В поисках праздника. Часть 2. Плыть по звездам

Скоро я заварил чай, и Ирина, кутаясь в моей куртке, пила его мелкими глоточками.

– Почему ты так испугалась?

– Мой отец, когда я была маленькой, пытался покончить с собой в ванной, но мама вытащила его, а со мной случилась истерика.

– Теперь понятно, извини, что так вышло, – сказал я и прижал Ирину к себе.

Девушка прижалась к моей груди, и я вдруг почувствовал нежный поцелуй в шею. Где-то у нас за спиной посыпались камни, я решил встать, но Ирина сдержала меня.

– Подожди, я посмотрю, – освобождаясь от ее теплых объятий, сказал я.

Мне показалось, что Лена следит за нами, и я быстро пришел в себя. Костер догорал.

– Слушай, тебе пора в лагерь, давай я тебя провожу.

– Я не хочу.

– Ты же знаешь, у меня был бой, и я очень сильно хочу спать.

– Можно мне остаться, я не хочу уходить от тебя.

– Зачем тебе это, ты едва знаешь меня, и я не тот герой, который тебе нужен.

– Хорошо, я уйду, – сказала Ирина и поднялась во весь рост, скинув мою куртку.

Слабый огонь красиво играл ее формами, и на мгновенье я залюбовался, и тут снова посыпались камни.

– Отвернись, я оденусь.

– Да, извини.

– Здесь кто-то ходит, проводи меня в лагерь, я передумала.

– Вот и замечательно. Ты не обижайся, ты молодая красивая девушка, а я обречен, – тихо заключил я.

Когда я проводил Ирину, то, вернувшись на гору, сложил свою джинсовую куртку в маленькую подушку и повалился спать. Стояли теплые августовские ночи. Звезды рассыпались по всему ночному небу, а луна светила так, что ее яркая дорожка бежала по волнам до самого берега. Красота южной ночи витала вокруг горного побережья, то соединяясь с пением цикад, то закручиваясь серебристым серпантином вокруг кипарисов и, соскользнув с горных холмов, кружась, опускалась в море и тонула в шелковистом плеске волн. На горе, подняв руки к небу, стояла самая прекрасная дева и источала свой неповторимый свет. Но я ничего этого не видел, моя усталость, соединившись со сном, унесла меня далеко. Мне снился страшный сон, все вокруг было прозрачным и нереальным. Поток чистого света пронзал мое раненое сердце и, совершив где-то круг, возвращался и пронзал меня вновь. Это было и больно, и упоительно, и сказочно красиво.

Хватаясь за грудь, я пытался продышаться, но мне не хватало сил противостоять этому потоку света. Наконец, собравшись с силами, я рванулся вперед и вырвался из чистого потока на волю. Я так быстро бежал, что мои ноги едва успевали за телом, словно оно летело по воздуху. И вдруг светящийся воздух стал прозрачным; вглядевшись вдаль, я увидел красивые холмы и мгновенно понял, что бегу по гигантскому телу прекрасной Анжелы. Где-то в самой дали горизонта, словно две звезды, светились ее красивые глаза.

Глубоко вздохнув, я сильно закричал:

– Прошу, отпусти меня!

Но где-то за моей спиной, словно огромные ворота, сомкнулись пальцы Анжелы. Сильный поток поднял меня над равниной живота, и я полетел к свету глаз Анжелы. Мгновенье, и я оказался между двух холмов, ритмичные удары ее огромного сердца раздавались, словно подземные толчки. Когда я встал на ноги, то сильное дыхание Анжелы повалило меня вновь.

– Ты навсегда мой, – подобно морскому ветру пронеслось над моей головой.

Я закрыл лицо руками, и вдруг все пропало. Мой сон полетел легко и свободно, теплые губы коснулись моей щеки и целовали меня до тех пор, пока я не упокоился, растворяясь в тихом сне.

Проснувшись утром, я никак не мог понять, были эти поцелуи на самом деле, или мне все это приснилось. Солнцеликая ослепляла глаза, закрываясь рукой от яркого света, я медленно спустился к морю. Сверкающие волны тихо перебирали прибрежную гальку, на пляже лежала одинокая девушка, а над морем летели белые чайки, издавая свои пронзительные крики. Я скинул шорты и вошел в теплое море. После боя ныли плечи и слегка опухла нога, я плыл и чувствовал, как мое тело расслабляется и освобождается от ноющей боли. Слегка улыбаясь, я вышел из моря и услышал сонное дыхание девушки и мне так захотелось кого-нибудь обнять, что на мгновенье стало нестерпимо одиноко, но, к счастью, это мгновенье длилось недолго. Золотая рука солнца вернула меня к реальности, я поднялся на гору и, спрятавшись в тени дуба, аккуратно побрился. Я был голоден и поэтому очень быстро развел костер. Крепкий чай с бутербродами насытил мой пустой желудок, смахнув капли пота со лба, я улегся на своем ложе. Странное насекомое, напоминающее вертолет, приземлилось на закопченный камень, языки бледного пламени сожгли его крылья, и оно упало в бездну огня. Перебравшись под тень дуба, я взял в руки джинсовую куртку, она напомнила мне вчерашний бой, и я раздраженно стукнул кулаком по сухому стволу.

– Доброе утро, Альфа-центавра, – язвительно сказала Лена.

Она прошествовала поступью королевы мимо удивленной Вики, моргнув ей многозначительно накрашенным глазом.

– Кто это? – подсаживаясь ко мне на ложе, спросила Вика.

– Это роковая соблазнительница, но вчера ей явно не повезло. Ты что такая грустная, что-то случилось? – погладив Вику по коленке, спросил я.

– Твой Дмитрий не дает мне проходу, ходит везде за мной по пятам и шутит, я Пегас, я Пегас. А я, видела, как ты дрался. Ты сильно избил этого парня. Зачем?

– Это просто неудачный бой, моя рыбка.

– А я приходила к тебе. Ты уже крепко спал, и я поцеловала тебя три раза и пожелала тебе спокойной ночи. Вот так, – сказала Вика и прошагала пальчиками по моей руке, лежащей у нее на колене.

– Ты нравишься Дмитрию.

– А мне нравишься ты. А кто она, эта соблазнительница?

– Сирена гор. Она живет по соседству с мужем, но скоро она уедет.

– А я уезжаю завтра, – сказала Вика и заплакала такими чистыми слезами, что не утешить ее было невозможно.

Я присел на ложе и усадил Вику на колени, мокрой щекой она прижалась к моей груди, и я стал ее укачивать.

– Рыбачка ты моя хорошая, все у тебя будет хорошо, окончишь институт, выйдешь замуж, родишь мальчика и будешь ты счастлива в этой жизни. Ну, может быть, иногда будешь вспоминать своего пришельца Альфа-центавра.

– Нет, я так не хочу. Я хочу увидеть тебя в Москве. Пожалуйста, позвони мне, вот я написала мой телефон, – всхлипывая, сказала Вика.

– Милая, моя хорошая, я женат, а здесь я потому, что очень хочу поставить точку в одной неоконченной истории. И пожалуйста, прости меня, мы славно поиграли и оставим друг о друге самые приятные воспоминания.

Последние мои слова как-то подействовали на Вику, и она крепче прижалась ко мне, пряча мокрое лицо в моей груди.

– Ты приедешь еще сюда, только не обманывай меня.

– Да, когда-нибудь, – вспомнив Анжелу, сказал я и погладил Вике голову.

Язвительная Лена прошествовала мимо нас, в прозрачном пакете она несла крупные сливы; оступившись на камне, она мимолетно взглянула вниз на каблук. Ее ресницы властно взлетели вверх, и, вытянув губы, она весело послала мне свой поцелуй.

– Красивые ноги у твоей соблазнительницы, и отчего она так вся сияет, – с грустью в голосе, сказала Вика.

– Не волнуйся, скоро моим соседом будет этот единственный дуб, – хлопнув ладонью по стволу, сказал я.

– Я не верю тебе, Альфа-центавра, скоро приедет новая смена, и ты кого-нибудь найдешь, – взглянув мне в глаза, сказала Вика.

– Ну вот, и просохли наши слезинки. Я обещаю тебе, что так играть, как с тобой, я больше ни с кем не буду, моя рыбка.

– Честное слово?