Сделай и живи спокойно 2

Сначала его радостно поддержал вечно недовольный Фёдор. Но потом, как только шофёр понял, что это и его проблемы, тоже, уменьшил градус недовольства и начал шевелить извилинами. В результате велосипед лишился, на время поездки, своих колёс, цепи, руля и сидения. Колёса и всё остальное легко поместились в багажник "Победы". Туда же был убран мешок с моими вещами, а рама с педалями всю дорогу стояла между передними и задними сидениями в машине.

Всю дорогу до линейного отдела, мы дружно молчали. Это и понятно. Результат опознания, я уверен, Собкин узнал сразу же после его проведения. А всё остальное его не интересовало. Ничего нового я не скажу. Феде, всё было просто ровно. Он исправно тащил свою службу. Так что говорить мне с ним было не о чём.

Тёплый летний вечер. Наконец-то дождевые тучи покинули небо. Дороги, конечно же, ещё не просохли, но это единственное, что портило пейзаж за окном машины. В очередной раз нас обогнал, какой-то состав влекомый паровозом. Но Фёдор, даже, не сделал попытки прибавить скорости. Скорее всего, он просто наслаждался неспешной поездкой. Мне же, почему-то, вспомнился литерный состав на котором я прибыл. Может из-за того что, в отличие от других, у него было два локомотива? Один спереди и один сзади. Как-то непривычно это было видеть. Я бы, конечно, поинтересовался у кого-нибудь про это. Но мне запретили задавать вопросы. Поэтому еду и вспоминаю молча.

Я думал, что мы сразу поедем в общежитие, но как всегда не угадал. В первую очередь, неожиданно для меня, мы посетили столовую. Собкин, зная про мой постоянный голод, приказал водителю доставить нас именно туда. Да я собственно и не против. Московский обед давно переварился, так что всё вовремя. Калужская столовая приятно удивила. То ли время такое, что народу почти не было, то ли я так проголодался, что никого не заметил, но наелся от души. Вот теперь-то меня, с довольной улыбкой на лице, доставили в общагу.

Из рюкзака приятно пахло булочками с изюмом. Я купил на вынос одиннадцать штук, то есть всё, что у них в столовой осталось. Это мне на ужин и маленький перекус перед завтраком. Там, у меня, что-то ещё оставалось в комнате, когда приду посмотрю. Но запас, как говорится, карман не тянет. Вдруг соседи ничего не оставили, а у меня всё с собой.

Фёдор, по своей дурацкой привычке, не стал заезжать во двор общежития. Поэтому сборку велосипеда я произвёл на улице, вместе с шофёром. Лейтенант Собкин помогал нам морально – не пытаясь лезть под руку. Просто стоял и молчал. Зато потом помог дотащить вещи до входа. А Фёдор сразу же, после того как попрощался со мной, куда-то рванул. Ну, это дела не мои. Может у него задание какое никакое. Или он где-то там должен быть. Всякое бывает. Надо будет сами расскажут. Кстати, лейтенант тоже ушёл сразу, как только сгрузил вещи, на землю возле крыльца. Только и буркнул напоследок:

– Бывай! Из города не уезжай. В субботу вместе пойдём к Екатерине. Раньше не получится. Она всё ещё под наркозом – спит. По словам врачей – это лучший вариант, на данный момент.

Я молча пожал лейтенанту руку и кивнул головой, соглашаясь с его предложением. Собкин тут же развернулся и быстрым шагом, чего-то там вполголоса говоря, пошёл по своим делам. Пора и мне.

Касьян, не сказать чтобы был удивлён, но физиономию скорчил недовольную и попустительскую одновременно, типа – пришёл… ну и ладно. Только, что и сделал, так это махнул рукой в сторону комнаты коменданта. Фиг с тобой – зайду. Хорошо, что все ещё на работе, а-то бы началось: откуда, куда, зачем, почём и на-кой это надо? Сейчас с комендантшей поговорю и надо воплощать всё то, что я придумал пока ехал в поезде. Время было подумать. Попробую изобразить.

– Товарищ Эрлис, вызывали? – я заглянул в приоткрытую дверь.

– Заходите Вилор, – отозвался женский голос, – заходите.

Светлана Егоровна сидела за столом, с большой алюминиевой кружкой в руках и мелкими глотками смаковала горячий чай. Посмотрела на меня и спросила:

– Ну и как там Москва? Я уже года три там не была. Интересно.

Пришлось рассказывать, без подробностей, про поездку в Москву. Иначе это могло затянуться надолго. В процессе меня напоили чаем, а я поделился булочкой. Душевно поговорили. Как оказалось, пока меня не было, девушки проявили инициативу и вся моя посуда теперь подписана специальной красной краской: на кастрюле сбоку и, на ручке сковороды "Вилор". Это конечно хорошо, но… я как бы и не просил. Ладно, потом гляну, чего там наши красавицы наваяли. Комендант добавила, что идея общего ужина это не ново. Только люди, живущие в общежитии, уже несколько раз пробовали так делать и запала хватало на неделю… не больше. Устают сильно на работе – легче в столовой перекусить, чем каждый день готовить. На это у меня есть свой рецепт-ответ, но я его пока озвучивать не буду. Всё решится после моего выхода в город.

Велосипед оставил под присмотром вахтёра, договорился когда брал ключ, и сразу метнулся до комнаты. Надо прибрать мешок с инструментами до поры до времени. Ну и сковородкой имени меня полюбоваться. Интересно ведь.

Мешок очень удобно устроился под кроватью. Из рюкзака выложил всё кроме денег. Надо их, всё что осталось, назад вернуть. Боязно мне в общаге их держать. А вот подписи, на посуде, мне понравились. Не хохлома, конечно, но вполне прилично и, даже можно сказать, каллиграфично. Как сказали бы в том времени, в будущем то есть – креативненько.

Эх! Давно я на велосипеде не катался. А если честно то, вроде бы, Вилор вообще не умел это делать. Как бы шок или стресс не заработать. А что? И такое бывает. Куда далеко ходить, прямо на моих глазах всё случилось. У одного плотника-бетонщика было три сына. Все они женились в своё время, но вот затык… у них, почему-то, рождались только девочки. Так вот, этот плотник, когда стал дедушкой в шестой раз. И опять родилась внучка, сказал, что уйдёт в монастырь, если седьмая опять будет девочка. Все думали, что он шутит. А вот он, наоборот, каждый день Библию во время обеда читал и ещё кучу каких-то книг. Короче, кукушка, у него, начала куковать не в той тональности. Год он потихоньку себя готовил к чему-то. И ещё! В то время не было сотовых телефонов. Новости можно было узнать только вернувшись домой или, если кто-то придёт сообщить прямо на работу. Вот и обрадовала его жена, когда одна из невесток родила внука. Прибежала на работу и крикнула, вызывая мужа. Мы как раз полы собирались заливать. Опалубку ставили. Он подбежал к оконному проёму, поговорил, повернулся к нам, улыбнулся и… умер. Прямо вот так, с улыбкой. Упал и всё. В голове сосуд лопнул – это потом, на вскрытии определили. Да-с… Так что – надо аккуратно к таким вещам относиться.

Касьян вышел со мной, на площадку перед общагой. Всё не мог успокоиться. Как же аппарат-то германский. А он патриот и партократ, который бил эту фашистскую сволочь, что делала эти велосипеды. Пытался меня жизни учить – вроде, как негоже комсомольцу на нацистской технике разъезжать. Спорить мне было лень, поэтому я отделался общими фразами: – Велосипед это бывший военный трофей. Захвачен в бою. Куплен у инвалида и ветерана войны. Вся символика, нацистского и фашистского содержания, безжалостно уничтожена напильником. Какие вопросы?

Но Касьян, не был бы Касьяном, если отпустил бы меня просто так. Пару раз он всё-таки пнул ненавистный механизм. Несильно и без последствий. Я не в обиде. Но, как-то всё это наиграно было. Больше на показ все эти эмоции выставлялись. Но это-то ладно – время такое. Чего уж там. С другой стороны, по городу свободно разъезжает трофейная техника и не у кого раздражение не вызывает. Нестыковочка выходит, какая-то? Или это лично ко мне относится? Разберусь со временем. Чтобы не продолжать эту комедию, я, не обращая внимание на Касьяна, стартанул со двора на максимальной скорости.

К Рите решил не ехать. Надо сначала поговорить, что у неё дома творится. Как-то мне не понравилось наше с ней расставание. Да и, к тому же, на данный момент, есть вопросы первоочередные. Вот ими и займусь.

Немецкая техника себя оправдала. Я не в курсе, какое здесь отношение звёздочек, но велосипед исправно и довольно легко преодолевал подъёмы. Да и по прямой катился как надо. А с горки гнал вообще замечательно. Хороший аппарат – ничего не скажешь.

К Монетному двору добрался за полчаса. Учитывая, что пришлось заехать на рынок, чтобы купить десяток пирожков. Мог бы и быстрее, но зачем рисковать? Для первого раза, по брусчатке, не зная всех нюансов дороги – хороший результат. И не устал совсем.

Даже удивительно. Ничего не изменилось с тех пор, как я здесь схлестнулся с местными пацанами. А это значит, что не будем изменять традиции. Присел на ту же лавочку. Жаль подножки у велосипеда нету. Так бы поставил его, прямо напротив себя, на дорожку возле лавочки. Пришлось облокотить моё имущество на ствол тополя. Сижу и делаю вид, что отдыхаю. Место ребята выбрали отличное. Тихо и спокойно. Тенёк опять же. Все условия для скрытой и не совсем законной деятельности. Ха! Смешно.

Комитет по встрече, сегодня, состоял из трёх пареньков условно школьно-дошкольного возраста. Самый старший держал в зубах дымящийся окурок от папиросы. Остальные таким нужным девайсом не обладали. Зато, плевали сквозь зубы цыкая в разные стороны. Такие – три Гаврика Черноиваненко из книги Валентина Катаева "Белеет парус одинокий". Насчёт внешности не скажу, но по поведению очень схожи. Тот тоже был любитель плевать направо и налево. Молодёжь, соблюдая местный этикет, подошла с независимым видом и не высовывая руки из карманов. Секунд десять осматривали меня молча. Потом, старший пацан вынимая папироску из зубов спросил:

– Чё надо?

Удивительно, но меня это обращение порадовало. А что? Денег и закурить не просят. Да и настроены, на первый взгляд, мирно. Значит и я не буду лезть нахрапом.

– Угощайтесь парни, – сказал я, доставая из рюкзака пирожки, – о делах потом.

Ребята расхватали угощение в ускоренном режиме. Присели на лавочку и начали кушать. Слов благодарности я не ждал. Но и сидеть, так просто, было неохота. Поэтому, я начал разговор прямо во время перекуса. Жевать и слушать можно одновременно.

– Феликс уже пришёл?

– Ага! – ответил самый мелкий, не отрываясь от поедания пирожка.

– Как бы с ним поговорить? – продолжил спрашивать я, наблюдая за ребятами, – и как это устроить?

– Мелкий, сходи позови, – тщательно пережёвывая угощение, произнёс любитель курить, – он в очереди на "житан" был.

Главный, в этой компании, наконец-то перестал жевать. Посмотрел на меня и спросил:

– Велик твой?

– Мой, – просто ответил я.

– Дай прокатиться, – попросил он, вытирая руки об штаны.

Пришлось вспомнить своё детство. Какие там были условия, чтобы не потерять своё имущество. Тут же нравы простые. Дал покататься без всяческих уточнений и можно ждать, до следующего года, пока народ не накатается. А-то и вообще потеряют. С кого спрашивать-то, никого не зная?

– Значит так, – я начал ставить условия, – пока мы с Феликсом говорим, вы катаетесь. Только далеко не заезжаем! Мне разговору, на десять минут – вам хватит по-разочку проехаться. Ну и поаккуратнее. Ремонт, в случае чего, за ваш счёт.

– Замётано! – со счастливой улыбкой ответил парень.

Феликс появился минут через десять. Мелочь сразу оккупировала велосипед, а мы со старым знакомцем расположились на лавочке. Тут-то оставшиеся пирожки и пригодились. Парень походу не ел после работы. Сжевал угощение с большим удовольствием. Теперь можно и поговорить.

– Дело у меня к тебе, – начал разговор я, – мне нужен дом.

– А я тут с какого бока? – удивлённо ответил Феликс.

– Есть, у тебя знакомые, – продолжил я, – которые могут мне помочь в приобретении жилья?

– Откуда? – ещё больше удивился парень.

– От верблюда! – с раздражением рыкнул я, и пояснил, – ты же говорил, что знаешь людей которые помогут в любой ситуации! Или что?

– Да не, Вилор, – выставив руки перед собой, как бы защищаясь, быстро затараторил Феликс, – многих знаю. Но не уверен, что среди них есть те, кто домами занимается. До завтра подождёшь? Я узнаю у старших.

– Вот это правильно, – согласился я, – так и надо. Но, желательно прямо сейчас. Сможешь?

– Посиди, отдохни, – встал парень и махнув рукой пацанам на велосипеде, пошёл по аллее, бросив мне на ходу, – я быстро.

Вот и всё! Первое дело, можно сказать, я сделал. Осталось дождаться результата. Обрадовало то, что ребята, которые катались на велосипеде, как только мой собеседник ушёл, сразу подошли, чтобы вернуть технику. Но я их успокоил и разрешил ещё немного покататься.

Эта мысль, насчёт собственного дома, у меня была давно. Но только во время поездки из Москвы в Калугу, я смог её хорошенько обдумать. Светить деньгами не хотелось совершенно. У меня на них другие планы. Но моя короткая жизнь в общежитии, просто заставила искать отдельное жильё. Ничего хорошего не выйдет, если я буду находиться под постоянным присмотром и в большом коллективе. Для выполнения поставленных задач, а особенно моего задания, просто необходима независимая территория. Где можно заняться своими, сугубо личными делами. Все эти печальные мысли и послужили животворящим пинком приведшим к такому решению.