Бомба для леди. Детективы

– Как же вам продали машину без водительских прав? – удивился Хомутов.

– Ты, начальник, хоть образованный, но глупый! Водить нельзя, а владеть можно! Мне главное бабло получить. Кто там будет «баранку» крутить Сюй или Х… без разницы! – хохотнул маргинал и ахнул, тряхнул немытыми волосьями, из которых полетела пыль вперемежку с блохами, получив увесистый подзатыльник от Крупина.

Выяснили, на какую штрафстоянку перегнали «Майбах» вызвали туда Миньхао. Молодка прикатила на «Ягуаре» цвета морской волны.

– Да, это – наша машина, – подтвердила она. – У нас большой автопарк. Есть пара «Мерседесов», «Роллс-ройс», «Бентли», у меня – «Ягуар» и «Порше». Муж всегда мечтал о «Майбахе». Купил два года назад…

– Вот, гражданочка, выписанные вам штрафы за превышение скорости, опасную езду, игнорирование сигналов светофоров, игру «в шашки», езду по тротуарам, другие грубейшие нарушения правил дорожного движения, – подошел гаишник с кипой квитанций. – Три года никак не можем взыскать с вас!

– Это – не я! – не моргнув глазом соврала китаянка.

– Ну, как не вы? Пожалуйста, фото, сделанные камерами скрытого наблюдения. Вы во всей красе! – протянул старший лейтенант пачку фотографий.

– Заплачу, но не сейчас! Пока нет денег на глупости! Полковник в курсе ситуации.

– Старший лейтенант, по почте квитанции отправляли? – поинтересовался Крупин.

– Какая почта, товарищ полковник? Этот клоповник в народе Шанхаем прозвали. Был когда-то поселок городского типа. Коммунарском назывался. Потом название упразднили в свете кампании по искоренению коммунистического наследия. Нового не придумали. Китайцы стали там селиться. Всех наших выжили. ОВД нет, МЧС – нет, почты – нет. Не знаю, как они послания с родины получают.

– Почта есть, только своя, – небрежно бросила Миньхао. – Все у нас есть. Даже те, кто порядок поддерживает, есть. Когда можно получить машинку назад?

– После проведения всех следственных мероприятий. Поехали в морг на опознание! – ответил Виталий Валентинович.

В морге госпожа Сюй, прикрывавшая нос платком, пропахшим настоящими французскими духами, а не китайской подделкой, опознала в убитом водителя мужа.

– Фамилия, имя? – уточнил Крупин.

– Понятия не имею! Он – обслуга. Таких много! Не положено ему имени!

– Этому ли учил товарищ Мао Цзэдун? – усмехнулся полковник.

– У товарища Мао были великие идеи. Однако многие из них устарели. Другой мир, другие ценности: моральные и материальные.

– Ничего подозрительного, например, слежки, когда ехали сюда не заметили?

– Привязался ко мне какой-то синий «Жигуль». Вел до самого въезда на штрафстоянку. Как говорят русские, «поддала газку». Не отцепился! «Тачка» – развалюха, а гоняет словно у нее мотор от «Порше».

Вернулись на штрафстоянку. Отсмотрели съемку с камеры видеонаблюдения. Действительно, синие «Жигули» ехали за машиной Миньхао до самого въезда. Правда, шли так, что номеров на кадрах не оставили. Сыщики заметили лишь небольшую вмятину на задней дверце.

Проводили китаянку до Шанхая. По дороге снова мелькнул синий «Жигуль», умчался. По возвращении в управление Виталия Валентиновича вызвал Большой начальник.

– Жалуются на тебя, полковник. Начальник областного управления звонил. Зачем ты на его «землю» полез?

Крупин разъяснил ситуацию. Поручил указание, что, хотя расследованием пропажи Сюя занимается областное управление, держать «нос по ветру». Только вошел в кабинет, снова позвонила Миньхао. Сказала, что ей опять звонили, интересовались, как идет сбор денег. Чтобы сбор средств шел быстрее – прислали весточку от мужа. Велели послать кого-то из прислуги к почтовому ящику у въезда в элитный поселок. Горничная принесла пакет, а там такое! Словом, приезжайте, посмотрите! Снова, прихватив переводчика, погнали в Шанхай. Бледная Миньхао, от которой попахивало блевотиной, указала на грязноватый конверт на столике. Хомутов одел перчатки, выудил оттуда отрезанный палец с роскошным перстнем. Женушка, зажав рот руками, бросилась в туалет для гостей, расположенный в холле. Раздались утробные звуки, затем китаянка, снова прикрыв рот платком, покачиваясь, вернулась к сыщикам.

– Кому принадлежит перстень? – спросил Крупин.

– Перстень Сюя! Палец тоже его… Но почему, имея такую ценность, бандиты вернули ее? Можно продать… – простонала молодка.

– Во-первых, чтобы вы быстрее собирали деньги. Во-вторых, вещь уникальная. Как мы говорим, можно погореть на ее продаже. Сесть в тюрьму, а это совсем не входит в планы злоумышленников. Да и покупателя на такой раритет найти нелегко. Сколько стоит перстень?

– Муж говорил: миллион юаней.

– А с вас требуют десять миллионов. Семьдесят миллионов рублей. Сумма, которую рядовой россиянин даже представить не может… Расчет точный: лучше отказаться от миллиона, но получить десять. Вы сумели записать разговор.

– Разумеется, – китаянка нажала на кнопку.

Говорили по-русски хриплым, поганым голосом с непонятным акцентом.

– Не пойму, что за акцент, – пожал плечами Хомутов.

– Уйгурский! – ответила Миньхао. – Со мной в группе несколько ребят-уйгуров учились. Они некоторые звуки произносят именно так!

– Точно – уйгурский, – подтвердил переводчик. – Мне довелось служить в Синьцзян-Уйгурском автономном округе. Так, они произносят звуки. Хоть на своем языке говорят, хоть на китайском, хоть на русском, хоть на узбекском или киргизском.

– Капитан, – кивнул Виталий Валентинович Хомутову. – Сгоняй к здешнему КПП! Наверняка там имеется камера видеонаблюдения. Не мог на ней не засветиться привезший весточку. Господин переводчик, сопроводи капитана! А то он – мужик горячий. Не терпит наглости, хамства, несправедливости. Как бы кому-то из охраны челюсть не свернул.

Секьюрити уже вели себя не как утром. Тихо и скромно. Хоть с большим нежеланием дали флэшку с камеры видеонаблюдения. Юрий перекачал запись к себе в мобильник. Вернувшись во дворец, показал ее начальнику. На съемке «засветился» синий «Жигуль», правда, опять без номерных знаков. Из него на мгновение высунулся бородатый мужик восточного вида, кинул рукой в белой перчатке конверт в почтовый, американский ящик у въезда.

– Уйгур, однако! Типичный, этнический уйгур, – объявил переводчик.

– Откуда в Большом городе уйгуры? – удивился Виталий Валентинович.

– Из Узбекистана. Там и своих, доморощенных хватает, и бегущих из Китая. Из Киргизии тоже едут, из Таджикистана. Все-таки в России зарплаты куда выше. Прожить можно, семьи, оставшиеся дома, содержать можно, детям образование дать можно, деньжат на старость подкопить можно.

Зазвонил телефон. Миньхао поставила его на громкую связь, включила запись.

– Ну как, подруга, весточку от мужа получила? – спросили по-русски.

– Получила… – подавила новый приступ рвоты китаянка. – Но деньги собрать не просто. Такой суммы у меня нет. Все средства на счетах Сюя, а они закрыты. Приходится брать в долг у друзей и кредиты в банках.

– Зачем с ментами связалась?

– Они вызывали меня на опознание машины и мертвеца.

– Собирай деньги быстрее! Иначе завтра получишь еще один палец мужа. Послезавтра – его х…р. А потом – голову. Три дня у тебя осталось!

После того, как невидимый собеседник повесил трубку, Хомутов связался с техническим отделом, попросил установить место, откуда звонили.

– Не факт, что установят, – пробурчал начальник. – Когда речь идет о больших деньгах не то что симку – смартфон не дрогнувшей рукой в урну бросят. А вы, госпожа Миньхао, когда вам позвонят завтра, а позвонят утром, попросите не отрезать мужу палец. Скажите, деньги собраны. Только скинуть такую сумму на электронный кошелек не представляется возможным. Придется рассчитываться наличными. Договоритесь о месте встречи, времени и сразу же сообщите нам!

По дороге в управление последовал звонок из технической службы. Сказали, что установили местонахождения мобильника, с которого звонили Миньхао. Оказалось, по пути. «Технари» вели оперов. Наконец, остановились. Хомутов вышел из машины, пошел направляемый коллегами.

– Здесь! – сказали ему.

Юрий огляделся. Не увидел никого рядом. Затем вспомнил слова начальника и вытянул из урны, правда, не смартфон, а потрепанный мобильник, прошедший не одного хозяина.

– Что я говорил? – усмехнулся Крупин. – К гадалке не ходи, отпечатков пальцев на нем не будет! За Сюя беспокоюсь. Уж больно подозрительный запашок от пальчика исходил. Покойники так пахнут!