Избранные труды

Перевод из одного разряда в другой зависел «от успеха заключенного в работах и занятиях, соблюдения или нарушения им установленного режима и вообще от степени оказанного на него исправительно-трудовым учреждением влияния». При этом учитывались такие моменты, как: классовая принадлежность заключенного, его социальное положение, возраст, характер и вообще особенности личности, прежние судимости, пригодность тех или иных мероприятий для соответствующего воздействия на него.

Условием перевода в более высокий разряд являлось (как и по Положению 1920 года) отбытие определенного минимального срока наказания в предыдущем разряде. Продолжительность его зависела от категории, к которой был причислен заключенный. Перевод заключенных из разряда в разряд мог осуществляться и ранее установленных минимальных сроков: второй и третьей категории – распределительной комиссией, а заключенных первой категории – ГУМЗ РСФСР.

Повышение в разряде осуществлялось начальником места заключении, причем на наблюдательную комиссию возлагалось наблюдение за переводом и, в случае неправильности, отмена перевода заключенных из одних разрядов в другие. Понижение в разряде применялось в качестве дисциплинарной меры по представлению наблюдательной комиссии распределительной комиссией.

ИТК 1924 года не требовал раздельного содержания заключенных разных разрядов.

Изложенная система изменения условий содержания осужденных в пределах одного ИТУ, выражающаяся в переводе из разряда в разряд, действовала главным образом в местах заключения с общим режимом, к которым относились исправительно-трудовые дома. С некоторыми особенностями применялась она также в трудовых домах для правонарушителей из рабоче-крестьянской молодежи[8 - Заключенные не подразделялись на категории. Не устанавливались минимальные сроки для перевода им разряда в разряд, а сам перевод производился по постановлениям наблюдательных комиссий. Подробно см.: Корнблитт Л. Самоуправление у юных правонарушителей // Рабочий суд. 1923. № 2; Миллер Ф. К вопросу о трудовых домах для правонарушителей из рабоче-крестьянской молодежи // Рабочий суд. 1925. № 29–30; Якубсон В. Лишние свободы в системе мер борьбы с детской преступностью // Проблемы преступности. 1927. Вып. 2.]. В колониях и переходных исправительно-трудовых домах также были заключенные разных разрядов. Однако разница в их правовом положении (прежде всего благодаря полусвободному режиму в учреждениях) практически не ощущалась[9 - Подробнее см.: Корнблитт Л. Фабрично-трудовые колонии для лишенных свободы в Московской губернии // Рабочий суд. 1926. № 20; Миллер Ф. Сельскохозяйственные колонии для заключенных // Проблемы преступности. 1927. Вып. 2.]. Что касается изоляторов специального назначения, то там находились заключенные только начального разряда; с зачислением постановлением распределительной комиссии в средний разряд они переводились в исправительно-трудовые дома, где содержались на общих основаниях. Наряду с изменением условий содержания в пределах одного ИТУ, положение заключенного могло также изменяться посредством перевода в другие исправительно-трудовые учреждения.

Так, из исправительно-трудовых домов заключенные из числа трудящихся, по несознательности совершившие преступление в первый раз, случайно или вследствие тяжелых материальных условий, и если они не внушали опасности в смысле побега, могли переводиться в трудовые колонии, когда до отбытия срока лишения свободы оставалось не свыше пяти лет.

В переходные исправительно-трудовые дома переводились те заключенные, которые по отбытии части срока лишения свободы в других местах заключения обнаружили приспособленность к трудовой жизни и признавались распределительной комиссией подлежащими переводу в обстановку полусвободного режима[10 - Идею переходных исправительно-трудовых домов поддерживали Е. Ширвиндт и Б. Утевский (см.: Ширвиндт Е., Утевский Б. Советское пенитенциарное право, 1927. С. 101). Однако практически эти учреждения созданы не были и М. М. Исаев, например, писал, что вместо особых исправительно-трудовых домов «целесообразнее в общих исправдомах создать среди высшего разряда “переходные отделения”, как это сейчас и встречается на практике» (Исаев М. М. Основы пенитенциарной политики. М.-Л., 1927. С. 149–150).].

В качестве дисциплинарной меры могли осуществляться и обратные переводы вплоть до изолятора специального назначения.

Перевод из одного исправительно-трудового учреждения в другое осуществлялся распределительной комиссией по представлению наблюдательной комиссии.

Прогрессивная система, предусмотренная ИТК РСФСР 1924 года, носила, таким образом, вполне завершенный характер.

В последующие годы были приняты ИТК в других союзных республиках, которые также предусматривали отбывание лишения свободы по прогрессивной системе.

Значение ИТК РСФСР 1924 года определяется тем, что он «систематизировал разбросанные и подчас противоречивые распоряжения, циркуляры и различные ведомственные постановления»[11 - Ширвиндт Е. Пенитенциарное дело в РСФСР в 1924–1925 годах // Еженедельник советской юстиции. 1925. С. 1529. См. также: Он же. Исправительно-трудовой кодекс РСФСР // Рабочий суд. 1924. № 23–24.], в том числе и относительно прогрессивной системы, предусмотрел, что лишение свободы отбывается на основе прогрессивной системы, определил ее сущность и цели. В конечном счете, ИТК РСФСР 1924 года закрепил четкую, стройную систему изменения условий содержания осужденных в зависимости от результатов исправительно-трудового воздействия на них, как в пределах одного ИТУ, так и посредством перевода в другие ИТУ, определил основания, условия и порядок таких изменений, проявив при этом четко прослеживающийся классовый подход.

В юридической литературе того периода оживленно обсуждаются вопросы, касающиеся прогрессивной системы в целом, отдельных ее элементов, освещается практический опыт ее применения. Причем общепризнанным является положение, что долгосрочное лишение свободы должно отбываться именно по системе[12 - См.: Исаев М. М. Основы пенитенциарной политики. М.-Л., 1927. С. 1452.].

Вместе с тем подчеркивается, что прогрессивная система не является для советского права фетишем, самоцелью, что она только один из методов наиболее целесообразного воздействия на правонарушителей. Подчеркивается также, что советская прогрессивная система в той форме, как она предусмотрена ИТК, носит ярко выраженный классовый характер.

В последующие годы проходит ряд Всероссийских совещаний пенитенциарных деятелей, деятелей юстиции, судебных, следственных и прокурорских работников. На этих совещаниях, наряду с другими вопросами пенитенциарного дела, обсуждаются и проблемы, относящиеся к прогрессивной системе, причем отмечаются недостатки в деятельности ИТУ по изменению условий содержания заключенных на основе прогрессивной системы.

Итоги указанных совещаний оживленно обсуждались на страницах юридических изданий.

Некоторые авторы указывали на сложность, громоздкость и искусственность установленной ИТК 1924 года прогрессивной системы. Вместе с тем и эти авторы не были принципиальными противниками прогрессивной системы как таковой. Так, Ф. Траскевич писал, что элементы прогрессивной системы, несмотря на недостатки, «являлись существенными звеньями в исправительно-трудовой политике пролетарского государства»[13 - Об исправительно-трудовой политике (Тезисы к докладу тов. Траскевича на 6-м съезде прокурорских, судебных и следственных работников РСФСР) // Еженедельник советской юстиции. 1928. № 46–47.].

До конца 20-х годов в юридической литературе не встречается принципиальных возражений против прогрессивной системы отбывания лишения свободы, критикуется лишь действующая система и ее отдельные элементы. Практические работники также не были против прогрессивной системы как таковой.

Прогрессивная система отбывании лишения свободы в тюрьмах, предусмотренных первыми советскими ИТК, действовала в советских ИТУ до начала 30-х годов, хотя применение ее в значительной степени тормозилось различными обстоятельствами, и, прежде всего, наличием большого числа заключенных, приговоренных к коротким срокам лишения свободы[14 - См.: Шаргородский М. Д. Наказание по советскому уголовному праву. М.: Юрид. лит., 1958. С. 81, 82.].

1.2. Правовая природа изменения условий содержания лишенных свободы

[15 - Проблемы повышения эффективности борьбы с преступностью: Сборник статей. Томск: Изд-во Томск. ун-та, 1981. С. 54–59.]

1. Конституция СССР провозглашает: «Осуществление прав и свобод неотделимо от исполнения гражданином своих обязанностей»[16 - Статья 59 Конституции СССР (Конституция (Основной Закон) Союза Советских Социалистических Республик. М.: Молодая гвардия, 1977. С. 25).].

Как правило, советские граждане сознательно исполняют возложенные на них советскими законами обязанности. Вместе с тем большую роль в борьбе со все еще имеющими место правонарушениями играют специально созданные государственные органы и в их числе органы, исполняющие наказание, в частности исправительно-трудовые учреждения (ИТУ).

Успешному решению стоящих перед ИТУ задач способствуют различные правовые институты, в том числе институт изменения условий содержания лишенных свободы.

Назначение и возможности указанного института трудно представить без определения правовой природы изменения условий содержания лишенных свободы. Настоящая работа и посвящена данной проблеме.

2. Определение правовой природы того или иного явления предполагает прежде всего выявление его сущности именно как правового явления, отнесение его к той или иной сфере правового регулирования (к той или иной отрасли права), определение его места в сложном механизме правового регулирования.

Несомненно, что изменение условий содержания – явление правовое. Нормами права детально регламентированы пределы, основания, порядок изменения условий содержания. Более того, вне правовой формы условия содержания лишенных свободы не могут быть изменены. Несомненно и то, что это правовое явление весьма сложное и специфичное.

Изменение условий содержания осуществляется в процессе деятельности исправительно-трудовых учреждений по исполнению вынесенного судом приговора, в процессе реализации установленного им наказания и осуществления связанных с последним мер исправительно-трудового воздействия. При определении правовой природы изменения условий содержания лишенных свободы необходимо, в частности, определить соотношение, взаимные связи, взаимовлияния между рассматриваемым явлением и такими, как уголовно-правовое отношение, уголовная ответственность и уголовное наказание, исполнение приговора.

3. В последние годы в уголовно-правовой, уголовно-процессуальной и исправительно-трудовой литературе проблеме уголовно-правового отношения уделяется значительное внимание. Не имея цели подробно проанализировать существующие в литературе точки зрения, но поводу момента возникновения и прекращения уголовно-правового отношения, его субъектов, содержания и реализации, мы лишь в общих чертах выскажем паше мнение по указанным вопросам.

Совершение преступления служит юридическим фактом, влекущим возникновение уголовно-правового отношения, одним из субъектов которого является лицо, совершившее преступление. С момента возникновения уголовно-правового отношения его содержание объективно[17 - В. П. Божьев правильно пишет: «…ни суд, ни следователь, ни прокурор не могут создать уголовно-правовые отношения, существующие в силу совершения преступления, т. е. вне и независимо от сознания следователя, прокурора и суда» (Божьев В. П. Уголовно-процессуальные правоотношения. М.: Юрид. лит., 1975. С. 106).]. После того, как судом вынесен обвинительный приговор и назначено наказание, содержанием уголовно-правового отношения является обязанность лица, совершившего преступление (осужденного), претерпевать определенные лишения, в определенном объеме и в течение установленного срока (когда наказание носит срочный характер) и его право на то, чтобы этот объем и сроки были именно такими и не бо?льшими, а также корреспондирующие право и обязанность другого субъекта уголовно-правового отношения. Указанные права и обязанности вытекают из норм, расположенных в уголовном законодательстве и носящих, несомненно, уголовно-правовой характер. Однако общие обязанности и права нуждаются в конкретизации на основе норм, по нашему мнению, носящих уголовно-правовой характер, но расположенных в исправительно-трудовом законодательстве. В результате общая обязанность лица, совершившего преступление, – претерпевать определенный объем лишений – трансформируется в целую совокупность, как обязанностей, так и прав. То, о чем мы сейчас сказали, с особой очевидностью проявляется, когда исполняется лишение свободы. При исполнении лишения свободы осужденный как субъект уголовно-правового отношения наряду с обязанностями наделен правами (право на посылки, передачи, свидания и т. п.).

Анализ правовой природы этих прав позволяет нам сделать вывод именно об уголовно-правовом характере их, ибо они (наряду с соответствующими обязанностями) есть не что иное, как результат диалектической трансформации общей обязанности субъекта уголовно-правового отношения претерпевать определенные лишения в течение определенного срока. При отбывании (претерпевании) лишения свободы на первый план выступают такие лишения, как изоляция от общества, ограничения материального характера. Однако указанные лишения не могут быть абсолютно неограниченными и в правовом отношении – последнее противоречило бы основным принципам исправительно-трудовой политики. Вот почему, например, лишая осужденного общения с близкими родственниками и налагая на него такую обязанность, закон, вместе с тем, не считает эту обязанность абсолютной, устанавливая определенное количество свиданий с ними. Именно таков характер указанных уже прав лишенного свободы на посылки, передачи, свидания и т. п. Эти права являются неотъемлемым элементом содержания уголовно-правового отношения.

Нетрудно заметить, что при изменении условий содержания лишенных свободы происходят изменения именно вышеуказанных, т. е. входящих в содержание уголовно-правового отношения прав и обязанностей. Но, как правильно отмечают О. С. Иоффе и М. Д. Шаргородский, «изменение или прекращение прав и обязанностей его (правоотношения. – Ю. Я.) субъектов влечет за собой изменение или прекращение самого правоотношения»[18 - Иоффе О. С., Шаргородский М. Д. Вопросы теории права. М.: Юрид. лит., 1961. С. 220.]. Таким образом, мы приходим к выводу, что при изменении условий содержания лишенного свободы изменяется его правовое положение[19 - В литературе встречается утверждение, что при изменении условий содержания изменяется правовое положение лишенного свободы, но не указывается в качестве субъекта, каких именно правоотношений. Последнее же имеет принципиальное значение, поскольку лишенный свободы может являться субъектом самых различных правовых отношений, каждое из которых может, так или иначе, изменяться (См., например: Бушуев И. А. Новое в исправительно-трудовом законодательстве. М., 1970. С. 29).] как субъекта уголовно-правового отношения: происходит изменение уголовно-правового отношения, его содержания.

При этом необходимо подчеркнуть, что происходит именно изменение уголовно-правового отношения, но отнюдь не замена его новыми уголовно-правовыми отношениями, как считают некоторые ученые[20 - Карасев И. Е. К вопросу о разграничении компетенции между судом и администрацией исправительно-трудового учреждения при разрешении вопросов, возникающих в процессе исполнения лишения свободы // Вопросы государства и права. Томск, 1974. С. 142; Свиридов М. К. Сущность и предмет стадии исполнения приговора. Томск: Изд-во Томск. ун-та, 1978. С. 55.]. При изменении условий содержания возникают новые правоотношения, но они являются процессуальными и направлены именно на изменение существующего уголовно-правового отношения, а не на замену его новым уголовно-правовым отношением.

Признание возможности появления нового отношения при изменении условий содержания приведет к выводу, что либо основанием возникновения уголовно-правового отношения может служить и не преступление, либо что основанием изменения условий содержания является преступление. Но ни первое, ни второе неверно. Общепризнанно, что без совершения преступления не может возникнуть уголовно-правовое отношение, причем многие (в том числе и авторы критикуемой позиции) считают совершение преступления юридическим фактом, служащим единственным основанием возникновения уголовно-правового отношения.

Неправильно также утверждать, что основанием изменения условий содержания служит преступление. Если лишенный свободы совершает новое преступление, то ему нужно не условия содержания изменять, а привлекать к уголовной ответственности и назначать новое наказание.

Основанием изменения условий содержания является не преступление, а определенные изменения личности лишенного свободы. Конечно, критерием определения таких изменений может служить только поведение лишенного свободы, его поступки при реализации своих уголовно-правовых прав и обязанностей. Каждый отдельно взятый отрицательный поступок такого рода является юридическим фактом, влекущим применение дисциплинарной ответственности. Совокупность же таких поступков, необходимая для вывода об отрицательных изменениях личности лишенного свободы такой степени, что необходимо ухудшить ему условия содержания, не дает, вместе с тем, оснований для вывода, что все поступки (а вернее, проступки), входящие в данную совокупность и в их совокупности, приобретают степень общественной опасности преступления.

В принципе, мы не против предложений об установлении уголовной ответственности за систематическое и злостное нарушение лишенным свободы своих уголовно-правовых обязанностей. Но степень общественной опасности совокупности таких нарушений должна быть значительно выше, нежели необходимая для изменения условий содержания.

4. По вопросам о наказании, уголовной ответственности и соотношении этих понятий в литературе существуют самые различные мнения.

Что касается понятия наказания, мы разделяем по этому вопросу позицию подавляющего большинства ученых, отождествляющих наказание и кару или считающих кару (карательное воздействие) единственным элементом содержания наказания[21 - См., например: Ременсон А. Л. Теоретические вопросы исполнения лишения свободы и перевоспитания заключенных. Автореф. на соиск. учен. степени докт. юрид. наук. Томск, 1965. С. 12–18: Наташев А. Е., Стручков Н. А. Основы теории исправительно-трудового права. М., 1967. С. 22–23; Стручков Н. А. Уголовная ответственность и ее реализация в борьбе с преступностью. Саратов: Изд-во Саратовск. ун-та, 1977. С. 55–61.]. Именно по объему оказываемого на осужденных карательного воздействия наказания подразделяются на виды и подвиды. Если же в процессе исполнения наказания происходят изменения в объеме оказываемого на осужденного карательного воздействия, значит, происходят изменения в самом наказании. В некоторых случаях (при замене наказания более мягким) количественные изменения карательного воздействия настолько велики, что влекут качественное изменение наказания, преобразование его в иной вид. При изменении условий содержания этого не происходит. Здесь количество еще не переходит в качество. Изменение карательного воздействия осуществляется в рамках лишения свободы как вида наказания. Вместе с тем, поскольку происходит изменение объема карательного воздействия, можно сделать вывод, что при изменении условий содержания лишенных свободы изменяется и наказание, его объем, но в пределах данного вида наказания (лишения свободы), без перехода к новому виду.

Несмотря на самые различные воззрения на понятие уголовной ответственности, в ее содержание всегда включается уголовное наказание, когда оно назначено (либо те неблагоприятные последствия, которые с ним связаны, либо считается, что наказание является формой или одной из форм реализации уголовной ответственности), либо понятия «уголовная ответственность» и «уголовное наказание» отождествляются.

Поскольку же в соответствии с любой точкой зрения из вышеназванных наказание так или иначе входит в объем (содержание) уголовной ответственности, изменение наказания означает и изменение ответственности в стадии ее реализации.

5. Одной из специфических черт уголовно-правового отношения является то обстоятельство, что оно может значительное время находиться в статике, а реализация его содержания возможна только после вступления в законную силу соответствующего приговора суда[22 - О различных состояниях правоотношения см.: Элькинд П. С. Сущность советского уголовно-процессуального права. Л., 1963. С. 24–25; Самощенко И. С., Фарукшин М. X. Ответственность по советскому законодательству. М., 1971. С. 67–69; Алексеев С. С. Проблемы теории права. Свердловск, 1972. Т. 1. С. 261; Дагель П. С. Взаимодействие уголовного материального и процессуального права // Правоведение. 1972. № 2. С. 87–88.]. До этого момента посредством деятельности (осуществляемой в уголовно-процессуальной форме) органов дознания, следствия, суда происходит выявление уголовно-правового отношения, установление реально существующего субъекта его (лица, совершившего преступлении) и содержания. В процессе деятельности органов расследования и суда может меняться субъективное представление об объективно существующем уголовно-правовом отношении. Однако в силу презумпции истинности вступившего в законную силу приговора суда презюмируется, что в нем в полной мере адекватно нашло отражение объективно существующее уголовно-правовое отношение (и в абсолютном большинстве случаев так оно и есть).

Вместе с тем в приговоре суда уголовно-правовое отношение конкретизируется. Основанием конкретизации судом при вынесении приговора объективного содержания уголовно-правового отношения, в частности, является то обстоятельство, что при определении вида, подвида и размера наказания суд учитывает личность виновного, степень ее общественной опасности на момент вынесения приговора. Личность же лица, с момента совершения им преступления и до вынесения судом приговора, может в значительной степени измениться в результате оказываемого органами предварительного расследования и судом воспитательного воздействия, а также под воздействием ряда других факторов, как положительных, так и отрицательных. Суд может учесть смягчающие ответственность обстоятельства, которые на момент совершения преступления не существовали.

Приговор суда, который устанавливает, констатирует и конкретизирует реально существующее уголовно-правовое отношение, определяя конкретное наказание (вид, подвид, срок), указывает меру ответственности осужденного; после вступления в законную силу он приобретает ряд присущих ему черт, в том числе такое свойство, как неизменность. Однако необходимо учитывать, что во вступившем в законную силу приговоре суда решены два основных взаимосвязанных, но не совпадающих вопроса: вопрос о виновности осужденного в совершении преступления и вопрос о назначении ему конкретного наказания. Что касается вывода о виновности осужденного в совершении инкриминируемого ему преступления, в этой части приговор действительно неизменен и вопрос этот может быть пересмотрен лишь в экстремальных случаях (имеется в виду именно вступивший в законную силу приговор суда) в порядке судебного надзора или в связи со вновь открывшимися обстоятельствами.

Иное дело обстоит с той частью приговора, которая определяет осужденному вид, подвид и срок наказания. В этой части приговор нельзя считать неизменным. Досрочное освобождение от дальнейшего отбывания наказания изменяет по сравнению с приговором фактически отбытый срок. Замена наказания более мягким означает, что осужденный будет отбывать иное, чем это предусмотрено приговором, наказание. При изменении условий содержания лишенных свободы посредством перевода в другие ИТУ, в пределах одного вида наказания (лишения свободы), происходит переход с одного его подвида на другой.

Во всех этих случаях, несомненно, в части вопроса о наказании приговор изменяется.

При изменении условий содержания в пределах одного ИТУ также изменяется объем оказываемого на осужденного карательного воздействия, изменяется содержание уголовно-правового отношения, изменяется наказание. Однако в этом случае изменение наказания происходит в рамках этого же вида наказания – лишения свободы и в рамках подвида лишения свободы – в рамках указанного в приговоре вида ИТУ и режима. Поскольку конкретизация наказания в виде лишения свободы в приговоре ограничивается указанием вида ИТУ и видом режима, на котором осужденный будет отбывать наказание, изменение объема оказываемого на осужденного карательного воздействия, т. е. изменение наказания в рамках указанного приговором режима, не влечет, вместе с тем, изменение приговора. В этом случае не изменяются ни вид и не подвид наказания – изменения происходят в пределах указанного и приговоре подвида наказания и не выходят за эти пределы. Суд, определяя в приговоре подвид лишения свободы и учитывая наличие в этом подвиде определенной совокупности различных вариантов комплекса карательного воздействия (разных вариантов условий содержания в рамках одного режима), допускает варьирование этими вариантами в зависимости от результатов карательно-воспитательного воздействия. В этом смысле приговор суда носит относительно определенный характер.

Рассмотренные положения позволяют нам сделать следующие выводы:

1. Нормы права, регулирующие материально-правовые вопросы изменения условий содержания лишенных свободы, входят в механизм уголовно-правового регулирования, составляют институт уголовного права. Значит, материально-правовые вопросы изменения условий содержания лишенных свободы должны регулироваться только Законом – основами исправительно-трудового законодательства и ИТК союзных республик.

2. Изменение условий содержания лишенного свободы изменяет объем оказываемого на него карательного воздействия, его правовое положение как субъекта уголовно-правового отношения.