Медная долина

– Молчать, – ответил тот – Не будь таким, а то начинаешь меня раздражать. Раньше, мы вместе собирали по частям твою ржавую ласточку, звеня бокалами в моем гараже. Ловили негодяев, воров, чистили город от уличной грязи, отмечая каждый успех знатной попойкой, а неудачу… грустной… попойкой…

– Времена тогда были другими, капитан, – ответил Хольт.

Шерф опустил веки, а уголки рта потянулись к полу. Он присел напротив, поставил полупустой стакан с виски на стол. Судорожно взъерошил остатки волос и наклонился к лейтенанту.

– Думаешь она мне пишет, Хольт? – пробормотал он, – Так же, как и тебе. Думаешь я знаю, что с ней? Где она? Думаешь, я спокойно сплю по ночам? Единственное, что напоминает мне о Ниле, это её пустая комната и… ты. Так что будь добр, не отворачивайся и ты от меня.

– Никогда бы и не подумал об этом, – ответил Хольт.

– У меня есть план, – воодушевленно сказал Шерф, доставая из серебряного портсигара очередную сигарету, – Завтра в отделе, я посвящу тебя в курс одного дела. Я все решил. Мы вытащим тебя отсюда, слышишь?

– Вытащим? – переспросил собеседник, – О чем ты говоришь?

Возле столика, в углу появился силуэт и бросил крупную тень на собеседников. Капитан Фошель Бак не скрывал своего хорошего настроения, несмотря на всю серьёзность и самоотдачу в рабочее время.

– Господа, – начал он, – Прошу вас, отдыхайте как в последний раз, – любезный капитан подозвал официантку и жестом заказал виски, – Ведь больше вы меня не увидите. Забудете мое присутствие, мой голос, мою надоедливую надменную натуру. Я знаю, меня тут ненавидит половина зала. Мне же плевать на них. Они останутся здесь, а я нет, – он забрал открытую бутылку с подноса официанта и подлил жгучего в стакан Шерфа.

– Бросьте Фошель, – сказал он, наблюдая за налитием, – Если вас за что-то и ненавидят, то только из-за неудачной, кривой рожи.

– Ха, остроумный мой капитан Шерф. Я никогда не был идеалом эльфийской красоты. Возможно, поэтому у меня нет чудесный детей, которые сейчас пахали бы на текстильной фабрике и шили роскошную одежду для господ Зелёной, Алмазной, Морской долин. Или сколько их там, ещё, – сказал Бак, – Но скоро узнаю, может даже пришлю оттуда открытку, – он обратил внимание на руку Хольта, – Вот, так дела парень, твою руку неплохо изрешетили. Как так вышло? Самое время и место для подобных бесед. Мне же нужно знать, от чего на тебя все презренно тычат пальцами.

– Это моя вина, – признался, нехотя, Хольт, – Я раскрыл себя слишком рано и завалил задание. Мне чудом удалось выжить. Работа под прикрытием, явно не моё.

– А я всегда говорил – никого не стоит брать на работу по знакомству! – засмеялся Фошель, указывая кивком на Шерфа, – Шучу парень, – обратился он к лейтенанту, – Когда-нибудь, ты будешь также уходить с этого дна, в этом заведении, с этими же гостями. С билетом в будущее в кармане накрахмаленной рабахи. Если только… Не будешь работать под прикрытием!

Капитаны веселились, похлопывая лейтенанта по плечу. Хольт закатил глаза, взял в руки липкий стакан Шерфа и прикончил содержимое. Он поддался стыду, вперемешку с позорной жалостью к себе. Такие матерые профессионалы насмехаются над ним, как над мальцом, который не добежал до туалетной комнатыв минуту опасности, пусть и невсерьёз. А ведь когда-то, молодой парень считался самородком среди полицейских. О нем упоминали в обрывках бульварной прессы, дослужился от патрульного до следователя менее чем за двадцать лет. Весь эльфийских мир благословлял каждое его решение, каждое его действие, а фортуна вела за руку. Сейчас нет тех огней маяка, в конце пути карьеры, к которым он безмятежно шёл. Нет стремления внутри, желания, вдохновения. Всё пропало вслед за Нилой.

23:27

Механизм раздражающе зажевывает шестерни. Замок, с привычным трудом, наконец щёлкнул. На ощупь Хольт включил свет. Голые лампы осветили блеклую квартиру. Шапка упала на пол вместе с пальто, но поднимать их уже не было ни сил, ни желания. Лейтенант пнул обувь в угол. Ощутил босыми ногами холодный кафель, тело пробрали мурашки. То ли он забыл закрыть окно перед уходом, то ли зима скоро прогонит осень. О чем частенько напоминает режущий кожу прохладный, уличный ветер.

«Необходимо смазать экзо-протез» – крутил он в голове. Выставляя эту мысль поверх пьяных, сводящих с толку. Ванная комната отдавала ржавчиной и медным оттенком. Хольт достал масло из новой деревянной тумбочки, до сих пор пробивающую запахом свежего материала, и смазал механизмы устройства. Попутно шевеля пальцами, стараясь привыкнуть к непривычному, медленном ритму скованных движений. Лейтенант снял кожаную кобуру с вешалки около душа. Он забыл ее здесь сегодня утром, после очередной обработки. Непростительно для следователя. Аккуратно достал двуствольный гравированный инициалами «Вист Хольт» —револьвер серебряного оттенка стали и сжал его неполноценной рукой. Сила настолько разнилась с его представлением на деле, что стрелять с прошлым мастерством казалось, сомнительным делом.

Ступор лейтенанта оборвал будильник. Хозяин вздрогнул, так и не вспомнив от чего он заведён именно на полночь. Алкоголь берет свое. Вист пьет не часто, особенно в таких количествах. Никогда не любил такого состояния – толком не сосредоточиться на мыслях. Зависть к счастью мистера Фошеля затмилась равнодушием, это и есть положительная сторона попойки, которую он нашёл. Зелёная долина, Алмазная долина и тому подобное. Всё это не имело значения, когда веки падали и привкус будничных дней прятался под покрывалом сна.

09:13 Отдел полиции «Центрального района».

– В подсобных помещениях крысы. Это в целом нарушение санитарных норм. Они переносчики многих заболеваний, мистер Шерф Голм, – продолжая загибать пальцы говорить эльф в строгом костюме. Поблескивая новеньким позолоченным моноклем, – Не говоря уже о том, что от половины ваших сотрудников фанит алкоголем.

Шерф смотрит из -под лобья на двух проверяющих, ритмично покачиваясь в кожаном кресле. Бумаги одно дело падают к нему на стол с красными, жирными пометками на полях. От не менее назойливой напарницы своего гостя.

– Также, моя коллега заметила несоответствие с правилами заполнения документации, и это ваши бумаги, – продолжал пиджак, – Вы – на данный момент здесь начальник, и за эти замечания, отвечать именно вам.

– Я думаю это… – капитан вальяжно достаёт плотный конверт из тумбочки, протягивая гостям, – Поможет нам решить ряд проблем. К тому же я, временный глава отдела, смиренно надеюсь на ваше понимание господа.

– Вы занижаете ежедневные зарплаты личному составу капитан, – включилась в разговор женщина. На вид средних лет, с редкой для эльфиек желтизной в зубах, и непропорциональным лицом. Зато элегантная одежка в виде длинного чёрного платья с вырезом, и чулках в сетку, подчеркивали в ней природную сексуальность. А это декольте… Шерф не сводит с него глаз. Что очевидно выводит её спутника из себя, – Не выплачиваете квартальные премии. За положенные полицейским надбавки, я вообще молчу. На что уходит государственное финансирование? И это в самой главной цитадели порядка Элантриля, мистер Голм. Ответьте, если не секрет? – закончила леди.

– Поверьте мне, – привстал Шерф, – Здесь достаточно ответов, – указывая гостям на толстый конверт. Который тут же бесцеремонно прибрал во внутренний карман проверяющий.

– Мы высоко ценим вашу озабоченность проблемами, капитан. Надеемся, что в следующий раз мы с таким не столкнемся. Посетители пошли к выходу из кабинета.

– В любом случае, я бы не отказался от вашей компании в ближайшем будущем, – улыбнулся Шерф, подмигивая гостье. Та сделала вид, что не замечает сиего жеста. Что не скажешь о покрасневшем от негодования эльфе.

Проверяющие покинули кабинет, показательно хлопнув дверью. Поднимая тем самым облако пыли, осевшую пыльцой на дорогой, но старенькой мебели. Которая радовала своей роскошью прошлые поколения директоров. Сегодня же её эксклюзивность не разглядеть за волнами порезов и потертостей.

Капитан взял чашку остывшего кофе и подошёл к окну. Вид обнажился на снующих по пешеходным переходам души. Центр города. Главная площадь разбита на закаулки, магазины, кафе, рестораны, метро и мост. Последний – это вишенка на торте. Он пересекал всю местность, время от времени беспокоят гулом паровоза окна и витрины. Его остановки забиты гражданами до полуночи. День рабочих начинается и кончается на рельсах. От станции до станции. Дальше только вечерние новости, прохладные постели и любимые рядом. Которые завтра проделают тот же путь, что и сегодня.

Без исключения это касалось и отдел полиции Шерфа Голма. Каждый следователь рылся в завале отчётов на третьем этаже. Патрульные и рангом пониже совещались на втором. Группа быстрого реагирования и технический персонал, устраивали посиделки на первом. Если убрать вывеску «Центральный отдел полиции», вместе с гербом в виде орла, поймавшего змею в траве, на входной двери, то обшарпанная казарма воссоединится со своими молчаливыми, кирпичными братьями – близнецами по улицам. Смиренно вдыхающих паровозный пар, дым переработок и запах опадающих листьев. Несчастные хозяева последних, словно перестали бороться за свое существование. Проиграв в неравной схватке с последствиями механической революции.

Раздался стук в кабинет.

– Я принёс отчёты, капитан, – сказал глухо за дверью Хольт.

– Давай входи, – ответил Шерф, продолжая любоваться видом. Лейтенант кинул бумаги на стол и присел напротив начальника, удобно устроившись в кресле.

– Наконец-то, – сказал Голм. – Сколько же мне приходилось находить отговорок, чтобы тебя прикрыть. Меня затаскал мэр, из-за твоего приключения в той шайке по администрации.

– Здесь не все капитан, – сказал Вист, – Печатная машинка сломалась во время работы. Я не успел напечатать их до конца.

– Какая она уже по счёту за последние полгода? – спросил Шерф, потирая веки.

– Третья. С техникой я не в ладах, капитан, – ответил Хольт.

Начальник подошёл к столу, брезгливо перебирая свои бумаги. Лейтенант безучастно осматривал кабинет, в надежде найти что-нибудь новое. Здесь не поменялось ничего, спустя нескольких десятков лет. Хольт все ещё помнил его первозданный вид, как только его нога ступила на порог полицейского участка. В этом кабинете его приняли на стажировку, повысили в звании, объявили выговор, вручили награду «Следователь года» – за задержание ректора железнодорожного института – изменника государства. Тот старый, больной эльф подначивал молодёжь выступать против, якобы, полицейского произвола. Дело дошло до кровопролития на улицах. На деле же он оказался психически нездоровым пациентом клиники. В итоге сгинув там, вскрыв себе паховую артерию.

– Вот. Нашёл, – сказал Шерф, отдав толстую папку лейтенанту, – Тебе надо будет разобраться с одним делом. Ничего сложного. На первый взгляд.

Капитан подвинулся ближе к Хольту.

– Ты ведь слышал о недавнем инциденте? – спросил Шерф.

– Вы имеете ввиду о нападении на офицера Раля Шурта? О нем знают все.

– Это уже радует.

– Нападающий ведь задержан капитан, и ожидает суда, насколько я знаю, – сказал Хольт, – Или же речь идёт о его связях с экстремистами?

– В точку, – подметил тот, – Времена сейчас не простые. Граждане уже не ценят должного им внимания со стороны государства. В особенности молодое поколение. Каждые двадцать лет находятся умники, мечтающие изменить мир. Но в итоге, мир всегда меняет их.

– Не хочу утопать в философских рассуждения, капитан. – сказал Хольт, – Но разве это не хлеб специальных служб?

– Ты прав. Но я выбил это дело для нашего участка не просто так, – взгляд Шерфа смотрел сквозь. Лицо побледнело. Лейтенант понимал, к чему он ведёт, ещё с того момента, как он выронил ту самую фразу в «Скорой весне». И он повторил её вновь: – Я вытащу тебя отсюда. Так или иначе.

– Чтобы я нашёл Нилу…, – закончил фразу Вист, – Это невозможно. Из Элантриля для меня только один выход – это выслуга или побег.

– Нет. Дослушай меня зять, – перехватил Шерф, – Если ты найдёшь организатора той шайки, с которой связан псих – Альфар Кир, ты получишь разрешение покинуть город на полгода Хольт. Выйди на него. Всё остальное сделают специальные службы. Это все.

– Я завалил последнее задание, – сказал Хольт, – Учитывая моё состояние здоровья. Функциональность моей руки – я даже в руках дерринджер не удержу, не то чтобы револьвер… Я к тому веду, мне не поручили бы это дело, вот так. Даже с твоей помощью. Скорее поручили разогнать шайку наркоманов из какого-нибудь подъезда в спальном районе, которые мешают местным спать отвратным пением.