Галактическая Коалиция. Часть 2

Ареал и фон Фирс удалились.

– Ну, друг мой, – обратился Тео к Кечо, – приступайте!

– Есть Ваше Верховенство! – щелкнул каблуками тренер. Быстрой походкой Кечо стремительно вышел из кабинета Тео. А верховный Жрец медленно поднялся с кресла, повернулся к стене за спиной. Там возникла дверь лифта. Он вошел в образованный створчатой дверью вход. Створки сразу же закрылись за ним. Дверь исчезла со стены. Свет в кабинете, исходивший из стен, медленно стал меркнуть. Вскоре в комнате воцарилась темнота, в которой стал возникать коридор общежития, по которому чеканным шагом шел Кечо к комнатам, где жили генерал Гаринов, Кразимов и Собинов…

Генерал пребывал в хорошем расположении духа. С легкой руки Тео Гаринов обрел, наконец, свою команду в лице Кразимова и Собинова. Им было разрешено проводить вместе некоторое время для обсуждения тренировок с целью лучшего освоения материала. Вся компания собиралась в комнате генерала в строго определенное время. Друзья не теряли времени зря. За обсуждением своей реабилитации проходили их эти запланированные встречи, и лишь для видимости не значительное время уделялось итогам тренировок. Но всякий раз натыкались на то или иное препятствие, мешавшее выполнению проекта.

Когда Кечо вошел без стука в комнату генерала, Алексей Алексеевич вел беседу с Леонидом и Петром. При виде гостя все трое встали.

– Здравствуйте, господа! – поздоровался Кечо, что случалось с ним крайне редко.

– Здравствуйте, господин тренер! – дружно ответили все хором.

– Я должен ввести вас в курс дальнейших тренировок…

Кечо подробно обрисовал картину секретной программы и в завершение сказал:

– Ну, что вы думаете по этому поводу?

– Мне не совсем понятно, как действует код Присяги? – спросил генерал.

– У нас теперь нет секретов, поэтому я вам открою тайну кода. Это своего рода мантра, под действием которой меняется структура вашей мыслящей субстанции, что влечет за собой цепочку кодовых шлюзов, которая сковывается в случае изменения разрешенной программы. То есть в случае враждебных действий с вашей стороны по отношению Шамбалы, питательные шлюзы по очереди будут закрываться, что приведет к распаду, вас попросту не станет вообще.

– А, отказаться от программы мы можем? – нетерпеливо спросил Петр.

На лице Кечо мелькнула тенью чуть заметная улыбка.

– У вас нет выбора, как нет выбора и у нас, – Впервые тренер изобразил что-то на подобии вздоха.

– Тогда, когда мы начнем? – генерал задал конкретный вопрос.

– Да прямо сейчас! – Кечо стремительно направился к двери, – Прошу следовать за мной!

Все вышли за Кечо в коридор. Их гулкие шаги удалялись по направлению к тренировочному залу… В зале, освещенном светом светила проникающем сквозь высокие и широкие окна, стояла смонтированная роботами установка с прозрачным куполообразным фонарем. Кечо подошел к приставной лесенке, ведущей во внутрь кабины.

– Следуйте за мной! – приказал он. Все гуськом поднялись в кабину за Кечо. Внутри у полукруглого пульта с мигающими разноцветными огоньками кнопок установлены четыре кресла.

Кечо уселся на ближнее кресло, указывая на три свободных, сказал:

– Присаживайтесь и пристегивайтесь. Мы сейчас переместимся в параллельное измерение.

– Тогда зачем пристегиваться? – Не выдержал любопытный Петр, чтобы не спросить.

– Номер Два, ты, как всегда, задаешь глупые вопросы? – резко осадил его Кечо.

Гаринов недовольно засопел. Ему не нравилось, как с его подчиненными разговаривал этот грубый солдафон.

– Простите, господин тренер, но это моя команда, – Робко сказал генерал, пристегивая привязные ремни. Кечо тупо взглянул на Гаринова.

– Так и что? – вопрос прозвучал в устах Кечо, мягче и как-то не уверенно, совершенно не понимая, что от него хочет генерал?

– А, то, что раз вы нам доверите ваше штатное оружие, то пора научится нас как-то и уважать? – удивляясь своей смелости, сказал Гаринов. На удивление Кечо не стал грубо возражать.

– Как я понял, вы, генерал хотите, чтобы я называл моих учеников по имени?

– Так точно, господин тренер, тогда в нашей с вами работе появится больше понимания и доверительных отношений.

– Ну, раз вы, генерал так настаиваете, то я собственно не возражаю. Эти мои обращения к своим ученикам по номерам были необходимы, для того чтобы у них отложились в подсознании номера-позывные. Во время военных действий, как вы, генерал понимаете, некогда называть пилотов по именам, обычно в ходе переговоров, как вы, генерал, знаете, переговоры с пилотами ведутся с использованием их присвоенных номеров.

– Но не в личностных отношениях, – Возразил ему Гаринов.

– Я же сказал, учту! – с ударением на последнем слове, закончил свой диалог тренер.

Собинов и Кразимов торжествовали. Они не переставали радоваться в душе тому, что их генерал с ними здесь в непонятном мире, существующем рядом с Человечеством, о котором это самое Человечество понятия не имеет. А может все-таки имеет некоторая прослойка избранных, и это неведомо никому? И чтобы подкрепить то, что Кечо стал называть Собинова и Кразимова по именам, он обратился к ним.

– Господа ученики, Кразимов, Собинов, пристегнулись? Вам там удобно?

С широко открытыми глазами от удивления ученики ответили по очереди тренеру.

– Да, господин тренер, удобно.

– Ну, вот и хорошо. Теперь в путь, – с этими словами Кечо нажал зеленую кнопку на пульте управления. Мгновение, и весь аппарат укутался сплошной яркой ослепляющей вспышкой света и исчез из зала, наполнив воздух густым запахом озона… Внутри кабины, как в кинотеатре перед началом сеанса медленно стал меркнуть свет. На смену дневному свету, проникающему сюда из зала сквозь прозрачный купол кабины, опустилась темно-синяя мгла, окутавшая все пространство. Глаза, привыкая к темноте, стали различать очертания предметов в просторной комнате. Медленно освещение наполнило пространство. Люди в креслах увидели, что они находятся среди новой обстановки. Что очертания кабины исчезли, а привязных ремней на них уже нет, и сидят они уже на других креслах без привязных ремней. Кечо прокомментировал смену обстановки: – Поздравляю вас. Вы перемещены в далекое будущее на сто миллионов лет вперед. Здесь у нас находится наша лаборатория. Это позволяет нам вести наши секретные исследования, исключая несанкционированное проникновение нежелательных любопытных глаз и ушей.

– Получается, что физические функции наших тел замедленны? – не выдержал Леонид, раздираемый любопытством физики перемещения.

– Совсем наоборот, ускорены, – Ответил ему Кечо: – И каждый час пребывания в этом измерении для вас всех будет отбирать у вас десять лет вашей жизни.

– Так нам осталось существовать где-то около суток? – спросил Гаринов.

– Совсем нет, – успокоил его Кечо, – мы отправим ваши тела обратно в ваше измерение в хранилище, где они в полном здравии будут пребывать до окончания театра военных действий с Селенитами.

– Вы говорите загадками? – снова спросил Гаринов.

– Господа, давайте не тратить драгоценного времени. Я прошу вас проследовать за мной? – с этими словами он встал со своего места жестом пригласил проследовать за собой. За Кечо все трое перешли в другую комнату.

В комнате с ослепительно белыми стенными и кафельным полом, выложенным керамическими черно-белыми плитами. Как на шахматной доске размещены в горизонтальном положении цилиндрической формы три аппарата размером с человеческий рост.

Кечо проследовал к первому крайнему. Покопавшись возле небольшого светящегося экрана у этого аппарата с набором кода программы. И вслед за этим автоматически поднялась половинчатая крышка.

– Прошу, – Кечо жестом пригласил Гаринова, – эта капсула предназначается для вас, господин генерал.

– И что я должен буду делать? – как-то не уверенно спросил Гаринов.

– Вы, залезаете внутрь и засыпаете там. Дальше программа все сделает за вас. Поверьте, это абсолютно безопасно и безболезненно, уверяю вас.

– Вы, что нас хотите законсервировать в этих банках? – не сдерживая своих эмоций, высказался Петр.

– Вы, Собинов тратите, зря свое время и драгоценное время своих товарищей, отвлекаясь на ненужные и неуместные вопросы. Неужели вам до сих пор не ясно, что для того чтобы мы хотели вас умертвить, то не возились бы с вами столько времени, а сделали бы это сразу.