Мечта
Старинный наперсток
Маайыс, одна понуро идет домой с речки. Соседские дети не захотели с ней играть, купаться, стали дразниться
– Посмотрите, на ней мальчиковые трусы ха-ха-ха! Ты что, дедушкины стащила? ха-ха-ха!
Маайыс сирота, поэтому донашивает чужие вещи, и ей от этого стыдно. Раньше, когда родители были живы, а они были оба молодые красивые и работящие, никакие дети над ней не смеялись, наоборот, все зазывали ее к себе в гости. Но три года назад торопясь домой с рыбалки ее родители утонули. Так считалось, но не нашли ни тел, ни пожитков, а только одну перевернутую лодку. А у людей все непонятное и неизвестное вызывает опасение и страх. С тех пор все в их жизни сразу переменилось. Не только дети перестали играть с ней, но даже взрослые перестали заходить к дедушке с бабушкой. Дед понемногу кажется, тронулся умом: целыми днями сидит на завалинке, уставившись в одну сторону. Бедная бабушка одна бьется с маленьким хозяйством.
Маайыс придя домой, молча легла на свою лавку и укрылась с головой одеялом. Плакать она не стала, она давно уже не плакала. Просто закрыла глаза и стала представлять себе разные картинки покрасивее. У нее была книжка с красивыми картинками, она их все запомнила наизусть, и когда ей было плохо, то она, закрыв глаза, представляла себя внутри этих картинок, и как ей там хорошо. На самом интересном месте послышался бабушкин голос
– Что это ты улеглась среди бела дня? Поди на улицу, хоть телят посторожи, чтобы не выбежали за ворота.
Маайыс хворостинкой согнала телят в сарай в тенек, а сама села возле амбара и, стала прутиком рисовать на земле что-то не понятное даже ей самой: какие – то облака, глаза. Однажды бабушка увидела эти ее картинки и рассердилась
– Ты что это малюешь? Не надо тревожить умершие души, не рисуй такого больше! Рисуй дома, цветочки как все дети».
Послышались шаги, и Маайыс быстро зачеркнула прутиком нарисованное, даже прошлась тапком по земле, и вдруг под ногой заметила что-то блестящее. «Сокровище!» радостно мелькнуло в голове, но это оказался обыкновенный наперсток. Она принесла его домой, тряпочкой хорошенько протерла, и стала вертеть разглядывать. За этим занятием ее застала бабушка, зашедшая с вечерней дойки
– Чем это ты так занята?
– Посмотри бабушка, что я нашла! Может это сокровище?
– Дай-ка посмотрю
подслеповато стала приглядываться бабка
– Нет, это просто наперсток
потом увидев расстроившееся лицо внучки, сказала
– Однако оно не совсем простое, а старинное, серебряное. Видишь, какие красивые на нем узоры? Только зачем он тебе? Это вещь для взрослой девушки. Раньше такие вещи выдавали вместе с другой утварью на приданое невестам. А ты иди лучше попей парного молока.
Маайыс задумчиво выпила свою чашку молока, но наперсток из ладошки не выпускала. Бабушкины слова запали в душу, и она снова прилегла на лавочку еще подумать.
Вдруг во дворе послышался шум, топот, говор, лошадиное ржание. Маайыс выскочила во двор и от удивления открыла рот. Во дворе толпилось много людей, они высаживались из лошадей. Затем несколько празднично одетых людей подвели под уздцы белую лошадь, укрытую богатой попоной, на которой сидела нарядно одетая красивая молодая девушка. Ей помогли сойти с лошади и под руки повели к дому. Маайыс посторонилась, пропуская ее и заметила, что у девушки глаза опущены и лицо будто печальное. «Может она не хочет идти замуж?» пожалела ее Маайыс. Проходя мимо девочки, невеста подняла глаза на нее, протянула руку, будто хотела погладить по голове, но вытерла свои слезы и улыбнулась уголками губ. Переступая порог, девушка наклонила голову, слегка покачнулась и ухватилась рукой за косяк двери. Зазвенели ее красивые серебряные украшения, и что-то со звоном стукнулось о порог, отскочило и покатилось по двору.
В испуге и вся поту Маайыс присела на лавочке, растерянно оглянулась вокруг и вздохнула с облегчением: оказывается, это был всего лишь сон. Успокоившись, разжала ладонь, а наперстка на ней не было. Девочка со слезами побежала к бабушке
– Бабушка, бабушка, я потеряла наперсток!
– Ну, что ты всполошилась? Я положила ее в твою шкатулку, может действительно пригодится, когда подрастешь. Кто знает…
Маайыс открыла шкатулку, а там лежит себе наперсток и поблескивает, как будто всегда здесь лежал. Маайыс склонив головку набок долго смотрит на него, любуется и все сердцем чувствует что этот наперсток принесет ей счастье. Потом закрыла шкатулку, защелкнула замочек, бережно положила на верхнюю полку шкафчика и, вприпрыжку побежала во двор.
Старшая сестра
Сестра Дина уехала. Надо будет позвонить, узнать, как доехала, путь не близкий. Вот она всегда так, слишком беспокойная. Узнала, что я приболела, бросила дом, своего не совсем здорового мужа и приехала. И прямо с порога «Как ты тут? Что сделать, что тебе приготовить?» А ведь она старше меня на шесть лет. Учитывая, что я сама уже бабушка, можно понять, что все это дается ей совсем нелегко. Когда-то я спросила ее «Ты почему так беспокоишься? Переживаешь по каждому поводу?» У нее дрогнул голос «А я иначе не могу. Наша бабушка мне строго наказала заботиться о тебе. Когда встречусь с ней, она же с меня спросит»
Сестра обнимает меня, притягивает к себе. Хотя я крупнее ее на два размера, прижимаюсь к ее худенькому плечу, и мне становится тепло и покойно.
Она молча сидит, потом задумчиво «А помнишь, как мы маленькие сидели перед печкой и ждали когда бабушка зайдет с дойки и нальет нам по кружке парного молока?»
«Конечно, а я до сих пор слышу стук ее серебряного колечка о мутовку, когда она по утрам взбивала керчях (взбитые сливки). А какие она пекла вкусные лепешки! Ничего вкуснее в жизни не ела».
Дина «Не понимаю, как она одна справлялась с нами, я хоть пыталась ей помогать, а ты с Ваней были такая мелкотня, какой из вас толк».
«Да-да, при этом я не помню, чтоб она нас ругала».
«Жалела она нас, что растем без родителей».
Сестра вскочила, «Что это мы расселись? Давай будем тебя лечить, и я поеду, старик мой бухтит, он тоже хворает».
На самом деле, мы действительно воспитывались у бабушки. У сестры и ее брата, мы двоюродные, умерла мама, а мои родители уехали на «севера». Бабушке тогда было столько же лет, как у сестры сейчас. Когда умерла бабушка, сестра была еще подростком. И она как-то сразу нагрузила на себя обязанность воспитывать нас, меня и своих, тогда уже трех младших братьев. Мы ее старания, мягко говоря, вовсе не оценили, сопротивлялись, как могли, но все-таки побаивались. А она была упорной, доставала нас везде нотациями и контролем. Тогда нам казалось, через это у нее даже характер испортился, стала жесткой и нудной. Где-то наверно, так и было, вышла она замуж поздно, сейчас ее сын ровесник моему младшему сыну.
Когда родился мой первенец, мои родители были вовсе не рады этому обстоятельству. Как же, дочка, хотя и замужем, решила родить не закончив учебу. Из роддома меня забрала сестра, специально приурочив отпуск к этому событию. Это было начало лета. Потом приехал на каникулы мой муж-студент. Какое это было чудесное лето! Мы с мужем до сих пор вспоминаем про то лето, как один из самых счастливых моментов своей жизни. И всегда так, если мне нужна поддержка, сестра всегда рядом.
Сейчас дома у нее постоянно кто-нибудь живет, родственники, племянники. Каждый день обедает куча народа. Они привыкли, если никто не заходит, начинают скучать. А как хорошо у них на даче! Когда летом приезжаешь на денек другой, сестра не устает хлопотать, у нее целая программа: грибы-ягоды, просто поездка на природу посмотреть на разнотравье, на всякую живность. Серьезнейшая подготовка на рыбалку и конечно, банька. За несколько дней набираешься энергии на целый год.
Сказать, что я ей благодарна, ничего не сказать. Родных сестер, братьев у меня нет, она мне заменила их. Если бы не Дина, даже не представляю, как сложилась бы моя жизнь. Помню, давно еще, говорила своему мужу «Если во мне есть что-то хорошее, этим я обязана бабушке и старшей сестре» И это абсолютная правда.
Звонит телефон «Дина, это ты? Да, у меня все хорошо…»
Счастливый человек
Автобус не спеша едет по привычному маршруту. Народ заходит и выходит. Оглядываюсь вокруг, смотрю на пассажиров. Не первый раз замечаю, какие нерадостные лица у наших людей, скучные, без эмоций. Молодые не торопятся уступать место пожилым, а пожилые не говорят «Спасибо», когда им уступают, молча плюхаются на сиденья. Понятно, у всех проблемы, но только в этом ли дело?
Помню, давно я ехала на учебную сессию через Иркутск. Прилетела поздно вечером, а поезд должен был отправляться утром следующего дня. Переночевать осталась в аэропорту. Пересидела ночь в зале ожидания, порядком устала и замерзла. Утром на такси добралась до железнодорожного вокзала и села на свой поезд. В купе сидел мужчина. Устроившись, представилась. Услышав мое имя, он так обрадовался, просто весь засиял – «Вас зовут Валя? Так зовут мою маму» Было трогательно видеть, как взрослый мужчина так рад просто слышать имя матери. Разговорились, кто куда, и зачем едет. Ему, предприятие, где он работал, выделил то ли лимит, то ли талон на покупку мотоцикла. Напомню, это было время глухого социализма. Вот он приобрел этот мотоцикл и этим же поездом вез его домой. Вижу, он счастлив осуществлению своей давней, такой простой мечты. Такого ясного взгляда и открытой, искренней улыбки встретишь редко. От того что не спала всю ночь, устала, замерзла, лицо у меня стало буквально гореть, глаза открывались с трудом. Думаю, видик у меня был еще тот. Когда проводница зашла проверять билеты, она на нас по очереди посмотрела очень подозрительно. Меня вконец разморило, и я прилегла на верхнюю полку поспать. Слышу, бдительная проводница зашла еще раз и подошла к моей полке посмотреть. Попутчик строго сказал – «Что Вы смотрите? Человек спит, не надо мешать». Оставшийся путь до вечера он рассказывал о себе, о работе, о семье. И за все это время в его голосе, интонации не мелькнуло даже тени какого-то недовольства, раздражения тем или иным обстоятельством. От усталости и плохого самочувствия не осталось и следа: я с удовольствием смотрела на него и радостно поддерживала бесхитростный разговор. Видела: дело не в мотоцикле, а в нем самом. Человек имел способность быть счастливым даже от малого, и проецировать его на других.
Моя станция была поближе, я приготовилась к высадке. А попутчик, когда ложился спать, очень просил его разбудить – попрощаться. Но он так крепко спал, что я не стала будить, потом жалела об этом: он наверно расстроился, а мне меньше всего хотелось огорчить его.
Прошло много лет, изредка я вспоминаю об этой встрече, и у меня невольно губы расплываются в улыбке – я видела счастливого человека.
Цветы на тумбочке
Почему в больницах стены красят в такой унылый серый цвет? Дарья Михайловна разглядывает потолок, стены палаты. Сколько она здесь лежит, два-три дня или уже неделю? Ее взгляд останавливается на букетике цветов в литровой баночке на тумбочке возле кровати. Такой симпатичный бело-синий букетик. Кто же его принес?
Дарья Михайловна привыкла к одиночеству. Замуж она не выходила и своего единственного сына вырастила одна. Растили Ваню с бабушкой, мамой Дарьи Михайловны. Вопреки всему ребенка не избаловали. Получился парень хоть куда, симпатичный, отличник учебы, спортсмен. И этот «замечательный сынок», в один прекрасный день привел девушку, и заявил, что это его невеста и будет она жить вместе с ними. Мама чуть не упала в обморок. Конечно, она понимала, что это когда-то должно было случиться, но все равно растерялась. Этот момент для всех мам, кажется, всегда будет неожиданным. Немного успокоившись, стала расспрашивать, кто она, да откуда. Узнала, что та закончила торговый колледж и работает в магазине мужской одежды. «Вот где она подцепила моего Ваню» – решила женщина про себя. Девушка держалась неловко, отвечала нехотя и односложно, ничего толкового сказать не могла. Это тоже не осталось незамеченным – «Двух слов связать не может». Окончательно убило женщину посещение отца Нади – мужика с большим рюкзаком. Не ответив на его приветствие, Дарья Михайловна так на него зыркнула, что тот бросил рюкзак на пол, открыл дверь затылком и был таков. В рюкзаке оказались неощипанные утки. Дарья Михайловна снесла это «добро» соседке. «Какая красота!» – обрадовалась соседка – «Что, не любишь ощипывать? Это же дело пяти минут». Вечером мама встретила сына чуть не криком «Как ты мог привести домой какую-то девку с улицы, без роду, без племени? Знаю я таких, навидалась на работе! Ты хоть знаком с ее родней? Сегодня заходил один проходимец!»
Она на самом деле проработала всю сознательную жизнь на швейной фабрике, дослужилась до должности начальника цеха. Работа не из легких, на которых задерживались самые стойкие. Там действительно было много сельских девчонок, не поступивших на учебу и оставшихся искать счастья в городе. Это был самый текучий контингент. Большинство не умело работать в том ритме, который требовал конвейер. И как считала Дарья Михайловна, даже не хотело научиться. «Она из тех же ленивых девиц ни на что не способных»– продолжала мама. Сын, видимо, был готов к такому разговору – «Мама, я привык к тому, что ты одна во всем права, но в свою личную жизнь, я не дам тебе вмешиваться! Мы поживем отдельно. Когда успокоишься, позвони».
В тот же день они съехали на съемную квартиру, Дарья Михайловна осталась одна. Ваня иногда звонил, справлялся о здоровье. Прошел почти год, Дарья Михайловна вышла на пенсию. На работе устроили пышные проводы, наговорили кучу благодарностей. Все, началась новая жизнь, которая вовсе не радовала ее. Всегда такая деятельная, теперь она не знала, куда себя деть. И как же Дарья Михайловна была рада звонку сына, когда он сообщил ей, что у них родилась девочка. Хотела было сразу броситься к ним, но привычка стоять на своем до конца, взяла верх. Однако, на родины все-таки пришла. К концу вечера совсем растрогалась – «Что же вы деньги на ветер бросаете? Могли бы и со мной пожить» Надя слегка покраснела, но мягко возразила – «Что вы, мама, все-таки мы семья и должны устроить свою жизнь сами». «Мама?» – у Дарьи Михайловны дрогнуло сердце.Теперь уже присмотревшись спокойно, увидела, что дом у детей вполне уютный, чистый, на столе есть все, что полагается. Сын выглядит совсем по-другому, более уверенным и возмужавшим. «Ничего, если я буду приходить к вам, помогу с ребенком?» – спросила она прощаясь. «Конечно, мама!» – сын обнял ее.
Как оказалась в больнице Дарья Михайловна не помнит, помнит только, что звонила сыну, когда теряла сознание. В палате началось движение, засновали сестрички. Женщина подозвала одну к себе и спросила – «Это кто мне принес цветы?». Сестра рассмеялась – «Вы не помните? Вчера ваша дочь приходила, Надя».
Дарья Михайловна смотрит на скромный букетик, глаза наполняются слезой.