Свободу привидениям!

А на востоке сквозь тучи пробилась алая полоса утренней зари, начинало светать. Зато дождь ударил с новой силой, мы все промокли до нитки и просто окоченели. Тогда Алик с Артуром взвалили этот мешок себе на плечи и так его и тащили. Ника размахивала сачком для бабочек с довольным видом победительницы. Кристина громко хныкала, вода текла с нее ручьями.

– Мои волосы! Какой ужас! А вдруг это ядовитый дождь! Я же облысею! Прыщи выскочат! О Боже! Что теперь скажет тетя Нелли? А бабушка всех нас убьет! И меня не пустят на вечеринку во вторни-и-ик!..

Кристина натолкнула меня на мысль о том, что наши предки запрещают нам гулять после десяти вечера. Я напомнил об этом Алику. Вряд ли они обрадуются, если узнают.

Город еще спал крепким сном, во дворе мы встретили только зевающего дворника. Правда, увидев нас, он почему-то выпучил глаза, замахал руками, и в следующую секунду его как ветром сдуло.

– Боже мой! – взвыла Кристина. – Вдруг мы делаем что-нибудь незаконное! Вдруг нас посадят в тюрьму!

Но мы в один голос посоветовали Кристине заткнуться.

– Чур, привидение живет у нас, – сразу заявила Ника.

– Это почему? Мы его все вместе ловили! – возмутился я.

– Вы, Улетайки, себе еще поймаете!

– Делать Улетайкам больше нечего, – хмыкнул Алик. – От них теперь только мокрое место останется.

– Я вас в обиду не дам, – сказала Ника. – Вы вроде неплохие парни.

А эта Макинтошка соображает!

– Ну, конечно, вам-то ничего не будет, – произнес Алик из-под мешка. – Вы ведь последние из великих королей.

Мы решили сразу забраться на чердак по пожарной лестнице, но сделать это вместе с мешком оказалось не так-то просто. Пришлось идти обычным путем через подъезд, где страшная темнотища, хоть глаза выколи. Пару раз мешок пересчитал ступени и завыл. Из квартиры на первом этаже высунулась злобная старушка в ночном чепчике и со свечой в руке.

– Бася, Бася, – позвала она своего котяру.

В темноте загорелось с десяток зеленых огней. Что-то визжащее и лохматое вцепилось в меня когтями. Я заорал от неожиданности, зато страх придал мне сил действовать. Отшвырнув монстра прямо в старушку, я кинулся бежать вверх по лестнице, забыв об осторожности, и ворвался в нашу квартиру, как ураган. Остальные понеслись туда следом за мной, решив, что на меня и правда напал кто-то жуткий. Весь дом содрогнулся от угрожающих проклятий старушки, которая во тьме была похожа на настоящую ведьму.

В тесной прихожей мы все попадали друг на друга, а сверху нас завалило шубами, лыжами, рюкзаками и валенками. Вдруг кто-то заголосил, будто его режут. Мы еще от предыдущего страха не оправились, а теперь вообще чуть с ума не сошли. Когда в родном доме монстры поджидают! Только я этот придушенный цыплячий хрип сразу узнал. Но постойте, что здесь делает Даша?!.. Она ведь должна быть где-то в Петербурге в колледже дизайна!.. Алик тоже заметил старшую сестренку, опустошающую холодильник на кухне, и остолбенел от удивления. По-моему, Дашка решила, что мы какие-нибудь грабители-убийцы-маньяки, потому что выскочила из кухни именно с этим воплем. Она всегда туго соображает.

В один миг во всем доме вспыхнул свет, послышался топот ног на лестнице. Дом сразу ожил, как будто спать никто и не ложился. В прихожей, заглушая общий гвалт, раздался сердитый голос папы. И сразу стало ясно, он не выспался.

– Что, черт возьми, здесь еще происходит?!!

– Гоша! Кажется, бабуля упала с кровати! – воскликнула мама со слезами.

– Допрыгалась! Я знал, что этим все кончится!

– Гоша!.. Как ты можешь сейчас…

– Включите свет, черт возьми! И идите все вон из прихожей!

– Георгий Улетайкин! Я тебе сто раз говорила, что нужно починить замок на входной двери! – провозгласила бабушка из спальни. (Значит, она все-таки жива!)

– Боже мой, Боже мой, сделайте что-нибудь скорей! Это ужасно!

– Мама вернулась! – пропищала Кристина из темноты. – Ой, что теперь будет!..

– Что я могу сделать, если никто, черт возьми, не включит свет в прихожей!

– Перестань чертыхаться, Гоша! Ты уважаемый человек!..

– Дорогая, иди и скажи всем, чтобы успокоились сию же минуту и перестали орать!

– Но как они могут успокоиться, Гоша, если все дети пропали!..

А вот теперь нам точно крышка. Можно считать, что мы уже трупы. Прощай свобода, прощайте каникулы, прощай Парк Маяковского в выходные. Мне не видать новый велик, а Алик не получит видеокамеру и потому может распрощаться с карьерой режиссера. Нас отправят в исправительную колонию, тогда мы сбежим в Ирландию вместе с Макинтошками.

Дальше события стали разворачиваться с невероятной скоростью. Парадная дверь с грохотом распахнулась, и появился Федор Патрикеевич Макинтошкин с ружьем, а за ним его жена Майя Ричардовна с лопатой. Свет в прихожей тут же вспыхнул, ружье выстрелило, раздался такой оглушительный визг, что дом зашатался, стекла задрожали, а на кухне со звоном посыпались тарелки.

– Даша!!!

– Мама!!!

– Проклятые буржуи!!!

– Милиция!!!

– Караул! Убивают!

Прятаться уже было бессмысленно, и мы предстали перед родителями во всей своей красе. Вид у нас просто потрясающий, грязные, мокрые, ободранные. Тетя Наташа тут же бухнулась в обморок. Папа был похож на ураган. Макинтошкины напоминали семейку Адамс. Бабушка раскачивалась в кресле-качалке с видом грозной статуи. Обретя, наконец, дар речи, они заголосили все разом.

– Дети, где вы были?!

– Даша, тебя опять выгнали из колледжа?.. Что-о?! Ты сбежала?!..

– А если бы вас убили?!..

– Мама места себе не находила от страха! Я не спал всю ночь!

– Пустые кровати! Ни одного ребенка!..

– А вы знаете, что вся милиция Елизаветинска сейчас ищет вас на дне реки?

– Что значит, ты больше не вернешься в колледж? Что значит, ты выйдешь замуж?!.. Даша!

– На кого вы похожи!..

– Уже вышла?!.. Даша! О чем ты думала?!

– Никаких денег! Никаких сладостей! Ни телевизора! Ничего не хочу слушать! С меня хватит этих дурацких выходок!

– Артур! Кристина! Как вы могли? Что я теперь скажу отцу?! Его удар хватит! Кристина, ты ведь уже взрослая! Как ты выглядишь? Какой стыд! Позор! Боже мой, это просто уму непостижимо!..

– Ник, Пат, вы истинные дети своей страны, настоящие ирландцы до мозга костей, – заявил Макинтошкин-старший. – Мама немного нервничала…