Геймекер

– Так вот, даже нативных девушек в нашем борделе много, а уж дериватов вообще не считано. Каждая должна иметь биографию.

– Стоп. Что биография нужна для извращенцев, до меня дошло. А что вот такое нативная девушка и дериваты? – Алла картинно наморщила лобик, глядя на мужа с деланным восхищением.

– Нативная девушка это… Представь, что я тебя сфотографировал и поместил фото в меню борделя. Это будет нативная девушка Алла. Понимаешь?

– Спасибо, конечно, за доверие. Но поняла я пока не очень. Наверно мне действительно нужно работать в борделе, а не в компьютерной фирме. Впрочем, я в нем и работаю! Так сказать, два в одном. Как бухгалтер, а теперь и как проститутка! Ах время, время! Куда я попала! – Картинно заключила она и замолчала.

Лицо ее стало задумчивым и одухотворенным. Увидев это выражение, Николай лихорадочно стал вспоминать свойства времени, вытекающие из общей теории относительности, боясь, что супруга продолжит обсуждать эту скользкую тему. Она вполне могла это сделать.

Однако ее мысли сменили направление:

– Как ты думаешь, кто должен получать больше – бухгалтер или проститутка? – спросила она, и добавила: – Впрочем, это неважно. Я же теперь работаю на двух ставках? И должна получать обе зарплаты! Дорогой, ты не против?

– Нет, конечно, душа моя, трудись, сколько хочешь, на радость мужу, – с облегчением произнес Николай, – но сейчас я объясню, что ты работаешь не на 2, а на 28 ставках, и радости твоей не будет предела.

Представь, пришел клиент. Девушка Алла ему в целом понравилась, и он ее выбрал. Но захотел он ее не в качестве пустой и болтливой современной особы, которую кроме денег ничто не интересует. Ее если и трахнешь – она даже не проснется, а только побормочет: «Это ты, Альбертик?» и повернется на другой бок.

– Не ври, не было такого.

– Так вот, девушка Алла клиенту понравилась, – продолжил Ник, – но захотел он эту Аллу использовать в качестве морально устойчивой рабыни Изауры из Луизианы начала 19 века (которую, как он помнит по сериалу, сначала нужно полгода уговаривать, а потом выпороть розгами и оттрахать на рояле при всей дворне), или утонченной графини де Хрентилье – Французской, аристократки из 16 века, или гражданки Италии конца 20 века, случайно попавшей в Мексиканскую темницу, где, в процессе игры, тот служит охранником.

Все это – производные, то есть дериваты девушки Аллы, с ее лицом и телом, но в других обстоятельствах, в других нарядах и интерьерах и им, соответственно, нужна другая биография.

Ты поняла меня? Замечательно.

Нативных девушек много, а дериватов тысячи. Всем им биографии, то есть их «историю», вручную не напридумываешь. Нужно создать алгоритм, который мог бы наштамповать историю хоть миллиону баб. Такой алгоритм я сделал.

Я объяснял тебе, что при сканировании и оцифровке у девушек, помимо внешних данных, считывается кратковременная память? Она работает на основе межнейронных связей, сопровождается электрическими импульсами. Однако, долговременная память, которая содержит биографию девушки, устроена по-другому, и не читается нашими приборами. То есть свою «историю», позже вчерашнего дня, наша виртуальная модель не помнит в принципе. Для нас это очень удобно.

Клиент спрашивает:

– Как ты лишилась невинности? Классический древний бордельный вопрос, теперь, конечно, не слишком актуальный, но все же включенный Литератором в список для любителей поговорить. Таких, как показывает статистика, в бордель приходит немало.

Естественно, она понятия не имеет. А отвечать нужно. Полагается. Помогает машина, которая на основе алгоритма перебора, заранее предложенных вариантов и механизма случайной выборки строит ее историю.

Работает это так. Когда посетитель приходит в бордель, он открывает меню. Девушек – сотни, перебирать их фото долго, но можно выбрать по параметрам. Сначала, обычно, определяются с возрастом – предлагаются варианты: от 18 до 100 (в соответствии с законодательством). Клиент выбирает 16. Открывается сотня фотографий, выбирается бабенка, и начинается игра.

Именно на этом этапе мужчина и спрашивает свою сиську относительно невинности. Ей нужно отвечать, а она позабыла. Памяти то нет!

Дальше программа работает сама. Сначала перебираются варианты ответа на предмет «с кем». Например, – брат, сосед, артист, футболист, насильник и т.д.

Случайная выборка выдает – сосед.

Соответственно, активируется следующий набор вариантов, адекватный «соседу», типа:

заманил, напоил, завалил; или

защитил от хулиганов, а она ему…; или

мама в ночную смену, света не было, было страшно…; или

мамы не было, кран сломался, она его позвала и попросила… и т.д.

Случайно выбранный ответ порождает включение следующей выборки и так далее. Таким образом, 6–7 этапов последовательных стандартных выборок обеспечивают биографиями какое угодно количество баб.

Например: 15 лет, красавчик вожатый, пошли в поход, предложил посмотреть как падают звезды, а ночи в августе холодные, естественно, что они замерзли… Далее следует переход в стандартное окончание.

Все это конструирует программа на основе набора прилагающихся формулировок. Таким образом, «делается» история. Задом наперед от 0 даты. После «сотворения», она как бы подклеивается к памяти, и телка теперь знает, как стала женщиной. Это влияет на каскады других выборок, если в том возникает необходимость, в связи с вопросами клиента.

Например, клиент задает вопрос (он же извращенец), когда и как она начала предохраняться? Соответственно, с 15 лет: от вожатого залетела, почистилась, и уж потом от греха… и т.д. По тому же принципу будет построена новая легенда, которая с момента подклейки, к уже имеющейся памяти, станет ее реальной историей.

Таким образом, формируются не только сама память, но и компоненты виртуального мира, с нею связанные. Если в ее истории имелся насильник (согласно сыгравшим выборкам), то его образ программно активируется, и он продолжает жить в игровом мире. В зависимости от случайного программного выбора или предпочтений клиента, он может превратиться:

в хозяина, торгующего девушкой; или

в ее сутенера; или

в ревнивца, убивающего ее любовников;

или еще в кого-то, кого придумает Литератор с его живой, извращенной фантазией.

Если в ее жизни существовал диван, на котором она развлекалась с одноклассниками, то его образ «материализуется», и в последующей истории существует и как объект виртуального мира, и как образ протокола ее памяти. То же самое, с гинекологическим креслом, на котором ей делали аборт, с набором хирургических инструментов и т.д.

Вот такой, коленкор. Теперь нам не нужно писать 10 000 биографий и строить интерьеры, которые могут никогда и не понадобиться. Михалычу хватит полдня, чтобы придумать эти выборки.

Теперь тебе понятно, дорогая?

– Не совсем. Меня интересует еще один вопрос.

Алла изящно, как ей казалось, передернула плечиком и осведомилась у мужа:

– Кто мне заплатит за Мексиканскую темницу?

Николай понял, что его жене абсолютно плевать на виртуальное время. Она завела разговор, чтобы пообщаться. Повод же, для издания звуков, не имел для нее ни малейшего значения. Почти не удивившись, что она провела его в очередной раз, Ник прикрыл глаза, попытавшись вернуться в объятия морфея, но, не рискнув прервать разговор на середине, вяло пробормотал:

– Так, клиент же, дорогуша, клиент. Именно он платит за все. Как и во всех других борделях!

– А мне кажется, это ты мне должен!

Алла вовсе не собиралась отпускать мужа в эти самые морфеевы объятия. На него у нее были другие планы. Она надула губки:

– Кто меня туда засунул? Ты! А мне отдуваться!

– Да нет кошечка, наоборот, это я заберу у тебя половину гонорара. Потому что без темницы на тебя никто бы не позарился. А придумал ее Литератор, а цепи тяжкие нарисовал Глебушка, а программу сочинил я. Так что готовься со всеми нами делиться.

– Да уж, с вас получишь. Козлы и есть козлы, молока не дождешься, одна только сперма.

Но, подумав минуту, томно добавила: