Супервент. Апдейт

– Поверьте, многие супервенты даже не знают, что они супервенты.

– Поясните…

– Во время записи карты мозга можно убрать всё, связанное с вашим визитом сюда и его подготовкой. Многие предпочитают такой вариант, при этом нужно понимать: отсутствие части воспоминаний, может незначительно повлиять на личность. Не критично, однако есть риск, что мышление супервента будет немного отличаться.

– То есть я просто проснусь в молодом теле? Да, давайте забудем процедуру.

– При желании можно избавиться от других неудобных вам воспоминаний. Единственное, чем супервент отличается от биологического человека – абсолютная стерильность. Организм будет функционировать как нужно, но детей завести вы не сможете. Совместно с Минздравом мы работаем над проблемами репродуктивной системы – до прорыва пока достаточно далеко.

– Можно смириться.

– Вся процедура покрывается ОМС. Давайте ещё раз пройдёмся по вашим пожеланиям и скорректируем их, если я неправильно поняла. Итак, вы выбираете восемнадцатилетнее тело…

Ян наклонился к Лере:

– Ладно, я побежал.

Та схватила его за руку и сунула в неё рамку с фотографией.

– На, вспоминай, – сказала она.

Дочь отвернулась к монитору, продолжив наблюдать за действиями Светы.

Шанс протиснулся к выходу. Направляясь к рабочему месту, он отправил Веронике сообщение:

«Лера со мной, не переживай, устроил её на практику, занимается».

Войдя в кабинет, Ян увидел скучающего за компьютером Артёма. Подперев щёку кулаком с зажатым в нём маркером, тот устало наблюдал за монитором. Рядом шумел производящий вычисления ноутбук.

– Молодой человек, вы Артёма Михайловича не видели? – спросил Шанс.

– Здравствуйте, – вздохнул тот.

– Ты не приболел часом? Что-то тихий сегодня.

Артём протяжно зевнул и глотнул из кружки.

– Да не спал почти, всё с этим кодом не могу разобраться. Вы принесли псевдоноту?

Ян запустил руку в карман. Пальцы вытянули из него голубую пилюлю в коробочке. Пошарил в другом – пусто. Ощупав себя, он выругался.

– Потеряли?!

– Дома в сейфе забыл, – ответил Шанс. – Принесу.

– Майорову, значит, не докладывали ещё?

– Нет. Доложу, как изучишь всё сам, может повысят тебя.

Артём с прищуром уставился на начальника.

– Знаете, вы сегодня тоже немного странный. У вас день рождения?

– У меня? С чего бы?

– Да добрый вы слишком. Что это у вас?

Артём указал маркером на рамку в руке Яна.

– А, это? Да так… Семейный снимок. Захотелось уюта на работе.

Он протянул фотографию напарнику.

– Хороший клёв, – бросил тот, возвращая рамку.

– Спасибо, – поблагодарил Ян, не поняв коллегу.

Тёма хохотнул и изобразил рыбака, подсекающего поклёвку.

– Клёв! Рыба там ловится хорошо, говорю, с отцом в тех местах рыбачил в детстве.

– Где?

– На недельку до второго, – прозевал Артём.

– Комарово?

– Ага. А вы чего спрашиваете, будто не были там?

– Да дочь сделала снимок на компьютере, угадай, говорит, где это. Вот голову всё утро ломаю. Значит, побережье Финского залива?

– Не, Щучье озеро… Так, скинули карту первого на сегодня. Приступим?

Ян поставил рамку на стол и взглянул в смотровое окно. Тело супервента неподвижно лежало на столе.

– Тёма, блин, ты ему лёгкие не запустил! – Ян ворвался в процедурную. – Давно он без дыхания?

– Да считайте только распаковал…

Шанс приложил ухо к груди супервента. Сердцебиение слабое. Он бросился к лотку для биоотходов на дальней стене, распахнул дверцу и свесился внутрь скрытого резервуара почти по пояс, шаря там руками. Обратно Ян спрыгнул с перепачканной голубоватой слизью рукой.

– Ещё не посветлела, порядок… – он выдохнул. – Стимулируй дыхание, пока не очистятся лёгкие.

Войдя в соседнее с процедурной прохладное помещение, Шанс подошёл к супервентам-болванкам, подвешенным под потолком в полиэтиленовых коконах. Подметил редкий экземпляр – крохотного младенца. Их обычно заказывали убитые горем родители, потерявшие детей во время родов. Несмотря на развитие медицины, такое по-прежнему иногда случалось.

Он посмотрел на болванки, изготовленные для взрослых. Не осознающие себя тела плавали внутри прозрачных пузырей в синей густой субстанции, из которой получали кислород с питательными веществами. Время от времени заготовки рефлекторно подёргивались.

После вскрытия капсул следовало удалить жидкость из лёгких и медикаментозно запустить процесс дыхания. Сделать это требовалось в течении пятнадцати минут – после без кислорода биоэлектронный мозг погибал. В роли своеобразного таймера выступал постепенно теряющий насыщенность оттенка синий раствор.