Праздничный Коридор

– Зоська, пойдем, что покажу, – таинственно прошептала она и повела Зосю в дальнюю комнату на первом этаже, – смотри, как я понимаю, это хозяйская спальня!

– Милочка, это тебя не украшает – нехорошо подсматривать за чужой жизнью!

– Я просто смотрела комнаты, чтобы найти что-то для себя и обнаружила вот это, – Людмила пальцем показала на стену.

На стене, напротив большой кровати, висел Зосин портрет, написанный маслом. Маленькая счастливая девочка с распущенными длинными, пушистыми волосами и невероятно широко раскрытыми и счастливыми глазами держала в руке бокал, наполненный золотистым шампанским с россыпью мельчайших пузырьков, стремящихся вверх, на свободу.

– Боже мой, – ахнула Зося, – как давно это было! Мое счастливое детское путешествие по Крыму вместе с Анцевым. Только тогда я считала, что все это принадлежит мне и Саше и совершенно не замечала его взрослого отца. Но как, же Верочка терпит присутствие этого портрета в его спальне?

– Стоп! Какая Верочка? Я что-то пропустила? Возможно, из-за этой Верочки ты сокращаешь срок нашей гостевой визы? Тогда я не согласна возвращаться раньше запланированного срока. Никакой Верочке мы Анцева не отдадим.

В этот день они никуда не поехали, отдыхали после длинного путешествия и слушали музыку. Вечером, когда Санечка уже спал, и Людмила ушла в свою комнату, Зося приготовила ужин для Александра Михайловича, устроилась на кухонном диванчике с журналом, который разыскала на маленьком столике в гостиной. Материалы журнала рассматривали различные аспекты профессиональной банковской деятельности, она с интересом начала читать статью о современных методиках оценки стоимости залогового имущества. Зося увлеклась изучением формул и не заметила, как часы в гостиной пробили полночь. В это время робко, чуть слышно, прозвенел звонок входной двери, Зося побежала в прихожую, чтобы открыть дверь. Анцев стряхнул со своего пальто снег, подошел к Зосе, поцеловал ее в подставленную ему щеку и сказал:

– Прости, Зосенька, я, кажется, забыл ключи в банке. А ты почему не спишь?

– Вас ждала. Мы давно не виделись, а разговор по телефону не компенсирует личное общение.

Он пил горячий чай, а она сидела возле него, оба молчали. Разговор не получался, Зося пожелала ему спокойной ночи и ушла на второй этаж. Анцев отставил в сторону чашку с недопитым чаем, тоже ушел в свою комнату.

Но заснуть в эту ночь ему так и не удалось – совсем рядом спала любимая девочка, к которой он боялся прикоснуться, и вынужден был лицемерить и притворяться. Он мерил шагами свою комнату и думал о том, что совсем потерял голову от своей влюбленности, опустился до обмана, потому что никакие ключи он не забывал, а они лежали в кармане его пальто. Подходя к дому, он заметил свет в гостиной и понял, что именно Зося сейчас не спит, его ждет.

За всю его долгую безрадостную семейную жизнь ему никто и никогда не открывал входную дверь – он открывал ее сам и осторожно, чтобы не беспокоить Татьяну и Сашу, проходил в кухню, разогревал давно остывший ужин, ел, а потом так же тихо уходил в свою комнату.

Сегодня его ждали. Он несмело нажал кнопку звонка и услышал торопливые, легкие шаги за толстой дверью. Зося стояла перед ним домашняя и уютная, и от нее снова пахло Санечкой. Этот запах он полюбил и запомнил во время совместных купаний малыша в доме Чарышева. Так пахнут грудные младенцы и кормящие их мамы. Сегодня он с нежностью подумал о том, что Зося, наверное, еще изредка прикармливает малыша грудным молоком, поэтому не пользуется косметикой.

Сейчас он старался отойти от нее на безопасное расстояние, которое, как ему казалось, не позволит ему сделать последний шаг навстречу, схватить ее и отнести в свою комнату.

Во-первых, он не мог себе этого позволить, потому что считал, что Зося достойна уважения и другого к себе отношения. Сначала он хотел сделать ей официальное предложение и попросить ее руку у своего друга и партнера по бизнесу Чарышева.

Во-вторых, он совсем недавно выкупил большую долю в уставном фонде химкомбината и не мог допустить в самом начале совместного бизнеса с Зосиным отцом возникновение недоверия или даже малейшего сомнения в его порядочности. Что подумает о нем Чарышев, когда узнает, что он соблазнил его молодую дочь, которая годится Анцеву разве, что в дочери.

Он не один год мучился своей запоздалой любовью к молоденькой девочке, которую слишком поздно подвела к нему судьба.

Здесь, в этом доме, долгими ночами он думал о том, что у его сына и Зоси еще возможно семейное счастье.

Если бы Зося вышла замуж за Александра, то он бы искренне порадовался за их обоих и за себя тоже. Потому что, в этом случае, Зося стала бы членом его семьи, он смог бы видеть ее и Санечку в любое время, когда затоскует и заскучает по ее глазам его сердце.

Однако Саша забыл не только Зосю, но не интересовался даже сыном. Постепенно он перестал рассматривать Сашу, как своего потенциального соперника в любви к одной и той же женщине. Пусть будет счастлив со своей медсестрой в благополучной Европе. Зато из сына уже сейчас просматривался достойный профессионал банковского дела. Хорошо, что хоть в этом он сумел привить своему воспитаннику ответственность финансиста за доверенные ему в управление денежные средства и организаторские способности хорошего руководителя.

Похоже, что Александр не собирался возвращаться в Россию. У него было все, что он относил к составляющим счастья – большая зарплата в твердой валюте, работа руководителя среднего звена в солидном банке и молодая жена. Анцев не стал его переубеждать и рассказывать о приоритетах в жизни вообще, а в семейной, тем более – он окончательно понял, что жизненные пути Зоси и его сына разошлись параллельными прямыми.

Тогда он начал планировать и предвкушать свою встречу с Зосей, но она сама ему позвонила и сказала, что нуждается в его помощи и советах. «Нуждается», именно так она определила свою потребность в общении, и Анцев расценил ее потребность, как самое главное достижение в своей жизни. Он перестал уходить из своего кабинета в обеденный перерыв, стал использовать это личное время для общения с ней.

Верочка очень быстро поняла, что ради телефонного разговора с Зоей Николаевной он отказывает себе в нормальном питании, стала накрывать ему обеденный стол прямо в его личной комнате отдыха. Вскоре в этой же комнате стараниями Верочки появился телефонный аппарат с отдельной линией, которую она называла домашней, потому что никому не сообщила этот номер телефона. Зосе она позвонила сама и сказала, что домашняя линия для нее всегда свободна, она может воспользоваться ею в любое время рабочего дня. И Анцеву о поступившем звонке из родного Горевска она сообщала коротко и понятно «Звонок на домашней линии». И он торопливо покидал самое важное совещание, чтобы услышать Зосин голос.

Сначала Анцев полагал, что Зося, которая готовила платформу для собственного бизнеса, в первую очередь, ждет от него ответы и разъяснения на каверзную юридическую двусмысленность, присутствующую во всех нормативных актах, регулирующих новые экономические отношения в стране. Он даже попросил юристов подготовить для его личного пользования подборку материалов по предпринимательской деятельности. Зося всегда стремилась строить свою работу в соответствии с действующей нормативной базой и прежде, чем принять какое-либо решение, дотошно изучала законодательство. Этому он сам учил ее во время работы в Горевском филиале банка. И сейчас готов был помочь ей разобраться в дебрях противоречащих друг другу законодательных актов.

Но Зося, весело и восторженно могла часами рассказывать ему о новом сорте огурцов, который пан Станислав считает очень перспективным для выращивания в закрытом грунте или о разноцветных баклажанах и перцах. Он вслушивался в тембр и интонации ее голоса и постепенно начинал понимать, что, Зося, как и он, нуждается в простом общении с близким человеком, которому будут интересны все мелочи прошедшего дня.

Когда Зося сообщила Анцеву о своем скором приезде, он перестал спокойно спать и все думал, как же сохранить их намечающееся счастье на этой начальной стадии, до результатов его поездки в Горевск. Только после того, как он получит согласие Чарышева и самой Зоси на этот, по его мерках, неравный брак, он мог себе позволить самые близкие отношения. Зосю он представлял непременно в статусе своей жены, другие отношения его не устраивали. Но втайне его еще мучило предчувствие неудачи в интимных отношениях с обожаемой девочкой. Какие они сейчас между молодыми людьми эти самые отношения он не знал и боялся их.

Вся жизнь прожита только работой. Работа была любимой частью его жизни и до последнего времени заменяла семью и любовь женщины. Когда, в какой момент их знакомства он влюбился в Зосю? Рассмотрел глубину ее глаз, прикоснулся к волосам и погиб в лабиринтах любви.

Возможно, все случилось в Крыму, когда он со стороны любовался стройным девичьим телом, обласканным яркими лучами солнца. А, может, еще раньше, когда в его кабинет в первый раз вошла худенькая, очень серьезная девочка-подросток с застоявшейся тоской в серых глазах. Только через много лет он рассмотрел, что ее глаза могут быть ярко-синие и счастливые.

Он непозволительно рано нагрузил ее ответственностью за правильно организованную работу с руководителями предприятий-клиентов. Зося очень точно определила во взаимоотношениях с элитой банковской клиентуры контактное расстояние, ни одного раза не позволила, охочим до женской красоты руководителям разных рангов, подойти к себе очень близко.

Анцев сначала сомневался в правильности своего выбора, корил себя за то, что не подумал поберечь Зосю от сальных взглядов женских угодников. Но постепенно успокоился и только иронично улыбался, наблюдая за неудачной попыткой очередного ловеласа привлечь Зосино внимание.

Но от этого раннего назначения молодого специалиста, сам Анцев неожиданно получил хорошие дивиденды – Зося своим присутствием украшала все, назначенные им производственные совещания. Она внимательно слушала отчитывающийся или выступавший с докладом банковский народ. Когда ей было что-то не понятно, она переводила свои большие глаза на Анцева, и он не мог отказать себе в удовольствии возвратиться в это непонятное место и расставить все точки по своим местам. Он привык к безмолвным диалогам их глаз и научился понимать ее без слов.

Без ее слов и объяснений он догадался, что она готовится стать матерью и искренне любовался ее изменившейся фигурой. Она, даже сидя на совещаниях, ласково и нежно гладила живот, и он был уверен, что она с ним разговаривает.

У нее появилась странная манера передавать ему документы на подпись. Она проходила мимо его рабочего стола и останавливалась за его спиной, оттуда и ложились документы под его руку. Зося при этом иногда невольно прикасалась своим животом к его телу, и он четко ощущал живое шевеление ее ребенка.

Он вместе с ней ожидал рождение этого малыша, как самого большого чуда в своей жизни и не сумел себя убедить, что чем раньше он появится на месте своей новой работы, тем проще ему будет в дальнейшем разобраться в структуре этой масштабной банковской машины.

Он с удовольствием занимался переустройством ее быта, и уже тогда понимал, что ее ребенка он будет любить не меньше, чем ее. Хотя бы за то, что это часть ее души и плоти.

И вот сегодня Зося совсем близко от него, стоит только подняться на второй этаж. А может и подняться – ведь и Санечку он видел только на вокзале.

«Нет, – решил Александр Михайлович, – всему свое время, я не могу обидеть ее несдержанной страстью».

Анцев принял ледяной душ, поменял рубашку и ушел на работу – там Верочка приготовит чай с бутербродами, а нерассмотренные бумаги на несколько часов без остатка завладеют его вниманием. На следующий день все повторилось – он снова увидел свет в окне своего дома и не стал доставать ключи из кармана. Сидя за кухонным столиком, он сумел спокойно выслушать полный Зосин отчет о проведенном времени. Зося рассказывала, как Людмила рада покупкам. Оказывается, она впервые в своей жизни всерьез занялась своим гардеробом. В магазинах ей нравится все без исключения, и она готова покупать и покупать, без примерок, ориентируясь на оценку продавцов. Но благодаря их сопровождающему, который оказался грамотным ценителем женской одежды, Люду, хоть и с трудом, но все-таки возможно остановить от покупки лишних вещей.

Анцев заинтересованно кивал головой, но и в этот вечер, сославшись на усталость и позднее время, ушел в свою комнату. Через несколько дней ему позвонил его клиент, который помог решить Людмилины проблемы и сказал, что поручение Анцева он с удовольствием выполнил, и подруга Зои Николаевны одета и обута в последние модные модели нынешнего сезона. Только вот, Зоя Николаевна, в которую он уже безнадежно влюблен, для себя ничего не купила.

– Ваша жена, Александр Михайлович, обладает таким взыскательным вкусом, что ей что-то подобрать практически невозможно. Она предпочитает вещи, в которых можно оставаться внешне скромной и неброской. Такие вещи, как и те, в которые она одета, можно купить только в дорогих бутиках за границей. Вы простите меня, Александр Михайлович, за то, что я ничего не смог предложить Вашей супруге, но она сама настоящий бриллиант и простая оправа из московского ширпотреба только испортит ее внешний вид.

Из этого разговора Анцев с огромным для себя удовольствием сделал вывод, что посторонний человек сразу и безоговорочно принял Зосю за его жену и не усмотрел в этом союзе ничего странного. Значит, не все так страшно, как рисует его воображение. И только к концу рабочего дня его словно облили кипятком – основная программа, из-за которой Зося приехала в Москву, уже выполнена, и они все могут уехать домой. Возможно, сегодня! Он мечтал о новогоднем празднике в своем доме с настоящей живой елкой, украшенной блестящими игрушками и мишурой, с Дедом Морозом, Снегурочкой и мешком подарков для Санечки. Все это можно было устроить без всяких проблем, потому что в банке Дед Мороз и Снегурочка давно состояли в штатном расписании, и на новый год поздравляли всех детей банковских работников, а потом с поздравлениями и подарками выезжали в детские дома и приюты. А уж его-то Санечке, тем более, могла быть устроена самая смешная и веселая возня вокруг елки. Но чем он сам будет в это время заниматься? Больше невыносимо видеть рядом тоскливые, потемневшие Зосины глаза, полные ожидания и вопросов. В праздничный день не очень-то просто уйти на целый день на работу.

И он придумал – конечно же, Зосе нужно предложить билеты в театры, кремлевский дворец и новогодние светские вечеринки. У него в отдельной папке лежали стопки различных приглашений на новогодние мероприятия от банковских клиентов. Пусть девочки веселятся, а он останется дома с Санечкой. Все будут довольны, а он в первую очередь – общество Санечки его вполне устраивало и не смущало.

В городе начинались рождественские каникулы, и в этот вечер он решил прийти домой пораньше, чтобы отдать Зосе всю праздничную корреспонденцию – пусть выберет для себя и Люды интересные предложения. Только бы заинтересовалась! На этот раз дверь ему открыла Людмила. Прихожая была похожа на временный склад для хранения дорожных сумок и пакетов.

– Людмила, вы собрались уезжать? – голос Анцева дрогнул, – А где Зося?

Люда посмотрела на него и кивнула в сторону лестницы:

– Собирается. Санечку пошла будить и одевать. Скоро машина за нами приедет.

– Людмила, пожалуйста, убери сумки, никуда вы не поедете. Распорядись сама, и отошли машину. А я к Зосе, должна же она меня понять.

Анцев на ходу снял пальто и туфли и оставил их лежать темными пятнами на светлом ковре в гостиной. Он ясно понял, что если она сейчас уедет, то все, что было создано ими двоими за последнее время, может разрушиться и никогда не возвратиться. Тогда, возможно, даже согласие Чарышева на брак не спасет их отношения.

Когда он вошел в Зосину комнату, она собирала в дорожную сумку детские вещи. Санечка спокойно спал.

– Зосенька, – он подошел к ней и положил руку на ее плечо, – посмотри на меня. Ты смогла бы уехать, не попрощавшись? Прости меня! Я не мог уделить тебе внимание в том количестве, которое ты заслуживаешь, но ты, же понимаешь – работа. В Вискулях подписано соглашение о выходе ряда республик из состава СССР. Нужно было срочно как-то защитить и спасти резервные фонды банка. Зосенька, но сейчас я освободился. Не уезжай, пожалуйста. Я и Санечку толком не рассмотрел.