Новогодние сны деревни Рождественской

Верстак был весь запорошён снегом. Яна схватила веник и по-хозяйски смахнула с верстака снег. Показались формочки, которые Ваня вчера заливал с дедом. Ваня потряс формочку, но ничего не вылетело. Яна убежала в дом и принесла чайник с горячей водой. Она налила немного воды в ржавую чашку, которая валялась в сарае, и поставила в неё формочку. Потом быстро вытащила ледышку за верёвочку. Ледышка лежала на верстаке и горела на солнце красно-фиолетовым цветом.

– Меня так деда Миша научил, – сказала она, – если формочку со льдом поставить в горячую воду, то лёд начинает таять, и ледышка сама выскакивает.

Они быстро вытащили все ледышки. Их было много и они все были разных размеров.

– А что теперь? – спросил Ваня, видя, как Яна, вылив воду из чашки, складывает в неё фиолетовые кусочки льда.

– Теперь пошли в палисадник, – сказала Яна, – там есть кусты сирени, а около дороги берёза стоит. Их и нарядим! Это безвредно для деревьев – весной вода растает и всё!

С помощью палки, с вбитым в неё гвоздиком, ребята развесили по деревьям ледышки. Они висели, а сквозь них проходили солнечные лучи, и оттого они сияли как драгоценные рубины.

– Ледяные драгоценности, – сказал восхищённый Ваня.

– Это ещё что! Ты потом мои посмотришь, я их сама делала! Разноцветные снежинки в них заморозила, а ещё фольгу настригла!

В это время ворота открылись, и со двора выехал Михаил Иванович с Сергеем.

– Кто с нами за ёлками? – спросил папа Серёжа.

– Мы! – закричали ребята.

Они ехали по заснеженной дороге в расписных санях. Дед Миша сидел на облучке и правил Звёздочкой.

– Батя, – крикнул папа Серёжа, – ты у нас прямо как Дед Мороз!

– А я и есть Дед Мороз! – весело отозвался дед. – Смотри, какая борода! Настоящая!

– Только бубенцов не хватает на лошади!

– Для сказки всё есть! – хитро подмигнул дед Ване с Яной.

Ребятишки крутились в санях, стараясь ничего не упустить. А посмотреть было на что: все берёзы стояли, как в белых кружевах, а на елях и соснах были надеты снежные шапки. И всё это сверкало под солнцем, словно зима разбросала по снегу брильянты.

– Смотрите, смотрите, ребятишки! – говорил дед Миша. – Нет ничего красивее, чем наша русская зима!

Сани подъехали к просеке, которая пересекала дорогу, и остановились.

– Вон, видите, две ёлочки стоят? Прямо как две сестрёнки, – показал рукой дед Миша. – И ростом хороши и густые!

– Деда, – сказал Ваня, – жалко их рубить! Не руби!

– Лешего испугался? – засмеялась Яна.

Ваня насупился и отвернулся.

– Посмотрите наверх, – сказал Михаил Иванович, – видите, провода идут. По ним электричество в наши деревни подаётся. Чтобы деревья не повредили провода, их вырубают. Смотрите, в лесу деревья большие, а на просеке – маленькие. Потому что семена с деревьев попадают на просеку и прорастают. Нельзя, чтобы они выросли большие и достали до проводов, поэтому осенью здесь будут чистить, и ёлочки срубят. Так что мы ничего плохого не делаем для леса, и Леший на нас не обидится.

Сзади на санях был приделан ящик, в котором лежали топор, пила и лопата, чтобы разгребать снег. Когда папа Серёжа и дед Миша срубили ёлочки, их привязали к ящику, и поехали в деревню.

– Яна, – спросил Ваня, – а тот снеговик, что вчера лепили, стоит?

– Нет. И этот в лес ушёл!

– А зачем они туда уходят?

– Не знаю, – ответила Яна, – может войско собирают, против Лешего войной идти.

– Ты же говорила, что он спит зимой!

– А вдруг он кофе выпил, и заснуть не может? Какой-нибудь турист оставил термос с кофе на пенёчке, а Лешему было любопытно, он и выпил!

До деревни доехали быстро. Сначала заехали к Яне. Михаил Иванович с Сергеем укрепили ёлку в ведре с песком, и поставили в комнате.

– Нынче ваша ёлка будет крепко стоять, никакой Геркулес не уронит! – сказал Михаил Иванович.

– Горилла! – засмеялась Яна.

– Гавриил! Он – Гавриил! – строго учительским тоном сказала Ядвига Станиславовна. – Бедный котик, кто как хочет, тот так его и называет!

Ёлка стала оттаивать, и воздух наполнился запахом хвои.

– Ядвига! Новый год приходите к нам справлять! Мы с Ольгой вас приглашаем! Нас теперь много в доме – весело будет. Заеду завтра часов в одиннадцать вечера, а пока до свидания.

Дома дед Миша и мама Аглая о чём-то шептались на кухне, а Ваня с бабой Олей наряжали ёлку.

– Раньше, – рассказывала баба Оля, – елку на Новый год не наряжали. Наряжали 7 января на Рождество. А на верху ёлки горела Вифлеемская звезда.

– Что такое Рождество? – спросил Ваня.

– В этот день мы радуемся рождению Христа, оттого и день назвали – Рождество.

– А он, правда, родился в этот день?

– Нет. Никто не знает день, когда он родился, но мы знаем год. От Его Рождения прошло уже две с лишним тысячи лет, и каждый из людей считает свой возраст от Рождества Христова.

– Как это, баба?

– Вот ты, в каком году родился?

– В две тысячи пятнадцатом году.

– Значит, от рождения Христа до твоего рождения, прошло ровно две тысячи пятнадцать лет. Мы всегда знаем по числу любого года, сколько лет прошло с того момента, когда Христос родился. Какое число года – столько и лет прошло.

– Баба, если Христос не родился в этот день, зачем мы его отмечаем?

– Христос прожил всего тридцать три года. А чтобы люди помнили о нём всегда и не забывали, через что он прошёл ради нас, надо было, чтобы вся его жизнь уложилась в определённый отрезок – год. Поэтому год всегда начинается с Рождения, потом идёт Крещение. Тебя мы тоже после рождения окрестили.

– Как Христа?