Лирик:
Вы уверяете, что корью
Захворало ваше сердце – но ведь это необходимо хоть раз!
Художник:
Вы в этом убеждены?
Лирик:
Хотите – с доктором поспорю!
У каждого бывает покрытый сыпною болезнью час!
Сутолока увеличивается. Проносится пожарная автомобилья. Факелы вместо фонарей. Она налетает на тэф-тэф похоронного бюро, перевертывает гроб и волочит труп по земле.
А вот, когда вы выйдете в разорванный полдень
На главную улицу, где пляшет хо?лодень,
Где скребут по снегу моторы свой выпуклый шаг,
Как будто раки в пакете шуршат, —
Вы увидите, как огромный день, с животом,
Раздутым невероятно от проглоченных людишек,
На тротуар выхаркивает, с трудом
И пища?, пищи излишек.
А около вскрикивает монументальная женщина скорбно
И пронзительно. Ее душит горбатый грешок.
Всплескивается и хватается за его горб она,
А он оседает, пыхтя и превращаясь в порошок.
Художник:
Послушайте! Это, в конце концов, невыносимо:
Каждый день машины, моторы и водосточный контрабас.
Невеста:
Это так оглушительно!
Лирик:
Но это необходимо,
Как то, чтобы корью захворало сердце хоть раз.
Газетчик:
Вечерняя почта! Не угодно ль купить!
Разносчик:
Идеальные подтяжки! Прочнейшая нить!
Газетчик:
Синтез целого дня! Кровавое сражение!
Лирик:
Перепутайте все имена нежданно!
Надо именить
Лидией – Анну
И Еленой – Евгению.
Пространство и время умерли вчера!
Любовь умирает, как голубь под крышей!
А ваше настроение —
Это биржевая игра:
Я закричу – и оно, как акции, поднимается выше.
Из I-го этажа:
Какой огромный человек!
Разносчик:
Чудодейственный лак!
Из II-го этажа:
Он расклеивает свои интонации на сердца, как на столбы!
Из бельэтажа:
Почему народ вокруг него изнемог, и измяк,
И перестал держаться за нижнюю юбку судьбы.
Издалека раздается голос Любимого поэта. Он приближается и входит.
Любимый поэт:
Я хотел вам прочесть отрывок величавый
Из новой поэмы «Серенада в восемь».
Голоса:
Браво, браво!
Просим! Просим!
Любимый поэт:
Я нервно шляпу коверкаю