла покатайтесь минуток хотя бы пятнадцать. Последствия активного отдыха запомнятся на долго, некоторым товарищам, всю оставшеюся жизнь будет аукаться конная прогулка.

Парниша на ЗИЛе проскакал больше двух часов. После этой продолжительной скачки нужен длительный отдых. У него впереди двадцать километров ночного экстрима. Предстоящий путь дорожка ровная, не сопок, не распадков. Экстрим заключается в позднем времени и малознакомой местности.

***

Посёлок Фирсово, ура! Мучения закончились и наплевать, что время двадцать ноль-ноль. У туриста есть фонарик, он ведь экстримал, значит, готов ко всему. Река Фирсовка в это время года вся под снегом, зимой в тёмное время суток по руслу большой реки можно идти вполне сносно.

ЗИЛ остановился, в ста метрах не доезжая моста. Распрощался с парнем, с водителем колымаги, который всё удивлялся, как можно ночью ходить по тайге.

Тимохе жалко стало шофёра, за год работы на этой технике, паренёк заработает себе на всю жизнь проблемы с позвоночником. Многие шофера дальнобойщики, в тридцать лет уже мучаются со спинной. Благодарить нужно советский родной автопром, он совершенно не думает о здоровье, комфорте водителей. Также руководителей авто предприятий.

В союзе только две марки грузовиков предназначенны для дальних поездок, КамАЗ и МАЗ. В великой, богатейшей стране, даже сто тридцатые ЗИЛы – тягачи, ходят в международные рейсы. Двоюродный брат, на сто тридцатом исколесил все страны соцлагеря. Ему было легчи, там, в Европе кругом асфальт.

На Сахалине прогнать ЗИЛ до Охи и обратно до Южно-Сахалинска, намотав при поездке на спидометр почти две тысячи километров, чревато последствиями. Кто прогонит ЗИЛ от Хабаровска до Читы, тому надо сразу давать героя соцтруда и выгонять на пенсию по состоянию здоровья.

Гоняют ЗИЛы, Уралы, некому не дают героя, на пенсию не отправляют. Только предъявляют претензии за раздолбанную в дороге технику. Что сам водитель после рейса чуть живой, работодателю нет, не какого дела. Людей в стране много, а грузовик деньги стоит, надо план выполнять. Зачем авто предприятию покупать один КамАЗ. Лучше, проще, дешевле взять два ЗИЛа, шоферюг пруд пруди. Человек звучит гордо только на плакате, на транспаранте.

Турист одиночка встал на лыжи, потащился по полю. Западное и восточное побережье, как небо и земля. От озера Айнского, сместился южней, на добрую сотню километров. Здесь холодней, у берега стоит ледовый припай. О приближающейся весне говорит только творение рук человеческих, дорога. Больше нет, не каких признаков, примет наступающей весны.

Время поздние, морозец даёт о себе знать. Это хорошо, иначе бы тяжело пришлось идти по полям. Ночной, зимний турист одиночка экстримал, вот как длинно! Дошёл до мостовых быков, перекурил, сумерки сгущаются, да фактически уже ночь.

Дальше путь пошёл по руслу реки. Географическая Фирсовка осталась позади, идёт по реке Корица. Это значит, что прошел первый правобережный большой приток. Выше полная зима, даже нет, не какого наста, лыжня режется не глубокая, сантиметров в пять. Легко идти, если бы ещё поясница не болела, было бы вообще отлично.

Включил фонарик, через десяток метров упал на ровном месте. На втором паденье фонарик выключил. Луч света сглаживает снежную поверхность, кажется, что впереди идеально ровно. На самом деле небольшая выемка или наоборот бугорок, от неожиданности изменения рельефа приходится падать. Когда человек видит, что у него будет через минуту под ногами, мозг даёт сигнал мышцам, сухожилиям, суставам.

Глубокие канавы, крутые горки преодолеваются без проблем. Когда не поступает сигнал с мозга, когда ноги первыми, ловят незначительное препятствие, мозг не успевает скорректировать работу сухожилий, мышц, суставов. При медленном продвижение вперёд, ноги успевают дать сигнал в мозг. Согласитесь, лучше видеть путь глазами, чем ногами.

Что интересно, удивительно, координация движений не нарушается, как допустим в кромешной темноте или при сильном тумане, метели. Фонарик светит, человек идёт своим крейсерским ходом, бабах, упал. Бабах, разумеется, не слышно, снег не железобетон! При выключенном фонарике глаз замечает подозрительное место, даёт мозгу сигнал, надо скорость сбрасывать. Быстро понял, что лучше идти без фонарика. В этих местах не новичок, хаживал зимой. Так что нужный приток мимо не пройдёт.

***

На устье Ломоносовки сделал второй перекур. Ушел с основной реки, пошёл на запад по краю поймы, не упуская из вида тёмно-чёрной полосы по левую руку. Перед устьем речка Ломоносовка рисует замысловатые кривуны. По реке до распадка получается километра три. По пойме напрямик не будет и километра. Решил срезать путь.

Шёл по пойме и шел. Что-то больно долго идёт. Пора бы уже идти по распадку, нет распадка. Взял круто вправо, вскорости вышел на речку. Снежные обрывы за два метра, вода во многих местах открыта, слышно как журчит Ломоносовка. Что-то нетто и не так. Включил фонарик, направил луч на речку.