Генезис Мрака

– Хорошо, отец, – отозвалась Алика и быстро упорхнула сквозь строй солдат, видимо, за тряпками и эликсиром.

Один из воинов обеспокоенно произнёс:

– Сир Ангдар, разведчики докладывают, что неподалёку видели отряд Сифа Раонрога. Нам стоит объединиться и вместе двигаться в Оурдэн. Предгорья кишат бывшими союзниками, сами видите. Вот и угруры никуда не делись. Если так пойдёт, мы вообще не выберемся отсюда. С каждой тварью придётся разбираться отдельно.

Ангдар, сидевший рядом с мальчиком, помолчал, а затем неторопливо произнес:

– Тебе, Имчек, не мешало бы выставить дозорного. В остальном ты прав: предгорье кишит тварями и отрядами бывших союзников, озлобленных поражением. Озверели, одичали. Так что за округой глаз да глаз. А вот Сиф Раонрог – гнида редкостная. Доводилось мне с ним по службе сталкиваться, урод немыслимый. Прежде чем с ним и его отрядом связываться, надо бы разузнать его настроения. Исход битвы в Долине Оракулов и Красных Драконов мог на его планы повлиять. Короля нет, и теперь таких мерзавцев никто не сдерживает.

– Что же делать, сир? – спросил Имчек.

Ангдар лишь взглянул на него, и мужик по тяжёлому взгляду всё понял.

– Ты и ты, – скомандовал он, – за южным и северным концами ущелья следите. А ты… – он указал на третьего воина, – наверх, за горами смотри.

Когда солдаты разошлись и к Саббатону подсела Алика, Ангдар продолжил:

– Мрак – не Тьма. Тьма – это абсолют, где не живёт ничто. А Мрак – это пограничное состояние тьмы. В нём рождаются и собираются, как мухи на… впрочем, не только мухи, но и другие твари, все с пограничным разумом. Те, кого обманули, не поняли, не послушали, обидели или не приняли на светлой стороне.

Эти существа, кем бы они ни были и как бы ни пропитались мраком, впитывают его ещё больше. Настолько, что становятся частью этого мира. И, как ни странно, они могут вернуться на светлую сторону, но мрак так пропитан мнимой свободой, что они не хотят…

– Отец, – перебила Ангдара Алика, – мне кажется, этот мальчик скоро умрёт, а ты ему про Мрак и как сложно из него выбраться. Ещё чуть-чуть и он начнёт бредить.

– Не переживай, дочь, – отозвался отец. – На пути туда ему нужно будет чётко осознать, что Свет не так беспомощен, а Мрак не ведёт к свободе. Там тоже придётся делать выбор: куда отправить бессмертную душу – в тернистый свет или в манящую тьму. Сейчас мальчику важно слушать что угодно, лишь бы не терять сознание, не погружаться во мрак. А мне давно хотелось высказаться. Я вот не вовремя понял, куда нас всех ведёт король, и… вот я здесь, а Тантара скатывается в пропасть анархии и хаоса. А твари, которые раньше и носа не высовывали из своих нор, теперь разгуливают на свободе и творят что хотят. Вчера только мы уничтожили три стаи краунов, два отряда угруров и стаю сэрилов. Откуда они здесь вообще взялись? Впрочем, неважно. А о Мраке главное знать: чем свободнее ты себя чувствуешь, тем крепче цепь, на которой сидишь. Вот король…

Ангдар не успел договорить. Сквозь пелену перед глазами Саббатон еле разглядел, как огромный камень обрушился на плечи предводителя. Раздался хруст, и уши заложило от вопля Алики. Она вскочила и бросилась к отцу. К Ангдару подбежал Имчек, и после короткого осмотра вскочил на ноги и заорал:

– Тревога! Враг окружает! Защищаться! Готовиться к бою!

Крики сражающихся и звон оружия эхом разносились по ущелью. Имчек, выхватив из ножен длинный меч, ринулся в бой, скрываясь из виду Саббатона. Мальчику оставалось лишь надеяться, что Ангдар выживет, но судя по воплям и рыданиям его дочери, дела обстояли плачевно…

Звуки битвы стихали, то тут, то там раздавались предсмертные хрипы. Имчек вновь появился в поле зрения Саббатона, но уже отступая и отражая удары другого воина. Здорового детины в блестящих латах, вооружённого огромным мечом и щитом. Из-под забрала черного шлема выбивалась густая черная борода.

Несколько мощных ударов, и Имчек, рассечённый почти пополам, упал на камни.

Чернобородый, которым, скорее всего, был Сиф Раонрог, быстро подошёл к Ангдару и одним пинком сбил Алику с ног, а затем встал над поверженным солдатом.

– Сиф! – еле слышно прохрипел Ангдар. – Что ты делаешь? Мы же союзники!

– О какой стороне ты говоришь, Ангдар? – прорычал Сиф. – О несуществующем королевстве Эльмира Третьего? Этот слизняк не дал нам ничего при жизни, и после смерти от него ничего не жди! А новый мир сулит огромные прибыли, и я его не уничтожу, но вот использовать… использовать ради выгоды я всегда готов. Например, твою дочь, Ангдар. Через несколько лет она станет красоткой. Продать её в нужное место – и можно неплохо нажиться.

– Не смей, Сиф! – прохрипел Ангдар, но что он мог сделать, изломанный под завалами?

– А этот мальчишка? – не обращая внимания на Ангдара, продолжил Сиф и кивнул в сторону Саббатона. – Он может работать где угодно, а чуть подрастёт – вообще цены ему не будет. Знаешь, сколько людей готовы платить за выносливых рабов? А есть и те, у кого тараканы в голове, и им подавай мальчиков и девочек для утех. Противно, да, Ангдар? Но деньги, милый Ангдар, не будут мне потом шептать, какой я плохой. Верно?

Пока Сиф говорил, к нему подходили его люди, ухмыляясь и слушая речь вождя. Им была понятна его жажда наживы, его готовность продать что угодно и кого угодно.

– Ответишь за это! – прохрипел Ангдар, с трудом сдерживая стон от боли.

– Кому, Ангдар? Кому? – ухмыльнулся Сиф. – Оглянись, вся Тантара – это поле возможностей. Пошевелишься – возвысишься, нет – и следа от тебя не останется!

С этими словами Сиф наступил на сломанную спину Ангдара, и тот вскрикнул от боли. Его крик эхом прокатился по ущелью, а затем Сиф надавил сильнее, и солдат умер.

– Заберите его дочь и мальчишку! – приказал Сиф Раонрог своим людям. – У нас будет прибыльное дело. Пока эти жалкие людишки не опомнились, нужно поймать как можно больше таких. А потом отправимся в Катру и начнём торговать!

Ущелье вновь наполнил крик. Но теперь это был отвратительный крик радости шакалов, что подвывают новому вожаку.

Саббатон закрыл глаза. Он бы предпочел стать пищей угруров, чем терпеть эту банду головорезов, собранную из солдат короля.

Их предводителем был Сиф Раонрог, бугай, больше похожий на бандита, чем на воина. Не ходи он в солдатской амуниции, его, наверное, давно бы арестовали.

Его опасения оправдались. Их с Аликой бросили в холодную железную клетку, где им приходилось спать на тонкой прослойке соломы. Ели они то, что кидали солдаты: гнилые огрызки и траву.

По ночам Саббатон не мог спать из-за тоскливого воя спящей девочки. Наверное, ей снилось что-то ужасное, навеянное смертью отца. Но мальчик не мог проникнуться её трагедией. Чувства ушли давно, и он давно забыл, что такое жалость и сострадание.

А через неделю скитаний по предгорьям Сизых гор ночью к ним залез один из солдат и утащил куда-то Алику.

Пол ночи потом он слышал сдавленные стоны и мычание, а под утро солдат закинул в клетку измученную, нагую девочку с окровавленным животом. Она прижала руки между ног, свернулась калачиком и продолжила выть.

Сиф, как узнал, что солдат сотворил с его товаром, страшно разъярился и убил подонка, но Алике было уже всё равно. Она истекла кровью и ушла во тьму на третий день после своего позора.

В этот же день к сорокалетнему мальчику закинули женщину и двух детей, чуть позже еще трёх детей. Потом к их клетке-повозке добавилась ещё одна, потом две, и их караван стал стремительно расти с приближением к Катре. За границей графства ди Ванэско повозок стало около семидесяти, а количество солдат выросло до тридцати. Хорошо одетых и вооружённых бандитов, бывших когда-то солдатами короля. Что с ними могли сделать женщины, дети и подростки?

Ничего.

И Саббатон не мог. Среди них не было ни одного колдуна или ведьмы, на чью силу можно было бы воздействовать, поэтому мальчику приходилось лежать среди вонючих полуголых тел и ждать вполне предсказуемой развязки.

Приближалась осень, а потому дожди с каждым днём становились продолжительней, ночи длиннее и холоднее. Из многих клеток доносился кашель. Пару бедных детей уже вынесли мёртвыми. И если они в ближайшее время не приедут в Катру, то умерших станет больше.

Надо что-то делать…

Но, вот парадокс, уже ничего делать не хотелось. И Саббатон уже мысленно торопил время, чтобы хоть что-то произошло и поменяло вынужденное возлежание среди убогих людишек, к которым его случайно подкинули…

«Что даже ни одного из них не жалко?»

Саббатон вздрогнул от знакомого голоса, вытаращил глаза и уставился на…

– Юлия! – воскликнул мальчик, испугав остальных пленных. Она лежала напротив и ухмылялась.

«Нет, дурак! Я – Ваня! Её сила, которую ты, по забывчивости, у неё забрал!»

«Это что же… – медленно, про себя, чтобы вновь не напугать сокамерников, спросил Саббатон, – получается, что я всё-таки могу забирать силу ведьм в отличие от Жанны?»

«Раз забрал, то можешь, – кивнула Ваня, но тут же предупредила: – Но управляться можешь не с каждой. Предупреждаю: я слишком мощна для тебя».

Мальчик молчал и всматривался в призрачный лик ненавистной племянницы, вернее, в лик её умершей сестры, и в голове зрели мысли.

«Слушай! – наконец, мысленно воскликнул Саббатон. – Это же отличная новость!»