Театр на кладбище

–Ах, ах, ах! А я и забыла совсем, что я – призрак! – и легонько толкнула женщину так, что та отлетела от Бориса в сторону.

– Сами-то, сами! Вместо волос – клок, и нос – синюшный! – продолжила смеяться она над матерью и та, ещё больше расширяясь от злобы, на лету встала в позу с намерениями проучить девчонку:

–Ах ты, маленькая дрянь!

И, собравшись, с силой оттолкнулась от земли, высоко взлетела и, протянув руки, попыталась схватить девушку за волосы, но та ловко увернулась от неё и захихикала:

–Что, мадам, лишний вес мешает?

Не обращая внимание на шутки девушки, женщина сжала кулачки и грозно направилась в её сторону:

–Вот я тебе сейчас устрою рай на земле!

Но толи действительно, лишний вес лишил её изворотливости, то ли девушка была бойкой, чем её мать, но в скором времени женщине пришлось опуститься на землю и, признав своё поражение, переключиться на спящего на траве Бориса:

–Какой мужчина! – перекрестилась она, коснувшись его губами. – Прости, Господи! Интересно, что там у тебя в голове?

С последними словами она зависла над мужчиной и, приняв горизонтальное положение, медленно опустилась вниз, сливаясь с его телом. Глубоко вздохнув и выгнувшись, тот на мгновение задержал своё дыхание, а затем глубоко выдохнул, приняв первоначальную позу. Пышнота одежды не позволила женщине полностью погрузится в своего избранника и она, на мгновение высунув руку из его тела, нащупала подол юбки и затолкала его внутрь.

Не известно, что похотливая дама делала с его внутренностями, но лицо Бориса вытянулось, смешно скривилось и затем он, словно почувствовав что-то, сладко застонал, поднимая брови и растягиваясь в слащавой улыбке:

–О-о-о-о-о!

–А он шалунишка! – на мгновение лицо женщины с удивлённо поднятыми бровями вынырнуло из мужского тела и вернулась обратно.

А затем из две женские и две мужские руки, нежно касаясь друг с другом, то сплетаясь, то расплетаясь между собой, страстно завальсировали в свете серебристой луны.

Тонкие костлявые пальцы обвивали крепкую кисть и скользили по гладкой ладони вверх-вниз…

Вверх-вниз…

Затем вошли прямо в брюшную полость Бориса, и он громко застонал.

Женские руки напряглись и, как казалось со стороны, принялись что-то вытягивать из нутра Бориса, но тут же мужские руки схватили их и с силой вытолкнули из себя.

Борис громко и с облегчением выдохнул, словно выплюнул что-то из себя и в тот же миг из его тела, кувыркаясь и выполняя фантастические па, вылетела полупрозрачная женщина и зависла в воздухе.

Оглядываясь по сторонам, она кокетливо поправила растрепавшуюся причёску и вздохнула:

–Видно, твоё время не пришло, голубчик. А жаль, очень жаль. Ты такой шалунишка! Прости Господи!

И, перекрестившись и закатив глаза, смущённо улыбнулась подлетевшей к ней дочери, и отряхивая юбку, опустилась ниже.

–Вижу, вы славно провели время, матушка, – шепнула ей на ухо подлетевшая девушка и, хихикнув, приготовилась снова удрать, но женщина горько вздохнула и, расправив ставшие трухлявыми юбки, села на землю:

–Докатилась! Развлекаюсь бог есть с кем. А всё он…, – на мгновение привидение задумалось, словно вспоминая кого-то, а затем как ни в чём не бывало, похлопало собеседницу по плечу:

–Не помнишь, как его по жизни-то звали? Я и забыла совсем… Джерри?

–Ну вы скажете! – укоризненно посмотрела на неё блондинка. – Томом ещё назовите!

–Микаэль? Вертон? – начала перечислять женщина своих земных любовников. – Имя у него было какое-то… Хорошее такое, любовное что-ли…

–Вспомнила! – замахала руками девушка и радостно подпрыгнула в воздухе. – Михай! Точно Михай!

–Михай? Ми?.. – задумалась женщина и покачала головой. – Да нет! Этот, как его… Милош! Да, да, Милош!

И, посмотрев друг на друга, женщины залились громким смехом и упали на землю, толкая друг друга в бока:

–Милошик – коржик! Ха-ха! Ха-ха-ха!

Однако, их истеричный смех неожиданно сменился грустными похлипываниями и, резко замолкнув, обе дамы, тяжко вздыхая, посмотрели друг на друга:

–Какая разница, как его там! – вытирая несуществующую слезу дырявым платком простонало контральто. – Лежит он где-то на старом кладбище…

–А душа нежиться в раю на пушистых перинах! – прервала её девушка.

–После того, что он с нами сделал? – возмутилась в ответ женщина, тут же перестав плакать. – Господь не может быть так несправедлив! Спаси меня, грешную! – и, перекрестившись, она вытянула в сторону неба кукиш. – Гореть ему в аду! Ярким пламенем!

И она так зло топнула ногой, что та провалилась глубоко в землю.

–Срок! Срок! Срок… – доносится из глубины мрачный тихий шёпот, и выползшая на лунный свет рука погрозила женщинам костлявым пальцем.

Ту же замолкнув, те посмотрели друг на друга, затем на спящих мужчин и, неистово завизжали:

–Срок! Срок! – и бросились к людям.

–Помоги нам, Господи! – закатив глаза перекрестилось контральто и, поочерёдно окинув взглядом Романа и Бориса, указала на первого:

–Этот! Будет с кем о Шекспире поговорить!

Мелькнувший между веток первый луч восходящего солнца упал на голову молодой девушки и её тело тут же стало обезглавленным.

–Милый, я буду ждать, – указала её рука на избранника и безголовое тело наклонилось к нему ниже в надежде поцеловать. Таким образом, скрывшись от солнечного света, девушка вновь обрела свою голову и нежно коснулась губами молодого человека.

–Пошли спать! – дёрнула её за рукав женщина, но в этот момент Борис широко улыбнулся и она, задержавшись около него на секунду, неожиданно нырнула в его тело.

–Апчхи! – мощно чихнул тот, и дама вылетела из него наружу:

–Хулиган! – вскинув голову произнесла она и, гордо подняв голову, направилась вглубь леса за напарницей.

Там, встав у своих надгробий старшая женщина закрыла глаза и медленно ушла под землю. Её же молодая подруга, ещё раз оглянувшись в сторону спящих молодых людей, послала им воздушный поцелуй:

–Я буду ждать тебя, милый! – крикнула она Роману и с разбегу сиганула в своё жилище так, что её юбка задралась колоколом высоко над землёй. Через мгновение в её складках показалась миловидная головка, которая, оглянувшись по сторонам и, не увидев ничего подозрительного, запихнула одежду вглубь могилы.

–Ты чего там копаешься? – раздался из-под земли недовольный голос.

–Да я так, матушка, развлекаюсь, – хмыкнуло в ответ сопрано и гробовая тишина окутала просыпающийся от ночи лес, из-за деревьев которого на поляну вышла невысокая темноволосая девушка, которая, пройдя мимо спящих мужчин, едва бросила на них взгляд, а затем растворилась в застилающем землю утреннем тумане.