Картина мира в былинах русского народа

Ешь, молодец, досыта,
И пей, молодец, долюби.

Настроение литовского короля мгновенно переменилось, как только он услышал от Дуная о предложении киевского князя. Король был возмущён тем, что Владимир просит руки младшей дочери – Апраксии, а не старшей – Настасьи. Настал звёздный час Дуная:

Выставал Дунай на резвы ноги,
И здымал рученьки выше своей буйной головы,
И опирается на рученьки о дубовый стол:
Столы дубовые раскряталися,
Питья на столах проливалися,
Вся посуда рассыпалася,
Все татаровья испужалися.

Испугался и литовский король. Сватовство в конце концов оказалось удачным. Апраксия оказалась в Киеве. Но в Киев Дунай привёз и свою невесту – Настасью, с которой он был в любовных отношениях ещё в те годы, когда служил у её отца. Происходит двойная свадьба – Владимира и Дуная. Всё прекрасно! Однако радоваться Дунаю пришлось недолго. Его подвело хвастовство. На пиру у Владимира он расхвастался:

Нет меня лучше молодца во всём Киеве!
Ай никто не смел ехать посвататься
Да и за славного князя за Владимира
На Опраксии королевичной.
Сам я женился и людей женил,
Сам я боец и удалой молодец.

Не богатырское это дело – хвастаться. «Такая похвальба, – читаем у В. Я. Проппа, – показывает, что Дунай, несмотря на удачу своего предприятия, не переродился в подлинного героя, которому было бы место среди киевских богатырей» (Пр. С. 145).

Хвастовство погубило Дуная. Он стал хвастаться своей меткостью в стрельбе из лука. Дело кончилось тем, что он сначала убил свою жену, а потом и себя. Вот каким был эпилог:

Где пала Дунаева головушка,
Протекала речка Дунай-река,
А где пала Настасьина головушка,
Протекала речка Настасья-река.

Михайло Поток

На пути к богатырству Михайло Дунаевич Поток (Михайло Иванович Потык) ушёл значительно дальше Дуная. Он храбр. Его любят киевские богатыри. Он исправно исполняет поручения Владимира. Но всё это рушится после встречи с белой лебедью, которая оказалась красной девицей по имени Авдотья Леховидьевна (Марья Лебедь белая). В одно мгновение Поток теряет голову от страсти к ней. Без всяких раздумий он на ней женится и живёт с нею, как во сне, полтора года. Но случилось горе:

А у Потока Михайла Дунаевича
С молодой женой Авдотьей Леховидьевной
Немного житья было – полтора года.
Захворала Авдотьюшка Леховидьевна,
С вечера она расхворалася,
Ко полуночи разболелася,
Ко утру и преставилась.

Вместе со своим конём и сбруею ратною Поток опускается в могилу своей жены и оживляет её с помощью живой воды. Между тем Авдотья Леховидьевна оказалась ведьмой. Она приколдовала Потока. С её чарами он справиться был не в состоянии. Этого достаточно, чтобы исключить Потока из числа подлинных киевских богатырей.

Злая жена-колдунья превращает Потока в камень. Его обращает в человека Микула Селянинович. Но даже и после этого он не в состоянии справиться с колдовскими чарами. Обратившись человеком, перво-наперво он вспоминает о своей искусительнице:

И не спрашивал ни про Киев-град,
Ни про князей-бояр, про богатырей,
– Ай же, братья мои названые!
А где моя богатырска молода жена?

Пропала богатырская головушка! «Богатырь, побеждённый любовным порывом, – подытоживает В. Я. Пропп, – в эпосе не может изображаться как герой в собственном смысле этого слова» (Пр. С. 118).

В поздних былинах Михайла Поток чудесным образом возрождается. В плеяде киевских богатырей он становится её равноправным членом.

Добрыня Никитич

Ни в Святогоре, ни в Волхе, ни в Дунае, ни в Потоке мы ещё не обнаруживаем подлинных богатырей. Они ещё не обладают необходимыми качествами настоящих русских богатырей, главное из которых – быть героическим защитником Русского государства. Первым подлинным русским богатырём становится Добрыня Никитич (Микитинец) – главный герой киевского периода в древнерусском былинном творчестве. Среди всех киевских богатырей он больше всех приблизился в этот период к идеалу русского богатыря. В следующий, владимиро-суздальский, период ему на смену придёт Илья Муромец.

В летописях описывается исторический Добрыня – дядя киевского князя Владимира, его воспитатель и первый советник. В «Википедии» читаем: «Владимир захватил перешедший на сторону Киева Полоцк, перебив семью правителя города князя Рогволода, причём по совету своего дяди Добрыни Владимир сначала изнасиловал Рогнеду на глазах её родителей, а затем убил её отца и двух братьев. Княжну Рогнеду, просватанную прежде за Ярополка (родного брата Владимира. – В. Д.), он насильно взял в жёны. Именно отказ Рогнеды на сватовство Владимира и вызвал его месть: княжна считала недопустимым выйти замуж за сына наложницы, коим был Владимир (он был сыном князя Святослава и его рабыни Малуши. – В. Д.). Её слова “не хочу розути робичича” (“не хочу разувать раба”) согласно славянскому обычаю разувания супруга сильно унизили Владимира и Добрыню, так как намекали на статус матери Владимира (сестры Добрыни)».

Летописный Добрыня был активным сподвижником киевского князя. До нашего времени сохранилась пословица о том, как по приказу Владимира вместе с Путятой он крестил новгородцев: Путята крестил их мечом, а Добрыня – огнём. Эта пословица свидетельствует о том, что христианизация Киевской Руси осуществлялась насильственно. Народ ей оказывал сопротивление. Приходилось применять насилие.

В. Ф. Миллер и Б. А. Рыбаков высказали мнение о том, что летописного Добрыню следует считать прототипом былинного Добрыни. В. Я. Пропп и В. Н. Путилов это мнение отвергли. Вот что по этому поводу писали наши выдающиеся фольклористы:

«Добрыней звали дядю Владимира Святославича. О нём есть известия в летописи; говорится, в частности, что он помогал насаждать христианство. На основании летописных данных некоторые учёные считали исторического Добрыню прототипом былинного героя. Однако для таких сопоставлений нет серьёзных оснований. Совпадение в именах объясняется тем, что в древней Руси имя Добрыня было очень распространено (на основании сохранившихся документов можно назвать до семидесяти человек, носивших это имя). Добрыня-богатырь – не историческое лицо, а образ, созданный народной фантазией» (ПП. С. 34).

В былине «Добрыня и Змей» образ Добрыни выглядит не столько былинным, сколько сказочным. Добрыня в ней сражается со Змеем – героем, который со временем целиком переместится в сказки.

Несмотря на запрет матери, Добрыня решил искупаться в Пучай-реке.

Налетела на молодого Добрынюшку
Ай змеинище да то Горынище,
Ай о трёх змеинище о головах,
О двенадцати она о хоботах.

Не удалось Змею победить Добрынюшку. Молодой богатырь победил Змея без оружия, которое осталось на берегу. Он победил его колпаком, который нашёл на крутом береге.

Он берёт-то тот колпак да во белы ручки,
Он со тоей ли досадушки великоей
Да ударил он змеинища Горынища.
Ещё пала-то змея да на сыру землю,
На сыру-то землю пала во ковыль-траву.
Молодой-то Добрынюшка Микитинец
Очень смелый был да оворотистой.

Он ещё и жалостливый был. Сжалился над Змеем и отпустил его живым. Но Змей есть Змей! Недолго думая, он унёс из Киева племянницу князя Владимира Забавушку Путятичну. Прибыл Добрыня в Киев-град. Взмолился киевский князь:

Ты молоденький Добрынюшка Микитинец!
Налагаю тебе служебку великую,
Да й велику служебку немаленьку:
Ай ты съезди-тко во далече во чисто поле,
Ко тым славным ко горам ко сорочинскиим,
Да сходи-тко ты во норы во змеиные,
Отыщи-тко племничку любимую,
А прекрасную Забавушку Путятичну,
Привези-тко ты ю в стольно Киев-град.

Пригорюнился Добрынюшка. Пришёл к матери жаловаться. Та его успокоила: «Утро мудреннее живёт вечера». Мать худого не скажет. Так оно и оказалось! Добрался Добрыня на следующий день до змеиных нор и освободил прекрасную Забаву Путятичну.