Научная логика

Но теперь все было немного по-другому. Он слегка отошел от прошлых своих дел, и жизненные правила игры не замедлили измениться. И если он хотел прикоснуться к великой силе, то был определенный шанс, что его быстро найдут. Поэтому он и Фрея так часто и путешествовали – финансисты ненавидят долго находиться на природе, они держатся своих больших городов, своих закулисных искусственных интриг, которым нет места в живой природе. Поэтому, если бы такой сильный энергетический фон возник бы за чертой города, то Келен бы еще подумал о его выгодном применении, но здесь… слишком опасно и слишком неинтересно. Да и в самой энергии, как заметил мальчик, было что-то не так. Конечно, в любой отрицательной энергии всегда что-то не так, ведь она создается из горьких слез, дичайшей боли или безвыходного отчаяния, но даже из этих чувств очень непросто создать такое количество негативных эмоций.

И дело здесь было даже не в количестве, сама природа темной материи была даже для Келена… необъяснима. А он повидал и испытал чрезвычайно многое – гораздо больше, чем выпадает на долю простому смертному.

Вся эта энергетика была какой-то… как бы сказать вернее… живой. Чрезмерно живой. Как будто кто-то сознательно и целеустремленно создал все эти негативные эмоции, как будто кто-то держал их у себя в душе так долго, что, когда настало время… но даже в таком случае был необходим мощный катализатор для преумножения эффекта.

Мальчик покачал головой. Зачем гадать, если можно просто все увидеть собственными глазами. Благо он, наконец, нашел участок стены, который не был окутан призрачными темными сетями. Ведь правильно сказал один мудрец – если ты не можешь найти выход из положения, то выходит, что его и нет. А если его нет, значит, кто-то искусственно его заблокировал. Поэтому единственным решением в этой ситуации остается… прорубить свой собственный выход.

Келен поднял руку, закрыл глаза и сосредоточился.

.

.

.

Когда пыль улеглась, подоспевшие к месту взрыва стражники и государственный аудитор не увидели ничего полезного, кроме небольшого проема в стене. Подгоняемые злобными выкриками, защитники правосудия неохотно полезли внутрь, а слуга финансовой сферы еще долго всматривался в окружающий его сумрак, злобно втягивая вечерний прохладный воздух в свои ноздри.

–

Фрея привстала и сразу же схватилась руками за голову. Казалось, что она вот-вот разлетится на части, что иногда бывает после тяжелейшего похмелья.

К сожалению, это явно было не похмелье. Несколько десятков минут назад ее полностью энергетически иссушили, поэтому теперь она мучилась жутчайшей мигренью, тошнотным привкусом во рту и дикой болью во всех возможных и невозможных конечностях. Она жутко хотела на некоторое время умереть, чтобы только заглушить непрестанную боль, залатать дыру, которая возникла у нее в душе.

Единственным слабым утешением было то, что она проделала с собой такое по собственному желанию. Но это действительно было слабым утешением, если принимать во внимание все недостатки ее текущего положения.

Она со стоном начала вставать с холодного каменного пола и только теперь заметила небольшой листок бумаги рядом с ней. Это был план эвакуации поместья, который Келен снял с одной из стен. В плане карандашом была прочерчена аккуратная линия со стрелочками.

Фрея слабо улыбнулась. После пробуждений у нее всегда были проблемы с ориентированием, и Келен это прекрасно знал. Она сложила бумажку пополам и положила в карман темного пиджака, который оставила расстегнутым. Так, для пущей привлекательности.

Заглянув за картину, она удостоверилась, что ее одежду никто не украл, пока она спала, и, немного подумав, решила все же надеть обратно свои трусики. Все же в этом здании собралась интеллигенция – нечего их пужать попусту.

Краем глаза она также отметила расплавленные края прутьев решетки, через которые полчаса назад прошел Келен. Видимо, запаса свободной энергии у него теперь было предостаточно.

Что ж, это хорошо.

Девушка постояла минуту в задумчивости, чувствуя, как нечто заполняет ее тело с головы до пят. Это была чистая ярость вкупе с сильным раздражением – что-то похожее может испытать человек при сильном физическом голоде, когда его заставляют делать что-то сложное или суетливое… или если он усталый после рабочего дня оказывается втянутым в нервные домашние дела или подвергается бесчисленным расспросам. Как бы то ни было, но парадокс заключается в том, что при такой энергетической опустошенности у человека возникает еще больше сил, пусть и сугубо деструктивного характера.

Именно на этом они чаще всего и играли – еще давно было замечено, что прилив душевных сил у Келена и отток энергетики у Фреи делает их обоих сильнее. Конечно, никто еще не проверял такой симбиоз на долгосрочные осложнения… но кто-то же должен был проводить такого рода эксперименты?

Фрея с улыбкой ощущала, как невиданная сила наполняет ее, как взгляд становится острее, мышцы сильнее и крепче, рефлексы быстрее. Она буквально ощущала на языке привкус старинной крови, и это будоражило ее сознание, вводило в легкий экстаз. Если бы кто-то стоял неподалеку, то он мог бы обратить внимание на то, что ее ногти слегка удлинились, а волосы как будто наэлектризовались. Или это была лишь игра теней?

Она легко и непринужденно подошла ко второй решетке, которая так и осталась нетронутой. Именно рядом с ней на карте была отмечена первая стрелочка, значит именно через нее ей и следовало проложить свой путь.

Что ж…

Она довольно осклабилась.

Время поиграть.

–

Искать виновника происшествия в самом поместье было в чем-то логично, но Келен уже осмотрел своим внутренним зрением практически все помещения в здании и не нашел ничего, что может выглядеть как энергетический центр урагана. Конечно, нельзя было отменить тот факт, что одна из комнат имела особенную энергетическую защиту, но мальчик не имел ровно никакого желания гулять по всему поместью, заглядывать в каждый темный уголок, коих там было великое множество, и вообще всячески привлекать к себе внимание. Ему хотелось на свежий воздух, на волю, благо сейчас выдался как нельзя более удачный случай для неспешной прогулки, ведь внимание всех аудиторов должно быть сосредоточено на эмоциональном вихре, что разыгрался в поместье леди Марии.

Возможно, несколько аудиторов и остались в городе, но… Келен не хотел сейчас об этом думать. В чем состоит наслаждение жизнью, если ты будешь постоянно беспокоиться по каждому пустяку? Да, правители сего мира и их прислужники-финансисты внедрили простому люду идею, что нужно постоянно беспокоиться о завтрашнем дне, что нужно суетиться, бежать, стараться все успеть, много работать, мало зарабатывать, а еще постоянно и целеустремленно влезать во все возможные долги. Но ведь если остановиться и подумать, то… все ведь это правда, не так ли? Современная жизнь действительно заставляет суетиться и куда-то бежать, но что будет, если сломать то порочное колесо, в котором ты беспрестанно крутишься, и заменить его дорогой? Элемент бега по жизненной тропе никто не отменял и не будет отменять, но если ты быстро бежишь по этой самой дороге, поддерживая тем самым себя в тонусе и бодрости, то остальным не остается ничего, кроме как… бежать вместе с тобой? И если уж все вынуждены в современном мире беспрестанно суетиться и думать о будущем, то почему бы всем не встать на эту самую дорогу, освободив себя от колеса, которое вырабатывает энергию для кого-то другого?

Мальчик усмехнулся, полной грудью вдыхая сладкий вечерний воздух. Зигмунд, когда он рассказал ему эту теорию, почему-то назвал его гедонистом… мальчик до сих пор не имел понятия, что это значит, но, зная его товарища, предполагал, что это нечто крайне ругательное и… психологическое. А психология, как известно, была создана только для того, чтобы искусно прививать другим людям обоснованное чувство вины, выпивая из них энергию и деньги. И Зигмунд в этом плане был крайне профессионален, хотя никогда бы не признал, что он психолог.

Келен с удовольствием рассматривал вечерний спокойный город, прекрасный в своем чарующем великолепии. На улицах зажгли фонари, бросающие свой теплый свет на мощеные дорожки, честные торговцы позакрывали свои лавки, уходя на отдых и давая возможность поторговать своим менее честным собратьям. В воздухе одновременно раздавались запахи корицы и свежего хлеба, которые приманивали случайных прохожих в ночную подпольную пекарню, запахи карри и перца, которые обещали крайне острые ощущения знатокам южной кухни, запахи дешевых духов и косметики, которые… говорили сами за себя. В общем, город кипел своей экстравагантной жизнью, как-будто не обращая внимания на страсти, что сейчас происходили в его центре.

Келен, теперь ничего не боясь, раскрылся и с удивлением рассматривал красивые разноцветные огоньки, что расположились по многочисленным крышам города, – столько маяков в одном месте мальчик еще не видел. Похоже, кто-то приказал установить за этим городом тщательную слежку, не заботясь о том, сколько времени денег и сил будет потрачено на реализацию сего плана.

Масштаб этого проекта потрясал воображение. Конечно, Келен давно не проверял ситуацию в других больших городах этого мира, но, похоже, что правители постепенно переходили к стадии тотального контроля над всем городским населением. И если этому было уделено столько времени… то была какая-то причина, верно?

Что ж, сегодня у местных молодых аудиторов точно будет проверка на все то, чему их так тщательно учили. А если удастся разрешить возникшую ситуацию, то сколько же им предстоит потом бумажной работы! Ох! Наверняка в поместье будут жертвы, а если кто-то умудрится еще и умереть… ох!

Но мальчику было ни капли не жалко слуг капитализма, поэтому он, как довольный кот, помечал территорию, выплескивая частички своей энергетики на некоторые из маяков. Он понимал, что за каждую такую энергетическую запись им придется снимать показания, сверять место и время, а затем… писать, писать и писать. Отчитываться и отчитываться. Выслушивать от начальства оскорбления и молчать в тряпочку. Ох!

От прильнувшего экстаза Келен даже застыл на месте, зажмурив глаза от удовольствия. Все же он никак не мог избавиться от старой привычки приносить другим людям страдания и боль. Он не был отъявленным садистом, просто он любил свою работу.

И вот, в неспешном темпе, обдумывая различные сладостные мысли, мальчик, наконец, пришел к тому месту, куда и направлялся изначально.

Это было то самое здание аптеки, которое разрушил мощнейший энергетический взрыв. Мальчик вальяжно перепрыгнул невысокий заборчик, который установили стражники у места происшествия, и неспешно подошел к обломкам здания, на ходу доедая третий вкусный пирожок с вишней.

Да, все верно, как он и думал, внутри здания действительно находилось подвальное помещение, до этого скрытое подпаленными обломками. Сейчас пол здания расчистили, открыв тем самым люк, ведущий в подземелье. Возможно, в темных пещерах под аптекой когда-то готовились не совсем законные снадобья, и, вполне вероятно, что именно одно из них и послужило причиной взрыва.

Так, верно, и рассудили стражники, а хитрые аудиторы им ничего и не рассказали. Затем они расчистили проход и проникли в подвал, где не обнаружили ничего, заслуживающего внимания.

Потом произошла та самая катастрофа в поместье леди Марии, на которую и стянулись все аудиторы и большая часть стражников. Пару несчастных оставили тут на карауле, так, на всякий случай.

Несчастными они были, конечно же, потому, что они лежали неподалеку от разрушенного здания, совершенно неподвижные и бездыханные. Мальчик лениво бросил упаковку, которую ему дали в пекарне, на один из трупов – пусть теперь силы правопорядка думают, что тут орудовал серийный убийца-сладкоежка.

Келен задумчиво облизнул пальцы. Да… возвращаться на свое первое место преступления, особенно если ты можешь контролировать такие мощные энергетические потоки на расстоянии? И это при том, что никто не может отследить твое присутствие?

Глупость или нарочитость? Он пожал плечами и отряхнул руки.

Самое время это выяснить.

–

Мария взвизгнула от ужаса.

– Помогите! – закричала беспомощная девушка.

– Леди Мария, держитесь! – мужчина издал боевой клич и храбро накинулся на огромный полый доспех.

Ожившая броня небрежно выкинула свою железную руку в сторону, бряцая не смазанными сочленениями, и боевой настрой мужчины испарился из его тела ровно в тот час, когда он потерял сознание, слишком быстрыми темпами познакомившись с ближайшей стеной.

Мария грустно вздохнула. Еще один потенциальный романс пошел коту под хвост.