Будь ближе к врагу своему, или Погоня за оборотнями

Ответом был общий тяжёлый вздох.

– Володька, зови ребят сюда, – усмехнулся Олег, – а то их Кочет совсем сожрёт. Участковых отпусти, а опера пусть заходят.

– Участковые могут отправляться по своим делам. Всем быть на связи, чтобы в случае чего никого не пришлось бы искать. Остальные сюда! – Шестаков жестом пригласил оперов войти.

Кабинет постепенно наполнялся людьми. Человек пятнадцать крепких молодых мужчин искали места, чтобы притулиться. Те, кому не достались стулья, уселись просто на подоконнике. К то-то уже пробовал закурить.

– Отставить смолокурство! – Олег грозно глянул на собравшихся. – Иначе через полчаса нас отсюда вперёд ногами вынесут!

– А Шестаков разрешает курить, – послышалась реплика.

– А вот когда я уйду, можете тут хоть повеситься! – тоном, не терпящим возражений, парировал Олег.

Последним в кабинет вошёл Кочетов. Шестаков плотно прикрыл за ним дверь, и они расселись за столом по обе стороны от Олега, образуя подобие президиума.

– Заседание месткома начинается, – хихикнул кто-то из оперов.

Кочетов нахмурился и погрозил аудитории кулаком.

– Не помешаю? – в кабинет вошёл подполковник Тигерис. – Может, по старой памяти и помогу чем-нибудь?

Сидевший около двери лейтенант Озолиньш вскочил, уступая место подполковнику. Тигерис улыбнулся, но от предложенного места не отказался. Субординация… Конечно, по большому счёту, и Островецкий должен был бы уступить место во главе стола Кочетову, как старшему по должности, на худой конец – хозяину кабинета Шестакову. Однако Олегу такие нюансы и в голову не приходили. Кочетов же, зная характер Островецкого, не стал напоминать ему о субординации, чтобы не нарваться на язвительную отповедь в присутствии подчинённых.

– Конечно, не помешаешь. Думаю, и твоим службам работёнка найдётся, – улыбнулся Тигерису Олег.

Первый замначальника отдела милиции подполковник Тигерис курировал все наружные службы отдела: ППС[12 - ППС – патрульно-постовая служба.], ГАИ, вневедомственную охрану, службу участковых инспекторов и так далее, то есть практически 90 % всего личного состава и техники. С учётом огромного опыта и оперативного чутья бывшего начальника уголовного розыска, он мог бы оказать серьёзное подспорье в расследовании. Отказаться от такой помощи было бы просто глупо.

– Ну что же, начнём оперативное совещание, – Кочетов окинул взглядом собравшихся. – Майор Островецкий нам сейчас доложит ситуацию на текущий момент. Потом определимся с версиями и набросаем планы работы по ним.

Шестаков жестом показал своему заместителю капитану Возняку: записывай. Тот молча кивнул и приготовился писать.

– Остальным бы тоже не мешало достать служебные блокноты и делать заметки. Повторять ни для кого не будем, – Кочетов продолжал изображать из себя грозного начальника.

Аудитория зашелестела бумагами.

– Долгоногов, а тебя не касается?

– Да я, собственно, и так в курсах, – флегматично пожал плечами Ояр.

Он сидел в дальнем углу, вытянув длинные ноги в проход и скрестив руки на груди. Кочетов гневно уставился на него, подбирая в уме слова, способные осадить строптивца.

– Всё, начнём, – Олег решил разрядить ситуацию. В кабинете установилась тишина. Олег взял небольшую паузу, собираясь с мыслями.

– Доложу коротко фабулу происшествия. Командир танкового полка полковник Митрофанов покинул территорию части в начале первого ночи – есть показания дежурного наряда на КПП. Машину он не взял, отправился домой пешком. Впрочем, неизвестно, домой ли. Полковник шёл в сторону города по подъездной ветке и в районе пешеходного перехода подвергся нападению и был убит ударом в грудь острым колюще- режущим предметом.

По заключению судмедэксперта, убийство произошло в период с полпервого до часу ночи, что подтверждается показаниями солдат. Если бы знать точное время выхода полковника с КПП, то можно было бы установить время смерти. От КПП до места преступления примерно километр, то есть 10–15 минут ходьбы. А так – придётся опираться на указанные экспертом временные рамки. Смерть наступила мгновенно. Удар сильный, хорошо поставленный, с доворотом. Нанесён точно в сердце снизу вверх под углом примерно 45 градусов. По характеру ранения можно предположить, что это клинок типа финки или охотничьего ножа с лезвием длиной не менее 17 сантиметров, шириной – примерно три. Обычный кухонный нож можно исключить, так как для удара такой силы ему просто не хватит жёсткости. Удар был нанесён с повреждением рёбер. Орудие убийства пока не найдено. На месте преступления были обнаружены пять окурков папирос «Север» с характерным прикусом от сколотого правого клыка, а также следы кроссовок «Адидас» сорок четвёртого размера. С большой долей вероятности можно предположить, что всё это оставил преступник. Кто ещё будет топтаться два-три часа за опорой пешеходного моста.

– А может, кто-то там бабу ждал?

– Это кто у нас такой умный? – Шестаков раздражённо посмотрел на говорившего. – Вот ты и займёшься отработкой этой версии в своё личное время!

– Да я ничего… – стушевался шутник.

– Не думаю, что там топтался влюблённый Ромео – уж больно место неподходящее, – спокойно продолжил Олег, коротко взглянув на остряка.

Лейтенант Озолиньш, как школьник, поднял руку, привлекая к себе внимание.

– Говори!

– А почему Вы уверены, что убийца не мог вести полковника от КПП? Тогда окурки и следы принадлежат другому человеку.

– Не думаю. Там открытая местность, и вести жертву почти километр нереально. В таком случае и нападение могло произойти гораздо раньше. Также примем во внимание риск быть замеченным с КПП. Нет, я уверен, что окурки и следы принадлежат убийце. Если нам удастся установить человека, их оставившего, и доказать его связь с полковником, это будет очень веской уликой.

– Самой веской уликой будет всё равно нож, – бросил из своего угла Ояр.

– Верно, поэтому запиши, – Олег обратился к Возняку. – С утра взять в частях гарнизона дополнительные силы и провести расширенный поиск. Проверить все урны, мусорные баки, незакрытые шахты коллекторов в радиусе не менее километра от места преступления. Искать нож! Кстати, а как вояки отреагировали сегодня на просьбу дать людей?

– С неудовольствием, – Кочетов недобро усмехнулся. – Дали понять, что мы дурью маемся. Ты, Олег, не бери в голову. Если надо будет, я попрошу людей у пограничников. Они не откажут.

– Добро. Значит так, судя по силе удара и оставленным следам, предполагаемый убийца – крупный мужчина, ростом примерно 180–185 см, правша, физически очень сильный. Если принять во внимание показания механика Семёнова, то это молодой человек, думаю, в пределах от двадцати до тридцати лет.

– А почему не до сорока или пятидесяти, учитывая состояние Семёнова на тот момент?

– Не думаю. Даже сильно пьяный человек обычно соображает, с молодым или старым он имеет дело. Хорошо, давайте поступим так: в ориентировку дадим возраст от восемнадцати до тридцати пяти лет, – Олег снова кивнул Возняку.

– Убийца покинул место преступления предположительно на велосипеде. Ну, что ещё? Похищены бумажник, наручные часы и кейс. Содержимое бумажника и кейса неизвестно.

– Убийство с целью ограбления?

– Как второстепенную, с большой натяжкой, могу принять эту версию, но, скорее всего, убийца пытается замаскировать действие под ограбление, причём не слишком старательно. А вот удар нанесён профессионально. Я не знаю – присутствующие могут меня поправить – никого из блатных, кто был бы способен на такое. На убийство способны, но так грамотно… Полагаю, это профессионал. Но зачем ему так подставляться? Ради каких-то бумажника, часов и кейса?

И зачем нападать на военного? Здесь, по определению, поживиться особо нечем, зато можно нарваться на серьёзное сопротивление. Проще выбрать подвыпившего моряка или рыбака, у которых и взять можно побольше. И главное, зачем убивать? Ведь можно просто оглушить…

– Может, наркоша или алкаш?

– Нет, по той же причине – удар профессионала. Да и не станет наркоман или алкоголик несколько часов поджидать жертву. Кстати, Ояр, удар тебе ничего не напоминает?

– Ещё бы не напоминал! Похоже, наш парень прилично владеет приёмами ножевого боя.

– То есть?

– То есть, спецназ или ВДВ[13 - ВДВ – воздушно-десантные войска.]. Бывший или действующий…

– А может, спившийся спецназовец орудует? Или подсевший на наркотики?

– У кого-то есть на примете кандидатура? – усмехнулся Олег и оглядел собравшихся. – Правильно, нет таких. У нас город небольшой, и мы о таком человеке обязательно бы знали.

– А если залётный?