Тайны вскрытых гробниц: от Тутанхамона до Сталина

Тутомания в полном разгаре! И новое действующее лицо – Джон Балдерстон, американский драматург и сценарист, наиболее известный своими сценариями ужасов и фэнтези. Умер от сердечного приступа в самом расцвете своих творческих сил.

«Финальный аккорд первой волны тутомании прозвучал по радио. В 1939 году журналист BBC, один из пионеров радиодокументалистики и египтолог-любитель Рекс Китинг предложил руководству Египетского музея в Каире устроить радиотрансляцию игры на 3000-летних трубах из гробницы Тутанхамона: “Только так мы сможем вдохнуть жизнь в мертвые кости и, преодолев границы времени, по-настоящему ощутить себя в Древнем Египте”. Удивительно, но в музее безумную затею поддержали – вероятно, рассчитывая привлечь туристов. Чтобы послушать, как британский трубач Джеймс Тапперн играет по очереди на двух военных трубах Тутанхамона, радиоприемники 19 апреля 1939 года включили 150 миллионов человек».

Но это не был «финальный аккорд». Тутомания набирала все новые обороты. Креативность не знала границ… Появлялись все новые лица, все новые проекты, все новые идеи, крутившиеся исключительно вокруг Тутанхамона…

Но «началась Вторая мировая война. В ней, разумеется, тоже обвинили Тутанхамона, а точнее – Рекса Китинга, решившегося осквернить фараоновские трубы и навлекшего на человечество очередное проклятие. Впоследствии будут говорить, что в эти же трубы дули и в 1967-м перед Шестидневной войной, и в 1990-м перед войной в Персидском заливе, и в 2011-м перед “арабской весной”». (Прямая связь с гробницей Тамерлана – о чем речь пойдет далее.)

О Тутанхамоне забыли только на время Второй мировой войны, а в 1950-х годах интерес проснулся вновь, проявив себя в полную силу уже в 1960-е годы…

Все, что было связано с египетским фараоном и его гробницей, исследовали со всех сторон.

«Это в пределах нормы, – говорил профессор анатомии Рональд Харрисон в 1969 году, указывая на небольшое пятно на рентгеновском снимке черепа Тутанхамона. – Однако это может быть и кровоизлияние, причиной которого мог быть удар по затылку, что, в свою очередь, могло привести к смерти».

Но эти научные подходы были интересны скорее всего только самим людям науки. А вот средства массовой информации…

«В эпизоде “Тутанхамон: посмертный снимок” популярного документального сериала BBC “Хроники”, запущенного Дэвидом Аттенборо, Харрисон делился результатами нового исследования мумии. Тогда впервые с середины 1920-х британские ученые получили доступ к Тутанхамону, провели внешний осмотр и сделали рентгеновские снимки. Ничего интересного на них ученые не увидели, в отличие от 1,5 миллионов зрителей BBC, пораженных новостью: Тутанхамона могли убить. Харрисон потом пытался объясниться: “Убийство крайне маловероятно, мгновенная смерть после такой травмы точно не наступит, вряд ли кто рискнул бы пытаться убить фараона таким ненадежным способом. Я склоняюсь к теории, что врожденная аневризма прикончила Тутанхамона”. Но больше его не слушали: газеты по всему миру уже писали о том, что фараона убили предатели, затеявшие военный переворот. Интерес к юноше-фараону вспыхнул с новой силой, но на этот раз правительство Египта решило не пускать прибыльное дело на самотек: вместо того чтобы ждать в гости туристов, оно отправило фараона на гастроли. Сокровища, обнаруженные в гробнице Тутанхамона, с середины 1920-х так и хранились в Египетском музее Каира и почти не выставлялись за его пределами. Поэтому выставка с 50 объектами из гробницы должна была произвести фурор – тем более что среди них была и знаменитая золотая погребальная маска Тутанхамона».

Вот как все повернулось! Новый сюжет и новые подробности! И уже само египетское правительство решило заработать на фараоне. И мумия двинулась по свету!

«Первым пунктом гастролей стал Лондон. В 1972 году, к 50-летию открытия гробницы, в Британском музее открылась выставка “Сокровища Тутанхамона” – открыла ее лично Елизавета II. За полгода посмотреть ее пришло более полутора миллионов человек. Репортеры со всего мира отмечали прежде невиданную вещь: очереди в музей. И это при том, что работал он с 9 утра до 10 вечера без выходных, чего не было ни до, ни после.

Та же история повторилась на следующий год во время гастролей по СССР, где выставка была показана в трех крупнейших музеях: Пушкинском (с декабря 1973-го по май 1974-го), Эрмитаже (с июля по октябрь 1974-го) и Государственном музее изобразительного искусства в Киеве (до весны 1975-го).

Часы работы музеев были продлены, выходные отменены, но это не помогло избежать многочасовых очередей, тем более что для советского человека, ограниченного в своих перемещениях по миру, Египет был куда большей экзотикой, чем для среднестатистического британца. Сообщения о предстоящей выставке вызвали неоднозначную реакцию в советской прессе, вплоть до опасений, что памятники из гробницы могут содержать вредные микробы и привести к эпидемии в Советском Союзе. Не обошлось и без дурных предзнаменований: в тот момент, когда упаковка экспонатов для отправки в СССР была почти завершена, началась война Судного дня – Каир оказался на военном положении, а выставку пришлось перенести. Эта же война, однако, обеспечила Тутанхамону и его сокровищам еще один пункт назначения, где его слава достигнет апогея».

Здесь нечего ни убавить, ни прибавить: ажиотаж, мировой интерес, миллионные сборы, новые версии, новые книги и статьи, новые фильмы…

А мумия продолжала свой вояж:

«Директоры двух главных американских музеев – Национальной галереи в Вашингтоне и Метрополитен-музея в Нью-Йорке – несколько раз пытались договориться об отправке “Сокровищ Тутанхамона” в США, но в Египте вести дела с американцами отказывались. Виной была политика: в 1967 году, после поражения в Шестидневной войне, Египет разорвал дипломатические отношения с США, выступавшими союзниками израильтян, и американское посольство в Каире было закрыто.

Во время войны Судного дня американские дипломаты вернулись в Каир, чтобы выступить посредниками в мирных переговорах. В составе делегации был и госсекретарь Генри Киссинджер, которому удалось не только договориться о перемирии, но и подружиться с президентом Египта Анваром Садатом. Садат был недоволен Советским Союзом, не поддержавшим его должным образом в конфликте с Израилем, и был готов наладить отношения с США.

На следующий год укреплять новую дружбу в Египет отправился уже сам президент Ричард Никсон. В Египте Никсона – погрязшего в Уотергейтском скандале и растерявшего на родине поддержку (до его отставки оставалась пара месяцев) – встречали как героя: толпа скандировала: “Да здравствует Никсон!”, а Садат официально заявлял, что импичмент американского президента станет настоящей трагедией. По законам дипломатии новый этап в отношениях между странами полагалось скреплять подписанием какого-нибудь договора: желательно, как говорили американские дипломаты, такого, который не вызовет споров и в честь которого можно устроить прием. Тут-то и пригодилась выставка Тутанхамона: Никсон с Садатом подписали договор об американском туре “Сокровищ” с посещением большего количества городов, чем во время тура по СССР».

То есть вояж мумии – это уже не только история, но и политика, причем на уровне первых лиц мировых держав.

А дальше: «директор Музея Метрополитен Томас Ховинг, которому поручили заняться выставкой, был уже не слишком рад: “Когда в офисе Киссинджера нам сообщили, что к нам могут привезти Тутанхамона и мы обязаны гарантировать его безопасность, мы испугались ответственности и были готовы отказаться. Тогда Киссинджер лично сказал, что выставка является жизненно важной для ближневосточного мирного процесса и будущих отношений с Египтом – и если Метрополитен со всеми своими ресурсами не станет главным организатором, федеральное правительство будет “обеспокоено”. Беспокойство правительства грозило отказом в грантах, и Ховинг согласился.

Ожидая не меньшего наплыва посетителей, чем в Великобритании и СССР, Ховинг подошел к подготовке со всей серьезностью и даже отправил сотрудников в Диснейленд учиться работать с толпой. От очередей, растянувшихся на несколько кварталов, это, конечно, не спасло. The New York Times писала о женщине, мужу которой стало плохо, когда они уже почти отстояли очередь: сесть с супругом в машину скорой она согласилась только тогда, когда сотрудники музея пообещали, что второй раз им стоять в очереди не придется. Билеты на Тутанхамона достать было сложнее, чем когда-то на Элвиса: спрос был такой, что спекулянты перепродавали двухдолларовые билеты по $45, а в VIP-очередь в музей выстраивались Шер, Энди Уорхол, Элизабет Тейлор и жены бывших и будущих президентов. Associated Press писало, что “поход на Тутанхамона – теперь главный показатель статуса, даже больше, чем секс”, а The New York Times – что “египетская лихорадка распространяется быстрее, чем азиатский грипп”. Сувенирные магазины выручали на Тутанхамоне в среднем по 100 тысяч долларов в неделю – и это только в музеях. Как и в 1920-х годах, Тутанхамон стал появляться везде – от мебели и обоев до спальных мешков и нижнего белья. Комик Стив Мартин даже записал пародийную песню о том, как “юный фараон принес себя в жертву туризму”, – и продал более миллиона пластинок».

Не знаю, где накопал столько фактов Н. Солдатов, но все они заслуживают того, чтобы в них поверить. И опять же: мистицизм переплетается с бизнесом (а еще прибавилась и политика).

Новая волна тутомании захлестнула мир.

Интересно и другое: «Тутанхамон привел в музей людей, которые никогда туда не ходили (по опросам, 25 % посетителей выставки побывали в музее впервые), и, по словам самого Ховинга, превратил его из “переполненного склада для возвышенных любителей искусства” в модное место. Впредь, чтобы поддерживать этот статус, музеи по всему миру станут делать ставку на выставки-блокбастеры: те же “Сокровища Тутанхамона” принесли в бюджет Нью-Йорка 111 миллионов долларов, потраченных посетителями на отели, рестораны, сувениры и транспорт».

Но и родина фараона не осталась в накладе. «Египет тоже заработал на выставке, получая большую часть прибыли от продаж в музейных магазинах – только из Метрополитена в Египет уехало около 5 миллионов долларов, а в США Тутанхамон побывал еще в пяти музеях. После такого успеха выставка каталась по миру еще несколько лет – до 1981 года, когда Анвар Садат стал жертвой военного переворота. Говорят, выстреливший в Садата солдат крикнул: “Я убил фараона!” Впоследствии Тутанхамона еще не раз вспомнят во время восстаний».