Границы (без)опасности

– Доставка, – послышался из-за двери глухой голос, и обладатель красной детали гардероба вообще вплотную прижался к замку.

– Какая, к чёрту, доставка? – возмутилась я, ощущая, как на плечи новой волной накатывает усталость.

– Еды? – раздалось всё так же глухо.

Весёлый утренний поход в туалет в чужой квартире. Шедевральное падение к ногам инквизитора-телохранителя. Искреннее ощущение, что я подалась в ведьмы и теперь должна гореть на святом костре. И. Мать его! Взрыв!

Нет, хватит с меня сегодня впечатлений. Идите нафиг.

– Не заказывала, – бросила я, уже собираясь стучать в стенку телохранителю, чтобы тот отработал своё жалование и избавился от незваного гостя, как из-за двери донеслось гораздо более знакомое:

– А роллы, пиццу, острые крылышки из KFC, хорошую компанию и замечательное настроение по коду одиннадцать-шестьдесят-девять? – по двери опять стукнули, кажется, ногой, и гость добавил: – Регинка, не тупи, иначе не отдам тебе крылья! И ты навеки останешься одинокой худой сучкой.

Я с такой скоростью ринулась обратно к двери, что запнулась о коврик и едва – снова! – не упала, заново сдирая колени. Но… ааа! За этим грёбаным куском металла прячется мой код одиннадцать-шестьдесят-девять и самая вкусная еда на свете. После которой придётся целую неделю восстанавливать фигуру, но…

– Вла-а-ад! – завизжала я, едва справившись с замком, и бросилась на шею высокому коротко стриженому шатену.

– Осторожно, мелкая, – рассмеялся он, приобнимая меня свободной рукой. – Расплющишь пиццу, сама поедешь за новой.

– Закажу, принесут домой, – мурлыкнула я, потираясь щекой о мягкую ткань красной толстовки и с наслаждением вдыхая аромат дорогущего одеколона (О-о-очень дорогого, знаю это наверняка, потому что сама его выбираю).

– Код одиннадцать-шестьдесят-девять этого не предусматривает, – проворчал Влад. – Во время него я должен находить тебя убитую горем и нуждающуюся в успокоении. Забыла, что ли?

– А я убита, видишь? – заявила я, отстраняясь и тыкая пальцем вглубь квартиры, где на паузе стояла игра. – Правда, не полностью, но уверена, если вновь возьму в руки джойстик, этот мерзкий босс меня добьёт.

– Кажется, зря я поверил твоему заполошному дяде и отменил все планы.

Покачав головой, Влад шагнул в квартиру, сгрузил на пол все съедобные «сокровища» и закрыл за собой дверь. Пока он прихорашивался в ванной, я успела стащить коробки и расставить их на кофейном столике. Воспринимать потерю Котика сразу стало чуть легче, зная, что на некоторое время попрощаюсь я сегодня не только с ним… но и с хорошей фигурой. Пицца, курица, роллы – рай настоящего гурмана.

– А сырный соус взял? – крикнула я, распечатывая упаковки.

– Угу. И барбекю тоже, – послышалось из ванной, и в дверях вновь появился яркий красавец-шатен. – И даже крылья заказал особо острые.

Куча еды. Кино или игра. Хорошая компания.

Мой код одиннадцать-шестьдесят-девять с самого раннего детства. И мой самый лучший на свете сводный брат, который до сих пор помнит все коды и позывные. Влад – сын второго маминого мужа, который был сразу после папы, и старше меня на пять лет. Правда, и с отцом Влада мамуля долго прожить не смогла, зато я до десяти лет считала дядю Женю своим вторым папой и жила на два дома. Даже на три: с папой, со вторым папой и с дядей Сержем, школьным другом отца.

Весёлое у меня было детство!

А код одиннадцать-шестьдесят-девять – самый редко используемый, но безоговорочно нами чтимый. Конечно, за двенадцать лет он во многом поменялся, но суть оставалась та же. Одиннадцать – многогранность, вечность, выход в открытый космос, трансцендентные жизненные проблемы. Шестьдесят девять – неразрывное единство, инь и ян, мужское и женское начало.

В общем, не знаю, как Влад в пятнадцать додумался до всей этой нумерологической чепухи, но код «11-69» означал одно: «впереди беда, с которой мы можем справиться только вместе». И с тех самых пор мы успешно справлялись.

– А теперь к делу, – Влад нахмурился, направляясь к дивану и по пути хватая с тумбочки мой телефон. – Сорок пять пропущенных вызовов. Это ни капли не смешно, Регина. Если бы ты сейчас мне не открыла, я бы выломал дверь.

Он устало плюхнулся на подушки и потянулся к контейнеру с роллами и палочкам, явно собираясь сначала разделаться с любимой темпурой. Лосось, сливочный сыр, апельсин и хрустящая корочка. Надеюсь, мне хоть парочка достанется.

– Извини, – я покаянно опустила голову, украдкой тоже пытаясь достать упаковку палочек. – Я была сама не своя весь день!

– По тебе не скажешь, – усмехнулся он, как бы невзначай отодвигая пакет подальше, чтобы я не дотянулась. – Кинулась на еду, как термит на вкусный кусок дерева.

– Эй, это же еда по коду одиннадцать-шестьдесят-девять! – возмутилась я. – Она снимает все имеющиеся дебаффы.

И только сильнее вытянула руку. Сейчас. Ещё чуть-чуть – и достану самыми кончиками…

– Скажи а-а-а, – раздалось над ухом, и в рот мне впихнули кусочек той самой вкуснейшей темпуры с апельсинкой. – А теперь с начала и по порядку. Что случилось? Пока не расскажешь, еду не дам.

Слишком жестокая угроза. Как бы ни хотелось обо всём забыть, пришлось вспоминать утренние происшествия.

-11-

Стас валялся на диване, читая книгу, и изредка лениво поглядывал на экран телевизора, куда выводилось изображение с камеры на лестничной площадке. В соседней квартире весь день было восхитительно тихо: то ли Регина вообще не двигалась, то ли была слишком маленькой и хрупкой, чтобы производить много шума. Хотя в последнем Вероцкий очень сомневался – в её умении «шуметь» и попадать в неприятности он убедился на собственном опыте.

Как Рассольцев раньше не додумался нанять этой девушке-катастрофе телохранителя или хотя бы няньку? А что? Одному его хорошему знакомому родители нанимали нянь почти в восемнадцать, потому что знали: за ним глаз да глаз нужен. Пацан, конечно, бунтовал знатно, зато не вырос ублюдком, как это частенько бывает у «золотой молодёжи». Сейчас успешно учился, вливался в семейный бизнес, можно сказать, окунался в него с головой…

Да уж, Регина в бизнесе была не просто с головой, он проник в неё по самые гланды. А может, и глубже. Мало ли, насколько жёсткий секс любит Рассольцев?

Стас усмехнулся, радуясь глупой шутке, и поднял взгляд на экран. В коридоре как раз намечалось какое-то действо. На лестничной площадке нарисовался прилизанный типчик, увешанный пакетами с логотипами служб доставки еды, и принялся воодушевлённо барабанить в дверь Светлаковой. Выглядел он более чем дружелюбно и напоминал обычного доставщика, работающего сразу на несколько контор.

Однако Вероцкий всё же подобрался и, не выпуская из поля зрения экран, вышел в прихожую, чтобы слышать, что происходит за дверью… и в случае чего успеть отреагировать. Пугать несчастного парня сразу как-то не хотелось. Вдруг Регина действительно решила с нервов устроить себе пир горой?

Но подопечная и здесь смогла его неприятно удивить. Распахнув дверь, она завизжала, как припадочная, кинулась на шею «доставщику» и сразу же утащила его в квартиру. Секунду назад парень в толстовке стоял на пороге, а вот уже в объятиях красивой девушки, которая силой заводит его к себе. Это что, бэкграунд порноролика о сантехниках и иных представителях спецслужб? Хотя вроде бы всё тихо: никаких стонов с порога и вообще…

Стас застонал сам, искренне предлагая себя стукнуться для профилактики головой о стену. Определённо, задание охранять любовницу крупного бизнесмена – более того, как недавно выяснилось, по просьбе этого самого бизнесмена притворяться горячо влюблённым в неё поклонником – плохо на него действовало. Любовницы, шлюшки, пошлые шуточки, утреннее «расслабление» в душе и мысли о порно? Куда он попал?

В очередной раз прислушавшись и не уловив за стенкой признаков борьбы, Стас решил оставить Регину с её «доставщиком». Не маленькая, сама разберётся, с какими мужиками и что ей делать. А он… он пока спортом займётся, сделает пару упражнений, с которыми можно развернуться в квартире, и подумает. Без сексуального подтекста. Пора кончать!

Прекращать. Конечно же, прекращать.

***

Когда я выложила Владику всю историю о телохранителе и взрыве от начала до конца, первую минуту он молчал, видимо, офигевая от насыщенности моей жизни. Потом покачал головой и просипел:

– Кажется, нашему коду не хватает спиртного. Я бы выпил!

– Спиртного нет, – охотно отозвалась я. – Есть энергетик. Рэд Булл окрыляет.

Теперь, когда я вывалила напряжение на собеседника, на душе сразу стало легче, а голова заработала, подсчитывая убытки и прикидывая примерные сроки, которые уйдут на ремонт Котика. Менять Кота я не собиралась, слишком его любила, но пострадал вроде бы только левый бок, а значит, можно проверить склад, поискать там подходящий каркас и подключить наших умельцев-механиков. А пока Кота будут лечить, буду нагло эксплуатировать телохранителя: покатает ненавистную ведьму на своей тачке, поработает ещё и таксистом.

– Реально? Рэд Булл? – скривился Влад. – Сердце пожалей, там же ударная доза!

Влад у нас в силу профессии специалист в выборе энергетиков. Проверил на себе действие каждого известного в наших краях средства (даже кустарщину пробовал и «по-особому» варил кофе с экстрактом гуараны) и сделал соответствующие выводы.

– Не хочешь, как хочешь, – я пожала плечами.

– Нет уж, гони сюда! Будем переваривать не только кучу еды, но и твои новости.

И мы переварили. Под тот самый слешер, который Влад внаглую допрошёл вместо меня. А потом ещё раз переварили, решив, что слешер – это слишком легко, нужен шутер. Когда переваривать уже не было сил, а мы валялись на диванчике, как два тюленя (Влад в позе морской звезды с джойстиком в руках, я – на нём, присосавшись, как клещ), кому-то под действием второго энергетика пришла в голову прекрасная идея врубить музыку и устроить танцы, как в детстве. В смысле, танцевать, конечно, будем не так убого, как в десять лет, да и вообще из Влада танцор так себе, поэтому дёргаться под музыку буду я, но (!) зато с настроением. С чувством!