Я (не) принцесса!

– Я не надену это всё, – чётко говорила я женщинам с мерками. – И корсеты свои подальше уберите!

Но они упорно продолжали каждый день приносить розовые безобразия из органзы и тафты. В пятницу я не выдержала и выкинула всё это с балкона. Очень красиво летели платья именно всех оттенков розового – словно лёгкие облачка на фоне моря. Я залюбовалась. Мне показалось, что рядом кто-то хрюкает. Повернув голову, заметила сворачивающего за угол дворцовой стены дракона. Он смеялся так, что-ли, рептилия? Жаль, не успела высказаться, исчез, гад, цыкнула только вслед. Но это не тот, не огромный серый, этот помельче, наверное, следилка мелкая. К чёрту!

Странно, что я больше не видела и свою няньку – лишь однажды мельком в конце коридора заметила, как она распекает служанок. Но дойти до неё не успела, она исчезла за поворотом. Вероятно, нет пока новостей, но в такой амбициозной и изворотливой особе я не сомневалась: захочет – найдёт, и мне это на руку.

Драконов в замке я тоже пока не наблюдала. Ни в замке, ни рядом, ни над морской гладью летнего моря. Возможно, это просто отсрочка до конца недели, а потом серый возьмёт в оборот… Поэтому я старалась разузнать больше о магии в этом мире, о Всесильной матери и её дарах. Вот, действительно, где лотерея. И не просчитаешь, и не угадаешь, чего ждать!

– Всесильная мать, прими правильное решение! Я не хочу выходить замуж за серое безобразие! – сложила я ладони перед зеркалом и перекрестилась на всякий.

Конечно, мне никто не ответил, и я, если честно, уже с опаской ждала воскресенья. Хорошо, если бы камень показал наличие магии. Это же мечта, сказка! Такая: оп и запустила фаербол в наглую серую морду! Кстати, чего я зациклилась именно на морде? Так-то он мужик. Взрослый мужик, и видно, что умный. Как мне его переиграть, если магии нет? Её ведь нет, если смотреть правде в глаза. На что я надеюсь, дурная? На богиню. И на родителя. И на няньку. На кого угодно, только не на себя. А надо бы задуматься, а то я всё импровизирую…

За ужином в малом семейном кругу в субботу вечером я получила тысячи наставлений от родителей. Почему в малом? Потому что младший брат так и не объявился ни разу за неделю в замке, продолжая гостить у драконов. Официально это называется визитом вежливости, неофициально – любовь. Как я поняла, братец с драконьей принцессой не отлипали друг от друга уже как пару месяцев. Неужели нельзя было дождаться их свадьбы и спокойно заключать обоюдовыгодный договор? Нет же, именно сейчас нужно было мне вернуться, чтобы ускорить сие действие. Куда эти драконы торопятся? Они живут по тысяче лет! Это мне, молодой и красивой, нужно спешить жить! Нужно найти пресловутую няньку и уточнить, как продвигаются поиски “великого умника”. Интересно, искала меня тёть Лида? А Сашка? Скучает?

– И помни, ты – принцесса! – напутствовала меня её величество. – Честь и достоинство – вот главные добродетели девушки.

Я качала головой в такт её словам, закатывая глаза. Папеньку, кажется, это всё забавляло.

– Помни, ты обещала, – лишь напомнил он.

– Да-да, помню, – отмахнулась я. – Я веду себя идеально. Кстати, как продвигаются поиски? – я отпила из бокала какой-то коктейль.

– Письма разосланы во все академии королевства, – он промокнул губы салфеткой. – Ещё не отовсюду пришёл ответ. О результатах говорить рано.

– Но хороших новостей, как я понимаю, пока нет?

– Да, их нет, – не стал юлить он.

– Если камень покажет отсутствие магии, вы уже решили, что скажете жениху об отсрочке свадьбы? Какова официальная причина? – попивая из бокала, я сверлила взглядом отца.

– Официально о помолвке будет сообщено, потому что то, что ты сейчас пьёшь, сделает тебя сговорчивей.

Я отставила бокал.

– Поздно. Содержимое напитка растворится к утру без следа, но действие сохранится, – казалось, папенька развлекается.

– То есть, вы меня предали… – констатировала я.

– Дорогая, у нас не было выбора, – попыталась объяснить королева.

– Выбор есть всегда! – гаркнула я.

– А чего ты хотела? – вкрадчиво спросил родитель. – Чтобы мы оставили заботу о королевстве ради капризов вздорной девчонки?

– Вы опять передали меня, – успела пролепетать я, прежде чем сознание покинуло меня.

– Ваше высочество, ваше высочество! – какая-то смертница трясла меня за плечо.

– Ммм? – я приоткрыла один глаз и постаралась зло посмотреть на служанку.

– Вам пора вставать! – радостно сообщила она.

– Ты кто? – сдавленно спросила я. Почему-то болело горло.

– Делька! – она смешно тряхнула головой в белом чепце. – Вставайте, уже пора!

Я перевела взгляд на окно. На тёмном небе собиралась разразиться гроза. Лёгкие занавески трепал прохладный ветер.

– Куда? – простонала я хрипло.

– В академию! – ещё более радостно воскликнула она. – Сегодня же ритуал проверки на камне Истины!

Я вспомнила. Всё вспомнила. А ведь я расслабилась! Поверила им. Родители… Хорошо, надо придумать какой-то план.

– Скажи, а та дама куда девалась?

– Какая дама? – не поняла девчонка.

– В первое моё утро тут была дама. Молодая, чем-то на меня похожа, распорядительница, вроде.

У девчонки забегали глаза.

– Так, не было никого, ваше высочество, путаете вы.

– Скажи ей, – перебила я служанку, держась за больную голову, – пусть поторопится. Я не отступлюсь.

Она как-то неуверенно кивнула, оборачиваясь на входящих в покои прислужниц, склонив голову, сделала несколько шагов назад, отступая в угол комнаты.

Девушки меня аккуратно приподняли и медленно повели в соседнюю с комнатой ванную. Я чувствовала себя, словно подхватила вирус гриппа. Тело было ватным, голова не соображала, как после того раза, когда я без страховки отрабатывала номер на канате и упала, а руки и ноги висели плетьми после изнуряющей тренировки.

Меня как куклу привели в порядок, особо ни о чём не спрашивая. Как криво усадили в кресло, так и просидела, голова набекрень, пока мне сооружали пышную причёску с кучей локонов. Я особо и не сопротивлялась, когда сорочку длинную напялили, только из-за корсета с ними сцепилась. Отступили, когда пообещала платье ими выбранное позволить надеть. Когда уже подняли, последние рюши поправляли и кудахтали, как куры, Делька из угла подошла тихо, что-то в карман вложила. Я и внимания не обратила что, так мне дурно было. Сволочи, родную дочь не пожалели. Ну погодите, я угля из камина нажрусь, мне легче станет, я вам устрою бег с препятствиями!

– Ах, как вы прелестны, дитя моё, – шагнул ко мне его величество, улыбаясь во все свои тридцать два зуба, когда меня привели в тронный зал.

Он поднёс к губам кончики моих пальцев и в этот миг я чуть не упала. Просто подкосились ноги от слабости. Родитель успел подхватить меня и шикнуть в ухо:

– Держите себя в руках, ваше высочество.

– Дорогая, всё хорошо? – с другой стороны под руку меня взяла её величество.

– Да, – сквозь зубы процедила я, медленно убивая родителя взглядом. Мне так не нравились чёртики в его глазах. С него станется – сегодня и замуж выдаст, и к чудовищу в логово отправит, а я такая – никакая, и отпор дать не смогу.

– Вы обещали… помните, – прошептала я.

– Не переживайте, ваше высочество. Я помню.

– Зачем вы так со мной? – собрав последние силы, спросила тихо я.

– Это всего лишь страховка, дорогая, – улыбнулся этот стареющий а-ля актёр. – От твоего дурного воспитания.

Меня всё так же, как ходячий манекен, усадили в крытый экипаж, обложили подушками, напротив разместили двух престарелых компаньонок и захлопнули дверцы. Я настроилась на длительную изматывающую дорогу, но карета плавно поднялась вверх и, ускоряясь, полетела над дорогой. И то хорошо, что быстрее доберёмся и трясти не будет.

– Есть таблетка от головы? – спросила я леди напротив.

Они обе пожали плечами, не понимая, по всей видимости, о чём я.

– Голова болит, можете чем-то помочь? – уточнила ещё раз.

– Воды? – предложила одна, хлопая глазками.

– Давайте воды, – согласилась я. Нащупала в кармане какой-то круглях, напоминающий таблетку, что сунула Делька, решила, что хуже не будет и под видом зевка засунула в рот. Выдув половину предложенной фляжки, завалилась на бок и провалилась в сон.

Я не знаю, через сколько меня разбудили, но чуть легче мне стало. Компаньонки молча поправляли причёску, съехавшую диадему в ней, оборки на плечах, и шипели, чтобы держала спину прямо и не вздумала опозориться при выходе из кареты.

Не больно то и хотелось…

Лакей открыл дверцу и подал руку. Что ж… по-королевски. Впереди, по длинной дорожке, рука об руку чинно вышагивала королевская чета, вышедшая из своей кареты. Мне, получается, полагалось идти за ними на расстоянии. Так захотелось почувствовать себя звездой! Я вышла, ослепительно улыбнулась, несмотря на своё состояние, и повернулась к зевакам, которые собрались у ограды. Приподняла руку и помахала как принцесса Диана – с чувством, с толком, с расстановкой.

«Давай, Лера, это твой звёздный час! А то упрёт чудовище в пещеры каменные, на цепь тебя, бедолаженьку, посадит, и не увидишь ты света белого никогда!»

Чуть не всхлипнула от своих мыслей, так прониклась к себе горемычной и доле своей неласковой! А потом что-то разошлась, разулыбалась и давай как Одри Хепбёрн всем и каждому намахивать радостно. Не, а чего, я блондинка, мне можно! Толпа за оградой сначала в ступор впала, видимо, не принято у них тут принцессам с простонародьем якшаться. А потом тоже и руки некоторые несмело подняли, дети так вообще запрыгали и загомонили. Воскресенье, утро, народ семьями – в церковь, что ли, шли? Что-то я пропустила урок по религии. Впрочем, как и про драконов слушать не стала. Сказала: «Либо домой отправлюсь, либо, если всё же выдадут замуж, за всю жизнь наслушаюсь». Я, конечно, кривила душой, о замужестве и не думала, уверена, что в скором времени на Земле окажусь. Так, для успокоения королевских особ. Типа, я всё же думаю об этом.

Тычок в спину прервал моё радостное общение с подданными.

– Ваше высочество, – прошипела одна из компаньонок, – извольте прошествовать в академию.

По толпе пронёсся дружный разочарованный стон. Прекрасно, я в фаворе, а старушка в глазах народа – демон, что притесняет бедную девочку.

Я выпрямила спину, развернувшись в водовороте карамельного цвета юбок, прошествовала походкой от бедра в направлении входа.

Ну что сказать? Масштабное здание! Красивое. Необычное – уж точно по своей задумке. Сразу видно, академия магии, а не контора “Шараш-монтаж”. Я не знаю, как всё это называется, но красиво – бортики, портики, витые козырьки, каменные изваяния на них. Какая-то асимметрия, но такая, гармоничная. Словно все окна немного в разные стороны наклонены или выгнуты, вроде как здороваются друг с другом. И вход такой монументальный. Ощущение, что вся академия рухнет, а вход этот точно останется.

А там уже делегация выстроилась. Меня, явно, ждут. Их величества в окружении каких-то разряженных пар. Свита, может? Мужик в камзоле, мне неизвестный. Больше на ректора академии похож, такой, основательный. И этот, дракон блондинистый. Стоит, ухмыляется.

– Бунтарка или метишь в любимицы народа? – спросил тихо, когда я мимо пыталась пройти.

Я демонстративно криво улыбнулась.

– Не люблю выскочек, – ухмыльнулся он в мою сторону.

– А мне и не нужна ваша любовь, – ответила более резче, чем собиралась.

– Даже и не планировал, – он саркастически улыбался.

Я состроила гримасу и подала руку родителю, который повёл меня через огромный холл.

Высоченный многоарочный потолок сходился множеством куполов с витражами над головой. Резные неохватные колонны были расписаны сценами сражений, видимо, знаковыми для истории королевства. Небольшие островки с фонтанчиками и зонами отдыха в многоярусном зале создавали ощущение уюта. Я хочу быть студенткой этой академии! Я хочу читать здесь конспекты, хочу общаться с ровесниками, я хочу быть частью этого!

– Нравится? – спросил кто-то рядом.

– Да! – с восхищением ответила я чистую правду.

– Позвольте представиться, ваше высочество. Я – Нэйджинал Шторм, ректор этой академии.

Я перевела взгляд на собеседника.

– Очень приятно, я – Валерия Вейсанова.

Он вскинул брови.

– Валерия?

– Ой, Лираэлла.

Он усмехнулся:

– Это останется нашей маленькой тайной, ваше высочество.

– Здесь так красиво! – я всё ещё любовалась на своды, гобелены, витражи.

– Здесь ещё замечательнее, когда кипит жизнь. Сегодня выходной, академия полностью в вашем распоряжении. Нас ждут, пройдёмте, – он указал рукой в сторону, куда уже двинулись родители и за ними потянулась их свита. Блондин с парой похоже одетых в строгие камзолы мужчин замыкал процессию, не спуская с меня глаз.

Таким составом мы пересекли огромный холл, вышли в не менее красивый и широкий коридор. От него отходили разветвления в разные стороны со множественными входами в аудитории. Чистота, красота, не то, что у нас в цирковом училище. Мне вот прямо сейчас хотелось остаться здесь, я уже мечтала о наличии магии во мне.

«Всесильная мать! Я успею в своей жизни выйти замуж, успею нарожать детей, но сейчас я ещё очень молода для этого! Я хочу учиться, узнавать новое, хочу общения, хочу студенческой жизни, настоящей любви хочу! Пожалуйста, сжалься надо мной, несчастенькой, не позволь жизнь сгубить на самом взлёте, не отдавай меня сегодня этому блондинистому чудовищу. Кстати, я даже не знаю, как его зовут. Но это не важно! Не отдавай!»

Впереди кто-то открыл двойные двери, мы прошествовали в менее широкий коридор, затем ещё в один. Свита осталась тут, а мы прошли ещё пару дверей, пока не оказались в помещении, напоминающем пещеру. Неровные своды, отсутствие окон и посреди на возвышении огромный камень, в центре которого как вмятина красовался оттиск ладони. Несколько людей в балахонах с капюшонами по периметру комнаты держали в руках зажжённые свечи, от которых исходил слабый приторный аромат. Мне и так было немного дурно, а тут совсем подступила к горлу тошнота.

Ещё и двери закрылись, отрезая доступ свежего воздуха. Блондин с друзьями встали перед ней, наверное, на случай моего побега. Я хмыкнула. Родители встали с двух сторон. Его величество хмуро поглядывал на меня. Вероятно, я должна быть совсем больной или невменяемой. Опять не оправдала его ожиданий. Что ж. Мне хоть и на руку быть больной, но более на руку быть адекватной сейчас.

– Ваши величества, – ректор склонил в уважительном поклоне голову, – рад принимать вас в стенах академии по такому значительному поводу.

Родитель важно кивнул. Ректор продолжил:

– Сегодня в присутствии свидетелей мы проверим эту юную особу на наличие королевской крови. Дабы подтвердить, что перед нами вновь обретённая принцесса Лираэлла Вейсанская.

– И на наличие магии, – вставила я.

– Что, простите? – удивился ректор, повернувшись ко мне.

– На наличие в моём резерве магии, – громче сказала я. – Я хочу обучаться в вашей академии.

– Исключено! – прилетело твёрдое от двери.

Ректор, да и присутствующие, совсем не ожидали такого поворота и молча перевели взгляд на моего родителя. Тот стоял с непроницаемым лицом какое-то время, делая вид, что рассматривает камень Истины. Затем, как-то неохотно, возможно, переборов себя, сказал:

– Пусть попробует.

– Патрик, ты обещал! – блондин отошёл от двери в нашу сторону, хмуро смотря на отца.

– Кай, просто попробует, – высокомерно ответил отец, даже не взглянув на того. – Я не думаю, что есть даже минимальный шанс, ведь её родители оба люди. Да, дорогая?

Я не слышала, что ответила королева, я как раз думала: «Кай. Выкуси, Кай!»

И с радостным воодушевлением прошагала к ректору.

Глава 4

– Ваше высочество, мне потребуется немного вашей крови. – В руках ректора уже была чаша и волнистый нож.

Я протянула ладонь с растопыренными пальцами. Надеюсь, они мне обработают порез и ничего не занесут в своем этом средневековье. Надеюсь, кто-то в этих балахонах – лекарь?

Их было семеро и они как раз затянули какой-то мотив. Свечи начали медленно трепетать. Мотив ускорялся, огонь свечей стал плясать чётче. Словно у всех одновременно выполнял определённый танец. Меня стало потряхивать, я словно ощущала приближение чего-то грандиозного. Словно видишь в окно цунами и понимаешь, что оно идёт на тебя. Нэйджинал взял нож и стал водить им по верху круглой, тёмной от времени чаши с непонятными для меня письменами. Её звучание в какой-то момент совпало в унисон с мотивом певцов в балахонах и в этот момент ректор передал чашу стоявшему рядом с камнем человеку в капюшоне и резко сделал надрез на моей ладони. Боль обожгла, я вскрикнула больше от неожиданности, ведь клинок был занесён уже некоторое время и я ожидала этого действа. Шторм, произнося какие-то резкие наборы букв, перевернул мою ладонь и слегка нажал. В чашу сорвались несколько капель крови, над ней закурился сиреневый дымок. Под достигшее апогея пение резко потянул за руку к камню и приложил на несколько секунд к вмятине. Камень засветился изнутри розовым, по поверхности побежали красные прожилки, под ладонью зажгло, зашипело и я заорала дурниной от боли. Меня прошило током и откинуло с огромной силой от камня. Уже на лету краем сознания я отметила, что замедляюсь и останавливаюсь практически в горизонтальном положении. Всё вокруг замерло, даже пламя свечей в руках балахонистых. Я смогла только очень медленно прижать руку к себе и развернуть ладонью вверх. В центре ладони красовалась печать, обожженное клеймо.

– Что за?… – я рассматривала свою красную горящую ладонь, шипя как разъярённая кошка.

– А ты как хотела? – раздался сбоку мужской голос.

Я так же медленно повернула голову в сторону говорившего.

– Суровый Бог?! – вопросительно прошептала я.

– А ты кого-то ещё надеялась здесь увидеть? – мужчина очень колоритной внешности стоял, расставив ноги и скрестив на груди руки. Такая странная пугающая внешность: длинные светлые волосы собраны в хвост на затылке, виски от ушей выбриты, золотистая борода аккуратно подстрижена. Синие-синие глаза строго и изучающе смотрели на меня из-под густых золотистых же бровей. Сверху черной толстовки с капюшоном из моего мира красовалось что-то типа жилета из шкур, а поверх неё перевязь с двумя мечами за спиной. На широком поясе в маленьких отделениях метательные ножи, у правой ноги лабрис – топор с двумя лезвиями, за длинную ручку которого Бог его держал левой рукой под правой подмышкой. На ногах самые натуральные высокие берцы, в них штаны военные заправлены типа галифе, с кучей кармашков. Мать моя женщина, и это Суровый Бог!

– В военторге одевались? – кивнула я на обувь.

Мужик хмыкнул:

– Землянка? – как-то сразу смягчился он.

– Типа того, – кивнула я. – А вы можете сделать, чтоб не болело, – я кивнула на ладонь.

– А, это… – он порылся в заднем кармане и достал баллончик. – На, от ожогов. И обезбол, – из другого кармана достал блистер с таблетками. – Или коньячку? – после того, как я взяла у него лекарства, он достал серебряную фляжку.

– Нет, этого хватит. И спустите, уже меня, пожалуйста. – Вообще, обязательно это было делать? – я провернула обожженную ладонь к нему.

Он щёлкнул пальцами и меня развернуло ногами вниз и опустило на пол. Я толстым слоем запенила ладонь, собираясь закинуть таблетку в рот. Осматривая помещение в поисках воды, увидела какие-то чаши, наклонилась, зачерпнула воды здоровой ладонью и запила лекарство.

– А сорбента нет у вас случайно? А то они меня вчера чем-то накачали, до сих пор не отпускает.

– За что же они тебя так невзлюбили? – хохотнул он, попивая из фляжки. Затем порылся опять в кармане и протянул мне какую-то таблетку.

– Наоборот, взлюбили все. Это вон любящие родители, – я указала кивком, – а это названный женишок. Так на женитьбе настаивает, что не хочет, чтоб магию во мне нашли и я учиться в академии осталась, чтоб отсрочку от свадьбы получить.

– Что, не люб?

– Да я его не знаю! – нанося ещё слой пены, возмутилась я. – Я никого из них не знаю! С Земли меня сюда притащили якобы порталом ночью, потом сообщили, что я принцесса, их дочь. А потом этот сказал: «Свадьбе быть!», превратился в чудовище и свалил за море. А я домой хочу! А пока вот, чтоб отсрочку от свадьбы или вообще, чтоб отстал.

Суровый Бог хохотнул, спрятал фляжку в карман, потом предложил:

– А давай этим скажем, что ты не их дочь – и дело с концом.

– Да как тут такое скажешь, – пожала я плечами, – я копия маман.

Он долго смотрел на меня, соображая, потом выдал:

– Что-то у меня информация не сходится. У него не ты судьба. Другая. Там такая история… закачаешься.

– Второй женой, что ли, взять захотел? – я, расслабленная обезболивающим, уже спокойно могла соображать.

– Нет, там другое, – отмахнулся он. – Мне разобраться надо. Может, теперь всё поменяется, раз ты такая неучтённая тут появилась. Только из-за этого дам тебе отсрочку, – он поднял указательный палец вверх, привлекая моё внимание. – И то, что ты из другого мира и тебе адаптироваться надо. А вот за то, что не убоялась Сурового Бога, не пала ниц и не стала молить нижайше, на милость мою уповая, за то покараю тебя – сама со всем этим разбираться будешь. Учиться сама, пытаться выжить сама и проблемы все решать сама.

– Ну нет, – я скорчила скорбную мину, – пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!

– Нет, всё, я решил. Так тому и быть! – он стукнул лабрисом об пол. – Всё у тебя будет хорошо, если только жених тебе будет помогать, а ты помощь его принимать.

– Ну хотя бы в качестве компенсации! – я протянула больную ладонь в сторону исчезающего Бога.

– Это тебе подарок, – хохотнул этот странный Бог. – Да, и ещё – все, кого не касается, забудут обо мне сегодня же, даже если расскажешь.

В ту же минуту всё пришло в движение. – Лираэлла! – ко мне кинулись родители. – Как ты, девочка моя? Ты в порядке? Что болит?

– Ты! – на блондина было страшно смотреть, он тыкал в сторону ректора пальцем. – Это ты сделал? Они купили тебя, да?

– Кай, – тон ректора был ледяным, – не говори того, о чём потом можешь пожалеть.

В этот момент я повернула ладонь и родители увидели клеймо. Оба разом громко ахнули и отступили на шаг.

Оба, ректор и дракон, кинулись ко мне, блондин схватил мою ладонь и потянул к себе, я зашипела и дёрнула её обратно, но он удержал.

– Печать Сурового Бога… откуда? – воскликнул он, рассматривая символы.

– Сам пришёл, сам поставил, сказал – подарок, – с сарказмом сказала я. – Пока вы все тут замерли. Выпить с ним предлагал. Коньяк из своей фляжки, – добила я его.

Он выпрямился, бросил мою ладонь и развернувшись, вышел, сильно ударив по дверям. Двое его охранников потянулись за ним.

– Ну что же, как я понимаю, её высочество принцессу Лираэллу Вейсанскую можно поздравить? – подал голос ректор.

– Всё, как вы хотели, ваше высочество? – уточнил Нэйджинал.

Люди в балахонах кивали по очереди в знак признания и стали выходить из помещения, последним вышел сам ректор со словами: «Жду вас у себя в кабинете» и прикрыл за собой двери.

– За что? – простонал мой родитель, воздев руки и глаза к потолку. – За что ты наказываешь меня? Мне всего лишь нужен был мир с драконами. А теперь что?

– У вас есть сын, он женится на их принцессе, вы сами говорили! – напомнила я.

– Да причём тут Тадиан?! – воскликнул его величество. – Власть передаётся по женской линии! Ты стала бы королевой после матери, а твой муж всего лишь королём-консортом! Королевство людей осталось бы за тобой! А если наш сын женится на принцессе другой расы, она станет королевой людей, а он всего лишь королём-консортом и жена всегда сможет лишить его этого титула, просто из прихоти. А реши она развестись, то королевство останется за ней. А он потеряет всё! Если бы ты учила историю, ты бы это знала!

– А я, значит, не могу развестись? – разозлилась я.

– Вот, что касается тебя, ты, значит, запомнила! – всплеснул руками отец.

– Ты останешься королевой Вейсана навсегда, – влезла в разговор маман. – Ещё станешь королевой-консортом королевства твоего мужа. А вот если он решит с тобой развестись, Вейсан в любом случае останется за тобой и потом перейдёт к твоей дочери.

– Вы опять предали меня. В третий раз, – горько сказала я. – И если бы сегодня не появился Суровый Бог, вы бы прямо с церемонии отправили меня к драконам, да? – я смотрела прямо в глаза её величеству. – Не зря же вы меня вчера опоили.

Маман опустила глаза.

– Но ты как-то с этим справилась, – саркастически заметил отец.

– Спасибо Суровому Богу, – в тон ему ответила я.

– Что мне теперь делать? – отец зажал переносицу и покачал головой. – Мне нужен этот союз!

– Я так понимаю, что я остаюсь в академии, – хмыкнула я. – Остальное меня на несколько лет не касается. На сколько, кстати? – я уже улыбалась. Мне не было его жаль.