Мои мысли мои бабуины
Выпадает день за днём.
И самое странное это-то,
Что мы сами же её не бережём.
Без устали на прочность проверяем её.
Как будто у нас, в запасе, есть ещё и ещё…
Жизнь… что это такое?
Чтобы жить готов на все её условия.
Подлаживаешься под неё,
Подстраиваешься.
И всё равно получается как-то нескладно.
В одной великой книге сказано:
«Раздай всё людям и будет тебе счастье».
Но сомнения грызут тебя,
Как древо черви,
Ведь своя рубашка всегда ближе к телу.
А значит, как не крути,
Сквозь игольное ушко тебе не пройти.
Чтоб в новой жизни занять лучшее место,
Чтоб там тебе, было, тепло и не тесно.
Если так-то живи, как живёшь.
День прожил, что надо ещё?
И как не пытайся понять эту жизнь,
Как вышло – так вышло…
Значит: так тому и быть.
Жизнь… что это такое?
Какое короткое, но ёмкое слово.
И уж так устроен наш свет,
Что ничего её ценнее нет.
Люди говорят: «Чудес не бывает,
Всё это сказки, всё это в сказках».
Вот так живут и живут люди.
Не понимая, что жизнь это и есть чудо.
Басня про соловья и лошадь
Как тo, раз, соловей задремал на ветке,
А очнулся уже у человека в клетке.
И придя в отчаяние, от судьбы своей горькой,
Завёл песню во всё своё горло.
А человек стоял и слушал в умилении.
И душа его благоговела.
А когда певец смолк, видно смирился.
Он принёс ему зёрнышек и прохладной водицы.
Вот так и началась у соловья его служба.
Его перестали волновать бескормица и стужа.
И вообще все его исчезли заботы,
У человека он зажил, как за пазухой у Бога.
Дни его, мирно, текли за днями.
Соловей свыкся и перестал печалиться.
Нет свободы? Да ну её к такой-то матери.
Тепло, сытно, что ещё надо?
И петь, опять же, ни кто не заставляет.
На это дело нет никакого плана.
Хочешь петь пой, а нет – ешь да спи
И вообще просто живи для красоты.
А была у человека, ещё, и лошадь.
Его первая помощница.
Боевая подруга, его кормилица.
Без неё нет, прям, ну ни какой жизни.
Во все дни он усердно пользовался ею,
Марусю, свою, не жалея.
«А чё её жалеть(?) – на то она и лошадь,
Ведь я её и купил для работы».
А случись захворает – так человек ей не верит,
Он её тогда хворостиной лечит.
И нет у неё ни выходных, ни праздников,
А во сне ей снится: «Но пошла, зараза!»
И доброго слова он ни когда ей не скажет,
А зачем(?) ведь работать это её обязанность.
Её дело возить и пахать.
«Где ж это видано чтоб жрать задарма?»
Так и шли за днями дни,
Не заметно сложились в годы они.
И вот, как-то, однажды утром,
Человек увидел: что-то не «так» с его другом.
Соловей стал петь всё реже и реже.
И вообще он стал каким-то блеклым.
Ну, какой смысл такого держать?
Пускай летит на волю помирать.
«Ты так долго радовал моё сердце, –
Сказал человек, открывая дверцу. –
Cейчас лето, стоят тёплые дни,
Что ж лети, свой век на воле доживи».
И тут печаль вошла в сердце человека,
Ему вдруг подумалось, что и он не вечен.
Но жизнь берёт своё, ждут дела
И вот человек уже пришёл в себя.
Соловей умер через несколько дней,
В кругу своей родни и друзей.
Они воздали ему все почести,
Могилка получилась красивой очень.
И как положено: родня и друзья
Его оплакивали три дня.
Потом поклялись его не забывать,
И образ его светлый в своих сердцах держать.
А в один из дней человек войдя в конюшню,
Вдруг, увидел, что не «та» его Маруся.
Увидел он, что лошадь сильно сдала.
Ну как такую запрягать?
Человек сказал: «Вот так штука».
И ещё раз внимательно осмотрел Марусю.
Потом её вывел в свой ухоженный дворик…
Выматерился, сплюнул и… повёл на живодёрню.
За неё он получил какую-то деньгу,
А Марусю в тот же день пустили на колбасу.
Человек тот был толковый хозяин,
У него ни чего не пропадало даром.
А на другой день в сельпо
Он купил себе колбасы кусок.
Ел он и не знал, что ест свою Марусю.
Ел с удовольствием, колбаса была вкусной.
Так что ж из этой басни выяснили мы?
Что по-разному они окончили свои дни.
Один на природе, в окружении семьи.
Другую дерьмом, потом, в сортир снесли.
Так какова ж мораль этой басни?
Тут, пусть, каждый сам для себя решает.
Я ж думаю так: «Что благодарность
Не всегда по заслугам выпадает».
ГРУ
Уж много лет в мире стоит шум,
Агенты ГРУ и там и тут.
Дескать повсюду торчат наши уши.
Мол, мы их свободный мир рушим.
Что вы, гоcпода, как можно?!
Если видите уши –
То это не мы, уж точно.
Мы профессионалы и были такими.
Ведь это мы бомбу у вас стащили!
На Даунинг стрит у нас своя норка,
И весь премьер министр, как на ладони.
И Белый дом у нас весь под контролем,
Там каждый лакей пагоны ГРУ носит.
Мы сети на всё и всех расставили,
Что поделать раз жизнь такая.
Ведь наши партнёры тоже не дремлют
И мы с ними каждый день стенка на стенку.
Петров и Баширов засветились
Потому что выполняли операцию прикрытия.
Скрипали ж проводили операцию по внедрению,
Сработали, как учили, себя не жалея.
А если завтра Родина прикажет:
«Лечь костьми», – так значит ляжем.
Но приказа такого мы не ожидаем,
Ведь страна дорожит нашими мозгами.
Мы знаем все тайны этого мира.
Для нас не существует дверей закрытых.
Кто нам интересен,
Того подкорку мониторим.
И если надо – даже в сны его заходим!
А вы там, за бугром!
Не надо нас бояться.
Просто спрячьте зубы,
И перестаньте скалиться.
И даже не пытайтесь взять над нами верх.
Петровых и Башировых у нас хватит на всех!
Да, мы там, мы тут, мы в принципе везде.
Мы агенты КГБ.
И даже горшок под зад, Её Величеству, ночью
Наш человек подносит.
ЦРУ лишь щёки дует,
А в действительности ГРУ миром рулит.
ФСБ всесильно, как никогда,
Спи спокойно любимая страна.
Пора к психиатру
Я начинаю осознавать,
Что, от чего-то, начинаю принимать
Пустоту за точку опоры.
И начинает раздражать
Если некуда бежать.
Или слабый свет сквозь шторы.
То вдруг…
Неясный звук ворует полдня.
То цепенею, от поцелуя холодных губ
И от столкновения с живой мухой
Прихожу в себя.
Я сито, через которое время
Проводит свои воды.
И если в нём хоть что-то остаётся
То я кто-то.
Я радуюсь боли, которая спасает.
Я радуюсь голоду,
Который мыслить заставляет.
Я радуюсь измене, которая освобождает.
С руками грязными, по локоть, в суете.
Я стараюсь доказать себе,
Что можно в жизни обрести тот час,
В который жизнь подарит жизнь нам.
Что можно стать, а не только быть.
Что надо только возлюбить:
И эту жизнь и этот быт,
То, что тебе дано…
Каждому своё, каждому своё.
Я видел год короче дня,
Я замерзал вблизи огня.
Всё больше к мысли привыкая,
Что у других судьба иная.
И как дарила смерть, в награду,
Покой… и муки отступали.
Я маленький отрезок времени,
Я такой же, как и все вы.
И порою мой карман,
Вместо кошелька,
Оттягивает наган.
А иначе как?
Ведь я же живу среди вас.
Чего-то добиваюсь своим умом,
Чего-то добиваюсь своим горбом.
Но меня не надо путать
Ни с кем другим.
Это очень бы не понравилось им.
Всё, что с нами происходит
Было до… и будет после.
И… пусть я менее удачлив.
Но я жив, значит счастлив.
Гарная дивчина, из мюзикла «Чиполлино и его братва»
Ты была, даже, краше других.
Крепко стояла на своих двоих.
И как все мечтала о чём-то большем:
Как водится только о хорошем.
Ты мечтала из пешки превратиться в ферзя,
Что б сказкой, вдруг, стала жизнь твоя.
А те, кто предлагали тебе руку и сердце,
Сладко обещали всем обеспечивать:
«Лишь только в правильный союз войди.
И больше ни в чём не будешь знать нужды.
Заживёшь краше, всех остальных лучше.
Будешь щеголять в кружевных трусиках!»
Ты внимательно изучала всех женихов,
Надеясь, что чутьё тебя не подведёт.
Слушала советы друзей и подружек,
Чтоб, как говориться: «не сесть в лужу».
Все предложения были очень лестны.
Тебя соблазняли заманчивыми проектами.
Ведь за тобой шло солидное приданное.
Женихи головы от тебя потеряли.
Ты металась от одного к другому,
Каждый был хорош по-своему.
И вот ты сделала выбор,
Решив сыграть по крупному,
Взяла… и отдалась за печенюшки!
Сделав выбор ты, уже, предвкушала,
Как за их столом будешь им равной.
Как тебе уже, вот – вот, на пальчик,
Наденут колечко с бриллиантом.
Как тебя нарядят в подвенечное платье
И красивой фатой украсят.
А потом поведут под венец,
И вручат жениху, о да это хэппи энд!
А потом, как положено, медовый месяц.
А это, как водится, секс и путешествия.
И однажды ты скажешь, всё вкушая сполна:
«Жизнь удалась, да жизнь удалась!»
Но отчего-то, вдруг, всё пошло не так.
Тебя в место кирхи погнали на майдан.
Прогнали сквозь строй нацистских ублюдков
И сделали из тебя потаскуху.
А потом ради, чьих-то, высших интересов
Тебя прогнали через Одессу.
Тебя су…у повязали кровью,
А в место жениха отдали сутенёрам.
Изнасиловали тебе все мозги,
Чтобы ты забыла русский язык.
Заставили гордиться своим народом
Зато, что он выкопал Чёрное море.
Теперь ты стала совсем другой,
А для кого-то совсем чужой.
От печенюшек не осталось и крошки,
А сутенёры крепко держат тебя за горло.
Но в новой жизни, как это не странно
Тебе тоже многое пришлось по нраву.
Волчьими крюками украшаешь себя,
Серьги со свастикой в твоих ушах.
Извлекла из могил каких-то упырей
И в них признала своих вождей.
Бьёшь в барабаны, им без устали зигуя,
Видать печенюшки вставили круто.
А кожа твоя стала цвета хаки,
Вся покрылась кровавыми пятнами.
И невзирая какой на календаре день
Стала строить свой хохляцкий рейх!!!
Украина, Украина…
Ведь ты была умною дивчиной.
Как скажи: с тобой могло случиться такое,
Что отдалась ты в руки сутенёрам?
Украина, Украина…
Что сказать: «Что было-то уплыло».
А в новой жизни тебе досталось лишь место
Девки с пониженной социальной ответственностью…
Закуток вселенной, из мюзикла «Будьте вы все прокляты»
Однажды нас выпихнули, в этот закуток вселенной.
Из чрева матерей мы вступили на землю.
Чтобы здесь отбывать свой срок,
Пока нас не простит Господь.
Наверное, в той жизни,
Мы очень сильно грешили.
И вот нас за это покарать решили.
Нас отправили в Ад,
Про который мы, что-то там, слышали.
А теперь, вот, воочию увидели.
Нас отправили в Ад под названием Земля.
Чтобы здесь мы искупили свои грехи сполна.
И нам ещё повезло, мне так сдаётся,
Других вон отправили в Ад под названием Солнце.
Здесь души должны пройти очищение,
А Земля для этого самое подходящее место.
Так решили на самом верху, что ж Ему видней,
Он вообще во вселенной заправляет всем.
Нас отправили в Ад под названьем Земля,
Чтоб здесь прошла очищение душа.
От всего, чем в прошлой жизни она себя загадила.
Каждая сама для себя должна стать ассенизатором.
Очищение должно придти через страдания и муки.
Да уж, с нашим верховным не забалуешь.
И вот теперь в поте лица едим хлеба кусок,
Во всёх делах своих себе надрываем пупок.
Душ здесь, уже, собралось миллиарды.
И всё прибывают, и всё прибывают…
Сплошь все грешные, а иных сюда и не отправляют,
Конвейер работает не переставая.
И вот души женщин, мужчин каждый день
Пытаются искупить, здесь, какой-нибудь свой грех.
Но, как правило, за каждой грехов, ох как, много водится.
Так, что души, похоже, тут надолго.
Искупать грехи это тяжёлая работа,
Такая не каждой душе по плечу приходится.
И я заметил: если честно
Для искупления грехов Земля не лучшее место.
Но каждая, изо всех сил, старается.
Но при этом, как ни странно,
Всё больше и больше в новых грехах увязает.
И как водится, этого, не замечая.
И так здесь каждый день всё идёт по кругу:
Только душа искупит, какой-нибудь, свой грех
Другой обретает тут же.
И вот так и превратилась Земля из Ада,
Просто в один большой грех.
И души, в смятении, мечутся,
И шлют свои депеши на верх.
Мол так и так: «Смилуйся и прости.
И пройти очищение подсоби.
У нас здесь всё так запутанно,
Так всё сложно,
И пройти очищение ну ни как невозможно.
Вот прими в дар большую свечу
И если надо ещё принесу.
Вот смотри: на храм жертвую.
И поверь, Господи, от чистого сердца».
Но тот, кто Адом и Раем управляет
Редко когда на просьбы душ откликается.
Он совсем не прост, его свечой не проймёшь.
Но души не отчаиваются и вдобавок держат пост.
Праведные же души живут в том, в лучшем мире.
Их к нам сюда не заманишь, ни какими коврижками.
Это где-то очень далеко и в тоже время очень близко.
Они там живут без всякой нужды,
И без всякого риска.
К примеру, там деньги совсем не нужны.
Поэтому им не надо на работу ходить.
И вообще им ни в чём, там, надрываться не нужно,
Лежи себе и лежи, с остальными дружно.
И у нас грешных душ уж так заведено,
Что о праведных душах только хорошо,
Или вообще ничего.
Мы их не беспокоим – они нас.
Лишь иногда с ними встречаемся во снах.
То место, меж грешных душ, называется Раем.
А у них там Земля, воистину, считается Адом.
Ведь худшего места для грешных душ и не сыскать.
Ведь всё, что нас здесь окружает – мучает нас.
Болезни, холод, голод… словом не перечесть всех мучений.
Ненависть, зависть, подлость – мучают души ежедневно.
И все души, что здесь обитают
Каждый день друг другу мозг выгрызают.
А в Раю что… лежи себе да и лежи.
Если скучно(?) – пой псалмы.
Но мы давно смирились, как-то, ко всему притёрлись.
И почему-то в Рай нам, грешникам, ну никак не хочется.
Нам грешникам Ад, как-то, больше по душе.
И мы готовы сколь угодно любые муки терпеть.
И даже когда в Аду всё кубарем катится,
Мы из последних сил за свой Ад цепляемся.
А некоторые души и здесь, в Аду, неплохо устроились.
Я думаю, что они и в той, прошлой жизни,
Тоже были боссами.
У них всё, как-то, сладилось, схвачено, всё устаканилось.
И средь нас грешных душ,
Эти грешные самые, самые…
Но эти и не думают искупать свои грехи.
Они не ведают в этом никакой нужды.
Сдаётся мне: они такого слова и не знают.
И что живут в Аду даже и не подозревают.
А если такой душе в глаза посмотришь ты,
Вдруг так однажды пересекутся ваши пути,
То не увидишь честнее взгляда.
А взгляд у неё ещё тот, как у того… того самого гада.
Вот так и варимся мы здесь все вместе,
Скованные одного греха цепью.
Адского пламени нас лижут языки, а мы только крепчаем.
И в день положенный праведников навещаем.
Однажды нас выпихнули, в этот закуток вселенной.
Из чрева матерей мы вступили на землю.
Чтобы каждая душа здесь тащила свой срок.
Пока не очистится и её не простит Господь.
И каждый из нас убедился в том уже не раз,
Что его Ад здесь и сейчас.
И каждый из нас убедился в том уже не раз,
Что у каждой свой Ад.
Парадоксы
Я вижу, я слышу, я думаю…
Как многое в сторону отложить бы хотелось.
И чаще всего говорю о том
Чего не имею, а уже приелось.
Я в минуту тысячу раз сыт и голоден,
Безнадёжно болен и классически здоров.
Суета отняла всё на откуп
Не оставив мне даже снов.
Я мечтаю, гадаю, прикидываю…
И прикидываюсь иногда.
Прислонившись украдкой к кому-то
Краду немного чужого тепла.
И при всём остаюсь доволен,
Как будто,
Поднял с тротуара никем незамеченный пятак.
И почему-то не заглядываю в места,
Где состояния ждут меня.
Я верю, ищу, приспосабливаюсь…
Каждый рас поражаясь своей примитивности.
Я боюсь дразнить суету,
Она отыграется на моей пассивности.
Я слыву грубияном, потому что все знают:
Не терплю двуличья, кокетства.
И бесконечно благодарен всем тем,
Кто в заботах о себе,
Для меня оставил немного места.
Читаю, ищу, вычисляю…
Останавливаюсь, прохожу мимо.
Словом: всё как у всех,
Вместе с кем посетил этот свет.
Восхищаю и восхищаюсь,
Дарю и отнимаю.
Я жизнь, ведь так может статься?
Осторожно, не прикасаться.
И сказал Господь…
И сказал Господь, создав человеков:
«Послушай Адам, послушай меня Ева.
Отныне вы станете супругами зваться
И во всём друг друга держаться.
А чтоб линии жизни не прерваться,
Ведь, увы, может случиться всякое.
Чтобы мой труд не оказался напрасен
Наказываю впредь: Плодитесь и размножайтесь!
Да будет, Адам, к жене твоей влеченье,
А ты, Ева, не познаешь пресыщенья.
Жить же вам я даю вечную,
А Рай вас всем обеспечит.
Теперь же, человеки, узнайте мою волю:
Продолжение рода я называю Любовью.
И наказываю: Во веки веков исполняйте мою волю.
Люди – человеки, занимайтесь любовью!
А если, Адам, устанет твоя штука…
Ты налегай на калорийные продукты.
Запомни: алкоголь на потенцию влияет
И здоровье будущих деток подрывает.
А ты, Ева, следи за собою,
Будь для мужа музой и мечтою.
Соблюдайте гигиену, это очень важно.
И плодитесь, плодитесь, плодитесь!
И размножайтесь!
И вот вам ещё некоторые наставления:
Живите, во веки веков, в любви и доверии.
Ешьте всякие плоды, здесь много всякого добра.
Но только не от древа познания добра и зла.
Я его не для вас взрастил.
И вообще не знаю: зачем я его сотворил?
Так… о чём это я?
Ах да…
А как соскучитесь по мне я навещу вас вновь,
Каждый раз!
Каждый раз!
Ведь Бог есть Любовь!
Бог есть Любовь!
Бог есть Любовь!»
Когда-нибудь, из мюзикла «Все там будем»
Когда-нибудь, так сложатся звёзды,
Что ты отправишься в своё прошлое.
Не успев закончить свои дела,
Кто-то в путь отправит тебя.
Откуда-то к тебе, вдруг, придёт понимание,
Что писать твою повесть чернил не осталось.
Великий писатель ставит, вдруг, точку.
Глупыми вышли последние строчки.
Когда-нибудь в твоё сердце, без стука,
Войдёт покой.
И, вдруг, все проблемы решатся
Сами собой.
И у тебя никто не спросит:
«Брат, когда свои дела закончишь?»
Как орден тебе будет дарован,
Последний вздох.
И небытие впустит тебя в свой чертог.
Днём или в ночи
Тебя, ещё немного, на прощание, покрутит
Вокруг своей оси.
Твои болезни тебе напомнят,
Что ты ещё жив… но уже не борешься.
А потом покой, со всех сторон, тебя обступит.
Возможно возле тебя засуетятся люди.
И замки пудовые лягут на уста твои и веки.
Господи, ну как-то, всё, неправильно это!!!
Всем необходимым тебя тут же обеспечит
Администрация отеля под названием «Вечность».
Комфортнее для отдыха места не найти,
Всё-таки миллиарды звёзд!
Другой такой… поди поищи.
И всё о чём мечтал ты:
О равенстве, о братстве.
За что глотку драл, за что сражался.
Там добра этого хватает с лихвой.
Там ты каждому брат, там ты каждому свой.
Возможно о тебе потом сложат оды и в песнях воспоют,
А именем твоим улицу или звезду назовут.
Люди простят тебе все ошибки
И станут восхищаться твоей улыбкой.
А быть может будет всё наоборот,
Ведь у нас, эх…такой народ.
Повесят на тебя «всех собак»
Или анегдоты о тебе сочинят.
А ещё будут спрашивать друг у друга:
«Скажи мне, брат, скажи мне подруга:
Как могло с нами случиться такое, как?
Как будто он всех нас околдовал!?!
Мы пели о нём песни…
В честь его слагали оды…
С его именем на устах громили народы.
И не узрели Дьявола в обличии Бога?»
Вот так…или как-то так…
Всё у нас день за днём движется.
Небесные писатели, под руководством Господа,
Без устали строчат свои вирши.
Которые потом превращаются в наши
Биографии и судьбы.
В соответствии с которыми мы рождаемся, живём.
И становимся трупами.
Когда-нибудь так сложатся звёзды…
Мы отправимся на суд,
Прихватив с собой своё прошлое.
А прошлое мы храним в ларце
И ничего ценнее его на свете нет.
Ларец под названием душа
Даётся нам от Творца.
И живущим дано его набить, кто чем сможет.
И кто-то заполнит его дерьмом, а кто-то розами.
Ария Владимира Ильича, из мюзикла «1917»
Хоть под какими звёздами родись,
Хоть с какими знамёнами по жизни иди,
Хоть каким идеям служи…
Знай: у тебя всегда будут враги.
Стой или беги.
Смерди или гори.
Протухай или цвети…
Знай: у тебя всегда будут враги.
Болтуном будешь или молчуном слыви.
Правду молви или лги.
Восхваляй или клевещи…
Знай: у тебя всегда будут враги.
Отнимай или дари.
Жертвуй или прибереги.
Разори или сохрани…
Знай: у тебя всегда будут враги.
Убей или оживи.
Приобщи или отлучи.
Возьмись или отступи…
Знай: у тебя всегда будут враги.
Угождай или себя сохрани.
Рискуй или откажись.
В массе живи или отгородись…
Знай: у тебя всегда будут враги.
Мудрецом или глупцом по жизни иди.
Гением или идиотом слыви.
Благородным человеком или подлецом ходи…
Знай: у тебя всегда будут враги.
Дай миру свет или ввергни мир в тьму.
Люди тебя, всё равно, никогда не поймут.
Для всех или для себя живи…
Знай: у тебя всегда будут враги.
Поэтому живи и не парься.
А, тех, кому ты не нравишься…
Посылай «куда подальше».
На всех никогда не угодишь,
Уж так устроена эта жизнь.
Для кого-то ты сладкий,
Для кого-то ты гадкий.
Но, всё-таки, гадкий чаще.
Поэтому живи и не парься.
Главное будь честным перед самим собой,
Тогда тебя поддержит внутренний голос твой.
И тогда, до людского мнения,
Тебе не будет никакого дела.
Страшна песня!
Когда всё рушится вокруг,
В ушах стоит безумный шум.
Когда, какие-то, шаги
Вас отделяют от петли.
Подумай: стоит ли бежать,
Туда, где будешь ты всегда,
Жит в сожалении о том,
Что всех не взял сюда с собой?!
Тебе сейчас не повезло,
Но ты смейся все назло.
Ты жил с «открытою душой»,
А кто-то пнул тебя ногой.
Теперь на многие года
Ты, может быть, уйдёшь «в себя»?
Забудешь: дружбу, верность, честь.
И станешь жить: как все, как все!
…………………………………….
Давно не знаешь ты потерь,
Стоит всё на местах теперь.
Теперь живёшь без суеты,
Ведь для тебя есть только ты.
И, где-то, в «глубине души»
Тому ты благодарен ты.
Кто без разбора: «Кто такой?»
Когда-то пнул тебя ногой!
Ты счёты свёл давно свои,
Теперь ногой пинаешь ты.
Ты: благороден, мудр, зол.
Ты истину свою обрёл.
Она стара, как та звезда,
Которая горит всегда:
