Перевёрнутый мир Гоблинов, или Вино нужно пить сразу
– Да, конечно! – с уверенностью отвечаю я сам себе и замечаю, как жена танцует, не отрываясь от экрана.
Она кивает в знак солидарности и тут же странный шум в голове стихает, тревожные сомнения улетучиваются. Резко приходит понимание, что сейчас судьба реально даёт возможность сделать наш жизненный путь светлым, добрым, процветающим и счастливым. Возникает познавательный интерес, растёт бесстрашие, стремление испытать себя в новом деле. Дурные мысли, и страхи отступают, на душе становится светло, словно кто-то там, в нутрии организма включил животворящий свет. Неизвестно откуда и как в голову приходят такие знания и располагаются там, строго по полочкам. Первое, второе, пятое, десятое. Вижу и понимаю, что нужно делать! Вот они истинные цели, а вот средства достижения. Впереди великие открытия, слышу тонкое едва уловимое пиканье и вижу, как вздрагивает супруга. По телу вновь пробегает тошнотворный холодок, кошмар случившегося, осознание происходящего проникает в наши головы. Нас бросает из холода в жар и наоборот. Мы останавливаемся, садимся, страх сводит мышцы внезапной судорогой, ледяной ужас пронзает насквозь. Кот прижавшись к полу, недовольно рычит. В отчаянии Линда подвигается ко мне и тихо, поднимая интонацию вверх, стонет:
– Уу-уух, какая жуть, кажется, что я голая безрукая личинка, с тонкими ножками гусеницы и черными глазами на бесформенной голове, висящая над пропастью на спутанной паутинке. Неудержимо хватаюсь тремя парами коротких лапок за скользкую спасительную нить и срываюсь в чёрную бездонную яму, – неожиданно признаётся она.
– Не бойся, ты не гусеница, – нерешительно уверяю я, осторожно касаясь её пшеничных волос.
Линда испуганно смотрит по сторонам, старается успокоиться, понять, что происходит. Мне кажется, что она обнюхивает воздух, и делает это как многие животные, но это лишь моё разыгравшиеся воображение. Свершается что-то нехорошее, непонятное, в сознании появляется серый непроглядный туман. Всё, что связывает нас с прежней жизнью, исчезает. Чувствую пустоту, чувствую, что и я превращаюсь в нечто аморфное, в мерзкое насекомое. Кот глядя в экран, занимает оборону, шипит, выгибает спину дугой, его шерсть встаёт дыбом. Снова пикает короткий врывающийся в голову сигнал, вызывающий сомнение и жалость. Я крепче прижимаю супругу и думаю, неужели из нас делают безмозглые механические игрушки. Коротко переглянувшись, мы понимаем, что происходит. Таким необычным образом начинается обращение иного разума к нам землянам. В голове каждого человека звучит мягкий добрый голос, произносящий несвязные слова.
– Дорога – жизнь, работа – люди, вращение – мир, Создатель – Бог изобретатель…
Скорей всего это тестовый режим, мысли пришельцев переводятся в понятную земную речь и мгновенно передаются сквозь пространство прямо в наш мозг. Создаётся впечатление, что кто-то великий добрый и всемогущий через мгновение начнёт говорить лично с каждым. На всех экранах мониторах транслируются космические просторы. Прекрасный вселенский пейзаж, исполненный в тёмно-голубых тонах, с изображением летящего среди звёзд невероятно красивого космического корабля. Такое томительное ожидание растягивает время, сжимает пространство, выворачивая его наизнанку. Картина плавно меняется, перенося нас в просторный обвешанный многочисленными приборами зал, напоминающий толи цех будущего, толи кабину межзвёздного корабля пришельцев. На земле нет ничего подобного, скорей всего это транслируется с инопланетной базы. Среди бесчисленных приборов и зеркальных панелей стоит пустое ультрасовременное кресло из стекла и металла с многочисленными кнопками, блестящими дисплеями.
– Началось, – трясущимися губами шепчет испуганная Линда.
Тихо, как бы стараясь не привлекать к себе внимания, на экране происходит странное, необъяснимое движение. Нечто похожее толи на червя толи на пружину обтянутую кожей, выползает с боку, быстро запрыгивает на стул, юрко принимает вертикальное положение, садится. Даже не садится, а как-то по-особенному заваливается, занимая место в специализированном кресле.
– «Па – ба – па!», – уже отчётливо прорываются чистые, звучные ноты в мои мысли, но сразу стихают.
Жена хватается за сердце и невольно произносит:
– Какой кошмар!
Мы с волнением и страхом рассматриваем пришельца. Его неправильная бычья голова с квадратным человеческим лицом неуклюже вскидывается. Где-то я видел это образ… Цепкий, сверлящий взгляд внимательно осматривает пространство. На широких тёмно-зелёных губах хаотично блуждает болезненно кривоватая улыбка. Это что-то похожее на двухметровую личинку короеда или майского жука, с темно-желтыми глазами выражающими жесткость характера, бесстрашие, хитрость и настойчивость. Мощное, жилистое туловище закрыто бледно-красной гофрированной тканью, с рельефным тисненым рисунком многочисленных морщинок, трещинок.
Глава 5
Гимн
Прошло шесть минут 13-ть секунд
Звонко скользит по кругу серебряная ложечка, раскручивая горячий кофе в большой кружке. Крутится винт напольного вентилятора, совершая круговое движение относительно собственной оси. На стене вертятся, бегают по кругу солнечные блики от блестящих лопастей. В голове кружатся жесткие ноты иноземной песни. Дома становится жарко или это только так кажется. Двумя трясущимися руками я подаю чашку с бодрящим напитком супруге, она осторожно тянется к ней и тихо говорит:
– Его одежда похожа на обтягивающий мешок, обмазанный высохшей глиной, – и невольно отдёрнув руку, прикрывает рот белой дрожащей ладошкой.
Острый немигающий взгляд пришельца останавливается на небольшом прямоугольном приборе. Касаясь его он что-то рисует, нажимает на светло-синий дисплей с множеством разноцветных знаков затем кладёт планшет на появившуюся в воздухе столешницу в виде прозрачной подставки и переводит свирепый парализующий взор прямо на нас. Мы видим его чёрные сужающиеся зрачки на экране телевизора и буквально чувствуем исходящую от него сильную недобрую энергию. Неожиданным рывком он поднимает свою трёхпалую конечность и показывает вверх круглым пальцем с коричневым острым коготком.
– О Боже, это он, – с трудом выдавливает из себя слова, бормочет жена, – помнишь в прошлый четверг, я рассказывала тебе, что видела страшный сон, ужасное чудовище и не могла проснуться. – она хватает меня за руку.
– Верно, вспоминаю я её сбивчивый душераздирающий рассказ, – любя сжимая маленькую ладошку, – представляю подробное описание и эти выпуклые нечеловеческие глаза и уродливо-перекошенная морда-лицо и змеиное тело всё сходится.
Предательский холодок вновь пробегает по спине, спускается по ногам в пятки.
– Так это он, именно он, – коротко вскрикнув, Линда падает в обморок.
Кота тошнит, я трясущимися руками капаю нашатырный спирт на платок, что супруга предусмотрительно нашла и поставила на стол. Подношу влажную ткань к носу и оживляю супругу. Очнувшись, она не говоря ни слова, впивается в экран. Её застывшее как маска лицо, выражает неприязнь и заинтересованность, страх и страдание. Отвратительное тело иноземца как будто становится прозрачным, туманным, одежда меняется, а голова, словно как у черепахи, медленно поднимается из панциря. Сейчас на нём камуфляжная форма с рядами маленьких карманов и молний. Низким громогласным голосом он медленно говорит:
– Приветствуем вас Земляне!
В ответ мы, машинально встаём, поднимаем руки с раскрытыми ладонями. От произносимых слов мой телефон, лежащий рядом с динамиком, трясётся, колышется, словно бумажный лист на ветру и сползая падает на пол. Его серая кожа становится то розовой, то обескровлено восковой, по крайней мере, мне так кажется. Коротко переглянувшись, мы робко садимся.
– Кто он гуманоид, биоробот? Живой или бездушная компьютерная машина, исполняющая свою программу? – Как ты думаешь Саша?
– Не знаю, и никто не знает, возможно, это обманчивая графика, такая визуализация иноземного фотошопа?
Сразу столько вопросов появляется в моей голове и, пожалуй, у всего человечества.
– Внешний вид у него, конечно, не ахти, но могло быть и гораздо хуже.
– Куда уже хуже, – шепчет перепуганная жена.
– Главное, что иноземцы добрые, мирные, -стараюсь я, усыпить свою панику и успокоить Линду, но по-прежнему с отвращением разглядываю пришельца. – Ну, ничего, ни чего, – разводя руки стараюсь подобрать нужные слова, – в космосе наверняка найдутся твари и пострашней.
Чужеземец глубоко вздыхает, покачивается, тяжелое кресло буквально трещит под его весом.
– Угораздило же нас, – ужасается супруга, – живут где-нибудь в навозных кучах, строят свои города-гнезда, роют тёмные норы.
Звучит негромкий двойной щелчок, словно какое-то насекомое стучит своими сухими челюстями. Мир смолкает, перед глазами все плывёт. В наступившей тишине я чувствую, что пространство вокруг пронизано страхом безысходности, характерным бессильным отчаянием, но необычным, а всепроникающим в каждую клетку. В моей голове происходят тонкие энергетические вибрации, в сознание нарастает смятение чувств. Противоречивые мысли путаются, мозги раздваивается, и каждое полушарие начинает самостоятельно спорить опровергать искать объяснения происходящему. Переводя оценивающий взгляд на Линду, понимаю, что под её внешней застывшей собранностью скрывается такой же непередаваемый ужас, от которого кровь в жилах стынет. Мне кажется, или это совсем не так, но я по-настоящему слышу подобные беззвучные крики, исходящие из глубин сознания всех землян. С силой закрываю уши руками и вижу, как тоже самое делает испуганная жена. Морщинистые губы инопланетянина белеют и быстро приобретают тёмно-зелёный цвет.
– А ведь с ним что-то не так, неожиданно понимаю я. В нем явно есть какой-то дефект, неправильность, нечто неприятное, непривычное; такое, от чего пробирает нервная дрожь. Это не просто недостаток, ошибка, это аномалия. Да и как может быть по-другому, он ведь не человек. Иноземец, изучая смотрит на нас, как будто мы его подчинённые… Кажется, он разглядывает землян, через мощный мозговой сканер и внимательно анализирует каждую живую клетку, наше строение. Нечто вроде… как бы это сказать… – я напряженно пытаюсь подобрать подходящее сравнение, – словно бы держит нас на расстоянии. И это не просто расстояние, а нечто большее: неприязнь порождающая недоверие, непонимание, отторжение. Они не случайно прилетели сюда на Землю. Возможно, это во мне просыпаются новые и пока не поддающиеся определению эмоции.
Пришелец, неторопливо вставляет в ухо кончик тонкого пальца, и резко проворачивает его так, что раздаётся явный хруст сломанной кости. Кто-то трогает меня за плечо, я вздрагиваю, инстинктивно поворачиваюсь и вижу, что рядом сидит наш перепуганный кот. Он робко трогает меня лапой, умоляюще пищит как беззащитный котёнок, трясётся, прижимается, жалобно с надеждой смотрит в мои глаза. Вновь звучит щелчок, кот резко дёргается, спрыгивает и бежит в соседнюю комнату. В этот миг моё дыхание замедляется, через мгновение мы одновременно с Линдой глубоко вдыхаем и с легкостью выдыхаем.
– О-оо х-аа…
Настроение улучшается, и все земляне одновременно понимают, что ни какой опасности не существует. Природа прекрасна, окружающее пространство буквально пронизано волновыми структурами любви и жизнеутверждающими взаимодействиями. Всё вокруг состоит из таких процессов возмущения. Мир един. Вселенная, да и мы сами, есть комбинация разного вида волн, и всё это разнообразие соединяет неисчерпаемая энергия добра. Инопланетянин говорит спокойно, не торопясь подбирая слова и с каждым предложением, наше отношение к нему меняется. Сейчас мы видим в нём частицу себя, с каждой сказанной фразой, нам становится лучше и лучше. Это как в детстве, когда ты начинаешь говорить и тебе так легко, как будто понимаешь все на свете, знаешь ответы на все вопросы. На мгновение Линда поворачивается ко мне и пытается улыбнуться. Её белое как мел лицо напоминает образ живого покойника. В ответ я тоже улыбаюсь, понимая, что выгляжу аналогично. Мы снова пристально смотрим в экран.
– Вы знаете, что такое любовь? – спрашивает он и отвечает. – Любовь – это когда ты можешь сказать, – я люблю тебя, и сказать это любому существу в бескрайней Вселенной.
В эту минуту мне становится хорошо, и я не хочу его презирать, а хочу, чтобы мы были друзьями, и кажется, мы сможем его понять.
– Вы – люди, – говорит он ровно и мягко, – не такие, как другие. Вы – единственные существа во Вселенной, которые имеют совершенство.
А мы, земной народ, находящийся дома перед своими телевизорами, мысленно отвечаем:
– Да, но у нас есть и недостатки. Мы – эгоистичны, высокомерные и начинаем перечислять наши множественные комплексы, искренне раскрывая душу нараспашку.
Неуклюже кивнув, инопланетянин продолжает ровным монотонным голосом:
– Не обманывайте себя, вы лучшие, вы в порядке. Вам нужно только одно – понять, что Вселенная, в которой вы живете, есть вы сами. Но вы ещё не осознаёте этого.
Теперь кажется, что отдалённо пришелец похож на человека, на доброго страшилу из сказки. Этот загадочный образ становится привлекательным и даже притягивающим. Его неподвижные черты лица видоизменяются.
– Скорей всего это компьютерная графика подбирает оптимальный образ, который должен понравиться нам землянам, а на самом деле они красавчики. Скоро мы увидим, какие они на самом деле, – оптимистично предполагаю я, протягивая супруге остывший кофе.
– Хотелось бы в это верить, – не отрываясь от экрана, говорит Линда, двумя руками нащупывая чуть тёплую чашку.
Его острый, пронзительный взгляд и монотонный бархатный голос завораживает.
– Мир вам и любовь! – очень важно и ответственно произносит инопланетный гость каким-то невероятно проницательным тоном. – Мы ваши друзья с планеты «Трил С- 079Х…»
– Какие же они страшные, отвратительные, – невольно произношу я вслух, больше поражаясь своей храбрости. На самом деле нахожусь в пограничном состоянии между жизнью и смертью.
– Трил, значит они Триляне, – еле разборчиво бормочет Линда, машинально отхлёбывая кофе, – три волнистые полоски – это логотип на их кораблях. Вон на его плече такой же знак.
– Три хорошее число, – подбадриваю я, – Бог любит троицу.
Наклонив массивную голову на бок, трилянин рассказывает:
– Получив ваше послание, приглашение … (Звучит щелчок), справка, – и все люди вспоминают первое в истории человечества радио послание к внеземным цивилизациям, от 23-го Марта 1961 года. Человечество понимает, что наша планета давно вещает в открытый космос. Быстрые радиосигналы уже достигли множества звездных систем, образуя в космосе огромный информационный шар.
– Узнав о вашем существовании, – напористо продолжает звёздный гость, – мы без колебаний отправились в далекое путешествие на встречу с вами. Наше умение считывать мысли помогает отвечать на ваши вопросы. У нас нет, и никогда не было оружия. Мы мирная цивилизация и будем дружить, обмениваться знаниями, культурой, будем совместно покорять бесконечные просторы Вселенной.
Говорит он складно, убедительно наполняя наши доверчивые людские души умиротворением. Его басовый, вкрадчивый монолог незаметно повергает нас в состояние транса. Сколько лет люди ждали чуда, надеялись, что мы не одни в этом бескрайнем космическом пространстве, и вот известный парадокс рухнул, Вселенная заговорила!
– «Па – ба – па!» – мимо стремительно пролетают знакомые мелодичные ноты.
Влетев в одно ухо со скоростью звука, они мгновенно вылетают со скоростью света из другого и исчезают. С каждой минутой мы понимаем, что эти милые инопланетяне, обладают невероятными особенностями нервной системы на много порядков выше человеческих возможностей. Однако об истинной природе данного явления мы можем лишь догадываться, выстаивая земные версии. Нет сомнений, что эта цивилизация превосходит нашу на многие порядки, но все-таки это не просто другая цивилизация. Она имеет свое лицо. Пусть некрасивое в нашем понимании, но это их своеобразный естественный лик, образ представителей иной биологической расы.
– Биологической? – нервно вопрошает Линда, с сомнением глядя на меня.
– Ну да, они разумны и способны совершать разноплановые поступки. Нельзя так же забывать, что в основе всех наших представлений о происхождении жизни лежит гипотеза о возникновении жизни на Земле из неживой материи.
– Не знаю, не знаю, – настороженно шепчет жена.
И тут мы слышим нечеловеческий шум, грохот напоминающий бой больших барабанов, заводской грохот станков и интонационные блоки гудящих труб. Коряво улыбнувшись, пришелец резко встаёт, словно в нём срабатывает сжатая пружина и что-то патриотично мычит. Впервые секунды кажется, что это хаотическое, бессмысленное нагромождение несуразных механических звуков, режущих слух диссонансов возбуждающих в людском сознании конфликт и провокацию. Мы и всё человечество испытываем состояние психического дискомфорта, эмоциональная перегрузка нарастает. Линда роняет кружку на пол, она катится, проливая кофе. Неожиданно среди негармоничного треска и дребезга звучит тихий щелчок, словно некто стукнул сукой дирижёрской палочкой о край стола. Сразу всё проясняется, словно в сознание включили приятный солнечный свет, и мы понимаем, – это звучит инопланетный гимн. В этот роковой, исторический миг, разрывая земную, удушливую атмосферу грянул земной 10-ти миллиардный хор. Все люди на планете машинально поднимаются, подпевают закрытым ртом, понимая, что создание столь высокого художественного произведения говорит о гениальности этой цивилизации. Однообразный и неестественно кривой, чуждый мотив звучит с каждого двора, с каждого окна. Протяжное, сдавленное мычание разносится ветра́ми над планетой Земля.
Глава 6
Коробка
Прошел месяц Воскресенье 13 часов 12 минут
Всё крутится, вертится, уж так устроен наш мир, таковы кем-то написанные универсальные законы первозданной природы. Равномерно вращается винт Архимеда, планомерно выталкивает из белой капсулы сладкую губную помаду беззаботно розового тона. Накрасив губы, любимая уже минут пять задумчиво стоит у зеркала с открытым ртом малюет бархатистые ресницы и с опаской посматривает в окно. Я тупо сижу за столом с книгой, но не читаю, а наслаждаюсь этим умиротворяющим зрелищем. Миром правит красота, это очевидно с надеждой думаю я, вспоминая уродливый образ инопланетянина. Повернув голову, замечаю, что затаившись в углу на диване, за Линдой также внимательно наблюдает наш славный кот-учёный Шрёдингер.
Воздух за окном свеж и приятен, но что-то новое слышится в нём, какой-то другой привкус, возможно, это от иноземных двигателей. Прошло минуты две, три, а жена уже суетливо хлопочет, вертится перед праздничным столом, вытирает свежей салфеткой бутылку красного вина. Ароматы пирогов смешиваются с ароматом кофе, и свежих, только что нарезанных салатов. Сервировке стола и украшению блюд, Линда всегда уделяет огромное внимание, соблюдая в этом деле пунктуальность и даже педантичность. Внимательно осматривает посуду, приборы, на предмет качество мойки. Как обычно проявляет творческий подход, бережно расставляет солонки, перечницы, горчичницы, бутылочки для уксуса, разливает вкусные подливы, соусы. Неукоснительно соблюдая определенный только ей понятный порядок. Я тоже помогаю, самостоятельно делаю салат оливье, а как ещё. Селёдка под шубой у меня не получается так как у неё. На горячее будут манты по царски, и тушеные в капусте рёбрышки. Хотелось бы обойтись без суеты, но сегодня не тот случай, и стол накрывается быстро. Что поделаешь, с минуту на минуту придут гости наши друзья. Правда праздника не ощущается, это из-за присутствия звёздных гостей. Создаётся угнетающее впечатление, что за нами постоянно наблюдают, размышляю я, рассеянно глядя как за окном на автобусной остановке, совершает посадку иноземная капсула. Уже многие люди пользуются этим новым транспортом, а мы с Линдой пока боимся. Говорят там, внутри настоящее будущее, так необычно, полный обзор, невероятный уют. Прикасание кнопки с рисунком тут же получаешь любой напиток, бутерброд и даже имеется туалетная комната, и … Но тут мои мысли сбиваются. Вилка и ложка громко падают на пол, прыгают, звенят металлом, а секундой позже раздаётся долгожданный звонок. Домашние мониторы включаются, показывая картинку гостей на лестничной площадке.
В приоткрывшейся входной двери сначала появляется лысеющая голова Поля, за тем он сам. Далее входит его прелестная жена. Мы с другом обмениваемся крепким рукопожатием.
– Всем привет, – кричит с кухни Линда.
– Салют, – здоровается Жанна, быстро снимая туфли, – я мигом, – и не выпуская из рук большой пакет, бежит на кухню помогать Линде.
Это понятно все с нетерпением хотим обменяться мнением по поводу прилёта далёкой цивилизации. Отвлечься, расслабится, как раньше выпить вина, петь песни и постоянно шутить. С прилетом Трилян многое поменялось. Вроде всё нормально и новостные сюжеты каждый день открывают невероятные перспективы, показывают как земляне осваивают иноземные технологии, но какое-то неуловимое напряжение окутывает людей, мысли о неясном будущем давят. В данный момент я показываю другу свой перевёрнутый проект. Мы курим выпуская длинные струйки душистого сизого дыма и с интересом обсуждаем, дизайн, стараемся улучшить, добавить новые детали, приукрасить движением механических машин, но прежде всего, стараемся переключиться, вести себя так, как прежде до прибытия инопланетян.
– Подними жалюзи, раскрой шторы, – призывает Линда, крича из соседней комнаты, – сегодня такое прекрасное Солнце.
Нажимаю на виртуальный пульт смартфона и плотные шторы открываются оставляя полупрозрачные портьеры, роль – ставни с мягким шуршанием прячутся в стенном проёме, впуская в комнату тёплый жизнерадостный свет. На конец, звучит торжественный, долгожданный стук ложек о пустую кастрюлю, именно так моя хозяйка оповещает всех и звонко приглашает:
– Господа прошу, пожалуйста, садитесь за стол, будем кушать, угощаться.
Сразу начинаются бурные обсуждения, последних необычайных событий, завязывается оживлённый разговор. Отхлебнув маленький глоток минеральной воды, Жанна театрально откашлявшись начинает беседу.
– Я как всегда не могу пройти мимо и решаю озвучить своё видение этого события. Да, считаю, что происходящее на планете, есть отражение наших мыслей. Это может быть что угодно от падения метеорита, до очередной войны, от нового открытия учёных до рождения новой песни. Не знаю, насколько это правильно, но так уж случилось и именно сейчас. Сначала я думала, что нам повезло. Потом думала, что не повезло, но мы стали свидетелем того, чего никогда не было, и что из этого следует, что будет дальше? Неизвестно.
Поль призывая стучит вилкой о пустой бокал.
– Я хочу спросить вас друзья, а что в этом такого? Ну, прилетели они, ну строят здесь что-то. Чего такого в этом страшного? Мы же не можем их всех перебить, как они нас. Заметьте, гости с небес нам ничего плохого не делают, всегда с уважением. Просто монтируют какие-то большие здания, возводят невероятно сложные конструкции. Посмотрите, как преобразилось метро, сколько открыто новых станций. Не надо на них набрасываться с вилами и копьями. Успокойтесь уже! Пусть создают свой мир, может быть, он будет лучше нашего, и там мы займём почётное место.
– Займём, а что если нет? – неуверенно шепчет Жанна.
– Хорошо что бы нашлось, – с горьким сомнением поддакивает Линда, накладывая овощной салат, – разумная жизнь господа – это Божий дар, нечто непостижимое, великая тайна, скрытая за семью печатями, и что там у них в квадратных головах нам неведомо.
– Согласен, – задумчиво кивает Поль, – и у этой тайны наверняка имеются миллиарды различных вариантов, бесконечное число комбинаций, но непредсказуемая судьба предоставила нам встретить нечто совершенное, непохожее на людей. Очень важно помнить…, – пылкая речь обрывается. Тут за окнами, совсем близко, с характерным зудящим свистом пролетает что-то большое. Тёмная тень на мгновение закрывает солнце, все резко оглядываются, прерывая серьёзную беседу. Звенит тихий щелчок, он такой тихий, будто бы звучит только у меня в голове. Я не спрашиваю друзей но заметив, как все одновременно вздрогнули, пусть почти неуловимо, подозреваю, что его слышит каждый.
Сидя, во главе стола, Поль перебегает взглядом с одного на другого, как бы ища общей поддержки. Выражение его лица постоянно меняется, спокойное переходит в смущённую улыбку, затем становится строгим временами заметно раздражение. Минуту назад он ругал, опасался иноземцев, сейчас защищает. В следующий момент встречается глазами со мной, спрашивает:
– Интересно, какие двигатели у инопланетных кораблей?
– Известно какие, – с ходу откликаюсь я, – гиперсветовые конверторы.
Поль привычным жестом дирижёра живо возводит руки.
