Зюзя. Книга первая

– Спешите видеть!!! Впервые в Фоминске!!! Учёная собака Зюзя покажет вам чудеса ловкости и дрессировки!!! Не пропустите наше представление!!!

Закончив надрывать голос, я поклонился в сторону разом загомонившего народа, и мы весело начали демонстрировать различные номера из нашего арсенала. Не все – кое-что оставили на потом, для основного представления. Надо же чем-то новеньким удивлять публику.

… Народ ревел от восторга. Неизбалованные за последнее десятилетие культурными мероприятиями люди открыто, не стесняясь, выражали свои эмоции.

– Ещё давай!

– Ты глянь, глянь! Лапой машет…

– А прыгучая то какая, зараза… – то и дело доносилось со стен.

– Подвинься, мне не видно…

Мы выступали целых полтора часа, периодически кланяясь и повторяя особенно понравившиеся зрителям номера. Устали сильно. Я дважды порывался вообще закончить или хотя бы объявить антракт, чтобы передохнуть. Но куда там! От нас, под гром аплодисментов, требовали ещё и ещё. Спас положение вернувшийся особист. Он командным голосом поддержал мою третью попытку прервать народное развлечение и под недовольный ропот толпы повёл нас обратно к строениям.

Мы вошли в первое здание от дороги, и я с удивлением понял, что нахожусь в складском помещении без окон. Оно было заставлено однолемешными плугами, лёгкими тележками, прочим сельскохозяйственным инвентарём. В углу лежала копна явно свежего сена, рядом с ней уютно примостилась внушительная плетёная корзина с откидной крышкой.

– Тут переночуете. Спать там, – он указал на копну. – Еда в корзине. На ночь вас тут на засов примкнём, от греха подальше… А завтра проведёте ещё одно представление – и свободны.

– Представление – дело, конечно, хорошее. Но не бесплатное. Спасибом не наешься, – вступил в разговор я. – Хотелось бы чего-то конкретного. Не из жадности, а только для поддержания штанов.

– Две упаковки патронов к вашей пукалке, крупы в дорогу, безопасный переход по мосту на ту сторону реки устроит? – похоже, что этот вопрос уже был согласован и решён местной властью.

– Без проблем. А с картошкой как быть? Мне столько не надо, на продажу несу.

– Завтра в торговых рядах сами обменяете на что нужно. Мы её хотели сначала в городской семенной фонд у вас приобрести, однако передумали. Садить в открытом грунте уже поздно, в погребе до следующего года она не долежит. Так что пусть лучше какой-нибудь энтузиаст купит да в теплице вырастит первый урожай, а там видно будет. Завтра выступление после обеда намечено, поэтому с утра вас охрана по первому требованию выпустит – пойдите, прогуляйтесь. Только тварь тут оставьте, не пугайте народ.

Когда он ушёл, мы со вкусом поужинали всякими позабытыми мною и новыми для Зюзи вкусностями из корзинки. Тут были и брынза, и копчёная птица, и серый, ноздреватый хлеб, и молоко в глиняном кувшине. Всего было так много, что мы откровенно объелись. Теперь же, лениво лежа на мягкой траве, я рассказывал доберману очередную сказку про Кащея, усиленно борясь со сном. Она откровенно похрапывала, но стоило только замолчать, в голове раздавалось:

– Я не спать. Что потом быть?

Приходилось продолжать. Наконец, покончив с хитросплетениями приключений Ивана-царевича и его лягушки в царстве бессмертного злодея, задал ей самый главный за сегодня вопрос:

– Ну и как тебе в цирке?

– Хорошо. Весело. Хорошо кормить, – и окончательно захрапела.

Утром меня, отлично выспавшегося, без каких-либо проблем выпустили из склада. У ворот, снова запертых на тяжеленный даже с виду засов стоял часовой, улыбчивый дядька с добродушным, простым лицом. Он радостно поприветствовал и меня и выразил надежду на то, что сегодняшнее представление будет лучше и интересней.

– Уже объявили? – лениво поинтересовался я.

– Конечно. Сегодня же деткам вас показывать будут. Вы уж там не подкачайте…

Заверив мужика, что мероприятие пройдёт на высшем уровне, я пошёл знакомиться с Фоминском.

Пройдя немного в сторону защитной стены и вдоволь налюбовавшись на добротные срубы, в которых располагались всевозможные мастерские, вышел к торговым рядам. Ну точно, как в учебнике, тут жизнь устроена. У въезда в город посад с ремесленными постройками, ярмарка неподалёку. В случае опасности все местные и гости бегут под защиту в город. Даже если супостаты и захватят мастерские – то их просто сожгут. Минимальные потери, потом новые отстроят. Да и кому тут нападать? На подступах перестреляют.

В рядах людей было мало, торговцам было скучно, а потому моя персона вызвала живейший интерес. На все лады каждый из них старался расхвалить свой товар и, чуть ли не за руку, затащить в свою палатку. Не зная, из кого выбрать, просто шагнул в первую попавшуюся.

– Хозяйка, за сколько возьмёшь? – я развязал мешок и показал картошку. – Не здешняя, одна в одну, отдаю всю сразу.

Продавец, худая женщина лет шестидесяти, мельком взглянув на предложенные ей клубни, скучным голосом сообщила:

– Трудодень.

Ничего не став отвечать, завязал сидор обратно и пошёл к выходу. Я не знаю, в чём заключён местный эквивалент советского пережитка – трудодня. Зато я знаю, что она меня, не местного, явно напаривает. Сейчас ставка повысится, но продавать ей всё равно не стану, не договоримся. Поступлю проще – воспользуюсь формулой «первое предложение цены в незнакомом месте умножай на десять», а там посмотрим. Нужна семенная картошечка здесь, точно нужна.

Так и произошло. Не меняя интонации, женщина бросила:

– Полтора.

Я отрицательно покачал головой и вышел. Неожиданно в руку больно вцепились ногти.

– К-куда!!! Ты ко мне первой пришёл! Не уходи, честную цену даю!

– Руку отпусти, – не желая скандала, ровным голосом обратился к ней я, однако слова не возымели никакого эффекта. Пришлось некрасиво вырываться.

Из-за соседних прилавков высыпал народ. Бесплатное представление, как же. Все разом загомонили, перекрикивая соседа и переругиваясь между собой. Не выдержав, я объявил:

– Продаю семенной картофель, пять килограмм. Оптом. Цена – десять трудодней или эквивалентный обмен.

В воздухе повисла тишина. Из скучившейся группы продавцов вышел седой, степенный мужчина, покряхтел, и обратился ко мне:

– А ты не загнул, мил человек – десять трудодней? Товар, конечно, у тебя хороший, однако совесть иметь надо.

– Я же говорил – и от обмена не откажусь.

На том и договорились. Картошку вскладчину выменяли у меня несколько торговцев, ловко оттеснив выбежавшую поскандалить продавщицу. Без особых торгов я заимел то, о чём так давно мечтал – армейский бинокль в очень приличном состоянии. Вещь редкая и такая нужная! Ну и вдогонку сменил арбалет с рыболовными крючками на НАТОвский добротный камуфляжный комплект, про спички тоже не забыл. Жаль, с карематом опять не срослось – китайская резина не выдержала испытания временем. Два раза в пустых домах находил, и оба раза в руках распадались. Тут же, в закутке, переоделся в новое, отчего сразу стал похож на богатенького воскресного охотника из прошлого. Старое своё тряпьё решил пока не продавать, аккуратно сложил и упаковал в отощавший вещмешок.

… Второе наше выступление прошло на том же самом месте с ёщё большим успехом, однако и с некоторыми изменениями. Во-первых, по периметру площадки довольно густо встала вооружённая охрана. Понятное дело – белый день, люди работают, снуют туда-сюда, и тут я с Зюзей кренделя выписываю. Во-вторых, по согласованию с постоянно мелькающим неподалёку особистом я снял с собаки намордник, чем изрядно заставил понервничать охранников, а потому в дополнение к вчерашней программе мы продемонстрировали умения считать, петь и приносить палку. Дети, присутствующие сегодня среди зрителей и сидящие на мощных родительских шеях, смотрели как заворожённые. Мне казалось, что они даже боятся дышать, чтобы не спугнуть невиданное зрелище. Но всё когда-то заканчивается – закончилось и наше выступление.

Сергей Юрьевич тут же вручил мне оговоренный гонорар, витиевато выразил всеобщую благодарность за наш цирковой труд и, неожиданно, предложил:

– У нас к вам деловой разговор имеется. Уверен, что заинтересует. Предлагаю сейчас пройти в управление и там продолжить.

Я собрался было открыть рот, чтобы как-то отмазаться от этой перспективы – не хотелось мне никуда идти, однако особист не дал и слова вставить.

– Не переживайте, ваша собака подождёт в том же складе, где вы и были. Еда для неё уже там, – и, взяв меня под локоток и совершенно не боясь идущей тут же Зюзи, вежливо потащил обратно к строению, ставшему для меня домом в этом городе.

– Он тебя звать туда, куда ты не хотеть – я правильно понимать?

Я согласно кивнул головой, не вступая в диалог при этом скользком человеке.

– Мы бежать?

Теперь пришлось изобразить отрицание. Надеюсь, сопровождающий эту пантомиму не заметил.

Оставив добермана утешаться взаперти вполне приличной горкой из птичьих тушек и пообещав вернуться, как освобожусь, я в сопровождении этого прилипчивого Сергея Юрьевича пошёл в город.