Лето наших надежд. Девять Жизней

Через пять лет брака Сергей не выдержал и расстался с женой. Благо дела шли неплохо и он смог купить квартиру жене и сыну, а также небольшую квартиру себе. Жить с матерью Сергей не хотел категорически.

Не успел он насладиться свободой, как встретил Марту, и влюбился, как мальчишка.

Проблемы не заставили себя ждать: бывшая жена и мать прознали о появившейся у Сергея женщине и вдруг подружились между собой, создав каолицию против «новенькой». Теперь Сергей постоянно требовался то матери, то бывшей жене по вопросам, связанным с ребёнком.

Мать зазывала Сергея к себе под всякими предлогами и либо расхваливала его бывшую, либо одновременно приглашала Лену с ребенком в гости.

Марта тоже оказалась властной дамой и не могла терпеть постоянных отлучек своего мужчины по первому звонку его матери или бывшей жены. Тем более они с Сергеем расписались и Марта имела законное право на внимание и время своего мужа.

Сергей лавировал между матерью, бывшей женой и Мартой.

Однажды Сергей поведал о своей нелёгкой жизни другу Виктору.

Виктор вынес вердикт:

– Ты просто женщин не тех выбираешь, на матушку твою похожих, и старше себя, хотя и на год, на два, но старше. Бабы вообще всегда раньше нас, мужиков, взрослеют. Ты в молоденькую лучше влюбись и беги от этих тёток.

Так Сергей и сделал. Нет, ничего специального. Был в гостях без Марты и познакомился со Светочкой.

Девушке было 22 года, скромная, нежная, в рот Сергею смотрела.

Объявил Сергей Марте, что встретил свою судьбу. Их дочери было два года, квартиру он оставил семье, а сам снял жильё и зажил там со Светочкой.

Мать и Лена вдруг полюбили Марту и Сергею звонили уже три властных женщины, требовали то одно, то другое. А тут вдруг Светочка превратилась в настоящую фурию. Она закатывала скандалы, прятала ключи, не давая Сергею поехать передвигать шкафы или бежать за продуктами. Теперь Сергей метался между матерью, Леной, Мартой и Светой.

– Не в возрасте дело, – говорил он другу Виктру. – Вот и молодая точь в точь такая же, как все мои бабы.

Виктор не знал что ответить. Друзья пили чай, спиртное Сергей не употреблял, так как и мать, и Лена, и Марта и Света, учуяв малейший запах такое бы ему устроили, что мало бы не показалось.

Долго общаться с Виктором не пришлось, звонила мать, следом за ней Лена, за ней – Марта и в довершении – Света. И всем что-то срочно было нужно от него.

– Виски есть? – спросил Сергей.

– Ну давно пора! – обрадовался Виктор.

Друзья распили бутылку, телефон Сергей отключил.

От Виктора Сергей отправился не домой, а на вокзал, взял билет до Сочи. В Сочи жил его очень хороший друг по институту, Гриша.

– Перекантуюсь у Гришки, а там видно будет, – подумал Сергей.

В купе вошла симпатичная девушка лет тридцати:

– Мужчина, помогите-ка мне вещи разместить и давайте знакомиться. Я – Маша. Нет, эту сумку не наверх кладите! Вот так, правильно. А теперь сходите-ка за чаем к проводнице, и узнайте, почему радио не работает.

– Видимо от судьбы не убежишь, – подумал Виктор и побежал за чаем.

В тисках судьбы

Ольга Бабошкина

Зажав в тисках своих объятий,
Судьба будила по утру.
Вот выстою или умру?
Во лбу не надо семи пядей,
Чтобы понять её игру.

Бегу. Куда? Пока не знаю.
Едва светает, тишина.
И правда началась война?
Не видно ни конца, ни края.
Мне тяжело, пришла беда.

Я подбежал, однако, к речке.
Стою один на берегу.
Но как я перейти смогу?
Мне бы какую-то дощечку…
Нашёл. Теперь на ней плыву.

Мне плохо, и совсем не просто.
Волна накрыла с головой.
Но как же хочется домой!
Я очень маленького роста.
Бороться нелегко с судьбой.

Судьба меня толкает дальше.
Ну, слава Богу, переплыл.
Я очень многое забыл.
Иду вперёд. Как много фальши.
Бороться дальше нету сил.

Я встал, как вкопанный, в испуге.
Горят леса, кругом пожар.
Нет никого, теперь я стар…
Но где же вы друзья, подруги?
Я б многое сейчас отдал…

Огонь бушует. Правда ваша.
Я проиграл, сдаюсь, судьба.
Была ты, как всегда права,
И пусть сия минует чаша,
Жестокая твоя игра…

Что ж, хорошо хоть понимаешь,
Что ты один полнейший ноль.
Так слушай, что скажу, изволь.
Я вижу сильно ты страдаешь,
Одежду всю изъела моль.