Костры на алтарях

Пистолеты сами скользнули в руки.

«Входить или нет?»

– Девятка, вертолет… – напомнил Сорок Два.

– А что вокруг?

– Не знаю, – не часто услышишь такой ответ от Сорок Два. – Охранная система дома не имеет выхода в сеть, я не могу к ней подключиться.

– Похоже, нас опередили.

– Отступаем?

Но Вим уже вошел в дом.

– Докладывает поисковая группа! Мы обнаружили «Пост Три»! Все офицеры убиты! Повторяю: все офицеры убиты выстрелами в голову!

В голосе полицейского проскользнули панические нотки.

Да уж, не спецназовец. Испугался обычной нештатной ситуации. Впрочем, это Хамад может назвать происходящее «обычным», а сообщивший о смерти друзей парень, вполне возможно, еще вчера пил с погибшими чай или играл в нарды.

– Общая тревога! – быстро произнес Аль-Гамби и посмотрел на пилота.

– Двадцать минут. – Летчик и так делал все, что мог, выжимая из машины максимум скорости. – Быстрее не успеем.

– Спецназ – двадцать минут. Убиты трое полицейских. Открывать огонь без предупреждения.

– Мы готовы, Хамад.

Переключение на Мюнхен, на центр оперативного управления Европола.

– Говорит майор Аль-Гамби, директива 1224, мне срочно необходима поддержка! – Времени на любезности не было. – Три вертолета для поиска с воздуха и не меньше пятидесяти человек для прочесывания местности! Пришлите сюда весь спецназ, что у вас есть!

Хамад сжал кулаки:

«Ты меня опередил, гаденыш, но уйти тебе я не дам!»

Вышедший на опушку человек казался образцом спокойствия и деловитости. Комбинезон армейского образца делал его фигуру расплывчатой, мешал ее с красками осеннего леса, не поймешь – мужчина или женщина? Лицо скрывает наномаска, на руках – тонкие кожаные перчатки. Маленький ранец на спине, длинный сверток в левой руке, движения аккуратны и точны.

Оказавшись на опушке, человек присел у толстого дуба, размотал сверток, освободив от камуфляжной ткани дальнобойную «узала», по мнению многих – лучшую снайперскую винтовку в мире, – расправил сошки, залег, привычным движением слившись с оружием, и внимательно посмотрел в прицел.

Перед ним как на ладони лежала западная сторона поместья Банума.

Один «браунинг» смотрит в глубь дома, второй – на дверь, через которую только что прошел dd. Картинка перед глазами слегка размыта, ибо все внимание Вима переключилось на звуки. В подобных ситуациях, ожидая нападения в незнакомом помещении или полной темноте, Дорадо предпочитал ориентироваться на слух. На свой абсолютный музыкальный слух. Он сосредоточивался, иногда даже полностью закрывал глаза и рисовал окружающую картину ушами: едва уловимый стук шагов, шуршание одежды, шорох прижавшегося к стене тела… Уловив подозрительный звук, немедленно разворачивал тело в нужную сторону и открывал огонь. Во время тренировок в полной темноте Дорадо выбивал восемь из десяти – вполне приемлемо. Однако сейчас он предпочел закрыть глаза не полностью, а потому какая-то картинка была. Размытая, но тем не менее.