Дятлов Посох. Книга вторая
Теперь Людвиг был в восторге от того, что у него получилось. Пока артефакт не погрузился обратно в спячку он поспешил начертить в воздухе следующий символ. Этим символом было – Преодоление Запечатанных Врат.
Эффект превзошел его ожидания. Посох откликнулся на его призыв и исторг из себя луч голубого света. Рядом с трещиной, в правом секторе многоярусного стеллажа образовался новый проем, края которого тут же покрылись морозным инеем. Сквозь разрез в стене открылся обзор на панораму руин какого-то древнего заброшенного города. Занесенные снегом безжизненные развалины торчали как неухоженные обелиски посреди ледяной пустыни. Между башнями с черными глазницами пустых бойниц и обветшалыми крепостными постройками, под зловещие завывания студеных ветров перемещались хищные призрачные тени. Заметив в проеме барона, они затаились – словно решили переждать и понаблюдать, что же последует за этим дальше.
Людвиг понял, что если немедленно он не закроет портал, то ни к чему хорошему это не приведет. Вступать в контакт с неизвестными сущностями у него не было никакого желания. Пока они не опомнились и не устремились в разлом между мирами, он начертил поверх символа замкнутый круг, изобразил на нем две перекрещенные молнии, скрепил их печатью Гаснущего Черного Солнца и произнес охранное заклинание. Края разлома сошлись и портал закрылся. Стеллаж обрел свою прежнюю форму – словно секунду назад ничего и не было.
– Великолепно, – произнес барон, удовлетворенный результатом. – Профессор, вы видели. Кажется, Посох меня признал и теперь он не прочь послужить своему новому хозяину.
– Вы просили меня привести вас сюда и дать возможность поближе познакомиться с артефактом. Но при этом ни словом не обмолвились о том, что собираетесь его забрать, – напомнил ему Перовский. К этому времени он сумел взять себя в руки и теперь его тон звучал уже куда решительней. – Вы не можете вот так просто взять и его присвоить. У этого Посоха уже есть хозяин. И поверьте мне, ему не понравится, когда он придет сюда завтра и здесь его не увидит. Лучше одумайтесь и откажитесь от своей затеи, пока еще не поздно. В противном случае для вас это может плохо кончится.
– Вы что мне сейчас угрожаете? – с насмешкой спросил барон. – Напрасно, профессор. На меня это не подействует. Если тот, о ком вы говорите попытается мне помешать… Что ж, тогда пусть попробует. Посмотрим, как у него это получится.
– Не храбритесь, ведь вы даже не знаете с кем связались.
– А мне теперь это и не нужно, – самоуверенно произнес барон, поигрывая посохом. – Без этого магического артефакта он теперь полный ноль и для меня он больше не опасен. Так что, профессор уймитесь и не стройте из себя благородного Дон Кихота. Эту партию мы закрываем со счетом «два – ноль», – разумеется, в мою пользу. Давайте будем объективны: вы проиграли, мы победили. Так что примите поражение с достоинством и давайте уже покончим с этим.
Затем он направил посох на зияющий в стене портал – тот, который открылся благодаря демонстрации воинского искусства девочкой китаянкой. Начертил перед ним символ Черного Солнца, и его края сомкнулись. Помещение хранилища снова обрело свой первоначальный вид. Единственное что теперь могло напоминать им о былом проломе – это оставшиеся просветы от облупившейся краски и щербатая кромка выкрошившейся штукатурки. А от самой трещины не осталось и следа, – причем, даже кирпичи в этом месте остались целыми.
– Ну вот, баланс между мирами восстановлен, – барон широким жестом указал Андрею Андреевичу на вновь материализовавшуюся стену. – Теперь ваш друг у меня в долгу. Ведь я выполнил за него его работу.
– Могли бы этого и не делать, – проворчал Перовский. – Вас об этом не просили.
– Да, соглашусь, не просили. Но я решил все-таки закрыть этот несанкционированный портал. В целях вашей же безопасности.
– А может вы это сделали с целью закрыть нам доступ в другие миры, – уличил его в неискренности профессор.
– Ну да, не буду отрицать, и с этой целью тоже, – признался Людвиг, покручивая в руках и рассматривая со всех сторон, мерцающий голубым сиянием посох. – Понять бы еще, как эта штука выключается. Ладно, позже разберемся.
Он поднял руку и посмотрел на часы.
– Сейчас на это уже не осталось времени. Скоро наше чудесное средство закончит действовать, и охранники потихоньку начнут приходить в себя. Полагаю, они захотят тут же броситься за мной в погоню. Так что вы их предупредите, чтобы они этого не делали. Между нами – это будет в их же интересах.
– Может быть, не в их, а в ваших интересах? – уточнил Перовский, наблюдая за тем, как Людвиг заматывает посох в лоскут брезента.
– Исключительно в их, профессор, мне они все равно ничего не смогут сделать. Для того, чтобы полностью восстановиться им потребуется не менее двух часов. А до этого я бы не советовал им делать никаких резких движений. При такой разбалансировке организма, для них это может оказаться опасным. Поначалу их руки и ноги не будут их слушаться, так как силы вернутся к ним постепенно. Так что вам, дорогой профессор придется побыть для них некоторое время нянькой.
– А Егор?.. Как я узнаю, что вы его отпустили?
– Как только я выйду из музея, я сразу же позвоню Гертруде, и она его тут же отпустит, – пообещал барон, перематывая сверток брезента куском бечевки.
Из второго куска веревки он соорудил подобие лямки. Закрепил ее по краям, проверил на прочность и на манер карабина забросил замотанный посох за спину.
– Ну что, вот и настала пора прощаться, – если бы не его цинизм, то можно было представить, что он расстается со старым другом. – Я был искренне рад нашему знакомству и высоко ценю то, что вы для меня сделали. По вашей традиции на прощание мы должны были бы обняться и трижды расцеловаться, но что-то подсказывает мне, что вам этого не хочется.
Андрей Андреевич посмотрел на него с укором и в знак протеста убрал руки за спину.
– Что ж, не буду настаивать, – с подчеркнутым безразличием съязвил барон. – Я вас понимаю. И тем не менее, не казните себя и не держите на меня зла. Поймите профессор, я ведь стараюсь не для себя. Мы оба служим высшим идеалам. А они как две стороны одной медали. С той разницей, что ваша сторона у всех на виду и якобы преследует благие цели – хотя не факт, что это именно так на самом деле. А моя сторона с виду неприметна и как обратная сторона Луны всегда обращена вовнутрь. Мы не кричим на весь свет, что стремимся сделать этот мир чище и добрей, но зато при этом никого не кормим несбыточными надеждами. Да, в отличие от вас мы используем тайные знания исключительно в своих целях и от всех остальных держим их в секрете. Но зато именно благодаря этому мы смогли добиться такого могущества, о котором вы даже не подозреваете. Наше тайное братство существует уже тысячи лет, и при этом заметьте – о нас никто не знает. Вы считаете, что миром управляют главы государств, политики, транснациональные корпорации, банкиры… Это и есть ваша видимая сторона медали. Не хочу вас разочаровывать, но это совсем не так. Если вам будет интересно понять кто на самом деле управляет миром, то подумайте на досуге о другой стороне медали. А сейчас прощайте, мой друг, мне пора идти. И да…, держите телефон под рукой. Ваш Егор скоро вам позвонит и сообщит, что с ним все в порядке.
Профессор так не смог избавиться от неприятного осадка, оттого что его так бессовестно обманули и использовали. Если барон сейчас уйдет и унесет с собой магический артефакт, то это может обернуться такими невообразимыми последствиями, о которых трудно себе даже представить. Нужно немедленно что-то предпринять и остановить его любой ценой. «А как же Егор?.. – подумал он». И тут в поле его зрения попал автомат одного из гвардейцев. Если быстро броситься к нему, снять его со спинки стула, вздернуть затвор и приказать Людвигу остановиться, то возможно это сработает. Пока он будет держать барона под прицелом, можно будет позвонить Всеволоду Григорьевичу и сообщить о том, что он задержал шпиона, связанного с тайной международной организацией. Андрей Андреевич поведает ему, что сообщники Людвига держат в заложниках Егора и тогда операция по задержанию и обезвреживанию Гертруды будет лишь вопросом времени. Ребята из группы спецназа справятся с ней в два счета. А он без единого выстрела сразу убьет двух зайцев.
Решено. Нужно действовать прямо сейчас, пока не стало поздно. Улучив момент, когда барон повернется к нему спиной, профессор вскочил и стремительно ринулся к обездвиженным гвардейцам.
До автомата уже оставалось совсем чуть-чуть… Его пальцы уже вот-вот почти коснулись прохладного вороненного металла… Но тут возле самого уха Перовского раздалось грозное злобное рычание… Кто-то лохматый и крупный с силой толкнул его в бок. Он потерял равновесие и отлетел и врезался в стеллаж. За спиной послышался звон стекла и грохот падающих предметов. Но сам профессор, к счастью, не пострадал.
Поправив съехавшие очки, он уставился на нападавшего и, к своему изумлению, увидел перед собой огромного скалящегося волка. Профессор подумал, откуда он взялся здесь в хранилище исторического музея? Сбежал из зоопарка?.. Но тут поблизости нет никаких зоопарков…
Пока он соображал, что происходит, рядом с волком нарисовался второй – он вынырнул из-под стола, за которым сидели застывшие гвардейцы и как две капли воды был похож на первого. Грозные твари ощерили пасти, вздыбили шерсть, пригнулись к полу – если профессор правильно угадал их намерения, то они вот-вот собирались на него наброситься.
Профессор, не сводя с них взгляда зашарил рукой по полке стеллажа, в поисках чего-нибудь подходящего, чем бы он смог от них отбиться. Что-то гладкое и заостренное… – похоже это были зубья костяного гребня. Не пойдет – гребень слишком маловат. Осколок глиняной крынки… – тоже не годится. Что-то шершавое и железное… его пальцы нащупали крестовину рукоятки… – похоже на рукоять палаша или меча. Это уже кое-что. Возможно, это именно то, что ему сгодится.
Понадеявшись на удачу, Андрей Андреевич ухватился за рифленую рукоять меча, и стараясь не привлекать внимания, осторожно высвободил клинок из-под кучи навалившегося на него хлама и резким движением выставил перед собой грозное оружие. Только вот к своему разочарованию он обнаружил, что это был не меч, а только лишь часть – пол меча – а если быть более точным, то его обломок.
– Даже не думай, – Ральф, утробно зарычал на профессора и обнажил клыки. – Сделаешь хоть одно движение, и я отгрызу тебе руку.
– А я отгрызу вторую, – обходя брата слева, предупредил Перовского Рольф. – Так что лучше стой, где стоишь и не дергайся.
Андрей Андреевич не поверил своим ушам. Не может такого быть, чтобы волки вот так разговаривали. Возможно, это действие той самой пыли, которую на гвардейцев распылил барон. Вот только галлюцинаций ему еще не хватало.
– Ого…, а профессор-то наш оказывается не промах, – усмехнулся Людвиг, наблюдая за происходящим из дверного проема. – Что коллега, решили попробовать себя в роли Рембо и проверить, есть ли еще порох в ваших пороховницах? Ах, оставьте… Этот образ вам не идет. Вот если бы вы примерили на себя личину Индианы Джонса, то это бы еще куда ни шло. Да и то, между нами, герой бы из вас получился с большой натяжкой. Уберите свой жалкий обломок и прислушайтесь к моему совету: не стоит испытывать терпение волков. Да-да, волков. Они вам не померещились. Но если вы и дальше вздумаете так себя вести, то я за них не ручаюсь.
Перовский послушно положил бесполезное оружие назад на полку и показал, что теперь у него ничего нет в руках.
– Вот так хорошо. Приятно иметь дело с умным человеком. Ральф…, Рольф…, – барон щелкнул пальцами.
Волки повернули к нему свои морды.
– Оставьте его. Все в порядке, – Людвиг подал им знак и кивком указал на дверь. – Давайте за мной. Мы уходим.
Хищники угомонились и не сводя ненавистных взглядов с Перовского, едва слышно переставляя лапы, осторожно и нехотя попятились к выходу.
– Андрей Андреевич, вы же взрослый человек. Так что давайте обойдемся без глупостей. Мы сейчас выйдем, а вы пообещайте мне, что не броситесь за нами в погоню. Только что я вас спас, но если вы вновь возьметесь за свое, то второго шанса у вас уже не будет. Между нами, Рольф и Ральф только этого и ждут. Им нужен малейший повод и тогда… уверяю вас, я уже не смогу им помешать. Так что заприте за нами дверь и преспокойно себе дожидайтесь звонка от Егора. Он непременно вам позвонит. Когда мы будем в недосягаемости. Вам все понятно?..
Профессор ему ничего не ответил. В душе он корил себя за то, что ничем не мог ему помешать.
– Ну вот, по глазам вижу, что мы с вами друг друга поняли. Надеюсь на ваше благоразумие.
На прощание Людвиг отсалютовал профессору, пропустил вперед себя волков, бесшумно выскользнул вслед за ними и прикрыл за собою плотно дверь в хранилище. Стремительным шагом в сопровождении двух хищно скалящихся проводников барон направился в глубь коридора – к сводчатой арке, над которой светился зеленым указатель «EXIT», – обдумывая на ходу план своих дальнейших действий.
Пройдя большую часть пути, он достал телефон. Из последних контактов выбрал номер Гертруды и нажал на зеленый значок вызова.
– Он у меня. Как обстоят дела с машиной?
– Ждет… возле музея. Все как договаривались. Старенький темно-синий минивэн. Слегка пошарпанный, но зато на ходу и не будет привлекать к себе внимания. Водителя зовут Янек. Он из цыган, – какой-то дальний родственник гадалки.
– Хорошо. Распорядись чтобы он припарковался у входа и никуда не уезжал пока мы не выйдем.
– Мы?.. – раздался удивленный возглас Гертруды. – Ты что решил с собой прихватить профессора?
– Нет. Мы – это я и проводники, Рольф и Ральф.
– А зачем ты их хочешь посадить в фургон? Они что сами не доберутся?
– Не доберутся. Когда я активировал посох, то с ними что-то произошло. Теперь они стали видимыми. Не оставлю же я их в таком виде на улице.
– Ни чего себе… Как это произошло?
– Нет времени объяснять. Я пока еще сам не разобрался. Возможно все дело в посохе. Так, погоди минуту… – Людвиг заметил впереди в вестибюле какую-то суету. – Похоже, что у нас нарисовалась небольшая проблема. Давай, скорее звони водителю. А я с этим разберусь. Все, конец связи…
– Стой, где стоишь! – сбежавший вниз по ступеням гвардеец нацелил в него автомат и снял его с предохранителя. – И подними руки вверх, так чтобы я их видел.
– Он там не один, – указал на волков второй. – Прикажи своим шавкам, чтобы они остановились, а то положу их тут, не успеют и глазом моргнуть.
Такой поворот событий не входил в изначальные планы Людвига. Все складывалось так гладко. Как же они узнали? Скорей всего их успел предупредить профессор. Но как? Он же не выходил из хранилища. Черт, как же барон не учел, нужно было вывести из строя рацию. Ладно, с ним он позже разберется. А пока нужно прорываться к выходу, – любой ценой.
– Вас ввели в заблуждение, это какое-то недоразумение, – он сделал вид, что не понимает, о чем идет речь, и чтобы не провоцировать гвардейцев открыть огонь, замедлил шаг и как было приказано, поднял руки. – Потрудитесь объяснить, что здесь происходит?
– А ну, стоять, – гвардеец взял автомат на изготовку и передернул затвор, досылая патрон в патронник. – Еще шаг и я буду стрелять.
– Стою, стою… – подавив приступ гнева, выкрикнул барон. – К чему весь этот цирк, ведь я ничего не нарушил.
– Это не цирк, а задержание с поличным, – держа его под прицелом, осторожно, шаг за шагом ступая по бетонному полу, двинулся к нему гвардеец. – Медленно положи на пол сверток, тот, что у тебя за спиной и отойди от него на два шага назад.
– Хорошо, хорошо… – Людвиг сделал, все что от него потребовали. – Как вам будет угодно. Только я боюсь, что ваш командир будет иметь после этого бледный вид, когда его вызовет на ковер высшее начальство. Предлагаю вам разрешить это недоразумение пока не стало поздно. Могу я с вашего позволения сделать один звонок?
Не отводя от барна оружия, гвардеец переглянулся с напарником.
– Да пусть позвонит, – пожал плечами тот, не отрываясь, переводя взгляд то на Ральфа, то на Рольфа. – Все равно он нас никуда не денется. Если что стреляй. Потом скажем, что действовали по инструкции.
– Звони, – кивком разрешил гвардеец. – Только смотри без глупостей и не вынуждай меня стрелять.
Барон дал понять, что он все понял. Осторожно без резких движений извлек из кармана двумя пальцами телефон. Открыл меню, отыскал нужный номер и позвонил. Через несколько секунд, когда на том конце сняли трубку, он поздоровался, извинился за поздний звонок и сообщил о случившемся:
– … да, именно так господин министр. Я им тоже так сказал, но они не стали меня слушать. Направили на меня оружие и, судя по всему, собираются арестовать. Что простите?.. А, вы им сами об этом скажете. Ну хорошо. Сейчас… – Людвиг прикрыл микрофон ладонью и обратился к гвардейцам: – Он спрашивает, кто из вас старший?
Те снова переглянулись между собой. Тот, что держал под прицелом Ральфа и Рольфа, снял палец с курка и поводил им из стороны в сторону, давая понять напарнику, что старший из них не он. По отсутствию соответствующих нашивок и по знакам отличая на их форме, барон сделал вывод, что по воинскому званию они равны. А вот по выражениям их лиц было заметно, что никто из них не хочет брать на себя ответственность.
– В таком случае, это наверно вас, – и он протянул трубку первому гвардейцу.
– Вот, блин… – с досадой произнес тот, еще не предполагая во что он вляпался.
Не снимая палец с курка, он потянулся за трубкой, придерживая автомат локтем. В это время ствол автомата отклонился немного в сторону, выводя барона из-под угла обстрела. Отклонение было едва заметным, но тому этого оказалось вполне достаточно.
Как бы не произвольно Людвиг отвел руку с телефоном чуть-чуть назад, заставляя гвардейца податься еще немного вперед. А затем он схватил его за ствол автомата, слегка развернл и резко дернул вниз.
Утратив устойчивость, чтобы сохранить равновесие, гвардеец выставил ногу вперед и тут же попытался выпрямиться, но получил сокрушительный удар ребром телефона в переносицу. От неожиданного приступа боли мышцы гвардейца непроизвольно напряглись – раздался треск испускаемой из автомата очереди…
… пули с лязгом врезались в пол, … срикошетили от него, и со свистом… срезая со стен борозды штукатурки, улетели вглубь коридора.
Когда боец осознал, что причиной стрельбы оказался его палец, жмущий на курок, то было уже поздно и он почувствовал, что начинает терять сознание.
Людвиг ловко переместился к нему за спину, и прикрываясь им от напарника как щитом, одной рукой обхватил его за шею, проводя удушающий прием, а большим пальцем другой передавил ему сухожилие на запястье, – и тем самым заставил ослабить хватку на спусковом крючке автомата.
Выстрелы прекратились. На какой-то момент в полуподвальном помещении повисла звенящая тишина. Гудящая вытяжка разносила по коридору запахи отработанных пороховых газов. Легкий сизый дымок пощипывал глаза.
Не обращая внимания на звон в ушах, барон забрал у вырубившегося гвардейца автомат и наставил его на его напарника. Хотя, после того что он увидел в оружии больше не было необходимости.
В тот момент, когда Людвиг отправил охранника в нокдаун и зазвучали первые выстрелы автоматной очереди – для Ральфа и Рольфа они послужили своего рода сигналом к действию и оба волка молниеносно бросились в атаку. Они прыгнули в разные стороны, чтобы сбить с толку, впавшего в ступор от выстрелов второго противника. Разъединившись, они не позволили ему прицелиться ни в одного из них.
Когда гвардеец увидел, что его товарищ в беде, он направил ствол автомат на барона и собирался уже броситься к нему на помощь. Но тут волки стремительно ринулись ему наперерез.
Ральф вцепился ему зубами в ногу и принялся что было сил трепать гвардейца за штанину. В то время как Рольф повис у него на руке и не давал воспользоваться автоматом. Боец принялся отбиваться от атаковавших его тварей, закружился волчком и попытался сбросить с себя Рольфа. Но потеряв ориентир, не смог устоять на ногах, запнулся о Ральфа и рухнул на пол.
Теперь его единственной целью стало выжить самому и не дать этим злобным тварям себя загрызть.
Перевернувшись на спину, он подтянул к подбородку колени, закрыл руками лицо, и стал брыкаться, отбиваясь от них локтями. Боец понимал всю опасность своего положения, и всеми способами, не позволял им подобраться к лицу и шее.
– Все, хватит. Оставьте его. Он больше не представляет для нас угрозы, – крикнул волкам барон.
Он отстегнул от обоих автоматов магазины и запулил ими в дальний конец коридора. Отвел рычажок затвора у автомата, который держал в руках и вытряхнул на пол оставшийся в патроннике патрон. Затем подобрал его и предусмотрительно положил в карман – промашки с рацией ему было достаточно.
– Ну все, довольно уже…, угомонитесь, – барон пинками растолкал распаленных вкусом крови хищников, и ухватив их за шкирки силой поволок их прочь.
Не хватало еще, чтобы они загрызли этого бойца насмерть. Это будет уже перебор. То, что их станут искать после всего случившегося, было и так понятно. Ограбление исторического музея – это вам не банальная кража в супермаркете. К тому же ими был похищен ценный артефакт, на который положили глаз спецслужбы. А для них такая дерзость равносильна вызову и личному оскорблению, после чего они непременно всеми способами постараются его вернуть и привлечь похитителей к ответу.
Учитывая это, барон заранее оценил сопряженные с похищением риски и приготовил несколько планов к отступлению. Ему оставалось лишь выбрать, каким из них надлежит воспользоваться – это зависело от обстоятельств, будет ли за ними погоня или нет. Но ни в одним из его планов не была предусмотрена гибель одного или нескольких гвардейцев при исполнении их служебных обязанностей. Если это случилось бы, то он и вся его группа автоматически из разряда грабителей и похитителей перешли бы в категорию террористов и опасных убийц. И тогда на их поимку будут брошены все силы. Дело примет совершенно другой оборот. Власти объявят операцию «Перехват», усилят контроль на вокзалах и в аэропортах, подключат программу распознавания лиц на камерах внешнего наблюдения и выставят посты на дорогах. А хуже всего будет то, что полиции и спецназу разрешат при задержании опасных преступников стрелять на поражение. Людвиг не хотел рисковать жизнями близнецов и Гертруды. Такое пристальное внимание к их персонам не сулило бы им ничего хорошего. Смерть сотрудников силовых структур могло бы только ужесточить меры, предпринятые для их поимки и всю операцию это могло бы привести к провалу, что неизбежно поставило бы под удар высшее руководство Ордена. А это в принципе было бы недопустимо. Особенно в тот момент, когда у него в руках находился такой уникальный артефакт, который позволил бы Ордену многократно расширить горизонты своего влияния и укрепить могущество в этом и в Навьем мире. Нет уж, пусть этот парень живет и считает, что ему чудесным образом повезло. Ведь это же не его вина, что он оказался не в то время и не в том месте. Будет неплохо если все обойдется парой укусов, нервным шоком и незначительным испугом. Барон ему хоть и враг, но не деспот и не злодей.
Миновав вестибюль, Людвиг приоткрыл входную дверь и осторожно выглянул на улицу. В морозных сумерках воздух был свеж, небо рябило от хлопьев вальсирующих снежинок. На карнизе соседнего здания примостился Рудра. Заметив Людвига, он встрепенулся, приветственно захлопал крыльями и спикировал на припаркованный у входа в музей пошарпанный автофургон.
– У вас все нормально? – орел гарпия выкрутил шею и опалово-желтым глазом сверху вниз уставился на барона. – Я слышал выстрелы. Надеюсь, никто не пострадал.
– Да, все в порядке, – не вдаваясь в подробные объяснения сухо ответил ему барон. Он подошел к окну со стороны водителя, дождался, когда тот заметив его опустит стекло. – Вы Янек?..
Тот, запихав в рот остаток шаурмы, пробурчал что-то невразумительное, и вытирая о свитер, текущий по пальцам соус, утвердительно кивнул барону.
– Тогда мы к вам, – барон перешел на другую сторону, распахнул боковую дверь минивэна, подождал, пока Рольф и Ральф запрыгнут в фургон, снял с плеча посох, завернутый в брезент, и вошел за волками следом.
– Знаете куда ехать? – спросил он, усаживаясь на засаленное и потертое сиденье.
– Да, Люба меня ввела в курс дела, – Янек поправил зеркало заднего вида, чтобы получше рассмотреть своих пассажиров. – Только о том, что мне придется везти еще и волков, она ничего не говорила.
– Пусть это вас не беспокоит. Оплата будет по двойному тарифу.
– Ну раз так, то это меняет дело, – в глазах Янека блеснул алчный огонек. – Только смотрите чтобы они мне в салоне обшивку не подрали…
