Жрица Итфат

– Да потому что все эти ваши go-go и прочие RnB – полный отстойняк.

– Что-что-что? Почему отстойняк, это же современные танцы?

– Потому что это все надоело! Надоело это все потому что!

– Да, очень доходчиво объясняешь. А почему твист? Вообще ретро.

– Новое – хорошо забытое старое. Из того, что хорошо забыто, можно сделать новую моду.

– Это мы… м-мы… Это мысль, – выдал Макс.

– Согласен, надо попробовать, – сказал Виктор. – Ладно, иди гримируйся, будь умничкой.

– Я и так умничка! – Матильда вприпрыжку побежала за сцену.

Виктор подозвал костюмершу, что-то прошептал ей на ухо, и та удалилась.

– Так, а теперь все бездарности, умственно отсталые и неполноценные собрались, посмотрели на себя и быстро пришли в состояние гениальности. Давайте-давайте, я уже прям вижу, как вы начинаете светиться. Макс, и остальные склеротики и склеротички! Нам надо решать, какая музыка и эффекты. Время, время! Времени нет! Когда будет готова Матильда, мне сообщить.

На сцене вновь закрутилась беготня и приготовления. Спустя некоторое время, которого как всегда «было и не было», Виктор, наконец, объявил:

– Так, все готово! Макс, где Матильда? А, вот она, вся такая радостная, бежит, цветет.

Представшее зрелище впечатляло. Вдобавок к голубым волосам, ее лицо покрывал густой синий грим, а глаза были разукрашены так, что дива и впрямь была дивой.

– Ну-ка иди, иди сюда, моя ляля! Повернись-ка.

Виктор знаком подозвал костюмершу, у той в руках был огромный розовый бант, какие когда-то носили сзади на старомодных платьях.

– Сейчас-сейчас, мы тебя нарядим!

Матильда, едва завидев бант, запрыгала и замахала руками:

– Нет, нет, ты с ума сошел!

– Да ты не понимаешь! Смотри, какой он! Розовый, красивый, большой! – приговаривал Виктор, любуясь своим изобретением. – Под цвет твоих туфель, все как надо!

– Я не стану такое носить, такую безвкусицу!

– Но мы же танцуем твист, вот и будет чем вертеть!

– Какой ужас! Я что тебе, кукла?

– Конечно! Ты моя живая игрушка!

– Стой спокойно, – костюмерша, не обращая внимания на стенания дивы, крепила ей бант, как раз над любезным местом.

Окружающие, собравшись, принялись ее успокаивать:

– Да ладно, Матильда, тебе в самом деле идет!

– Интересно смотрится!

– Классно выглядишь!

– Шикарно!

Наконец, диву кое-как уговорили.

– Тиличка, ляля, ты очень, очень красива! – продолжал убеждать ее Виктор.

– Очень-преочень?

– Да, да! А еще ты у нас умничка!

– Что такое-е-е, что еще от меня надо-о-о?

– У нас малюсенькая проблемочка, никак не можем выбрать спецэффекты на полу и на стенах, все что-то не то. У тебя есть какая-нибудь идейка, этакая?

Несмотря на то, что дива производила впечатление особы легкомысленной, у нее и вправду был неординарный склад ума, и на многие вещи она смотрела по-своему, не так, как все остальные. Возможно, на свою беду.

– Ну и не надо спецэффектов. Давай просто пол зеркальный, и стены зеркальные сделаем. И вся наша танцевальная группа в них будет отражаться…

– И твой бантик тоже!

– Перестань, я не это хотела сказать. Может быть, если все зеркальное, тогда что-нибудь интересное получится?

– Ладно, давай попробуем.

– Макс, запускай трансформер, всю сцену делаем зеркальной.

– В… в-все, что ли?

– Да, и пол, и стены. Так, внимание, по местам, – Виктор обратился к остальным. – Готовы? Жонглеры, акробаты, пошли! Музыка пошла! Камеры, поехали!

Тут прежде беспорядочная и пестрая толпа вдруг собралась, преобразилась и начала двигаться слаженно и стильно, будто все было тысячу раз отрепетировано. И конечно же дива, в самом центре всего действа, очаровательно вертела своим бантиком.

Ла-ла, лалалала-ла, лалалала-ла, лалала.
Ты никогда не бывал
В нашем городе светлом,
Над вечерней рекой
Не мечтал до зари.
С друзьями ты не бродил
По широким проспектам,
Значит, ты не видал
Лучший город Земли.
Ту-туду-туду-ду!
Песня плывет, сердце поет,