Охотники на фазанов

– У тебя теперь есть своя секретарша, вот она пусть на тебя и работает. Спроси ее! Подожди минутку!

Карл растерянно поглядел на мобильник в своей руке; из трубки послышался уже знакомый характерный голос, и он снова поднес ее к уху.

– Слушаю, шеф. Чем могу служить?

– Э-э… Кто это говорит? Роза Кнудсен?

Ее хрипловатый смех кого угодно мог наполнить тревогой за свое будущее.

Но делать нечего, и Карл попросил новую сотрудницу выяснить, нет ли где-нибудь среди предметов, относящихся к убийству в Рёрвиге, синей коробки с игрой «Тривиал персьют». Нет, где она может лежать, он не имеет ни малейшего представления. Да, о ее местонахождении возможны разные предположения. С чего начать поиски? Это уж ей самой решать. Главное, чтобы найти побыстрей.

– Кто это был? – поинтересовался Асад.

– Твоя конкурентка. Гляди в оба, как бы она не оттеснила тебя обратно к зеленым перчаткам и швабре!

Но Асад его уже не слышал – присев на корточки рядом с игральной доской, он разглядывал пятна крови.

– Карл, а тебя не удивило, что на доске так мало крови? Девушку же забили насмерть на этом самом месте! – Он указал на заляпанный коврик.

Карл мысленно представил себе снимки места преступления и лежащие на полу трупы.

– Да, – согласился он. – В этом ты прав.

При том, какие повреждения ей нанесли и сколько крови она потеряла, на игровой доске осталось удивительно мало следов. Вот черт! Как же они не догадались захватить с собой папку с делом, чтобы сравнить то, что здесь, с фотографиями места преступления!

– Я помню, что на этой доске было очень много крови. – Асад ткнул пальцем в середину игральной доски.

Карл опустился на корточки рядом с ним, осторожно подсунул палец под доску и приподнял. Так и есть! Она немного сдвинута. На полу под краем доски было видно несколько пятнышек крови. А уж это противоречит всем законам природы!

– Асад, это не та доска.

– Действительно не та.

Карл осторожно вернул доску на место и осмотрел коробку. На первый взгляд на ней были следы порошка, которым пользовались дактилоскописты, но ведь это могло быть что угодно – картофельная мука, свинцовые белила.

– Бог знает, кто положил тут доску, – заметил Асад. – Ты знаешь эту игру?

Ничего не ответив, Карл обвел глазами полки, подвешенные под потолком по всему периметру комнаты. Ему они живо напомнили те времена, когда всюду в ходу были сувениры вроде баварских пивных кружек с оловянными крышками и Эйфелевой башни из никеля. Здесь этого добра теснились сотни экземпляров: свидетельство того, что в доме обитала семья бывалых путешественников, изъездивших Европу на машине с жилым прицепом и хорошо знакомых с перевалом Бреннер[5 - Бреннер – перевал в Альпах, расположенный между Австрией и Италией.] и дикими лесами Гарца. Перед мысленным взором Карла встал образ отца, и он чуть было не расчувствовался до слез.

– Что ты там высматриваешь?

– Сам не знаю. – Карл покачал головой. – Но что-то подсказывает мне, надо глядеть во все глаза. Не мог бы ты открыть окна? Впустим побольше света.

Карл встал и еще раз принялся осматривать пол во всей комнате, нащупывая в нагрудном кармане пачку сигарет. Асад тем временем гремел оконными запорами.

Если не считать того, что трупы давно убрали, а игральную доску, наоборот, подложили, все прочее, кажется, осталось как было.

Карл закурил, и в тот же миг зазвонил мобильник. Это была Роза.

Игра по-прежнему на месте в архиве хольбекского отделения, сообщила она. Папка с делом исчезла, но игра там, где должна быть.

Оказывается, девушка не совсем безнадежна!

– Позвони еще раз, – сказал Карл, глубоко втягивая дым. – Спроси, как там с фишками и ломтиками.

– Какими ломтиками?

– Это треугольнички за правильные ответы, которые складывают в фишку. Их еще называют «ломтики торта». Спроси, какие ломтики лежат в обеих фишках. И все запиши, это важно. Неужто ты не знаешь игру «Тривиал персьют»?

– «Тривиал»? – Тут она снова усмехнулась своим зловещим смешком. – Сейчас, дедушка, это называется «Всезнайка»!

И на этом отключилась.

Да уж, вряд ли между ними сложатся добрые отношения!

Карл еще раз затянулся сигаретой, чтобы успокоить пульс. Интересно, не удастся ли как-нибудь обменять Розу на Лизу? Во всяком случае, та гораздо лучше украсила бы собой подвал, чем это удается тетушкам Асада… И не важно, что у нее теперь панковская прическа!

Тут в его размышления вторгся треск ломающегося дерева и звон бьющегося стекла, за которыми последовало какое-то арабское высказывание Асада, явно не богословского характера. Зато эффект разбитое окно дало потрясающий: в комнату ворвался свет и озарил все углы паучьего царства. С потолка повсюду свисали гирлянды паутины, а все сувениры на длинных полках были покрыты таким толстым слоем пыли, что цвета стали неразличимы.

Карл и Асад припомнили события в том порядке, как они были описаны в полицейском отчете.

Под вечер кто-то проник в дом через открытую кухонную дверь и убил парня одним ударом молотка – молоток впоследствии был найден в нескольких сотнях метров от дома. Убитый, по-видимому, даже ничего не почувствовал: смерть была мгновенной, как отмечалось в полицейских отчетах. Он даже не успел выпустить из руки бутылку коньяка.

Девушка явно пыталась вскочить с пола, но нападавшие сразу накинулись и забили ее насмерть на том самом месте: на полу остались следы мозгового вещества, слюны, мочи и крови убитой.

Затем, согласно предположению, высказанному в отчете, убийцы стащили с тела парня плавки, чтобы поглумиться над ним. Плавки так и не были найдены, но следователи усомнились, что во время игры в «Тривиал» сестра была одета в бикини, а брат сидел голый. Инцестуальные отношения были здесь совершенно исключены: у обоих имелись возлюбленные и с личной жизнью все обстояло хорошо. Оба партнера жертв провели в домике ночь перед нападением, а утром уехали в Хольбек в школу. Но эти двое у следствия никаких подозрений не вызвали: они предъявили алиби и вдобавок были потрясены и подавлены известием об убийстве.

Тут снова позвонил телефон. Карл взглянул на номер на дисплее и опять сделал глубокую затяжку, стараясь запастись спокойствием.

– Да, Роза, – ответил он.

– Там очень удивились, когда я передала, что вы спрашиваете про ломтики торта.

– Ну и?

– Пришлось им этим заняться, раз надо.

– Ну и?

– В розовой фишке лежало четыре ломтика: желтый, розовый, зеленый и голубой.

Карл опустил взгляд на лежавшую перед ним доску: здесь то же самое.

– Голубая, желтая, зеленая и оранжевая фишки остались неиспользованными. Они находились в коробке вместе с прочими ломтиками. Эти фишки были пустые.

– Ну а коричневая?

– В коричневой фишке лежали коричневый и розовый ломтики. Запомнили?