Русский яхтинг, бессмысленный и беспощадный

«Коричневая пуговка валялась на дороге…»

«Орленок, орленок, взлети выше солнца…»

Опытный Слава в этот раз сначала нажимает кнопку ответа, после этого осторожно подносит трубку к уху. Буковский воспитан, он говорит почти спокойно. Тон слегка повышен только в связи с необходимостью перекрыть все тот же непонятный фон, который присутствовал и в звонке Максима:

«Слава, ты кого пригласил в экипаж? Я с этими придурками в море не пойду».

Слава пытается по телефону объяснить, что экипаж он собрал очень неплохой, все ребята отличные…

Буковский: «Ты приезжай сюда, посмотри на своих отличных ребят. Я ухожу в отель, созвонимся утром».

«Игорь, Игорь, подожди! – кричит Слава, – ты там Макса не видел?»

«Нет» – звучит короткий однозначный ответ.

Звонок прерывается.

Едем дальше, сильно беспокоимся за Максима.

Фетхие, Гечек, …наконец Мармарис.

Темно.

Нам от Нетсель-марины, куда прибыл автобус, еще немного ехать на такси.

Рассчитываясь с таксистом, договариваемся, что он приедет завтра в 11.00.

Открываем дверь машины, и слышим ЭТО.

Аналогичные звуки доносились из телефона во время коротких разговоров в дороге.

Начинаем осторожно пробираться к источнику.

Чтобы снизить финансовое бремя, ложащееся на плечи гонщиков, Слава пригласил ребят, далеких от яхтинга, зато имеющих желание поучаствовать в регате. Ничего особо такого, – это обычная практика.

В Альбатрос-марине, куда мы приехали, лишь одно небольшое кафе. По центру кафе, совершенно не стесняя себя пространством, расположилась пьянющая троица наших товарищей по экипажу. С гитарой. Их пение очень понравилось бы Незнайке, который из всех предложенных инструментов предпочел бы бас-трубу, или, если хотите, небезызвестному Денису Кораблеву. Хорошо. Громко. К сожалению, не очень музыкально.

По углам кафе жались остальные клиенты – парочка российских экипажей, и парочка – не российских. Бесполезно спорить с ураганом.

Пение наши друзья прерывали только затем, чтобы объяснить окружающим, насколько крутые яхтсмены почтили присутствием здешние места, и что эти крутые яхтсмены сделают со всеми остальными яхтсменами, оказавшимися рядом в гонке.

«Мы вас всех в…м!» – периодически орали они хором.

То же самое наши друзья пытались втолковать иностранцам, и, судя по кислым импортным лицам, иностранцы их хорошо понимали.

При этом из троих только один до этого был на яхте – разок гонялся на Кильской регате.

Кафе, как водится, открытое, под навесом.

Яхта стоит напротив, буквально в десяти метрах. Слава богу, она на плаву.

Видно, что парни не разувались, заходя на лодку, но это ладно – отмоется. В салоне легкий бардак и груда чемоданов. Здесь же обнаруживаем Максима, он спит на диване за столом, свернувшись калачиком и завернувшись в плед с головой. Левая кормовая каюта почему-то заперта, и на стук никто не отвечает. На столе стоит закрытая бутылка гостевого вина, заботливо приготовленная для нас персоналом чартерной компании, но парни ее проигнорировали. Градус не тот.

Мы решили оккупировать носовую каюту; я остаюсь раскидывать постельное белье, а Слава уходит «общаться».

Слышно все очень хорошо.

«Что с Максимом?»

«Ну, он посидел с нами немножко, потом сломался и ушел спать».

«Кто в кормовой каюте?»

«Да, телка там от нас заперлась…»

«???!!!»

Парни в самолете уговорили попутчицу, ранее им совершенно не знакомую, поехать с ними «гоняться на яхте». При этом девушка ехала в Аланию, где у нее оплачен был пятизвездочный отель. По сути, уехала в противоположную от отеля сторону! И далеко.

Далее Слава проводит очень грамотный инструктаж, несколько раз возвращается к просьбе «сильно не шуметь», и в концовке объясняет, что туалет на берегу, «вот за тем углом», и в яхте свои потребности справлять не надо.

После его ухода веселье продолжается с прежней силой. Мы пытаемся заснуть.

Просыпаюсь от того, что кто-то ломится в каюту. Но мы предусмотрительно заперли дверь. Показываю в темноте «фак» в сторону двери и снова засыпаю, не обращая внимания на стадо слонов, пытающихся пристроиться на ночлег в яхте.