Сердце йоги. Принципы построения индивидуальной практики. «Йога-сутры» Патанджали. «Йоганджалисара» Шри Кришнамачарья

Конечно, мы занимались также и изучением текстов. Это занимало гораздо больше времени, чем изучение техники асан, потому что технику достаточно понять один раз и после этого уже нет необходимости говорить о ней. Тексты же наполняют практику содержанием и дают понимание того, что вы делаете. Некоторые тексты были обязательными, и здесь отношения «учитель – ученик» никогда не ставились под сомнение. Сначала я должен был учить тексты наизусть. Они декламируются особым образом, существуют определенные правила, и обучение проходит в форме слушания и повторения. Только после того, как ученик выучил их наизусть, учитель дает объяснение, и он делает это в той форме, которая, по его мнению, подходит данному ученику. Такое обучение возможно только тогда, когда вы живете вместе с учителем. В прошлом это вообще было единственным способом передачи древних знаний.

В: В наши дни очень сложно жить в таком тесном контакте с учителем.

Что же нам делать?

– Я отдаю себе отчет в том, насколько отличается жизнь моего отца, которому пришлось пройти очень трудный путь, от столь благоприятных для изучения йоги условий, в которых жил я. Отцу пришлось оставить свой дом, отправиться на север, в Тибет, и прожить там восемь лет вдали от своего народа и своей культуры. Мне же для получения наставлений учителя не нужно было прилагать практически никаких усилий – мы жили в одном доме. Поначалу я распределял свое время между работой и учебой. Возможно, из-за этого я что-то упустил, но такова была воля моего отца.

Кришнамачарья в возрасте 100 лет с Дешикачаром.

Я думаю, что в наше время не обязательно жить вместе с учителем. Лучше работать в своей собственной сфере деятельности и время от времени встречаться с ним, чтобы не потерять точку отсчета. Иметь точку отсчета совершенно необходимо. Нам нужен кто-то, кто мог бы держать перед нами зеркало. Иначе нам очень быстро начинает казаться, что мы совершенны и все знаем. Книги и видеозаписи не могут заменить личное общение. Необходимо реальное общение, основанное на доверии.

В: Расскажите, пожалуйста, о своем общении с учителем.

– Мой отец был моим учителем и замечательным человеком. Он был на пятьдесят лет старше меня, так что между нами существовали огромные различия. У нас было разное образование, и мы выросли в совершенно разных условиях, но мне очень хорошо запомнилось, как во время наших занятий он всегда переходил на мой уровень. Я – человек с западным образованием, а он – традиционный учитель. Он сознавал существующую разницу между нами и адаптировал свое учение ко мне. Я вижу в этом великий пример того, что? мы можем сделать для других как учителя.

Наши родственные отношения никогда не мешали ему быть моим учителем, хотя отношения отца и сына отличаются от отношений учителя и ученика. Мы жили в одном доме, вместе со всей семьей и другими людьми. Я не был способным учеником и часто делал глупости, но он никогда не давал мне почувствовать себя ущербным. Он только подбадривал меня, говоря что-нибудь вроде: «Ты вырос в других условиях». По отношению ко мне он всегда был очень терпимым.

В: Общались ли вы как отец и сын?

– Когда он был учителем, он был учителем. Я был обязан приходить вовремя; если он говорил мне сесть, я садился – это индийская традиция. Он обладал способностью отделять отношения учителя и ученика от отношений отца и сына. Но мы много общались как отец и сын, делая все то, что обычно делают вместе отец и сын.

В: В наши дни люди проявляют большой интерес к концепции недвойственности. Некоторые учителя говорят, что ее понимание – это все, что нам необходимо. В чем разница между учением Вашего отца и учением адвайта-веданты?

– Я процитирую то, что говорил об адвайте мой отец: «Слово «адвайта» состоит из двух частей: «а» и «двайта». То есть, чтобы понять адвайту, нужно сначала понять двайту. Эта идея очень интересна. Другими словами, чтобы понять недуализм, нужно сначала понять дуализм. Мы должны начинать с нашей реальной ситуации. Большинство из нас находится в состоянии двойственности, и мы должны признать дуализм и начать с него. Только через это можно прийти к единству и постичь недвойственность. Подумайте, если бы существовало только единство, откуда бы взялось понятие или концепция двойственности? Сама концепция адвайты предполагает наличие двойственности. Йога формирует человеческий ум. Она связывает два, и, благодаря этой связи, два превращаются в одно. Это и есть адвайта. Поэтому йога – это движение к адвайте. Нужно признать наличие двойственности и затем превратить ее в единство. В противном случае, сама идея адвайты становится объектом. В тот момент, когда я говорю, что я – адвайтин, я превращаю слово «адвайта» в объект и создаю в себе двойственность. Йога – это метод и подход, который позволяет практически реализовать идею недвойственности. Вот почему величайший учитель адвайта-веданты комментировал «Йога-сутры», объясняя важность йоги и акцентируя внимание на значимости таких вещей, как нада (звук) и бандха («поза-замок»). Он говорил о йоге как о важном средстве достижения цели, которую называют адвайтой.

Молодой Дешикачар демонстрирует во время лекции падма-маюрасану.

В: В наше время многие духовные организации включают в свою систему ту или иную разновидность йоги. Но рекомендуемые ими практики часто кажутся или совершенно непохожими на то, чему учил Ваш отец, или основываются лишь на отдельных аспектах этого учения.

– В конечном итоге, важно, что человек чувствует. Если благодаря тому, что предлагают эти организации, кто-то почувствовал себя счастливее, значит, состоять в них для этого человека благо. У меня есть друзья, которым принадлежность к таким объединениям принесла много пользы. Они не были моими учениками, но изучили йогу в соответствии с методом моего отца. Практика йоги в духовных организациях сделала их жизнь богаче и ярче.

В: Сейчас преподается множество различных методов йоги и говорится о разных видах йоги. Почему это происходит?

– Потому что йога – это не раз и навсегда зафиксированная система. Йога – это творчество. Я знаю, что вы учите иначе, чем я, а я учу иначе, чем учил мой отец. У нас у всех разный опыт, разное происхождение, разные взгляды на йогу и на то, зачем она нам нужна. Поэтому не удивительно, что разные люди находят разное в одном и том же учении йоги. Даже в нашем собственном институте йоги разные учителя учат разными способами, в соответствии с их собственными представлениями, приоритетами и интересами. «Йога-сутры» говорят, что в зависимости от своего угла зрения каждый человек получает из одного и того же учения что-то свое. И в этом нет ничего плохого. Это реальность.

В: Тем не менее кажется несколько необычным, что разные учителя, прошедшие обучение у Вашего отца Кришнамачарьи, используют в преподавании столь разные методы.

– Хорошо, здесь можно задать два вопроса. Как долго продолжалось их сотрудничество с моим отцом? И как долго им пришлось самостоятельно заниматься преподаванием? Я работал вместе с отцом очень долго. Я наблюдал за тем, как он учил других на разных этапах своей жизни – с 1960 года и почти до самого конца. Он занимался с разными людьми по-разному, в зависимости от их потребностей, возраста, состояния здоровья и т. д. Это многому научило меня. Далее, за эти тридцать лет я видел много разных аспектов его учения. Я каждый день получал реальный опыт, поэтому я мог впитать в себя многое из того, чему он учил, и, кроме того, у меня всегда была возможность обращаться к нему с вопросами и разбирать конкретные случаи. Таким образом, он всегда помогал мне в моей преподавательской деятельности. Вспомните, например, свой собственный случай. Если у Вас возникали проблемы со здоровьем, я всегда мог обратиться за помощью к отцу. Поэтому у меня были прекрасные условия, чтобы учиться. У других преподающих сейчас людей таких условий не было. Когда им пришло время учить, они нашли свои собственные методы, и это прекрасно.

В: Можно ли преподавать йогу в группе, или занятия всегда должны проходить один на один с учителем?

– Многие вещи можно преподавать в классе. Часто поддержка группы может быть очень полезна для людей, имеющих общие интересы или трудности. Это относится, например, к группе пациентов, перенесших шунтирование, с которыми мы занимаемся в Мандире. Но мой отец говорил, что мы не волшебники и нелегко управляться со многими людьми одновременно. Цель йоги – добиться изменений, и учитель – это контрольная точка. Вы всегда помните слова учителя, обращенные к вам. Не те слова, которые вы прочитали в книге или услышали на занятии в группе, а те, которые он сказал вам лично. Вам нужен учитель, и вам нужны личные отношения. Йога индивидуальна. Не может быть йоги между одним и миллионом; йога – это то, что происходит между двумя людьми, между учителем и учеником. Об этом прекрасно сказано в Упанишадах: первое необходимое условие обучения – это учитель, а второе – ученик. То, что происходит между ними, – это и есть обучение. И оно должно состоять в постоянном изучении того, что является важным для ученика. Вот что такое обучение.

Обсуждение отрывка из Рамаяны.

В: Йога иногда описывается как долгая и трудная работа ради достижения цели. Что Вы думаете по этому поводу?

– Это зависит от цели. Обычно люди начинают заниматься йогой по какой-нибудь простой причине и постепенно, шаг за шагом, вовлекаются в более серьезную практику. Каждая ступень может доставлять удовольствие и гармонировать с реальной жизнью человека. Мой отец говорил, что, если вы будете подниматься ступенька за ступенькой, у вас не будет проблем. Наслаждайтесь каждым шагом. Проблемы могут возникать тогда, когда вы пытаетесь перепрыгнуть через несколько ступеней сразу.

В: Всякий ли человек способен заниматься йогой?

– Всякий, кто хочет быть способным заниматься йогой. Всякий может дышать, следовательно, всякий может практиковать йогу. Но не каждый человек может практиковать любую разновидность йоги. Нужно подобрать ту йогу, которая подходит данному человеку. Ученик и учитель вместе выбирают приемлемую и удобную для ученика программу.

В: В мире живет много учителей, которых называют гуру. Среди них много индийцев, но есть и люди из других стран. В наши дни сформировалось расхожее представление о том, что значит слово «гуру». Кто такой гуру с точки зрения традиционной йоги?

– Гуру – это не тот, у кого есть последователи. Гуру – это тот, кто может указать мне путь. Допустим, я иду по лесу и сбился с пути. Тогда я спрашиваю другого человека: «Скажите, это дорога ведет к моему дому?» Человек может ответить: «Да, вы идете правильно». «Спасибо», – скажу я и пойду дальше. Такой человек и есть гуру.

Отец и сын.

Сейчас в мире бытует представление, что гуру должен иметь последователей, которые должны идти за ним, словно у него в руках волшебная дудочка. Но это нехорошо. Настоящий гуру только показывает дорогу. Вы поворачиваете в правильном направлении, после чего снова оказываетесь предоставлены сами себе – вы нашли свое место и благодарны за это гуру. Для меня всегда естественно поблагодарить гуру, и я могу наслаждаться общением с ним, но я не должен следовать за ним по пятам, потому что тогда я окажусь не на своем месте. Следовать к цели вашего гуру – это один из способов потерять себя. В йоге есть понятие свадхарма, что означает «своя дхарма», «свой собственный путь». Если вы пытаетесь исполнять чужую дхарму, начинаются проблемы. Гуру – это тот, кто помогает вам найти свою собственную дхарму.

В: Ваш отец был гуру?

– Он никогда этого не говорил, но многие люди так считают.

В: Почему он не называл себя гуру?

– Это тонкий вопрос, но, поскольку он мой отец, я могу Вам ответить. Гуру не тот, кто говорит: «Я гуру». В Упанишадах есть прекрасные рассказы об учителе, который отвергал саму идею обучения. Одна из особенностей человека, который чист и мудр, – то, что он не говорит: «Я чист, я мудр». В этом нет необходимости. Человек знает путь и просто показывает его. Чистому человеку свойственно смирение, он никому ничего не доказывает. Именно таким был мой отец.

В: В 1976 году в Мадрасе был основан Кришнамачарья-йогамандир.

Какая работа там проводится?

– По сути дела, мы занимаемся тремя вещами: во-первых, мы открыты для всех, кому нужна помощь. К нам приходят люди, которых одолевают проблемы или болезни. Эта деятельность – продолжение традиции моего отца. На протяжении всей его жизни к нему как к учителю обращались за советом и помощью люди, страдавшие от всевозможных болезней. Мы не рассчитывали, что работа с больными займет такое значительное место в деятельности Мандира, но сейчас наша организация признана Департаментом здравоохранения.

Во-вторых, мы для всех желающих проводим занятия по йоге. Если кто-то хочет узнать о йоге, он может приходить и учиться. Под обучением я не имею в виду изучение только асан. Обучение йоге в Мандире включает изучение всего духовного и культурного наследия Индии. У нас проходят занятия по декламации ведийских текстов, по таким важным древним произведениям, как Упанишады, «Йога-сутры» и «Йога-рахасья».

Третья область нашей деятельности – это исследовательские проекты. Так случилось, что мы начали задаваться вопросом, как можно более глубоко исследовать различные аспекты йоги. Мы делаем это для того, чтобы нашу систему было легче сопоставить с другими. Например, мы провели исследование по лечению болей в спине, а также по нашей работе с умственно неполноценными людьми. Еще у нас есть проект по разработке методов преподавания учения моего отца.

Дети выполняют асаны в Кришнамачарья-йогамандире.

Занятия с теми, кто учит детей, – важная часть деятельности центра.

Дешикачар во время урока.

Кришнамачарья, 1966 г.

Кришнамачарья со своим сыном, Шрибхашьямом, демонстрирующим ардха-дханурасану.

Кришнамачарья с учеником, выполняющим триконасану.

Кришнамачарья ведет занятие, ученик демонстрирует сарвангасану.

Кришнамачарья в возрасте 46 лет демонстрирует уттхита-паршва-конасану.

Молодой Дешикачар демонстрирует виманасану.

Часть I