Легкий мир

Услышав Рюрика, с Олегом – голоса.

Подвиг танкиста

Посвящаю подвигу Алексея Николаева.

И рассвет озарил, тишиной напоенные степи,
Сеть опавших окопов, и воронок беззубые рты,
И торчат из земли, блиндажей – деревянные крепи,
Что остались от боя, что прошел на кануне зимы.
Зашуршала листва, ветер ласково треплет березы,
Экипажи готовы, вновь столкнуться с заклятым врагом,
И отбить у него, эту землю, сквозь стоны и слезы,
Окроплённую кровью, под лощеным, чужим сапогом.

Заревели моторы, командиры вели перекличку,
Выдвигались бригады, по местам дислокаций врага,
Матерясь перед боем, это стало обычной привычкой,
Как и вспомнить любимую, у родного в дали очага.
Берег Псела широк, взвод несется по низу лощины,
Доложила разведка, о скоплении тигров большом,
Значит только наскок, неожиданность в деле таком,
Не подавит врага, но под каски – добавит морщины.

В группу тигров метнулся капитан – командир батальона,
И с приказом «Вперед!», «За победу ребята!», «За мной!»,
Он рванулся вперед, в тот не равный, навязанный бой,
Лишь дыхание хриплое, доносилось с его микрофона.
Выстрел первый, удачно, разорвал бок немецкой машины,
Развернувшись на месте, с трех ударов поджег и второй,
Уходить, маневрируй, не нарваться бы только на мины,
Но враги развернулись, и открыли по танку огонь.

Скрежет взрыва, осколки, перекошены лица танкистов,
Командир наш подбит, все, выносим его, ведь рванет,
Нас подбили, уходим, закричал наш механик связистам,
Вынося командира, сжав в кровавой руке – пулемет.
И в воронке укрывшись, изготовив оружие к драке,
Они видят, как немец развернул к ним машину свою,
Танк горит, ну и что, ведь раздавит, в бою, как в бою,
И рванулся он к танку, перекрыть путь – фашистской
собаке.

Жар съедает лицо, руки плавит рычаг поворота,
Но движок заревел, едкий дым застилает глаза,
Все, вперед на врага, пусть с другими сражается рота,
Этот мой уж теперь, и блеснула дорожкой слеза.
И вгрызаются в землю обгорелые траки машины,
Враг попятился, выстрелил, не попал сука, весь второпях,
И на полном ходу, не сдаются в России – мужчины,
Он взрывает врага, оставаясь на веки в степях.

Так сражались деды, подарив нам свободу и небо,
Оставляя примеры своих подвигов, внукам в веках,
Колосятся поля после войн, и сражения – хлебом,
А о подвигах их, повествуют на всех языках.

Она пришла, как наказание – лету

С утра сегодня пасмурно и сыро,
Поплакал дождик, намочив листву,
Прохладный ветер, в ноги «божеству»,
Сметает краски, управляясь с миром.
Туман, укрыв овраги и ложбины,
Забылся сном, под гомон журавлей,
И улетают нити паутины,
За горизонты прибранных полей.

Она пришла, как наказание – лету,
Как неизбежность бесконечных величин,
Как ночь безлунная, что гасит силу света,
По воле не обузданных причин.
Она пришла не броско и не слышно,
Свинцом накрыв зеленый антураж,
Уже, наверное, готовит свой – кураж,
Плеснуть палитрой, красочно и пышно.

И, вот, украсив красками природу,
Морозцами взбодрив рябины куст,
Под занавес, хрустальной сделав воду,
Умчится прочь, под перво снежный хруст.
Она пришла, как наказание – лету,
Свою короткую исполнить – оперетту!

Нарисованный мир

Когда в темноте не пишутся строки,
Не мучают мысли о суетных днях,
Приходят на память простые уроки,
Что прожиты мной – второпях.
И думаешь ты, зачем торопился,
Куда-то ломился, куда-то бежал,
Вчера ты был трезв, а сегодня – напился,
Вчера был в семье, а сегодня – вокзал.
Какой в этом смысл, для чего это надо,
Крутиться волчком, по замерзшей земле,
Быть вечной игрушкой…, вот это – награда,
Иль хлеба – буханкой, на грязном столе!
Быть трезвым «героем», с потушенным взглядом,
Иль пьяным «изгоем», с красивой мечтой,