Искушение
– Ты почему открываешь дверь и не спрашиваешь, кто там? – попеняла она подруге.
– Я видела тебя в окно. Ты приближалась к подъезду как сомнамбула. Что-то случилось? Проходи, рассказывай.
Алиса зашла в квартиру и закрыла за собой дверь. Дина жила с родителями и младшим братом в трёхкомнатной квартире, старший брат жил в области в коттеджном посёлке в своём двухэтажном доме. В комнате у Дины было уютно. Ничего лишнего, только необходимая мебель, полка с книгами, у окна журнальный столик с двумя креслами, слева от окна диван с обивкой такой же, как у кресел, на полу мягкий ковёр в бело-коричневых тонах с большим ворсом. Подруги прошли в комнату, плотно прикрыв за собой дверь, и забрались с ногами на диван.
– Ну, рассказывай! – Дина в нетерпении заёрзала, устраиваясь поудобнее.
– Динка, он подошёл ко мне, сидел со мной за столом, пока я обедала. Мы познакомились, он взял у меня номер телефона и сказал, что будет звонить очень часто, и не менее часто мы будем видеться!
– Да ладно! Поздравляю! Сбылась мечта идиотки.
– Почему идиотки? Обидеть хочешь?
– Потому что он старше тебя в два раза! Ладно, рассказывай дальше.
– А больше нечего рассказывать. Свидания он мне не назначил, – горестно вздохнула Алиса и вдруг потихоньку сползла с кровати и на цыпочках пошла к двери, резко распахнула её, там стоял десятилетний брат Дины, стихийное бедствие с боевым чубчиком на голове и подслушивал. Он резко отпрянул и смущённо опустил голову.
– Так-так-так, молодой человек, – напустив на себя самый строгий вид, произнесла Алиса, – значит, подглядываем и подслушиваем, а потом родителям сливаем всю инфу, да?
– Никому я ничего не сливаю! Я не предатель, мне просто интересно, о чём говорят девчонки. Я больше не буду, чесслово!!! Ай, ну больно же! – мелкий вырвался, прижал ладошку к покрасневшему уху, и жалобно заныл, – маленьких обижать нехорошо, вот!
– Маленьких пороть надо, чтобы они не подслушивали разговоры взрослых девочек, – строго сказала Алиса, – иди и займись своими делами. – Она проследила, пока Андрей ушёл, вернулась в комнату, плотно прикрыв за собой дверь, и снова забралась на диван, поджав под себя ноги.
– Дай Вадиму время придумать как тебя интереснее развлечь, он же волнуется не меньше твоего, – продолжила разговор Дина.
– Такие мужики к его годам уже успевают забыть, что значит волноваться при знакомстве с женщиной.
– Нормальные мужики обычно не западают на таких молоденьких девочек, да и юные невинные особи не часто обращают внимание на таких взрослых дяденек. И уж коли ему повезло, то я думаю, что он всё-таки тоже волновался. Ведь не каждый день на такого старпёра обратит внимание такой бутончик. И ведь, что самое смешное, что они не понимают разницы в возрасте, им, чем моложе, тем лучше. Они, распушив хвост, начинают что-то придумывать, фантазировать на тему, как женщину увлечь, чем-то заинтересовать, засыпают комплиментами, дарят цветы, стараются вкусно накормить в ресторане и искренне верят, что женщины на эти немудрящие уловки покупаются! Верят искренне, истово, а потом говорят: «Все бабы ‒ дуры». Умники, тоже мне! Женщина знает о его намерениях с первых шагов, с того момента, как он подошёл познакомиться.
– А с женщинами разве не так же?
– Я тебя умоляю! Конечно, нет. Женщина видит перед собой прекрасные внешние данные, убедительный размер мышц – хоть сейчас отправляй его на конкурс красоты… При этом у него могут быть и деньги, и машина, и статус, но женщина сразу определяет, что в этом мужчине нет чего-то такого, что могло бы её зацепить. Она сразу решает для себя – оно ей надо? А, если мужчина ей понравился, она даст ему возможность проявить себя. А ещё говорят, что лучший способ сохранить любовь мужчины – не выходить за него замуж.
– Я пока о замужестве и не думаю. Во-первых, я его ещё не знаю, а во-вторых мне никто пока замуж и не предлагал.
– Ключевое слово «пока», – расцвела улыбкой подруга.
– У меня сердце замирает от одного его взгляда.
– С ума сошла? Да ни один мужик недостоин, чтобы из-за него голову терять! Возьми себя в руки, пока крыша не поехала!
– А у тебя бы не поехала из-за такого мужчины?
– Она у меня и не поехала. Я же его видела, обыкновенный старпёр, ну… красивый и что?
– Ох, грехи наши тяжкие! Ладно, Динка, пойду я домой, пока не поругались. Другой-то подруги у меня нет. – Алиса сползла с дивана, взяла сумочку и вышла из комнаты. У порога обулась, обернувшись, махнула рукой и вышла, тихо прикрыв за собой дверь. Дина высунулась в дверь и крикнула вслед:
– Вечером позвоню!
***
Креол ехал в своём «Лексусе», в салоне ещё приятно пахло новой кожей. Был час пик, поэтому приходилось долго стоять в пробках. Он ёрзал на мягком сиденье, зачем-то снимал и снова набрасывал ремень безопасности – ему казалось, что ремень слишком давит ему грудь. Но, скорее всего не ремень был виноват в его испортившемся настроении, а то, что Бизон его как «пацана», вызывал на ковёр, вместо того, чтобы позвонить и решить все вопросы по телефону. Он крутил ручки радиоприёмника менял каналы, зло ворча: «Уроды! Достали своими рекламами! А эти старпёры все уши прожужжали со своими девочками-припевочками! Хорошо хоть Галкин с Пугачёвой свалили из России! Шоу-бизнес, мать его! Шабаш!» – он резким движением выключил радио.
***
Дверь за спиной Креола лязгнула, он очутился в просторном кабинете, обставленном офисной итальянской мебелью. Кабинет выглядел внушительно. Большой стол из морёного дуба, дорогой компьютер, факс. У стены по бокам журнального столика большие мягкие кресла. В правом, противоположном от него углу массивный сейф с цифровым набором. На стенах картины, Креол бросил на них взгляд, и у него сразу мелькнула мысль: «Дешёвка, примитивная мазня. Скорее всего, творчество местных художников».
Всё здесь выглядело дорого для того чтобы входящий сюда испытывал трепет перед хозяином кабинета Бургером Александром Генриховичем. За столом в чёрном кожаном кресле с высокой спинкой, где обычно сидел немолодой мужчина с одутловатым лицом, грузный, откормленный и с большим животом. А кому нужен пресс, когда живот должен быть знаете какой? Вместительный прямо-таки должен быть живот. Чтобы можно было в нём комок нервов взрастить. Волосы короткие с проседью, маленькие, глубоко уходящие под надбровные дуги глаза, тяжелый волевой подбородок с жировой прослойкой под ним, теперь этот самоуверенный разъевшийся боров лежал грудью на столе, уткнувшись головой в монитор. На него страшно было смотреть. Брови, как тяжёлые грозовые тучи сошлись на переносице, глаза, в которых раньше полыхали молнии, были закрыты, а плотно сжатые тонкие губы посинели.
Бургер был вором в законе, из элиты криминального мира. И, ко всему прочему, крупный бизнесмен. У него был легальный бизнес – торговля автомобилями из собственного автосалона. Автомобили были отечественные и импортные прямо с конвейера, налоги платил исправно, не придерёшься. Но был ещё и подпольный бизнес, где продавали ворованные автомобили, перекрашивали, перебивали номера или разбирали на запчасти, их пускали на СТО на ремонт машин и в магазин запчастей. Перепродажа краденой техники происходила в других местах, хотя нити управления его криминальным бизнесом тянулись из просторного кабинета Бюргера. В своём офисе, который находился в спорткомплексе на втором этаже, Бизон чувствовал себя всегда спокойно. Там в кабинетах работал весь штат его служащих, а внизу в спортзале находилась его приближённая мобильная группировка, готовая в любой момент сорваться и как псы пойти по следу обидчика хозяина, чтобы порвать его в лохмотья. Но, похоже, охрана просмотрела убийцу. Креол подошёл к столу, приложил два пальца к шее Бургера, пульса не было, он развернулся и быстро вышел из кабинета.
Креолинов Вадим Алексеевич по кличке Креол старался быть всегда сдержанным и не решать вопросы сгоряча, но за внешним спокойствием и лоском угадывался жёсткий человек, если дело касалось бизнеса. Креол не любил выставлять свою состоятельность напоказ. Жил в новом доме в трёхкомнатной квартире, но чаще всего находился в кафе, где на втором этаже у него был кабинет и там же смежные комнаты были его вторым домом. Большинство воротил отечественного бизнеса начинали с небольшого стартового капитала, но чем больше был капитал, тем большим был успех в становлении бизнеса и в результате итоговый счет в банке. Когда накопив определённый капитал, Креол, занялся легальным бизнесом, то сколотил вокруг себя крепкую группу бойцов, телохранителей и помощников по бизнесу. Голова у Креола работала хорошо. Его привлекал импорт. Он занимался насыщением отечественного рынка импортным дефицитом. Это приносило ему огромные прибыли. Его торговая сеть раскинулась по всему городу. Финансовые потоки ручейками бежали на его счета. У него был офис в центре города, в котором работал штат его сотрудников, в торговых центрах и супермаркетах были управляющие, а к нему каждую неделю поступали отчёты. Если где-то возникали какие-то проблемы, он посылал своих бойцов разобраться. В чужой бизнес не лез, но, если он сам шёл в руки – не отказывался. Так по случаю к нему перешёл за небольшие деньги заводик по изготовлению тары.
В холле спорткомплекса дежурил телохранитель Бизона – Леший, бывший спортсмен, мастер спорта по плаванью на короткой воде, который после отсидки за то, что хотел одного придурка слегка притопить, а он взял и утоп совсем, попал на службу к Бизону. Леший стоял у окна спиной к холлу, когда услышал шаги, повернулся, в руках у него была бутылка кока-колы, он вопросительно посмотрел на Креола.
– Вызывай ментов, – сказал Креол, посмотрел на бутылку, хотел взять попить, но передумал, чтобы не оставлять отпечатков.
– Зачем?
– Твой шеф уже часа два как приказал долго жить. Как получилось, что ты пропустил убийцу к нему, где ты был? А, может, ты с убийцей в доле, а, Леший? Кто к нему сегодня приходил?
– Не знаю! Я никого не видел. Посторонних никого не было.
– Если ты кому скажешь, что меня видел здесь, пойдёшь следом за ним, потому что ваша братва сразу узнает, что ты не телохранитель, а сообщник, понял!
– Да я же только на минутку выскочил до киоска! Креол! А что говорить ментам?
– Так и скажи, выходил за кока-колой, никого не видел, – подсказал Креол.
У Креола мелькнула мысль, может не оставлять свидетеля, а кончить его, для собственного спокойствия. Рука потянулась к поясу джинсов, но увидев напряжённый застывший взгляд телохранителя, вытащил из кармана платок, вытер руку и подал Лешему. Он немного расслабился, схватил руку и крепко пожал. Креол, хлопнув его по плечу, пошёл из офиса.
Глава 5
На автостоянке недалеко от офиса в джипе сидели телохранители Креола, которых он не взял с собой, и ждали его. Водитель, он же телохранитель, по кличке Лазарь, был в наушниках и под музыку размахивал руками, изображая какой-то ему одному известный танец, а второй, по кличке Клим, мужчина лет двадцать восьми, на лице маска холодного равнодушия ко всему, рассеянно смотрел по сторонам. Они оба по молодости в своё время отбывали срок, Лазарь за грабёж, а Клим за превышение пределов самообороны отсидел два года. После освобождения оба попали к Креолу. Без его чуткого руководства они максимум через месяц снова оказались бы на нарах. Теперь работая на Креола, у них появилась возможность подольше погулять на воле. Клим, увидев Креола, вышел из машины и пошёл ему навстречу, зорко осматриваясь вокруг, встретил и пошёл впереди него к машине.
Увидев шефа, Лазарь выскочил из машины.
– Какие новости? – поинтересовался Креол, кивнув на приёмник, настроенный на милицейскую волну.
– Всё спокойно! – ответил Лазарь, – так, всякая ерунда.
– Едем в кафе, – коротко бросил Креол и пошёл к лексусу. Клим, обогнав шефа, открыл ему дверь, когда Креол устроился на заднем сиденье, сел за руль, завёл двигатель и вырулил со стоянки, Лазарь ехал следом за ними.
Пока ехали по пробкам, Креол сидел и думал о том, какая сейчас начнётся шумиха.
У бандитов к своим покойникам отношение особо уважительное. Его наряжают в костюм от кутюрье, золотую цепь на шею вешают самую массивную, гроб заказывают самый дорогой, из морга на кладбище несут на руках через весь город, перекрывая движение, идут громадной толпой, речи говорят над могилой до вечера. У них, как только своего грохнут ‒ так всеобщий глубочайший траур со слезами, будто по вождю мирового пролетариата. Им кажется, что таким образом показывают свою преданность усопшему братану, так нравится проявлять свою скорбь, что они готовы периодически убивать друг друга, чтобы с почётом хоронить. Бандиты и воры тоже своих возвеличивают, как могут. Чуть ли не бальзамируют на веки вечные, на память потомкам. Дай им волю ‒ Россия стала бы страной мавзолеев, они бы начали своих павших в бандитских разборках «вождей» бальзамировать. Маразм. Креол никогда не был в мавзолее и не собирался идти и любоваться на забальзамированного покойника, который в своё время писал: «Суд должен не устранить террор; обещать это было бы самообманом или обманом, а обосновать и узаконить его принципиально, ясно, без фальши и без прикрас, а в речи на XI съезде РКП(б) он заявлял: «За публичное доказательство меньшевизма наши революционные суды должны расстреливать, а иначе это не наши суды». И чего все туда лезут? Говорят, что до Ленина забальзамировали какого-то бомжа с вокзала для эксперимента. Он до сих пор выглядит живее всех живых. Не повезло бедному мужику.
***
Вскоре машины тормозили у кафе "Отдых", где была резиденция Креола. Большой, но уютный зал с деревянными столиками накрытыми белыми скатертями, вокруг них мягкие стулья с прямыми спинками, на стенах картины нескольких неизвестных импрессионистов, купленных на распродаже, в потолке встроенные светильники, которые меняли свет с белого на розовый, потом на голубой или зелёный. Шторы белые, лёгкие, полупрозрачные. Всё было просто, без наворотов и со вкусом.
За стойкой бара стояла девушка лет двадцати двух с пышными формами. Черты лица у Леси нежные, невероятного василькового цвета глаза делали её настоящей красавицей. Светло-русые густые волосы падали на спину большой волной и были перехвачены в районе талии розовой резинкой. Короткая юбка, не успев начаться, быстро заканчивалась, открывая стройные длинные ноги девушки, что заставляло посетителей сильной половины человечества плотоядно рассматривать её и чаще подходить к бару за коктейлями и спиртным. Выручка превышала все самые смелые ожидания, и Креол за это ценил девушку. К ней был приставлен индивидуальный охранник, который и отвозил её домой после смены. Справа от бара была дверь, за которой находился небольшой коридор, там был кабинет управляющего. Им был Бодунов Глеб Матвеевич, по кличке Бодун, пожилой мужчина пригретый Креолом в связи с преклонным возрастом. После последней отсидки в не столь отдалённых местах, квартира его не сохранилась, близких родственников не было, а дальним он оказался не нужен. Два года он не мог устроиться на работу и уже почти скатился до бомжа, но встретил Креола, который его узнал и взял к себе на работу. Креол был уверен, что тот не будет вести двойной игры, да и зачем ему, годы за плечами немалые, пора и о душе подумать.
При появлении Креола Бодун схватил пульт и, нажав кнопку, выключил телевизор.
– Как дела, Матвеич?
– Всё тихо и спокойно, Вадим Алексеевич! – радостно осклабился Матвеич, сверкнув своими новенькими белыми зубными протезами.
Креол открыл холодильник, достал банку пива и устроился в кресле. Зашёл Лазарь с запотевшей банкой пива в одной руке и сигаретой в другой, сел на стул, стоящий рядом с креслом Креола. Отхлебнув холодного пива и пыхнув сигаретой, он блаженно закрыл глаза.
– Кайфуешь, Лазарь? Ты вообще-то на работе, не забыл? – поинтересовался Креол, глядя на своего водителя-телохранителя. Давно подсел на марихуану?
– Да она почти безвредная, так, слегка бодрит.
– А пиво? Тебе сейчас за руль, а ты сидишь, пиво цедишь! Ты ничего не перепутал, где находишься?
– Да я только два глотка сделал.
– Бросай пиво, встали и пошли! – Креол сжал жестяную банку из-под пива и выбросил её в мусорное ведро. Лазарь выбросил банку, не сминая, потому что она была практически полная.
По городу ехали не спеша, не нарушая правил. Креол сидел на заднем сиденье, смотрел в окно, но ничего не видел, мысленно он был в офисе Бизона. Там, наверное, полиция вовсю шерстит сотрудников. Он пожалел Лешего, но теперь решил, что зря: спокойствие дороже. Клим повернулся к Креолу.
– Шеф, куда едем?
– В «Золотые россыпи», пообедать надо!
– А почему вы у себя в кафе не обедаете?
– Сегодня будем обедать в ресторане. Хочу убедиться, как бизнес противника рушится.
– Вы, собираетесь, этот ресторан купить? – поинтересовался Лазарь.
– Пока не решил, присматриваюсь, жду, когда золотые россыпи превратятся в каменный отсев. Кстати! Запомните! К Бизону мы сегодня не ездили. Всё время были в кафе, а потом поехали в ресторан.
– Как скажете, шеф
Вскоре подрулили к ресторану, Он находился в центре городка, в вечернее время над ним неоновая вывеска гласила: «Золотые россыпи». Лазарь выскочил и открыл шефу дверь. Креол вышел из машины и пошёл к ресторану. У входа стоял швейцар. Узнав Креола, он поклонился и открыл перед ним дверь, Креол опустил руку в карман, вынул ассигнацию и вложил в ладошку швейцару согнутую лодочкой, тот ещё раз подобострастно поклонился и с трепетом медленно закрыл за Креолом и его телохранителями дверь.
Они прошли через зал и сели за столик поближе к сцене. Тут же подскочил официант, принял заказ и быстро скрылся за дверями в недрах ресторана. Вскоре стол заполнили заказанные блюда, и Клим с Лазарем набросились на еду. Креол смотрел на них и удивлялся, сколько в них входит пищи и думал: «Неужели в их годы я тоже так много ел?». На сцене на шесте упражнялась, выгибаясь, девчонка в двух тоненьких верёвочках на теле. Похоже, она была новенькая, Креол её здесь ни разу не видел. Когда она закончила своё выступление, Креол кивнул Климу.
– Сходи, пригласи девочку к нам за стол, у тебя это хорошо получается. Лазарь, весёлый повеса, неисправимый ловелас, неистощимый балагур, услышав слова Креола, радостно хрюкнул, покосился на Клима и весело заржал.
– Выёживаешься, малахольный! Так иди, сам сходи за девчонкой!
– С чего бы вдруг? Шеф тебя послал…, ты и иди.
Креол много раз наблюдал, как у Клима легко получается знакомиться с девушками, похоже напрактиковался на проститутках, которых крышевал. Он был красавчиком, и девушки вешались на него гроздьями. Проститутки подсознательно чувствовали в нём защитника, не подозревая, что под этой личиной скрывается безжалостный киллер.
– Что ты ржешь, как жеребец? Потише нельзя? – сердито зашипел Клим. – Я разве виноват, что пользуюсь у женщин повышенным спросом? Их насильно никто никуда не тащит, сами на меня вешаются. А у меня характер чересчур мягкий, не могу отказать. «Снегопад, снегопад, если женщина просит…» – пропел он и подмигнул Лазарю. – Сам понимаешь, я же мужчина. У меня нормальные животные инстинкты срабатывают. Так сказать, природный зов плоти. Что в этом плохого? – он вскочил со стула и метнулся к девочке, пошептался две минуты, улыбнулся пару раз, поцеловал девушке ручку и повёл к столу. Она накинула на себя халатик, на ходу завязывая поясок. Улыбка у неё была приятная, зубы ровные и белые, тут уж ничего не скажешь. Глаза оказались большими, карими, ресницы длинные, брови тонкими дугами…, ну и фигурка конечно достойна зависти.
– Добрый день! Меня зовут Дана, – представилась девушка с улыбкой на полноватых губах.
– Посиди с нами, Дана. Что будешь пить? – расцвёл улыбкой Креол, а про себя подумал: «Ох уж мне эти очаровательные блудницы!»
– «Дом Периньон», если можно!
«Если эта Дана, здесь занимается консумацией, и раскрутит хотя бы парочку посетителей за вечер на «Мадам Клико» или «Дом Периньон», то владельцу можно только позавидовать, – подумал Креол, – а я не дождусь его разорения». Тут же у стола застыл официант, а через минуту на столе появилось ведёрко с французским шампанским во льду.
– А чем тебе нравится это шампанское, Дана?
– В его вкусе ощущаются нотки фруктов и горчинка миндаля. Но дело даже не в этом, а в том, как говорят: «Если любить, то королеву, если украсть, то миллион». Вот и я предпочитаю либо не пить вообще, либо пить дорогие приличные вина, а если мужчина несостоятельный и не может себе позволить угостить даму приличным шампанским, то не стоит и время на него тратить.
– Как вы оказались в этом захудалом ресторанчике? С вашими данными вы заслуживаете лучшего! Он же на грани разорения! – произнёс Клим со своей обезоруживающей улыбкой.
– Я не нуждаюсь в оценке моих внешних данных и моих поступков! – довольно резко ответила Дана.
– Клим! – улыбнулся Креол, – сам напросился. Не лезь к девушке в душу своими нечищеными ботинками.
Клим обиженно дёрнулся и посмотрел на свои туфли, чем вызвал радостный смех Лазаря. Он сделал обиженное лицо и отвернулся. Клим считал, что обувь – это лицо мужчины в первую очередь, а уж потом оценивается и всё остальное. Он всегда очень тщательно следил за своей внешностью и предпочитал лучше не побриться, чем выйти в нечищеной обуви. Он никогда не начал бы флиртовать с девушкой, у которой обгрызенные ногти или не промытые волосы. Он пользовался у женского пола бешеной популярностью, чем очень гордился. Клим старался взять от жизни всё, что она ему дарила, и ничуть не смущался оттого, что разбивал девичьи сердца одно за другим. Он жил не мечтами о будущем, а сегодняшним днём и пользовался любым моментом, приносящим пользу лично ему.
Креол тоже хохотнул. Бывают у его Клима срывы, работа у него нервная, он специалист по улаживанию конфликтов, а, если проще – профессиональный убийца. Правда, Бизона убрал Креол лично, не смог отказать себе в маленькой радости нафаршировать эту тушу свинцом.
Шампанское развязало Дане язык, и она поведала, что работала в ночном клубе и однажды отказалась выполнить требования какого-то жирного борова и её тут же выкинули с работы, а хозяин ресторана рискнул взять её к себе, потому что не входил в ассоциацию клубов, таким образом, Дана, оказалась здесь.
– Заработок, конечно, не тот, но жить можно. Надеюсь, когда-нибудь и на моей улице будет праздник, – закончила она свой рассказ.
– Я думаю, твой праздник уже близко, – съязвил Клим, наблюдая, как Креол небрежно бросил на стол несколько купюр пятитысячного достоинства.
Креол, бросив последнюю купюру, встал и посмотрел на Дану.
– Удачи и успехов тебе, Дана! Приятно было познакомиться! Увидимся!
Её многообещающая улыбка и вспыхнувшие искорки в глазах стояли перед глазами Креола до самой машины, припаркованной на автостоянке. Его недавнее знакомство с Алисой не позволяло ему надеяться на близкие отношения с ней, а поскольку он был мужчина в расцвете сил, улыбка на миллион долларов, белые крепкие зубы, прищур чёрных глаз с парочкой мелких морщинок в уголках. Брутальная щетина и лицо, с которым он мог бы запросто позировать для обложки мужского журнала, который имел бы огромный успех у женщин, ему необходима была женщина. Завести любовницу, которая смогла бы утолять его неотступную жажду близости, он не хотел. Креол привык к свободе, и ему не хотелось исполнять чьи-то капризы, а любовница требует внимания, хоть иногда её нужно выгуливать, дарить цветы или какие-нибудь, хоть и не безумно дорогие, подарки.
Креол по жизни был бабником и теперь его жопонька буквально почувствовала, что на этот раз он вляпался по самое «немогу» и пытается осознать глубину того места, куда угодил по собственной инициативе и как такое могло с ним случиться. Ему всегда казалось, что нет таких девочек, которые могли бы свести его с ума до такой степени, что он забудет обо всех своих партнёршах по любви, такого у него не было с того момента, как он познал радости плотской близости. «Если так пойдёт и дальше, то я скоро стану евнухом, потому что с тех пор, как увидел Алису, для меня другие женщины перестали существовать», – думал Креол, выходя из ресторана. И всё-таки думая об Алисе, он решил позвонить своей давней знакомой Лизавете, сейчас ему это было необходимо, накопилась усталость, и хотелось развеяться, а, может на некоторое время забыться.
Лиза, бывшая в недавнем прошлом проститутка, которую Клим, его телохранитель, однажды после плотного ужина с обильными возлияниями, предложил Креолу на «десерт», была высокой с зелёными глазами и оливковым нежным загаром, гибкая, как лоза, с рыжими длинными и шелковистыми волосами. Она была профессионалкой с весёлым нравом и очень озорная. Девушка Креолу понравилась, и он посоветовал Климу перевести её на работу со спецклиентами. Зарплата её резко повысилась, не считая щедрых подарков от благодарных клиентов. Но был у неё и один постоянный клиент, который пользовался услугами девушки бесплатно, это был участковый мент Шиманович Илья Ильич. Этот жмот захаживал к ней два раза в неделю, и требовал, чтобы его дни Лиза не занимала другими клиентами, зато к руководству кафе "Отдых" никогда не было никаких вопросов. Креол приказал Климу его не трогать, ему нужен был свой человек в ментовке, а Лизу попросил время от времени записывать на телефон его разговоры, чтобы иметь компромат и потом в нужный момент его воспроизвести и заставить работать на себя.
