Чужое счастье. Мой чужой монстр

– Дорогу домой найдешь? – Иераклионец напряженно всматривался в даль.

– Да. – Что тут искать? Вон он – город!

– На верхних… надводных этажах есть свободные комнаты и кухня. Располагайся. Мне нужно уплыть.

– Хорошо, – согласно кивнула, заметив, что из города появились несколько мужчин и остановились невдалеке, ожидая Лира.

Иераклионец с сомнением на меня посмотрел, потом потер висок, словно у него болела голова, и устремился к товарищам. Отряд быстро исчез из виду.

Собираясь вернуться в город, как обещала, я последний раз посмотрела на страпов. Ракурс не самый удачный – основание полностью не видно. Только если выплыть на невидимую защитную черту. Всего пара гребков. Сигнальное «яйцо» светилось белым – никакой опасности.

Эх, где наша не пропадала!

Создание оказалось с несколькими наростами и рудиментарной раковиной сбоку. Чудесно! О-о-о, меня глаза не обманывают? Там проплыл точно он?

Я переместилась на несколько метров дальше, силясь рассмотреть рыбку, укрывшуюся в небольшой пещерке. Этот вид считается у нас вымершим! А тут вполне спокойно плавает… Отсюда не видно. А! Еще одна!

Увлеклась, каюсь. Маленькое темное облачко, быстро движущееся в мою сторону, заметила, когда оно уже висело в шаге от меня. Недовольно покружив, рой полетел… поплыл дальше. А я застыла с удивленно вытаращенными глазами. Крохотные существа напоминали комаров и пазл из всех известных видов морских обитателей одновременно. Бодро загребали крохотными плавниками-крылышками акулы с телом медузы, киты с щупальцами, рыбы с хвостами змей – и это лишь малая часть жутковатых сочетаний. Обалдеть! Это морииты, что ли, их? Ничего себе комары!

Иллир

Экскурсию пришлось свернуть. Из Туманных Вод выбрался очередной пробудившийся. Чудовище пытались развернуть дежурившие у разлома стражи, но оно оказалось крайне агрессивным и изворотливым. Все выжили, однако раненые проведут не один день дома, заживляя повреждения. Еще немного, и соглашусь с доводами командира, что меня нужно вызывать в любом случае.

Заметил быстро плывущую в сторону города ленту с оскалившейся мордой акулы и мысленно попросил товарищей держаться в стороне.

Как же я не люблю этого, но надо.

Разум пробудившегося затягивала пелена животной ярости. Им двигало одно желание – убивать. Он хотел рвать на части, крушить. Все, что попадется на пути. Ни страха, ни капли чувства самосохранения. Лишь где-то на краю сознания – предчувствие собственной смерти.

Я вцепился в эту эмоцию. Осторожно приблизился к замершему монстру, намеревающемуся меня разорвать.

Хочешь умереть?

Чудовище, как и любое живое существо, не хотело умирать. Постепенно страх занял доминирующее место.

Нет, так не пойдет, испуганный зверь тоже опасен.

У тебя есть убежище… Да… именно там… Образы чужой памяти могли напугать: тьма, тишина, жуткие огни и нечто ворочающееся во сне. Но я уже это видел в воспоминаниях других монстров.

Зверь нехотя сдался.

Заставил развернуться, направил к разлому. Остановился у края, подплыв к границе…

Свет чар товарищей, страхующих меня, выхватил из темноты маслянистую границу.

Дождался, когда пробудившийся исчез в черной воде…

Привычные действия не вызвали никаких эмоций.

Раньше я радовался, что не нужно затаскивать спутанного магическими сетями монстра в разлом и буквально выпихивать его обратно. Эйфория и радость ушли, когда пришло понимание, сколько придется заплатить. Цена была велика. И расплачиваться за возможность отправлять пробудившихся назад без лишней суеты приходится не только мне.

Совет Иераклиона, царь энерийцев и король людей посчитали ее соразмерной. Легко им решать. Выгодно для народов. Не их мучает голод, не они видят испуганные лица девушек.

В душе начала подниматься глухая злость. Память воскресила лицо Марины, любопытное, воодушевленное. Ярость отступила, оставляя лишь голод. Занятно, странная реакция на смуглянку.

Может, причина в том, что она иномирянка? Надо разобраться в этом вопросе. Позже. Первым делом нужно объяснить Марине законы нашего мира и, как бы мне не было неприятно, особенности нашей расы. Хватит и намеков Ара о том, что мы монстры.

Прежде чем плыть домой, я решил немного погреться. Рядом со смуглянкой голод усиливался. Тепло девушки притягивало. А терять доверие Марины из-за своих инстинктов не хотелось. Смуглянка разумная девушка, наверняка сейчас осваивает устройство для подогрева еды. Для волнения нет причин.

Всплыв на поверхность, я лег на спину и закрыл глаза. Тело жадно впитывало лучи Омаа, притупляя голод. Приближение гостьи почувствовал задолго до того, как энерийка вынырнула на поверхность, обдав меня брызгами.

– Лир! Вот так встреча!

Я сонно покосился на Ферузу. Девушка кокетливо поправила мокрые кудри. Игриво глянула на меня из-под густых темных ресниц, зардевшись стыдливым румянцем, идеально подчеркивающим ее нежную прозрачную кожу.

Феруза в совершенстве владела искусством притворства и очарования. Но энерийка зря тратила время. Я не чувствовал ничего, кроме раздражения.

– Ар сказал, ты все же решил нанять прислужницу в дом? – приподнявшись над водой ровно настолько, чтобы была видна пышная грудь, прикрытая сверкающими золотистыми чешуйками, спросила Феруза.

Когда это он успел узнать? И Ферузе доложить. Впрочем, неплохая идея. Сдавать Стена Совету я не собирался. Был зол на него, но не до такой степени, чтобы рисковать жизнью единственного представителя своего рода. К тому же даже я, глава рода, к которому сейчас относилась смуглянка, едва ощущал зов, остальные ничего не заметят.

– Она красивая? – ревниво уточнила Феруза.

Я равнодушно пожал плечами. Хотелось снова закрыть глаза и отдаться на волю волн. На прислужницу Марина может обидеться, а вот сестра Лилы – это вариант. У избранницы Стена на островах осталась родня. Ничего удивительного, если к ней приедет сестра. И останется. Навсегда. Мысль о том, что Марина после разрешения проблемы избрания захочет уйти, почему-то раздражала.

– А она точно прислужница?

Вроде бы умная энерийка, а прилипла, точно ремора со своими вопросами.

– Она не прислужница. – Первый камень легенды о родственнице заложен. – Сестра Лилы. Приехала к ней.

– Лир… – Феруза погрустнела, задумчиво провела кончиками пальцев по своим губам. – Ты поэтому так холоден со мной? Из-за нее?

Чуть под воду не ушел от удивления. Вот это логика! Если в моем доме появилась девушка, значит, я с ней уже переспал. Энерийцы, без сомнения, легки на подъем в этом плане, но зачем меня-то по себе мерить?

– Ли-ир… – Феруза подплыла ближе, осторожно положила ладошку на мое плечо. Прохлада прикосновения раздражала. Только отогрелся! В ее золотистых глазах был невысказанный вопрос, тоска и желание.

Я убрал руку энерийки с плеча, пристально вгляделся в несчастное личико и со смесью злости и грусти тихо сказал: «Теперь я стал тебе интересен? На экзотику потянуло?»

Феруза вспыхнула в поддельном гневе, изобразила оскорбленную невинность. Перехватил ее запястье, не дав отвесить пощечину, и проговорил: «Ты мне не нужна».

Несколько долгих мгновений Феруза в бешенстве взбивала воду хвостом, решая, наорать на меня или демонстративно оскорбиться. Но она была достаточно умна, чтобы понять: оба варианта ей не помогут вернуть прежние отношения, поэтому выбрала третий.

Выдавив из себя улыбку, заглянула мне в глаза и с полным печали вздохом прошептала: «Я люблю тебя. Жаль, что ты отказался от жемчужины. Возможно, я стала бы твоей… мне бы удалось получить ее снова… И зачем я тогда отказалась?»

Попытка нанести удар ниже пояса, напомнить, что первую жемчужину хранитель принес ей. Она отказалась. Потом не поленилась приплыть ко мне и сказать об этом в лицо, хотя я считал, что нравлюсь ей, и очень переживал, вдруг жемчужина достанется какой-нибудь другой девушке.

Намек на то, что могло случиться чудо и вторая жемчужина, последняя в моей жизни, могла тоже попасть в ее руки, заставил лишь мысленно восхититься самоуверенностью энерийки. Избранницы повторно получали жемчужину крайне редко, один раз на несколько тысяч.