Моя поминальная книга стихов. Книга сорок вторая

И кто оценит и поймёт,
Что ты единственный, любимый,

Напомнив, может, о былом,
О счастье том, что было прежде,
И, оценив тебя притом
Не с жалостью, с большой надеждой.

Но не случилось. Кто решил,
Тому не вижу оправданья,
Поверим в глубине души —
Твои закончились страданья.

А наши только начались,
Ведь любим мы тебя сердечно,
По вере: смерть – другая жизнь,
Но для меня ты в жизни вечной.

Игорю на «сорок дней»

Просыпаюсь чуть свет в предрассветное утро,
Не узнать, сорок дней где блуждала душа,
Не понять, почему в этот день поминутно
Вьются снежные хлопья, морозом дыша.

Наконец-то ноябрь на зиму повернулся,
Долго влагу копил, чтоб позёмкою лечь,
Сорок дней как один, не успел оглянуться,
Был ты с нами, а вот тебя рядом уж нет.

Подоконник вороны мне заняли ночью,
Не живые, застыли фарфоровым сном,
Мне напомнили день, когда мрачно и молча
Прикорнула живая над чёрным крестом.

Словно вечностью горя взнеслась на погосте,
Без тебя непонятна людская беда,
Полусонно кивнёт: «Приходите, мол, в гости,
Ненадолго, а там уж, глядишь, навсегда».

Что ни год, выхожу на рубеж обороны,
До конца не изведаны наши пути,
В трудный час я себе пожелаю, ворона,
Твою мудрость и стойкость по жизни нести.

К «сорокодневью» ноября

Ограды копья охраняли
Кустов безлиственных, нагих,
В поклоне согнутом склонялись
В снегу уснувшие венки.
Так срок настал сорокодневья,
Кончалась осени пора,
Казалось, что застыло время,
Как будто было всё вчера.
А может, и во время оно,
Где всё недавнее – давно,
Где время, вне земных законов,
В пространства тень погружено
И где ещё была надежда,
Что близок излеченья час,
Что будет солнечно, как прежде,
И тень беды минует нас.
Пути к спасенью не закрыты,
Надежды сбудутся не зря,
Но полоснуло острой бритвой
По середине октября.
Такой беды не ожидали,
Пусть не обласканы судьбой,
Хотя давно о том мы знали,
Болезнь крадётся за тобой.
За нею глаз да глаз был нужен,
Тяжёлый, жёсткий был режим,
Диализ стал твоим оружием,
Но и мучением твоим.
Хотя беду не ожидали,
Она пришла к тебе не вдруг,
Ты не роптал, но мы страдали,
Как тяжек был тебе недуг.
И нелегко как подчиняться
Режиму, про болезнь забыть,
Шутить и ярко одеваться,
С друзьями и родными быть.
Нам было за тебя тревожно,
Не знали мы, с кого спросить,
Но ограничить невозможно,
Не признаёт кто тех границ.
Быть может, не было причины
Чужому доверять уму,
Но ты не верил в медицину,
Хотя неясно почему.
Теперь не вспомню те моменты,
Как можно избежать беды,
И бесполезны аргументы,
Что было б, если бы – кабы.
Свершилось. Церковь. Отпеванье.
Молитвы. Похороны. Плачи.
Застолье «тризны». Упованье,
Что будет «там» тебе иначе.
Хотелось бы мне в это верить,