Крестовые походы в Палестину (1095–1291). Аргументы для привлечения к участию

Единственной крупной работой, посвященной представлениям современников о крестовых походах и имеющей широкий хронологический охват, является монография П. Альфандери и А. Дюпрона, впервые опубликованная в виде двух томов в 1954 и 1959 гг.[6 - См. также новое издание: Alphandеry P, Dupront A. La Chrеtientе et l’idеe de Croisade. Paris: Albin Michel, 1995.], но в ней, как и в других перечисленных работах, идеи пропаганды и их развитие отдельно не рассматриваются. Причем гораздо в большей мере здесь используются именно непропагандистские источники.

2. Общие работы по истории пропаганды крестовых походов делают упор на анализ содержания источников в хронологическом порядке, а не на прослеживании истории каждого из аргументов.

В XX в. были опубликованы три крупных монографии и одна статья, имеющая сравнимый с монографией объем, посвященные истории пропаганды крестовых походов. Однако внимание в них не акцентируется на истории отдельных аргументов. Все эти работы в основе своей являются последовательным анализом источников в хронологическом порядке, и читателю сложно проследить, как развивались те или иные отдельно взятые доводы пропагандистов разных уровней. Как таковые основные аргументы пропаганды были названы в этих работах при пересказе тех или иных источников, однако подробно суть этих аргументов, а также развитие на протяжении восьми крестовых походов не раскрываются.

Первым общим исследованием идей пропаганды крестовых походов в Палестину на протяжении почти всего интересующего нас периода была монография Урсулы Шверин. Это исследование было целиком и полностью посвящено истории папской пропаганды крестовых походов в Святую землю и не затрагивало проповедей на местном уровне. Хронологические рамки были ограничены не 1291 г., а понтификатом Иннокентия IV (1243–1254). Безусловным достоинством работы является использование автором широкого круга источников по истории папской пропаганды крестовых походов, в который входят не только письма, содержащиеся в папских регистрах и коллекциях папской корреспонденции, но и сохранившиеся в составе хроник. В конце книги имеется замечательно организованный реестр всех обнаруженных Шверин папских писем, имеющих отношение к пропаганде крестовых походов.

Очень многие аргументы, о которых пойдет речь в этой работе, упоминались предшественниками. Так, та же У. Шверин вскользь указывает на появление аргумента феодального обязательства перед Богом во время понтификата Иннокентия IIP, а также распространение в тот же[7 - Schwerin U. Die Aufrufe der P?pste zur Befreiung des Heiligen Landes von der Anfangen bis zum Ausgang Innozenz IV. Ein Betrag zur Geschichte der kurialen Kreuzzugspropaganda und der p?pstlichen Epistolographie. Berlin, 1937 S. 43.] период идеи необходимости отмщения за нанесенное Богу оскорбление, которым является захват Святой земли сарацинами[8 - Ibid.]. Однако отмеченные идеи остаются без специального рассмотрения. Аналогичным же образом У. Шверин отнесла к понтификату Иннокентия III появление идеи о долге людей перед Богом и необходимости возврата этого долга в виде участия в крестовом походе[9 - Ibid. Die Aufrufe der P?pste. S. 44.]. Впоследствии этот вывод был скорректирован А. Бистед: она обнаружила эту мысль в письме папы Григория VIII (1187), дошедшего в составе хроники о походе датчан[10 - Bysted A. Crusading Ideology and Imitatio Christi in Anders Sunesen, Bernard of Clairvaux and Innocent III // Les еlites nordiques et l’Europe occidentale (XII–XV si?cle). Actes de la rencontre franco-nordique organisеe ? Paris, 9-10 juin 2005 / Ed. T. M. S. Lehtonen, E. Momet. Paris, 2007. P. 134; Bysted A. The Crusade Indulgence. Spiritual Rewards and the Theology of the Crusades, c. 1095–1216. Leiden, 2015. P. 226.].

Именно У. Шверин впервые отметила, что в пропаганде крестовых походов акцент постепенно смещается от значимости Святой земли как таковой и судьбы населяющих ее христиан к значимости этой земли лично для Христа[11 - Schwerin U. Die Aufrufe der P?pste. S. 40.]. Позднее об этом еще будет говорить А. Бистед[12 - Bysted A. The Crusade Indulgence. P. 207–208.]. К сожалению, ни Шверин, ни Бистед не описали это изменение детально, не дали его точных хронологических координат и не выдвинули предположений о том, с какими более общими тенденциями средневековой истории это изменение может быть связано. Тем не менее Шверин открыла перспективу для развития исследований в этом направлении, что является неоспоримым достоинством ее работы.

В. Крамер в своей статье, сравнимой по фактическому размеру с монографией, подробно повествует, о чем говорилось в пропагандистских документах крестовых походов, начиная от святого Бернара и заканчивая Гумбертом Романским, теперь уже не только на материале папских писем, но и на основе других пропагандистских источников. Как и в монографии Шверин, в статье даётся пересказ пропагандистских документов, относящихся к крестовым походам, в хронологической последовательности и не проводится анализ тенденций развития отдельных идей пропаганды.

Крамером была предложена периодизация истории крестоносной пропаганды. Он выделяет три этапа в развитии проповеди крестового похода: первый охватывает ее ранний этап, второй начинается вместе со вторым крестовым походом, а третий датируется XIII в.[13 - Cramer V Kreuzpredigt und Kreuzugsgedanke von Bernard von Clairvaux bis Humbert von Romans // Das Heilige Land in Vergangenheit und Gegenwart. Gesammelte Beitr?ge und Ber-ichte zur Pal?stinaforschung / Hsgg. von V. Cramer, G. Meinertz. Koln, 1939. Band 1. S. 186.] Если на первом этапе пастве не нужно было стараться что-то доказывать, на втором этапе это стало необходимостью. В. Крамер не дает здесь четких разъяснений по поводу своего тезиса, и можно лишь предположить, что такая необходимость была связана с потребностями обосновать начавшиеся неудачи крестоносцев. В таком случае разграничение можно было бы считать верным: действительно, как мы увидим далее, именно начиная с неудач на Востоке, предваривших второй крестовый поход, папство и проповедники стали прилагать значительные усилия, чтобы обосновать, почему, несмотря на эти неудачи, крестовый поход все еще является достойным, богоугодным и перспективным делом. Характерной же чертой третьего этапа являются более разработанные методы проповеди на местах, использование поучительных примеров (exempta). Стоит, правда, заметить, что этот момент можно назвать общим для развития проповеднического дела на Западе вообще и эта черта не является особенной лишь для проповедей крестовых походов. Кроме этого, вслед за У. Шверин В. Крамер замечает, что со второй половины XII столетия акцент пропаганды на помощь братьям-христианам меняется на аргумент значимости крестового похода лично для Бога[14 - Cramer V Kreuzpredigt und Kreuzugsgedanke. S. 190.].

Наконец, в сравнительно недавние времена вышли две крупные работы, специально посвященные истории пропаганды крестовых походов на Восток на всем их протяжении – монографии П. Коул (1991) и Ж. Флори (2012)[15 - Cole P J. The Preaching of the Crusades to the Holy Land, 1095–1270. Cambridge, Massa-chusets, 1991; Flori J. Pr?cher la croisade (Xle-XIIIe si?cle). Communication et propagande. Paris, 2012.]. Они также представляют собой анализ источников в хронологическом порядке и в них практически не прослеживается история отдельных аргументов.

Пожалуй, важнейшим выводом П. Коул относительно генезиса идей пропаганды крестовых походов является утверждение о постепенном укреплении представления крестового похода как акта покаяния[16 - Cole P J. The Preaching of the Crusades. P. 218.]. На этот счет она приводит несколько ярких примеров, вполне убедительно подтверждающих ее выводы[17 - Ibid. P. 64, 105–106, 155, 172, 174–175.]. Начиная с поражения при Хаттине папы призывают население к организации покаянных процессий, чтобы Бог смилостивился и даровал христианам победу. О необходимости покаяния начинают больше говорить и проповедники.

Ж. Флори сделал ряд довольно любопытных замечаний по поводу отдельных идей[18 - Portnykh V Рец. на: Flori J. Pr?cher la croisade. XI–XIII si?cle. Communication et propagande. Paris, 2012 // Catholic Historical Review. 2014. Vol. 100, no. 3. P. 590–591.]. Среди прочего он очень справедливо отмечает плавный переход, совершенный в XIII столетии: проповеди все больше концентрируются не на крестовом походе как таковом, а на знаке креста[19 - Flori J. Pr?cher la croisade. P. 294, 327.]. Стоит, правда, заметить, что папской пропаганды это изменение не коснулось, будучи характерным скорее для проповедей на местах.

Таким образом, в общих работах по истории проповедования крестовых походов был сделан ряд важных обобщающих выводов, однако не был рассмотрен каждый из аргументов пропаганды в его динамике.

3. Наличие работ по истории отдельных аргументов пропаганды и отсутствие какого-либо обобщающего труда.

В нашем распоряжении имеется ряд публикаций по истории отдельных идей, связанных с крестовыми походами в Палестину. В них анализируются среди прочего и источники пропагандистского характера. Однако, даже взятые вместе, эти работы далеко не раскрывают вопросы, поставленные перед нашим исследованием, исчерпывающе. Во-первых, эти работы чаще делают упор именно на истории идей как таковых, а не их воплощении в пропаганде. Во-вторых, они редко имеют большой хронологический охват и, как правило, покрывают лишь сравнительно небольшой отрезок времени. Эти работы имеют большое значение для понимания идей пропаганды, однако не отвечают на вопросы, которые ставятся в данном исследовании. К наиболее значимым авторам подобных работ можно отнести зарубежных исследователей П. Альфандери, Г. Кодри, Е. Лапину, К. Морриса, Н. Мортона и B. Паркиса[20 - См., напр.: Alphandеry P. Les citations bibliques chez les historiens de la premi?re croisade // Revue de l’histoire des religions. 1929. No. 99. P. 139–157; Cowdrey H. E. J. Martyrdom and the First Crusade // Crusade and Settlement / ed. P. W. Edbury. Cardiff, 1985. P. 46–56; Lapina E. Warfare and Miraculous in the Chronicles of the First Crusade. University Park, Pennsylvania, 2015; Morris C. Martyrs on the Field of Battle before and during the First Crusade // Martyrs and Martyrologies / Ed. D. Wood. Oxford, 1993. P. 93–105; Morton N. The defence of the Holy Land and the memory of the Maccabees // Journal of Medieval History. 2010. Vol. 36. P. 275–293; Purkis W Crusading Spirituality in the Holy Land and Iberia c. 1095-c. 1187. Woodbridge, Rochester, 2008.], а также отечественных исследователей М. А. Заборова и C. И. Лучицкую[21 - См., напр., Заборов M. А. Введение в историографию крестовых походов. Латинская хронография XI–XIII вв. М., 1966; Лучицкая С. И. Библейские цитаты в хрониках крестовых походов // Одиссей. Человек в истории. Язык Библии в нарративе. М., 2003. С. 65–72; Лучицкая С. И. Образ другого: мусульмане в хрониках крестовых походов. СПб., 2001.].

Попутно замечу: к сожалению, лишь здесь мы можем отметить определенный вклад отечественной науки в разработку тематики, которой посвящена книга. М. А. Заборов в своей монографии анализирует степень значимости провиденциалистской историософии в хрониках крестовых походов на всем их протяжении. Пропагандистских источников он практически не использует – они выходят за пределы рамок исследования, – однако привлекает значительный пласт хронографии. В монографии С. И. Лучицкой анализируется образ мусульман в хрониках крестовых походов. Особый упор делается на хронографии конкретно первого крестового похода. Пропагандистские источники здесь опять же практически не привлекаются в силу выбранного ракурса и тематики, но, как и работа М. А. Заборова, книга С. И. Лучицкой очень важна для понимания представлений современников, служивших фоном и историческим контекстом для аргументов, которым посвящена предлагаемая читателю книга.

Существует лишь сравнительно небольшое число работ, посвященных идейной стороне крестовых походов, в которых уделено значительное внимание изучению того или иного аргумента в широкой хронологической перспективе и со значительным привлечением источников пропагандистского характера. Во главу угла ставятся все же представления современников, но среди прочего мы много узнаем и об их воплощении в пропагандистских источниках. И, увы, даже они отвечают далеко не на все значимые вопросы, возникающие в ходе изучения аргументов пропаганды крестовых походов.

Одним из таких исследований является недавно опубликованная диссертация об истории представления о крестовом походе как об отмщении за оскорбление, нанесенное Богу сарацинами[22 - Throop S. Crusading as an Act of Vengeance. Famham; Birlington, 2011.]. Впрочем, целью исследовательницы было изучение идеи как таковой, а не конкретно ее воплощения в пропаганде, хотя материалы пропаганды в работе широко используются. Вероятно, поэтому она не обратила внимания на важный момент, который стал очевиден в ходе проведения предлагаемого вниманию читателя исследования. Идея отмщения за оскорбление, нанесенное Богу, встречается в источниках со времен начала крестовых походов, однако, как правило, за пределами пропаганды, тогда как в последней она начинает фигурировать лишь в конце XII в. С. Трууп признает, что эта идея становится в это время более распространенной в источниках разных типов[23 - Ibid. P. 75.], однако не рассматривает данное изменение как часть общего процесса смещения акцента в сторону значимости крестового похода лично для Бога, тогда как это стоило бы сделать.

Развивая мысль, нужно отметить: никто из историков не увидел резкого роста степени распространенности сразу целого блока идей, связанных с личной значимостью крестового похода для Бога, в конце XII в. Никто не связал изменения в проповеди крестовых походов с появлением и/или распространением сразу нескольких аргументов пропаганды. Вместе с тем, как будет показано в книге, тенденция была масштабной. Так, например, идея о необходимости взвалить на себя крест и следовать с ним на плечах за Богом, хотя и затрагивалась (прежде всего в трудах А. Бистед и В. Паркиса[24 - Purkis W Crusading Spirituality in the Holy Land and Iberia c. 1095-c. 1187. Woodbridge, Rochester, 2008. R 22–27, 30Щ7; Bysted A. Crusading Ideology and Imitatio Christi in Anders Sunesen, Bernard of Clairvaux and Innocent III // Les еlites nordiques et l’Europe occidentale (XII–XV si?cle). Actes de la rencontre franco-nordique organisеe ? Paris, 9-10 juin 2005 / Ed. T. M. S. Lehtonen, E. Momet. Paris, 2007. P. 127–138.]), но никогда не изучалась методично на всем протяжении и не рассматривалась в рамках общих тенденций развития проповедей крестовых походов. А. Бистед лишь сделала правильный вывод о том, что до Иннокентия III идея не фигурирует в папских письмах [25 - Bysted A. The Crusade Indulgence. P. 217, 231.]. Вместе с тем привлечение к исследованию всех возможных источников приводит к более глобальному заключению: она получает широкое распространение в период общего сдвига акцента пропаганды крестовых походов в сторону личной значимости экспедиции для Бога.

Далее стоит назвать исследование Э. Сиббери о критике крестовых походов современниками, в котором имеется специальная глава об обосновании неудач крестоносцев их греховностью[26 - Siberry E. Criticism of Crusading, 1095–1274. Oxford, 1985. P. 70–95.]. В нем приведено множество примеров присутствия этой идеи как в пропагандистских, так и непропагандистских источниках на всем протяжении крестовых походов в Палестину. Вместе с тем в этом и в предшествующих исследованиях, затронувших эту проблематику, практически не уделялось внимания тому, каков именно был принцип взаимодействия Бога и человека в крестовом походе в зависимости от людской греховности. В данном исследовании будет показано, что этот вопрос сложен и требует отдельного анализа.

Наконец, стоит упомянуть исследования, касающиеся индульгенции, предоставлявшейся крестоносцам. Сразу в нескольких работах были изучены основные этапы развития папской формулировки индульгенции[27 - См. прежде всего: Я Gottlob A. Kreuzablass und Almosenablass. Eine Studie ?ber die Fr?h-zeit des Ablasswesens. Stuttgart, 1906. S. 68-139; Paulus N. Geschichte desAblasses imMitte-lalter vom Ursprunge bis zur Mitte des 14. Jahrhunderts. Band 1. Paderborn, 1922. S. 195–211; Bysted A. The Crusade Indulgence. Spiritual Rewards and the Theology of the Crusades, c. 1095–1216. Leiden, 2015. P. 45–51, 64–75, 156–163.]. Имело место множество дискуссий относительно точного значения тех или иных терминов, связанных с отпущением грехов участникам крестового похода[28 - Bysted A. The Crusade Indulgence. P. 29^2.]. В недавно опубликованном исследовании А. Бистед[29 - Ibid.] большое внимание уделяется возможным трактовкам формулировок индульгенций, присутствующих в папских письмах, в контексте представлений о грехе и наказаниях, полагавшихся за него согласно мировоззрению того времени. Значительная часть работы посвящена теологическим основам индульгенции, а также ее связи с развитием канонического права. Вместе с тем имеются важные моменты, которым ни Бистед, ни ее предшественники, писавшие об индульгенциях, ни авторы общих работ по пропаганде крестовых походов не уделяли должного внимания: никто не проводит четкой классификации и не демонстрирует, как именно менялись условия получения индульгенции от папы к папе на протяжении обоих столетий. Кроме того, на уровне пропаганды на местах аргумент никогда не был предметом комплексного исследования и лишь бегло рассматривался в общих работах. Вместе с тем, как будет показано далее, этот пласт информации крайне важен для понимания того, насколько умело проповедники времени крестовых походов использовали реалии повседневной жизни, чтобы представить принятие креста как «выгодное предложение».

Итак, на данный момент лишь частично изучена небольшая часть аргументов пропаганды крестовых походов. Так, например, был лишь назван в общих работах и совершенно не изучен аргумент о необходимости выступления в крестовый поход в рамках «феодального обязательства» перед Богом. Была лишь отмечена, но не изучена подробно тенденция постепенного смещения акцента от важности Святой земли для всего христианства к ее значимости для Бога лично. Кроме того, исследователи ранее совсем не обращали внимания на то, сколько у крестового похода было целей, согласно пропаганде, и как они между собой соотносились. Вместе с тем этим вопросом имеет смысл задаться. Наконец, многие другие вопросы если и затрагивались, то лишь частично и требуют более внимательного рассмотрения с привлечением всех возможных источников.

Подробнее о степени изученности каждого аргумента пропаганды крестовых походов в отдельности говорится во вступлениях к отдельным составным частям книги.

Таким образом, если резюмировать выводы о степени изученности проблемы, можно говорить об отсутствии какого-либо обобщающего исследования по истории аргументации в пропаганде крестовых походов, малой изученности отдельных аргументов и динамики их использования и слабой их изученности в период после первого крестового похода.

3. Источники, привлекаемые для исследования

Итак, поле для работы выявлено: обобщающего исследования по истории развития отдельно взятых аргументов пропаганды крестовых походов в Палестину пока нет. Вместе с тем оно должно быть рано или поздно написано, поскольку для понимания феномена крестовых походов в целом важно понимать, с помощью каких именно аргументов представители церкви мотивировали паству для выступления в поход.

Теперь стоит классифицировать источники, которые, как мне кажется, имело смысл использовать в ходе проведения исследования. Эти источники стоит разделить на группы в зависимости от того, с какой степенью достоверности они могут поведать нам о том, какие аргументы выдвигались верующим, чтобы те выступили в поход.

Выделенных категорий три:

– источники, которые либо имели непосредственное применение в пропаганде, либо рапортуют о том, как она проходила; они в наибольшей мере дают представление о том, как велась пропаганда;

– источники, которые были составлены для применения в пропаганде, но мы не знаем наверняка, применялись ли они в действительности;

– источники, по материалам изучения которых можно судить о пропаганде косвенно.

Если рассматривать их в хронологической перспективе, нужно констатировать, что по большей части XII в. их значительно меньше, чем по концу XII–XIII вв. Но тем не менее они так или иначе охватывают весь интересующий нас период.

Рассмотрим все эти категории по порядку.

Источники, дающие непосредственную информацию о пропаганде крестовых походов

Первым блоком являются источники, которые повествуют непосредственно о том, как проводилась пропаганда крестовых походов.

Во-первых, это папские письма, касающиеся крестовых походов, содержащиеся в нескольких томах Латинской патрологии (Patrologia Latina) (для пап от начала крестовых походов до Иннокентия III включительно)[30 - Adriani IV Epistolae et privilеgia // PL 188. Col. 1361–1640; Alexandri II Epistolae et diplo-mata // PL 146. Col. 1279–1430; Alexandri III Epistolae et Privilеgia // PL 200. Col. 69-1320; Anastasii IV Epistolae et privilеgia // PL 188. Col. 989-1088; Calixti II Epistolae et privilеgia ft PL 163. Col. 1093–1414; Celestini II Epistolae et privilеgia // PL 179. Col. 763–822; CelestiniIII Epistolae et privilеgia // PL 206. Col. 867-1240; dementis III Epistolae et privilеgia // PL 204. Col. 1275–1510; Eugenii III Epistolae et privilеgia // PL 180. Col. 1013–1611; Ge-lasii II Epistolae et privilеgia // PL 163. Col. 487–512; Gregorii VIII Epistolae et privilеgia // PL 202. Col. 1537–1565; Honorii II Epistolae et privilеgia // PL 166. Col. 1213–1319; Inno-centii II Epistolae et privilеgia // PL 179. Col. 53-687; Innocentii III Epistolae et privilеgia // PL 214–217; Lucii II Epistolae et privilеgia // PI 179. Col. 823–936; Lucii III Epistolae et privilеgia // PL 201. Col. 1071–1376; Paschalii II Epistolae et privilеgia // PL 163. Col. 31-486; Urbani III Epistolae et privilеgia // PL 202. Col. 1331–1536.], в некоторых томах Recueil des historiens des Gaules et de la France (для пап до Гонория III включительно)[31 - Urbani II papae epistolae // RHGF 14. P. 689–738; Paschalis II papae epistolae // RHGF 15. P. 16–63; Gelasii II papae epistolae // RHGF 15. P. 223–228; Calixti II papae epistolae // RHGF 15. P. 228–251; Honorii II papae epistolae // RHGF 15. P. 256–270; Innocentii II papae epistolae // RHGF 15. P. 368^108; Coelestini II papae epistolae // RHGF 15. P. 408dll; Lucii II papae epistolae // RHGF 15. P. 411^121; Eugenii III papae epistolae // RHGF 15. P. 426^183; Anastasii IV papae epistolae // RHGF 15. P. 655–673; Alexandri III papae epistolae // RHGF 15. P. 744–977; Urbani III epistolae // RHGF 19. P. 329–330; Gregorii VIII epistolae // RHGF 19. P. 330–331; dementis III epistolae // RHGF 19. P. 331–333; Coelestini III epistolae // RHGF 19. P. 333–342; Innocentii III epistolae // RHGF 19. P. 347–606; Honorii III epistolae // RHGF 19. P. 609–778.], коллекциях Monumenta Germaniae Historica (для пап первой половины XIII в.)[32 - Epistolae saeculi XIII e regestis pontificum Romanorum selectae / Hsgg. G. H. Pertz. Berlin, 1883–1894. Bd. 1-Ш.], а также папских регистрах (папы XIII в.)[33 - Barbiche B. Les Actes pontificaux originaux des Archives nationales de Paris. Paris, 1975 (2 vol.); Die Register Innocenz III / Ed. O. Hageneder et al. Graz-K?ln, 1964–2012 (Vol. 1-12); Les registres de Grеgoire IX (1227–1241). Recueil des bulles de ce pape publiеes ou analysеes d’apr?s les manuscrits originaux du Vatican / Ed. L. Auvray. Paris, 1890–1955 (4 vol.); Les registres d’innocent IV (1243–1254) publiеs ou analysеs d’apr?s les manuscrits originaux du Vatican et de la Biblioth?que nationale / Ed. E. Berger. Paris, 1884–1911 (4 vol.); Les registres d’Alexandre IV (1254–1261). Recueil des bulles de ce pape publiеes ou analysеes d’apr?s les manuscrits originaux des archives du Vatican / Ed. M. Bourel de la Ronci?re et al. Paris, 1895–1959 (3 vol.); Les registres d’Urbain IV (1261–1264). Recueil des bulles de ce pape, publiеes ou analysеes d’apr?s les manuscrits originaux du Vatican / Ed. J. Guiraud. Paris, 1901–1958 (3 vol.); Les registres de Clеment IV (1265–1268) Recueil des bulles de ce pape publiеes ou analysеes d’apr?s les manuscrits originaux des archives du Vatican / Ed. E. Jordan. Paris, 1893–1919 (6 fasc.); Les registres de Grеgoire X (1271–1276) et de Jean XXI (1276–1277). Recueil des bulles de ce pape publiеes ou analysеes d’apr?s les manuscrits originaux des archives du Vatican / Ed. J. Guiraud et L. Cadier. Paris, 1892–1958 (4 fasc.); Les registres de Nicolas III (1277–1280). Recueil des bulles de ce pape, publiеes ou analysеes d’apr?s les manuscrits originaux des archives du Vatican / Ed. J. Gay. Paris, 1898–1938 (5 fasc.); Les registres de MartinIV (1281–1285). Recueil des bulles de ce pape publiеes ou analysеes d’apr?s les manuscrits originaux des archives du Vatican / Ed. F. Olivier-Martin. Paris, 1901–1935 (3 fasc.); Les registres d’Honorius IV (1285–1287) publiеs d’apr?s le manuscrit des archives du Vatican / Ed. M. Prou. Paris, 1886; Les registres de Nicolas IV (1288–1292). Recueil des bulles de ce pape / Ed. E. Langlois. Paris, 1886–1893 (2 vol.).]. Последние, к сожалению, как правило, не содержат непосредственно текстов папских писем, снабжая читателя лишь резюме, однако иногда текст писем в этих изданиях все же присутствует. Тем не менее сами рукописи регистров были сравнительно недавно опубликованы в виде электронного издания на компакт-дисках и стали гораздо доступнее для исследователей, чем были раньше[34 - Registra Vaticana (RV) [Электронный ресурс] – Citt? del Vaticano: Archivio Segreto Vaticano. 1999–2000. Электронно-оптические диски (CD-ROM). Режим доступа: http:// www.archiviosegretovaticano.va/content/archiviosegretovaticano/en/attivita/ricerca-e-conservazione/progetti/strumenti-multimediali/registra-vaticana-rv—1-545—772–884.html (http://www.archiviosegretovaticano.va/content/archiviosegretovaticano/en/attivita/ricerca-e-conservazione/progetti/strumenti-multimediali/registra-vaticana-rv%e2%80%941–545%e2%80%94772-884.html) (далее: Registra).].

Цель написания интересующих нас писем могла быть различной, и в обозначенный «первый блок» входят не все из них. В данном случае речь идет лишь о прямой агитации, когда письмо с призывом к выступлению в крестовый поход адресовалось конкретному значительному политическому деятелю, нескольким деятелям или «всем верующим» того или иного региона. Одно и то же письмо иногда могло уходить сразу во многие регионы западнохристианского мира «по рассылке». Подобные письма могут встречаться и за пределами вышеуказанных коллекций. Например, одно из писем Григория VIII всем верующим содержится в составе хроники об экспедиции датского отряда, направившегося в третий крестовый поход[35 - Historia de profectione Danorum in Hierosolymam // Scriptores minores historiae Danicae medii aevi. 2 vol. / Ed. M. Cl. Gertz. Kobenhavn, 1922. Vol. 2. P. 463^-64.]. Оно было замечено еще в позапрошлом столетии Юлиусом Харттунгом[36 - HarttungJ. Eine Kreuzzugsbulle Papst Gregors VIII // Forschungen zur deutsche Geschichte. 1877. Vol. 17. P. 620–622.]. Письмо Григория IX всем верующим Англии (1234) содержится в составе хроники Матфея Парижского, написанной в середине XIII в.[37 - Matthaei Parisiensis Chronica Maiora / Ed. H. R. Luard. Vol. 3. London, 1876. P. 280–287.]

Во-вторых, это записи проповедей, содержащиеся в хрониках. Самым известным, пожалуй, примером здесь является знаменитая речь папы Урбана II на соборе в Клермоне, на котором был объявлен первый крестовый поход (1095), сохранившаяся в четырех вариантах, датируемых не позднее первого десятилетия после первого крестового похода – в хрониках Фульхерия Шартрского, Роберта Реймсского, Гвиберта Ножанского и Бальдрика Дольского[38 - Fulcheri Camotensis Historia Hierosolymitana (1095–1127) / Hsgg. von H. Hagenmeyer. Heidelberg, 1913. P. 132–138; The Historia Iherosolimitana of Robert the Monk / Ed. by D. Kempf, M. G. Bull. Woodbridge, 2013. P. 5–8; Guibert de Nogent. Dei Gesta per Francos / Ed. R. В. C. Huygens. CCCM 127A. Turnhout, 1996. P. 111–117; The Historia Ierosolimitana of Baldric of Bourgueil / ed. S. Biddlecombe. Woodbridge, 2014. P. 6–10.], а также в двух поздних пересказах Вильяма из Малмсбери и Гийома Тирского[39 - William of Malmesbury. Gesta Regum Anglorum. The History of the English Kings. Vol. 1 / Ed., transi. R. A. B. Mynors, R. M. Thomson, M. Winterbottom. Oxford, 1998; Willelmi Tyren-sis Archiepiscopi Chronicon / Ed. R. В. C. Huygens. Turnhout, 1986.].

Хроника Фульхерия Шартрского, в составе которой сохранился один из вариантов речи, традиционно считается хроникой очевидца и участника похода. Вместе с тем вопрос относительно присутствия Фульхерия на Клермонском соборе остается открытым и, возможно, не имеет решения. По крайней мере сама хроника никаких ориентиров по этому поводу не дает[40 - Munro D. С. The Speech of Urban II at Clermont. P. 232; Fulcher of Chartres. A History of the Expedition to Jerusalem 1095–1127 / Transi. F. R. Ryan, ad. H. S. Fink. Knoxville, 1969. P. 7–8.]. Повествование в ней ведется до 1127 г., и она, вероятно, была написана не сразу: часть ее наверняка была написана в первое десятилетие XII в., поскольку на нее ссылается Гвиберт Ножанский, написавший свою хронику в то время (см. далее)[41 - Fulcher of Chartres. A History of the Expedition to Jerusalem 1095–1127. P. 21–22.]. Вместе с тем относительно недавно Г. Штрак опубликовал статью, в которой впервые попытался выяснить, какая из речей более точно передает слова папы, исходя из того, какой стиль был свойственен папским речам того времени[42 - Strack G. The Sermon of Urban II in Clermont and the Tradition of Papal Oratory // Medieval Sermon Studies. 2012. Vol. 56. P. 30–45.]. Выводы показали, что это версия Фульхерия Шартрского. Еще в начале двадцатого столетия Д. Манро обратил внимание, что все хронисты, кроме Фульхерия Шартрского, открыто говорят в своих хрониках, что не передают речь папы слово в слово[43 - Munro D. C. The Speech of Urban II at Clermont 1095. P. 234.]. В свете статьи Г. Штрака, возможно, это и не случайность.

В хронике Роберта Реймсского, напротив, имеется фраза о том, что автор присутствовал на Клермонском соборе (см. цитату далее). В sermo apologeticus, «введении» к своей хронике, Роберт говорит, что некий аббат Б. поручил ему переписать неизвестную хронику (unam istoriam). Принято считать, что это анонимные «Деяния франков»: Роберт пишет, что получил такое задание, во-первых, потому что там отсутствовал рассказ о речи папы на Клермонском соборе (initium suum, quod in Clari Montis concilio constitutum fait, non habebat), a во-вторых, потому что хроника была написана грубым стилем. Если предположить, что это «Деяния франков», все сходится. Поручение же было дано Роберту именно в связи с тем, что хронист присутствовал на соборе: «он предписал мне, чтобы я, который был на Клермонском соборе, снабдил бы этот неполный материал «головой» (precepit igitur michi ut, qui Clari Montis concilio interfui, acеphale materiei caput preponerem…)»[44 - The Historia Iherosolimitana of Robert the Monk. P. 3.]. Учитывая, что Роберт получил заказ переписать «Деяния франков», получается, что запись проповеди папы была сделана по завершении крестового похода, и Роберт, вероятно, восстанавливал ее по памяти. Сама же хроника Роберта Реймсского предположительно относится к концу первого десятилетия XII столетия, и в самом крестовом походе ее автор не участвовал[45 - Robert the Monk’s History of the First Crusade. Historia Iherosolimitana / transi. C. Sweet-enham. Aldershot, Burlington, 2005. P. 7; The Historia Iherosolimitana of Robert the Monk.P. xxxiv-xl.].

В хронике Бальдрика Дольского также имеется указание на присутствие автора на Клермонском соборе, о чем попутно говорится сразу после текста папской речи (inter omnes autem in eodem concilio, nobis videntibus…)[46 - The Historia Ierosolimitana of Baldric of Bourgueil. P. 10.]. Датировка же хроники в целом относится к первому десятилетию после крестового похода. Совсем недавно в первом современном критическом издании хроники С. Биддлкомб предложил уточнение: согласно небезосновательным предположениям, у хроники могло быть две редакции. Обе датируются второй половиной первого десятилетия XII в.[47 - Portnykh V Рец. на: The Historia Ierosolimitana of Baldric of Bourgueil / Ed. by S. Biddle-combe. Woodbridge, 2014 // Revue d’histoire ecclеsiastique. 2016. Vol. 1, fasc. 2. P. 61.] Принято считать, что автор не являлся очевидцем самого похода.

Наконец, хроника Гвиберта Ножанского, в которой также содержится речь папы, относится предположительно к 1109 г.[48 - Guibert de Nogent. Dei Gesta per Francos. P. 51; Guibert de Nogent. Geste de Dieu par lesFrancs. Histoire de la premi?re croisade / Ed. M. Garand. Tumhout, 1998. P. 14.] Согласно общепринятой точке зрения, автор очевидцем описанных событий не был. Нет и никаких сведений о том, что он присутствовал на Клермонском соборе. Перед папской речью хронист говорит, что передает «если не слова, то хотя бы настрой» (His ergo etsi non verbis, tamen intentionibus usus est) речи папы, видимо, пересказанной ему кем-то[49 - Guibert de Nogent. Dei Gesta per Francos. P. 111.].

Есть также и упомянутые выше две поздние версии. Хроника Вильяма из Малмсбери была написана в 1120-1130-х гг. Хроника Гийома Тирского была написана в 1170-1180-х гг.[50 - Edbury R, Rowe J. G. William of Tyre. Historian of the Latin East. Cambridge, 1988. P. 26.], а речь папы в Клермоне, приведенная в хронике, как можно будет увидеть в главе об индульгенциях, имеет явные черты конца XII в. Вильям из Малмсбери, родившийся в конце XI в., и Гийом Тирский, родившийся примерно в 1130 г., не могли быть очевидцами собора.

Кроме речи папы в Клермоне, в хрониках первого крестового похода можно найти и агитационные речи, произнесенные в процессе первого крестового похода. Они имеют для нашего исследования меньшее значение, поскольку не нацелены на привлечение новых крестоносцев. Тем не менее они все-таки относятся к пропаганде, а также представляют интерес как часть исторического контекста. Среди записей таких речей наиболее крупными являются:

– речь некоего священника, обращенная к воинамкрестоносцам перед штурмом Иерусалима; приведена в хронике Бальдрика Дольского[51 - The Historia Ierosolimitana of Baldric of Bourgueil. P. 107–109.];

– речь епископа Адемара де Пюи перед битвой с Кербогой при Антиохии; приведена в хронике Роберта Реймсского[52 - The Historia Iherosolimitana of Robert the Monk. P. 74.];

– речь неизвестного клирика в ходе военных операций, последовавших за первым крестовым походом, перед воинами; приведена в хронике Эккехарда из Ауры[53 - Ekkehardi Uraugiensis Hierosolymita // RHCOcc. Tome 5. Paris, 1895. P. 34.].

Если говорить о хрониках более поздних походов, то в нашем распоряжении также имеются, пусть и редкие, записи агитационных речей представителей церкви. В хронике Historia Peregrinorum, повествующей о третьем крестовом походе и написанной вскоре после него[54 - Для общей информации о хронике см.: The Crusade of Frederick Barbarossa. The History of the Expedition of the Emperor Frederick and Related Texts / transi. G. A. Loud. Farnham, Birlington, 2013. P. 7.], имеются две речи: речь епископа Страсбурга Генриха, произнесенная в Страсбурге во время агитационной кампании в пользу похода[55 - Historia peregrinorum // Quellen zur Geschichte des Kreuzzuges Kaiser Friedrichs I / Hsgg. von A. Chroust. Berlin, 1928. S. 123–124.], и речь епископа Вюрцбурга воинам, произнесенная уже во время похода[56 - Ibid. S. 162–163.]. В хронике Гюнтера из Паириса, написанной предположительно между 1205 и 1209 гг.[57 - Gunther von Pairis. Hystoria Constantinopolitana. Untersuchungen und kritische Ausgabe von P. Orth. Reinheim, 1994. S. 6-11.], приведена проповедь аббата Мартина из Паириса, произнесенная во время агитационной кампании четвертого крестового похода перед населением города Базеля[58 - Ibid. S. 111–114.]. К сожалению, мы не знаем, был ли Гюнтер очевидцем произнесенной речи или нет[59 - Maier С. T Kirche, Kreuz und Ritual: eine Kreuzzugspredigt in Basel im Jahr 1200 // Deutsches Archiv fur Erforschung des Mittelalters. 1999. Bd. 55. S. 98.]. Наконец, П. Коул была обнаружена проповедь, которая якобы была произнесена перед народом в Элстоу рядом с Бедфордом (Англия) в 1283 году[60 - Cole P. J. The Preaching of the Crusades. P. 174, 232–234.].

В-третьих, это агитационные письма видных деятелей церкви. В нашем распоряжении имеется письмо Бернара Клервоского[61 - Bernard von Clairvaux. Samtliche Werke lateinisch/deutsch. Bd. III. Innsbruck, 1990 (письмо 458).], выдающегося церковного деятеля, совершившего проповеднический тур по Франции и Германии в преддверии второго крестового похода. Это его письмо 458, адресованное «герцогу Владиславу, магнатам и народу Богемии». К этой же рубрике можно отнести и агитационное письмо проповедника третьего крестового похода Пьера де Блуа (не позднее 1188 г.) с той лишь оговоркой, что адресат его не указывается[62 - Petrus Blesensis Epistolae. Epistola 232. Exhortatio ad eos qui nec accipiunt nec praedicantcrucem // PL. T. 207. Col. 529–534.]. Письмо Генриха де Альбано, в котором тот обращается к мирской и церковной элите Германии с целью организации третьего крестового похода, содержится в хронике Historia de expugnatione Friderici[63 - Historia de expeditione Friderici imperatoris // Quellen zur Geschichte des Kreuzzuges Kaiser Friedrichs I / Hsgg. von A. Chroust. Berlin, 1928. S. 11–13.].

Источники, которые могли иметь применение в пропаганде крестовых походов

Вторым блоком источников являются материалы, которые могли иметь применение в пропаганде, но мы точно об этом не знаем.