Келецкие рассказы

–Живи, Дмитрий, сколько потребуется ,

будешь нам сыном, а детям – братом.

Кроме уехавшей дочери в семье Муравьёвых два сына, оба моложе Дмитрия, и два сына в семье Волхонцевых. Взрослые хуторяне и дети встретили нового жителя очень радушно. Жизнь на хуторе лучше, чем крестьянская в селе. Располагался хутор на возвышенном берегу реки Пра, где в раскиданных вокруг озерках и заводях было много всякой рыбы. Существует такое предание:

В семнадцатом веке под Москвой, в деревне Деулино произошло «замирение» с поляками, так называемый – Деулинский мир. Освободившиеся после войны опричники были отправлены на жительство в Рязанскую губернию, в Мещеру, где на берегу реки Пра, в двенадцати верстах от хутора Горки – Могино образовали деревню с таким же названием – Деулино. Сохранилось послание одного опричника своему брату в Москву:

–Поселились мы на берегу реки. Рыбы здесь столько, что её не надо ловить – она сама выпрыгивает на берег.

Леса сплошной стеной окружали хутор: с одной стороны реки красивая зелёная роща с вековыми дубами, заливаемая весенними паводками, с другой смешанный, преимущественно сосновый лес. У жителей хутора, мужская часть населения которого была прирождёнными охотниками, не было недостатка с дарами природы: в реке рыба, зайцы навещали огороды, а лоси частенько наведывались прямо к хутору. Весной тетеревиные тока собирали на лесных полянах до семидесяти красавцев косачей. Глухари, закончив токовать на облюбованных ими огромных деревьях, спускались на песчаные дорожки полакомиться мелкими камешками.

В сосновом бору вдоль реки собирали только белые и боровые белые грибы – на другие почти не обращали внимания. Сушёных и засоленных в бочках грибов хватало на всю зиму.

Хуторские братья были моложе Дмитрия, но в охотничьих и других лесных делах разбирались лучше. Быстро показали грибные и рыболовные секреты, и особенно обращению с ружьём в лесу.

Как можно добыть глухаря или тетерева на току, не нарушив птичьи бои: заранее, в дневное время, подобрав небольшое углубление, отгородившись от предполагаемого токовища небольшими кустиками. Ночью залечь в построенное таким образом укрытие, и ждать рассвета. Только немного забрезжит на горизонте, появляется первый краснобровый красавец тетерев, наделённый всеми цветами радуги, раскрыв веером белый хвост, зовёт остальных. Ребята предупредили:

–Ни в коем случае нельзя стрелять в первого появившегося тетерева. Это – токач! При выстреле в него ток распадётся. Когда соберётся много птиц, даже после выстрела патроном с бездымным порохом, они не разлетятся. Чтобы не нанести ущерб токовищу, можно добыть только одного тетерева.

Освоившись с хуторской жизнью, Дмитрий выбрал место на красивой зелёной поляне недалеко от хутора и приступил к строительству дома. Наверное, в силу красоты лесной природы, местные жители добрее и отзывчивее. Хозяева хутора с сыновьями дружно взялись помогать с заготовкой леса, да и плотники они оказались отменные. Дом вырос к концу лета. Присели отдохнуть на свежевыструганных скамейках. Сергей Григорьевич начал шутливый разговор:

–Можно запускать в дом кошечку.

Но и молодую жену пора заиметь!

Волхонцев Василий Матвеевич подхватил:

– Поди ведь есть зазноба в Незнаново?

Дмитрий смутился:

–Не успел обзавестись ни в Незнаново,

ни в Петербурге.

– Ну, это дело поправимо: есть красавица на примете. Всего двенадцать вёрст.

На другой день всё население хутора вместе с Дмитрием на двух подводах отправились на сватовство. Семнадцатилетняя девушка очень понравилась Дмитрию, ну а двадцатитрехлетний красавец просто не мог не понравиться.

Договорились о свадьбе в сентябре в построенном доме. Усилиями хуторян и жителей соседней деревни Ольгино, расположенной в трёх километрах за рекой, оборудовали столы, и на улице возле дома сыграли свадьбу. На столах много всякой снеди, к этому времени года поспевшей на огородах, много мясных и рыбных блюд. Родственники невесты довольно зажиточные люди, приехали на свадьбу на трёх подводах, запряженных рысаками. Брат невесты хороший гармонист. Жених спиртного уже не пил, но был весёлым человеком. Наблюдал, чтобы все выпивали, веселились, и развлекал гостей рассказами о жизни столичного города. Такой весёлой свадьбы не помнили местные жители.

Отшумела свадьба. Сложилась одна из простых российских семей, когда супруги не обременены высоким образованием, но наделены природным умом, добротой и душевностью. Несмотря на то, что Дмитрий общался с простыми рабочими людьми в Петербурге, в его лексиконе не было ни одного бранного слова. На шалости соседских мальчишек, иногда «навещавших» его огород, поругивался:

–Ах ты, колбаса!

Ольга тихая, скромная – всегда с необыкновенной теплотой относилась ко всем родственникам и гостям, непременно угощая чаем с мёдом, который Дмитрий получал со своей пасеки. Помимо пасеки, началом которой стали два улья, привезённые с Незнаново, и лошадки, на которой Дмитрий приехал на хутор, молодожёны стали обзаводиться и другим хозяйством, в первую очередь коровой. На работу Дмитрий устроился в лесничество, как и указал ему Генчель. В этом благополучном семейном гнёздышке с завидной периодичностью стали появляться дети: Надя, Настя, Катя. В 1900 году с наступлением нового века родился первый сын Владимир. Затем ещё два мальчика Матвей и Пётр, и девочка Аня. Как водилось в то время, девочки вырастали, выдавались замуж, обустраивались рядом, или уходили жить в семьи своих суженых в соседние деревни: Ольгино, Деулино, Борисково. Молодые семьи из соседних деревень обустраивались вокруг дома Дмитрия. Так постепенно образовалась деревня, основателем которой стал Дмитрий Васильевич Корябкин: деревня Горки.

Для сыновей Дмитрий Васильевич построил большой, красивый дом. Одна половина дома из нескольких комнат Матвею, другая такая же Владимиру.

Между этими половинами общая прихожая с большой русской печью и полатями. На печи и полатях – так называлась дощатая пристройка к печи – можно было собираться для детских игр, а также взрослые любили полечить спины на горячих кирпичах. Младшего брата Петра в детстве уронили с люльки – подвесной детской кроватки. Пётр после падения оказался с большим горбом, был мал ростом. Ему место жительства определили в семье среднего брата Матвея. Он стал незаменимым добытчиком: охота, рыбная ловля, грибы, ягоды. Жители деревни обращались к Петру за помощью по хозяйству. Только ему доверяли перевозить детей через речку Пру в Ольгинскую школу во время весенних паводков. На своей плоскодонной лодочке с одним веслом, как дед Мазай, он находил самый безопасный способ проплыть между вековыми дубами, заливаемыми водой.

Братья Владимир и Матвей получили хорошее по тем временам образование в школе соседней деревни Ольгино.

Четыре класса церковноприходской школы, природная цепкость ума, хорошая генетическая наследственность, позволили братьям длительное время работать руководителями различных лесничеств.

Средний брат Матвей Дмитриевич после службы в армии возвратился в родную деревню. Много лет возглавлял местное лесничество. Женился на девушке, с именем, как и у матери – Ольга. Родили и воспитали шесть детей, все девочки. Две девочки выросли, вышли замуж за местных, внуков первопоселенцев хутора Горки-Могино, которые приютили Дмитрия при переезде с Незнаново. Расселились в родной деревне, и радовали родителей внучатами. Судьба остальных связана с областным центром Рязанью, но родные лесные места не могли никого отпустить от себя. Создавая свои семьи, рожая детей, все впоследствии построили себе дачные домики в родной деревне, где до сего времени соседи называют местность «уголок Корябкиных», а в центре деревни ещё стоит дом, построенный Дмитрием Васильевичем в начале двадцатого века для сыновей: Владимира, Матвея и Петра.

Лесничий

Революционные события 1917 года в лесной деревне прошли незаметно. Никаких погромов и раскулачиваний здесь не было.

В 1919 году старшего брата Владимира призвали в армию, но послужить и принимать участие в последовавшей гражданской войне пришлось недолго. Тяжело заболел бушевавшим в то время тифом и после госпиталя был комиссован.

Полностью выздороветь помогли благодатные родные места, и имевшиеся в семье лесные снадобья: барсучий жир, бобровые настойки, чай из берёзовой чаги и другие народные средства. Местное лесничество «Озёрное», обосновавшееся на Горках, направило Владимира на обучение лесному делу в районный центр. К концу учёбы из Горок приехали родители. Знакомый житель соседней деревни Ольгино сообщил им о своих родственниках, живущих в Туме и имеющих четырёх дочерей:

–Две из них на выданье.

Так тогда назывались девушки, достигшие шестнадцатилетнего возраста.

Дмитрий Васильевич с женой Ольгой, пригласили с собой Владимира и отправились по адресу, сообщённому им жителем Ольгино. В семье Косаревых ничего не знали о предстоящем сватовстве, но при появлении незнакомых людей с молодым человеком поняли:

–Заходите, будем знакомиться.

Мы уважаем всех гостей.

Хозяин дома Алексей Андреевич с одного взгляда определил полное родство пришедших мужчин. Взрослый, совершенно седой лет пятидесяти мужчина и уже слегка начинающий седеть молодой человек лет двадцати. Светлые приветливые лица с каким-то добродушным взглядом серых глаз, слегка удлинёнными, украшавшими их горбинками носами. Отец с сыном, не иначе! Ну, а скромная женщина – жена и мать.

Кроме хозяина в просторной прихожей большого кирпичного дома была вся большая семья: жена Нина, четыре дочери; старшая Матрёна, вторая по возрасту Марина, две тринадцатилетние девочки – близняшки и два мальчика трёх и пяти лет, Яша и Андрей.

Дмитрий Васильевич сообщил, что называется с порога:

–Мы из деревни Горки. Хотим познакомить

сына с вашей дочерью и, если

покажутся друг другу, поженить.

Все дочери стали собирать угощение на стол.

Дмитрий Васильевич попросил хозяина:

– Не беспокойтесь. Ни я, ни мой сын

спиртного не употребляем.

Оказалось, что хозяин тоже не был большим любителем выпить, но пригласил пришедших:

– Вы с дороги, да и у нас подошло обеденное время, так что убедительно просим за стол.