Пусть плачут мужчины

Воробьев. И прочту! (Декламирует).

– Мне не жить на свете, не любя.

Мне не жить на свете без тебя.

Без твоих бездонных, золотых,

Бесконечно мудрых и немых,

Опаленных солнцем и зимой

Глаз твоих. Они всегда со мной.

В черной ночи и в сиянье дня

Стали вы спасеньем для меня.

Некоторое время все молчат. Роза Львовна тихо плачет от счастья.

Воробьев (Смущенно). Ну вот… Таким образом…

Мария. (Восхищенно). Павел Васильевич, вы талант!

Воробьев. Я всего лишь глупый стареющий мужчина, который взял да и влюбился снова в свою жену.

Роза Львовна. Верно подмечено: седина в бороду, бес в ребро.

Воробьев. (Весело). Каюсь! Можете карать.

Роза Львовна. Не премину. Ближе к полуночи и начну пытки.

Воробьев. (Обнимая ее). Может быть, немедленно?

Роза Львовна. Ты совсем потерял голову, Павлик. Ты забыл, что мы ждем Матвея?

Мария. (Эхом). Матвея…

Воробьев. (Виновато). Да, как же, Матвея…

Роза Львовна. Мы с Марией на кухню. Доводить до ума праздничный ужин. А ты пока посиди здесь. И не скучай!

Воробьев. Может быть, мне все-таки кто-нибудь скажет, в честь чего сегодня такой шикарный ужин, с шампанским?

Роза Львовна. В честь возвращения блудных мужей.

Мария. Роза Львовна!

Роза Львовна. Пойдемте, милая. Нам с вами есть чем заняться, чтобы не скучать.

Женщины уходят. Раздается звонок в дверь. Воробьев открывает. Входит Плахов.

Плахов. Это вы, Павел Васильевич? Что вы здесь делаете?

Воробьев. (Виновато). Мы ждем тебя.

Плахов. Откуда вы узнали, что я должен сегодня вернуться? Я не звонил!

Воробьев. Мне было сказано, что ты будешь к ужину. Больше я ничего не знаю.

Плахов. А-а… Ничего не понимаю! Ну да ладно. Чем это так вкусно пахнет?

Воробьев. Матвей, у тебя очень усталый вид.

Плахов. Я не спал почти двое суток. И уже сутки у меня во рту не было маковой росинки… (Принюхивается). Что это за аппетитный запах?

Воробьев. Матвей, ты сердишься на меня?

Плахов. За что, Павел Васильевич?.. Готов побиться об заклад, что это…

Воробьев. Матвей, я сам не пойму, что со мной случилось. Наваждение какое-то!

Плахов. Конечно же, это утка с яблоками!

Воробьев. Но теперь уже все позади. Я клянусь тебе, Матвей!

Плахов. Вы хотите сказать, что я опоздал, и вы уже съели всю утку?

Воробьев. Утку? Какую утку?

Плахов. С яблоками.

Воробьев. Не знаю я ни про какую утку!

Плахов. Так я и догадался. Нет мне в жизни счастья! Хорошо, хоть кусок хлеба оставили.

Бросает сумку в угол, берет с тарелки на столе ломоть хлеба, садится на диван и начинает с хмурым видом жевать.

Воробьев. Матвей, как твоя командировка? С чем ты вернулся?

Плахов. Если можно, то давайте отложим этот разговор на завтра. Я чертовски устал и проголодался.

Воробьев. Скажи в двух словах. Тебе удалось то, что ты задумал?

Плахов. Могу одним словом – нет! Порой любая, самая замечательная теория рассыпается в прах при соприкосновении с жизнью.

Воробьев. Значит, жизнь требует героев?

Плахов. Мало того, жизнь сама порождает их. А в наше смутное время – с особой плодовитостью. Имя им – легион!