Лабиринты

Григорий Иванович и Евгений Алексеевич последовали за ребятами.

Пока ребята переодевались, Рощин исподтишка разглядывал Клима.

Ворошилов крепко сбитый парень, роста выше среднего. Темно-русые волосы, после душа, были мокрыми и взъерошенными. Клим вытирал их полотенцем, ещё больше ероша, потом пригладил их рукой, приводя в порядок. Тёмные, пушистые ресницы, тёмно-синие глаза. Немного скулистое лицо, прямой нос и квадратный подбородок с ямочкой по середине.

– Клим, – обратился к нему Евгений Алексеевич, мне надо с тобой поговорить, – попросил Рощин.

Клим многозначительно посмотрел на Краско.

– Задержись, – попросил Григорий Иванович.

– Хорошо, – согласился Клим.

Ребята из команды продолжали переодеваться.

Сергей Чернов уже натягивал водолазку, которая подчеркивала его спортивную фигуру. Сергей был чуть ниже Клима Ворошилова. Свои светлые, слегка вьющиеся волосы, он уже высушил. Светло-карие глаза, с жёлтыми крапинами, озорно улыбались вместе с улыбкой на губах. Прямой нос, немного портила горбинка. На подбородке пробивался юношеский пушок.

Виталий Островной уже переоделся. Объёмный свитер, связанный для него мамой, зрительно увеличивал его спортивную фигуру. Роста выше среднего. Смуглый цвет кожи, придавал ему особого шарма. Чёрные волосы, коротко стрижены. Длинные чёрные ресницы прикрывали большие тёмно-карие глаза. Классический прямой нос и немного пухлые губы.

– Клим, тебя ждать? – спросил уже одетый Сергей Чернов.

– Там нас девчонки ждут, – продолжил разговор Виталий Островной.

– Подождите. Я его долго не задержу, – ответил за Клима Евгений Алексеевич Рощин.

Ребята из команды «Стрижи» потянулись к выходу.

Глава 2

– Клим, разреши мне представить тебе, – начал разговор Григорий Иванович, когда все ребята покинули раздевалку, – Евгения Алексеевича Рощина, тренера из школы Олимпийского резерва.

Клим и Евгений Алексеевич пожали друг другу руки.

– Клим, – продолжил разговор Рощин, – мы, в нашу школу набираем юниорскую сборную по хоккею. Ездим по стране и присматриваем одарённых ребят, таких как ты. Если ты дашь своё согласие на обучение в нашей школе, если твои родители будут не против твоего переезда, то я жду тебя и твоих маму и папу завтра в учительской в вашей школе в двенадцать часов дня. Подумай, посоветуйся, взвесь все «за» и «против». Завтра я жду твоего решения, – озвучил своё предложение Рощин.

– Хорошо, я подумаю, – ответил Клим и подхватив свою спортивную сумку, направился к выходу.

– Евгений Алексеевич, – заговорил Краско, когда они остались одни, – вы где остановились? – задал он вопрос.

– В небольшой гостинице «Уют», что на пересечение улицы Красногвардейской и улице Фрунзе. Самое главное, там при гостинице есть кафе, где можно перекусить, – ответил Рощин.

– Зеленодольск городок небольшой, но старинный. Это в центре города сейчас многоэтажки, а в основном, частный сектор. Очень много старинных построек. Городок возник на перепутье торговых путей. Купцы для себя дома строили. Так вот и эту гостиницу построили для своих торговых дел. В этом здании они проводили торговые сделки, – провел экскурс в историю Зеленодольска Григорий Иванович. – Я на машине, давайте я вас до гостиницы подброшу, мне по пути, предложил он.

Три девушки и двое парней ждали выхода Клима из раздевалки, на улице. Когда он вышел, все, затаив дыхание, ждали от него разъяснений.

– Клим, не томи, – не выдержал Сергей Чернов. – Кто такой этот человек и что ему от тебя надо? – засыпал вопросами он друга.

– Это, Евгений Алексеевич Рощин, – начал отвечать Ворошилов, – тренер из школы Олимпийского резерва. Предложил поступить к ним в школу. Завтра ждет ответа, – коротко отрапортовал Клим.

– Ого! – восхитились ребята, – здорово!

Только Тая напряглась и внимательно смотрела на своего любимого.

– Что ты ответил? – осторожно спросила она.

– Пока ничего, – улыбнулся ей Клим, – надо всё взвесить, все «за» и «против», – он взял руку Таи, в белой пуховой варежке, в свою. – Ладно, пойдёмте.

Три пары молодых людей шли по тротуару, проложенным вдоль оживленной автодороги.

С неба сыпала мелкая снежная крупа, покрывая тротуар и дорогу тонким, белым налётом.

Транспорта на дороге было немного и каждый раз при его движении, за ним поднималась и завьюживало небольшое, снежное облако.

Молодёжь не замечала, этого, тихого падения мелких снежинок, они обсуждали игру.

Клим Ворошилов и Тая Лебедева шли, взявшись за руки. Сергей Чернов и Надя Орлова старались быть поближе к друг другу. Только Виталий Островной и Ульяна Климова просто шли за компанию со своими друзьями.

Парни спорили о подачах и передачах шайбы, о голевых ситуациях. Девушки их внимательно слушали.

Ряды их стали постепенно редеть. Сначала, в свой переулок свернула Ульяна, направляясь к своему дому.

Следующим отделились Сергей и Надя. Сергей пошёл провожать Надежду до её дома.

Когда подошли к дому Таи, Виталию Островному пришлось с ними попрощаться и идти дальше одному.

Клим и Тая прощались долго, стоя у калитки дома девушки. Клим обнимал Таю, крепко поцеловал ее в губы. До чего же сладок «украденный» поцелуй!

– Что ты делаешь? – заволновалась девушка. – Ведь на улице ещё светло, – шептала Тая. – Мама в окно может увидеть, – смущаясь говорила она.

– Иди же, – попросил её Клим, – а то еще поцелую! У тебя такие сладкие губы!

Тая поспешила домой, помахав ему на прощание рукой.

Глава 3

Зайдя к себе домой, Клим шлёпнул свою спортивную сумку на пол.

– Мам, я пришёл, – сообщил он, – голодный, как собака. Есть хочу, – провозгласил он. – Еще у меня к вам… разговор.

Мама Клима, Людмила Алексеевна, хлопотала на кухне, накрывая на стол.

– Сынок, мы только тебя и ждали. – Мой руки, проходи и садись, – сказала она. Коля, иди ужинать, – позвала она мужа из другой комнаты.

На кухню вошел Николай Иванович, папа Клима.

За ужином Ворошилов – младший рассказал о предложении Евгения Алексеевича Рощина.

– Я думаю, что надо соглашаться, – подумав, заявил Николай Иванович. – Перспектива… – многозначительно произнес он.